Гуляем на улице. Маша увидела большого дога.
- Смотри, мама, это конь?
- Нет, это собака,
- Как конь! Как конь! - кричит на всю улицу

- Маша, ты знаешь, где мы живем?
- Дома.
- А где именно?
- На чердаке!
…А жили мы тогда в Москве, на Шелепихе, на последнем этаже двенадцатиэтажной башни…

- Машенька, хочешь кушать?
- Очень хочу!
- Тогда я сварю кашу.
- Не хочу кашу!
- А чего же ты хочешь?
- Поесть!

- Не ешь виноград, бабушка!
- Почему?
- А он плохой, кислый, у тебя животик заболит. Дай лучше мне!

- Машенька, сколько тебе лет?
- Три лета!
- Нет, тебе - два года.
- Года - два, а лета - три!»

- Мама, а ты тоже большая? Тебе, значит, тоже три лета?

Гуляют с папой.
- Ну, папа, куда же ты уходишь?
- Я просто отошел.
- А ты и не отходи.
- Почему?
- А я еще маленькая, и меня нельзя оставлять одну!

Мне подарили большую коробку арабских духов.
Машенька вдыхает сладкий запах:
- Ой, какая большая и вкусная ДУФА!

- Мама, купи мне сережки.
- Хорошо, но мало того, что купить.
- А что?
- Надо же еще и ушки проколоть, чтобы их носить, а это будет больно.
- Будет больно, а потом пройдет?
- Конечно.
- Тогда я потерплю?

Слушает по радио старую песню «Крутится, вертится шар голубой». Вот и слова «Кавалер барышню хочет украсть».
- Маша, а ты хоть знаешь, кто такая - барышня?
- Ну, конечно: и я - барышня, и мама - барышня.
- А бабушка?
- И бабушка тоже барышня!

Спряталась в кухне за дверь.
- Мама, ищи меня!
- Мне некогда.
- Нет, ты плачь, плачь, где я?
- Ну, считай, что уже плачу.
- Нет, ты сильно-сильно, громко-громко плачь: где моя дорогая Машенька?!

- Мама, а куда ты уходишь утром?
- На работу.
- А что ты там делаешь? Наверное, ходишь по магазинам?
- Да нет. По магазинам я хожу потом, а сначала я работаю: читаю, считаю, пишу.
- Значит, там у тебя есть и карандаш, и стул, и стол, и взрослые книжки?
- Все есть.
- А когда я подрасту, ты хоть один раз возьми меня с собой на работу, а пока принеси твои взрослые книги с работы и мне почитай!

Я купила себе сапоги.
- Ах, какие красивые! Мамочка, что же ты будешь с ними делать?
- Как что? - Носить.
- А где?
- На улице.
- Ой? Не надо на улице, носи лучше дома: на улице грязно, они там испачкаются и состарятся!

Пришли гости. Обедаем, разговариваем... К ребенку – особый интерес:
- Машенька, кто по профессии твоя мама?
- На работе что ли? - Инженер.
- А папа?
- Военный.
- Значит, мама весь день работает. А что она делает дома?
- Убирает, готовит и шьет.
- А папа?
- Только кушает!

- Все! В садик больше не пойду!
- Почему?
- Там баловаться нельзя, а дома все можно!

Маша заболела, простыла. Уже третий день сидит дома.
- Все, уже все прошло, ведите меня скорее в садик, я не могу так долго быть выходная!

Рассказываю сказку про Дюймовочку:
- Жила-была женщина, и не было у нее детей...
- Ты неправильно говоришь, нужно сказать: и не было у них детей!
- У кого это «у них»?
- Ну, уж не знаю!

- Машенька! Ты помнишь Ромочку? (это мой племянник, сын моего брата Константина).
- Конечно, он живет далеко, в Новгороде.
- Далеко, зато рядом и дедушка, и бабушка.
- И кто же они такие?
- Как кто? Это мои родители, а тебе - бабушка Нина и дедушка Витя.
- Бабушка - еще ладно... Но у Ромочки нет дедушки!
- А дедушка Витя?
- А он - только мой дедушка, а больше ничей!

- Маша, а Ромочку ты любишь?
- Очень люблю.
- Почему?
- Потому, что он хороший!
- А почему же ты его обижала?
- А потому, что он плохой!

Чувство привязанности - как чувство личной собственности. Это надолго. Идем с Машей по улице. Кругом мамы и бабушки с детьми и колясками, все сюсюкают с чадами. Мой ребенок того же ждет и от меня, но так вот, на улице, демонстрировать свои чувства не стоит, и я веду себя с ребенком довольно сдержанно.
Маша начинает сомневаться в том, что я ее люблю.
- Мама, а ты - точно моя мама?
- Еще бы, а ты сомневаешься?
- Нет, но ты - не птичкина мама?
- Нет.
- И не кошкина мама?
- И не рыбкина, и не собачкина...
- Да что с тобой? – Конечно, нет.
- Значит, только моя?
- Твоя.
- Какое счастье!!!

В морозный солнечный день приходит папа с улицы домой.
- Смотри, доченька, как Дед Мороз меня за уши пощипал, как им было холодно!
Маша потрогала ручками красные Володины уши.
- Нет, они не холодные, а горячие, значит, это их солнышко нагрело!

Смотрим по телевизору какой-то фильм.
- Мама, а с кем тетя идет?
- С дядей.
- А куда?
- Погулять.
- А почему она идет с чужим дядей. Ведь у нее свой есть!

- Ну-ка, Машенька, убери свои игрушки, а то раскидала их по всей комнате. Ведь уже поздно, скоро спать пора.
- А ты включи тогда свет, а то темно, и можно в них заблудиться. И еще: ты хоть знаешь, как собирать игрушки тяжело!
- А разбрасывать не тяжело? Так, может, ты себя чувствуешь неважно, тогда придется мне...
- Нет, важно, важно!

- Мама, а я уже большая?
- Да.
- Тогда отдай меня в школу.
- Что же ты там делать собираешься?
- Читать, писать, учиться играть на пианино и гитаре, и еще всякое другое. Тебе ведь некогда, а там меня всему научат!

Маша берет в руки пришедшую по почте новогоднюю открытку и якобы «читает» мне свое поздравление:
- Дорогая мамочка! Поздравляю тебя с Новым годом, желаю тебе здоровья, счастья и чтобы я тебя слушалась и совсем не писала в штанишки

Надеваю пальто, примеряю к нему два разных сапога: один - длинный, другой - короткий. Смотрю, какой из них больше подходит по стилю. Машенька заметила:
- Один - очень красивый, а другого - не хватает!

Сморит в детскую книжку, «читает» наизусть. Запнулась… Значит, забыла:
- Какое несчастье, что я не умею читать!

Засунула в нос карандаш.
- Теперь я - Буратино!

Я убираю квартиру и вздыхаю:
- Кругом одна стирка, уборка, обеды - и больше ничего...
- Как ничего? Это и есть жизнь!

Смотрим по телевизору фильм «Светлый путь», Любовь Орлова в главной роли. Одновременно я шью себе платье из нарядного блестящего материала, по ходу дела примеряя его.
- Смотри, мама, тетя - Золушка, и ты тоже - Золушка, пока вот так работаешь, а в этом платье будешь как красивая английская тетя (то есть английская королева).

Вспоминаем с Машенькой мультфильм про злую бабу Пургу, которая украла маму одной девочки, а девочка надела лыжи и отправилась искать ее. Маша опечалилась:
- Знаешь, мамочка, у меня ведь нет лыж, как же я-то буду спасать тебя?

Вспоминаем другой мультфильм, про Дюймовочку, особенно часто тот эпизод, где жабы ведут разговоры между собой. Тем временем время подошло к обеду.
- Ну что, Машенька, уже пора обедать.
- А потом?
- Потом тебе положено поспать - тихий час.
- Совсем, как у жаб: поели - можно и поспать, поспали - можно и поесть, ведь после сна будет полдник?!

Опять вспоминаем и обсуждаем любимую сказку «Дюймовочка», опять про жаб, которые украли девочку. Вдруг слезы:
- Мама, я никогда не выйду замуж!
- Это почему же?
- Не хочу замуж за жабу!
- Вовсе не обязательно выходить за жабу!
- А за кого же?
- А что там, в других сказках?м - Ага, за принца, за принца, как Золушка! Тогда ладно уж. Выйду!

Любопытные открытия происходили на кухне. То одно, то другое привлекало внимание ребенка, и уследить за всем было просто невозможно… Прокручиваю мясо через мясорубку. Маша крутится рядом - очень интересно. К тому же, котлетки она очень любит. Пытается помогать, так и лезет, куда не надо.
- Отойди в сторонку, а то скрутишь пальчик, тогда узнаешь!
Но в сторонку по каким-то делам пришлось отойти мне, а она вся - там.
- Смотри, мама, вот я сама кручу-кручу и ничего не узнаю, почему это?
- Потому что, когда узнаешь, будет уже поздно!

Слушаем пластинку, сказку «Кошкин дом», как раз, когда котята стучатся в окно к кошке.
- Мама, а котятам холодно?
- Да.
- А они голодные?
- Конечно.
- А куда же тогда смотрит их мама?
- У них нет мамы, послушаешь сказку дальше и сама поймешь.
- Нет, что ты говоришь: нет мамы? Так не бывает!

Ходили вместе с Машей за продуктами, заодно по дороге купили цветы.
- Мамочка, идем скорее домой!
- А что так спешно?
- Цветы голодные, они пить хотят. Их надо скорее поставить в водичку!

Прочитали очередную сказку - про Карлсона, живущего на крыше.
- Мама, а кто такие воры?
- Воры - это те, кто берут чужое, а это очень плохо, ты это знаешь.
- А как же тогда я?
- А что - ты?
- Я взяла в поликлинике у чужой бабушки конфетку!
- Так это бабушка сама тебе дала, то есть угостила.
- Тогда я не вор?
- Конечно, нет.
- А если я что чужое найду?
- Лучше бы уж никто ничего не терял.
- И то, правда!

Рассказывает сказку про Курочку-Рябу:
- Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и... рассыпалось.
Рассказывает другую, очень запутанную сказку:
- Жили-были дедушка и бабушка, и была у них дочка Василиса Прекрасная, да еще и ее жених Иван-Царевич, и страшный Змей-Горыныч.
- А змей-то зачем, охранять их, что ли?
- Да нет, просто так в сказке полагается!
- Ну, а дальше что?
- Ничего. Ты меня перебила!

- Машенька! Сегодня - шестое июня, у тебя - день рождения, тебе исполнилось три года. А послезавтра, через день, восьмого июня, у папы будет тоже день рождения.
- Что, и ему тоже будет три года?

Рассматривает картинку в книжке - аист ест лягушку.
- Плохой аист, вот я его накажу!
- Что, лягушку стало жалко?
- Ну да!
- А себя ты не накажешь?
- За что?
- Но ты ведь тоже любишь покушать, пусть не лягушку, так рыбку.
- Так ведь он ест - живую, то есть, сырую, а я - жареную!

Гуляет с папой. Бегала-бегала во дворе и упала. Володя поднимает и утешает дочку.
- А вообще-то, нужно думать, что может получиться наперед.
- Это чтобы не падать?
- И не падать, и все другое предусмотреть. Как ты думаешь, зачем нужна человеку голова?
- Затем, чтобы на ней волосики росли и кудрявились!

Володя с Машей гуляют по перрону на вокзале. Какие-то мужчины перебегают через рельсы. Маша их заметила.
- Папа, ведь нельзя перебегать через струны, где ходит паровоз!

- Маша, у тебя развязался бантик на голове. Давай, завяжу!
- Не надо! Я - моряк, а это - моряцкие ленты!

- Машенька! Что-то ты давненько не рассказывала мне сказок…
- Ну, слушай про Дюймовочку. Не было у одной женщины детей, приходит она к волшебнице, и та ей дала... полено. И говорит: «Сделай из него куклу и воспитай ее, да береги от жаб и Карабаса-Барабаса!»

Отдыхали с Машей в Горловке, у сестры моего отца, моей тетушки Тамары Николаевны. У нее свой дом, сад и огород.
Загораем в огороде. Солнышко ушло за тучу.
- Не огорчайся, мамочка, солнышко отдохнет и потом снова выйдет погулять!
Маша очень полюбила кушать сало. Однажды бабушка Тамара пошла в магазин.
- Машенька, а где же бабушка?
- Пошла в магазин.
- Ах да, она пошла за хлебом, значит, скоро вернется.
- Нет, не скоро, не скоро! Сначала - за хлебом, а потом ей нужно еще за салом надо зайти!

У бабушки Тамары во дворе – много фруктовых деревьев, цветов, большой огород. А в хозяйстве столько всего интересного и привлекательного для ребенка, что за таким шустрым исследователем, как Машенька, нужен глаз да глаз. Я не разрешаю ей лазить по деревьям, заборам, забираться в какие-то дебри, заходить в незнакомые дворы, а она только и норовит. Соседские дети – местные, то есть, - сорванцы еще те: глядь – а они уже на крыше дома. Маша завидует: и сама была б там, если б я не следила. С отчаяньем кричит соседке:
- Бабушка Фрося! Ну, какие ж у тебя плохие внуки, хулиганы, смотри, что творят!

- Машенька, отдай скакалочку бабушке Фросе, это она ее здесь оставила.
- Нет, не отдам! Она ей не нужна, ведь бабушки не прыгают через скакалочку!

По двору гуляют куры, на цепи сидит собака, но ребенку интересно то, что в подвале, в сарае, за забором. Однажды так свалилась в подвал по крутым ступенькам, что грохот стоял большой - все кадки и горшки перевернула, да и сама ударилась, хорошо, хоть не очень. Однако, интерес к подвалу так и не пропал... Однажды забралась в такие густые заросли крапивы, что еле оттуда вытащили… Однажды, наконец-то! обнаружила в сарае котят, которых от нее пытались скрыть.
Маша питала живой интерес ко всякой живности, а уж к котятам ее тянуло словно магнитом. Кошка Мурка – серьезная мама, яростно оберегает своих котят, особенно от детей. Про кошку Маше уже сто раз говорили: не подходи и близко! Но стоит только кошке отлучиться, как Машенька тут как тут.
- Маша, ну-ка отойди от сарая, вот Мурка тебе задаст!
- Да я же только поглажу их!
- Так она ж никому не доверяет - это ж ее детки.
- Нет, это мои детки!
- Мурка тебе их все равно не отдаст.
- А вот уйдет она на работу, так я их сама поймаю и ей не отдам!

- Мама, котенок от меня убежал.
- Почему?
- А я его за ушко нечаянно укусила!

Все коленки у Маши постоянно в ссадинах - активно гуляет, ведь в Москве такой воли нет. Я мажу и коленки, и локти йодом или зеленкой. Как-то пошла она с дедушкой Андреем в аптеку.
- Дедушка, давай забудем купить зеленку!

По вечерам дедушка Андрей ходит к соседям играть в «козла».
- Дедушка, а что же ты ни разу никакого козла домой не привел, ты что, его не выигрывал ни разу?

- Мама, а дедушки сережки не носят?
- Нет.
- Только бабушки и мамы могут… А дедушки только могут газеты читать, разговаривать да играть во всякие там игры!

- Мама, а если я буду лягушонком, ты будешь меня любить?

Дедушка Андрей рассказывает Маше сказку.
- Вот Иван-Царевич поехал искать Кощея, взял с собой меч...
- Нет! Он взял с собою пистолет - и как выстрелит в Кощея!

Маша любит поозорничать.
- Мама, можно я порву газетку?
- Это как же и зачем же?
- А вот как: просто так, на мелкие кусочки.
- Нельзя, будет мусор.
- Нет, я хочу, хочу! Можно я тогда нечаянно порву?!
- Так я же сказала, что нельзя, а ты обещала быть послушной.
- Мамочка! Давай я это буду делать завтра, а сегодня подождем!

- Машенька, не балуйся, слушайся маму.
- Ну что это: все время тебя слушаться. Скоро ли уже и я буду мама, а ты - моя дочка?
- Нет, вот твоей-то дочкой я уже никогда не буду. Ты станешь мамой, когда у тебя будет свой ребенок.
- Вот здорово. А что, только один?
- А сколько же тебе надо?
- Троих.
-Да ты что! Трое - это очень много.
- Нет, трое - это не так уж много. Вот у нас в саду - целая группа, вот это много!

Я надеваю красивый бархатный халат с серебряной розой, который недавно сшила.
- Мама, когда я вырасту большая, ты мне подаришь такой халат?
- Вырастешь ты не так-то скоро.
- Нет, скоро. И тогда я буду мамой, а ты - бабушкой, вот и подаришь мне его. Он очень красивый, а блестки как салют. Ведь бабушки в таких халатах не ходят! А себе ты новый сошьешь.

- Мама, почему ты грустная?
- У меня на работе неприятности.
- Так брось ты такую работу, не нужна она тебе!

- Мама, когда я была маленькая, и ты была маленькая, и папа тоже был маленьким, как же это вы с папой возили меня в колясочке?

Маша раскидала игрушки, а собирать их не любит.
- Машенька, собирай скорее кубики и все остальное, а то я с тобой не буду разговаривать!
- Сегодня?
- Да.
- И завтра тоже?
- Тоже.
- И в выходной? – А вот и не получится, так долго молчать нельзя!

- Ну, что ж ты, Маша, слюни распустила, как маленькая?
- Это не слюни, а плюни.
- Почему?
- Потому что ими плюются.

Маша часто берет игрушечную клюшку, имитируя игру на гитаре. Однажды она проснулась рано, еще темно. Видит, что я просыпаюсь, подходит ко мне.
- Мама, ты не спишь?
- Нет.
- Тогда открой скорее штору, а то я буду петь с клюшкой, и тебе не будет видно, как я пою!

Помылась Маша в ванной, долго плавала, руки размокли, все в морщинках.
- Смотри, мамочка, как ручки зажмурились!

- Мама, ты любишь моряцкие песни?
- Конечно.
- Хочешь, спою тебе как Алла Пугачева?
- Спой.
Встала на табуретку босиком, в трусиках, в очках, в руках та же клюшка. Поет:
- «Любовь одна виновата, лишь она во всем виновата...» Мама, а это моряцкая песня?
- Нет.
- Тогда и петь ее больше не буду!

- Мама, купи мне пароход и самолет.
- Вот скоро будет Новый год, и Дедушка Мороз тебе все это сможет подарить.
- Дедушка Мороз? А как же он про это узнает? Или что же: ты ему позвонишь по телефону? Нет, наверное, это будет все-таки не Дед Мороз, а дедушка Витя!

Мы купили новую софу. Маша прыгает на ней в одной маечке, уколола ручку - обивка новая, колется.
- Ну, мама, плохой ты купила диван, он меня кусает.
- Но это ж не я диван сделала.
- А кто? Продавщица, что ли?
- Нет, мебель делают на фабрике, а продавщица только продает.
- Продает? Как Дуремар? Как Дуремар продавал пиявки, тоже кусачие, «За денежки их продаю!?»

Идем из садика домой. Вижу, Маша чем-то озабочена…
- Мама, а долго еще я буду в садик ходить?
- Да, пока в школу не настанет время идти.
- И каждый день ты так вот и будешь меня вечером забирать?
- Конечно. Не я, так папа.
- Ну, папа-то у нас всегда на работе, а у тебя и других дел полно.
- К чему же ты клонишь?
- К тому, что вдруг когда-то ты меня не заберешь домой!
- Как это?
- А так: утром отведешь, потом на работе устанешь, потом в магазинах полные сумки наберешь, еще больше устанешь, забудешься и не вспомнишь про ребенка!
- Да как же это можно забыть про ребенка?
- Бывают такие случаи в саду.
- Может, где-то и бывают, да только у меня такого не бывает!
- Мамочка, значит, ты никогда-никогда мимо садиковой калитки не пройдешь, чтоб не вспомнить про меня? (сама уже почти ревет).
- Вот глупенькая! Да я про тебя никогда и не забываю! Разве у тебя есть причины сомневаться во мне?
- Нет, мамочка, нет, ты меня еще ни разу нигде не забыла!
- Так никогда и нигде не забуду.
- Ну, смотри... !

В другой раз идем домой из сада.
- Смотри, мама, какая я - уже большая девочка, выше тебя прямо!
- Пока еще не выше.
- Но скоро я и до тебя доберусь. Видишь, какие у меня уже большие валенки! Вот скоро пойду в школу, потом в первый класс, потом в институт, а потом... А куда потом, мама?
- Дальше уж некуда, только на работу.
- Как ты?
- Как я.
- А-а-а... Тогда уж лучше долго-долго в садик ходить!

Когда мы жили на Шелепихе, Маша под самый Новый год неожиданно заболела. Ее срочно отвезли в девятую детскую больницу, велели оставить для наблюдения, и… в ночь на первое января 1980 года сделали операцию - аппендицит. Звоним в больницу по телефону – хорош новогодний подарок! Я тут же приехала, хотя строго предупредили, что никого не пускают: карантин по гриппу. Действительно, пробраться было почти невозможно, но я догадалась взять из дома белый медицинский халат, всегда готовый для случая.
Мне удалось подняться на этаж в грузовом лифте, который не контролировал никто. В отделении не видно ни одной медсестры. На столе – гора папок, описаний историй болезней; ищу среди них Машину папку. Вот она! Раскрываю и читаю: «катаральный аппендицит». Катаральный… Может, и не нужно было оперировать? Но уж поздно что-либо менять…
Где же Машенька? Нашла палату, захожу. Ребенок лежит один в палате, укутанный в тонкую простынку; надеть пижаму после операции, видимо, еще не успели - только наклейка на животе. Даже одеялом не прикрыли. Как хорошо, что я могу поухаживать за ней! Ведь и в самом деле, никого вокруг нет…
Маша от наркоза еще не отошла, но все прекрасно соображает.
- Ну, что, пришла все-таки!
- Машенька!
- Что – Машенька? Плохая ты мамка! Ты куда меня привезла? Здесь все плохо и гадко, плохие тетки и дядьки...
- Доченька, все это нужно для того...
- Для чего это нужно? Меня тут целый час возили в кресле по коридорам, привезли в какую-то кухню с кастрюлями и крышками везде, даже на потолке. И везде свет горел!
- И что же с тобой делали?
- А ничего, просто мучили: спать не давали, положили на стол, потом стучали по кастрюлям противные дядьки. Ну, я немножечко поспала, а потом меня сюда и привезли. А теперь вот и ты пришла. Бросила меня сначала, да передумала. Уходи, раз ты плохая!

Я все-таки выпросила разрешение приходить каждый день – в порядке какого-то исключения. Приходила, ухаживала за ней, и чувствовала, что прощения так и не заслужила. Палата вскоре заполнилась наполовину, все девочки старше Маши. Я попросила их присматривать за Машенькой в мое отсутствие. Дети в отделении начинали кашлять – плохой признак. Скорей бы домой ребенка забрать, а то кругом – одна инфекция… День за днем замечала, что настроение у Маши не улучшается; к тому же она тоже начала кашлять, а это совсем не годится!
Неуютно было здесь, да и врачи – какие-то равнодушные...
Прошло еще дней десять, прежде чем Машу, наконец-то, выписали. Я приехала забирать ее домой, дело уже к вечеру. Взяла выписку у дежурной медсестры, захожу в отделение. Детей в коридоре почти нет. Вижу: Маша одна-одинешенька стоит у дверей палаты, в руках у нее пакет с игрушками, а на глазах слезы:
- Ну что, плохая мамка! Что ж так долго не идешь за мной? Ведь меня уже утром выписали!
- Но я же пришла.
- А я-то с утра собралась и жду.
- С утра я не могла… Но где же твои очки?
- Я их сняла, в очках очень неудобно плакать.
- Чего ж ты плакала?
- А подумала, что ты про меня забыла, наверное. Всех уже и выписали, и забрали, а я, что ли, опять никому не нужна?
…Ну, что тут скажешь…

Потом признается:
- Мама, а я в больнице так орала, когда тебя не было, и мне как раз снимали швы.
- Так это ж просто разрезали и вытаскивали нитки, это не больно.
- Нет, это ниткам было больно, вот я и кричала!
Маша долго еще болела дома, уже бронхитом – все-таки принесла из больницы какой-то вирус. Пили таблетки, делали ингаляции, ездили в поликлинику. Даже домой привозили специальный дыхательный аппарат, как она это называла, «дыхалка приехала». Целый курс провели. Лечили долго. Маше все это так надоело, что она уже не могла смотреть на белые халаты врачей. Но, в конце концов, дело пошло на поправку. Только гулять на улицу пока ее не пускаю, опасаясь за здоровье.
Играем дома в прятки втроем. Володя спрятал Машу, а я ищу ее.
- Где же, где же моя доченька, и нигде ее нет. Может быть, она ушла на улицу?
Володя подыгрывает:
- Да, наверное, ушла погулять, только вот надела ли шубку?
Маша, только и мечтавшая о том, как бы и в самом деле скорее выйти во двор, кричит из укрытия:
- Надела, конечно, надела!

Маша уже поправилась. Таблетки и примочки мы уже отменили. Я объясняю, что все полезные вещества организм должен получать при правильном питании, а это – не только вкусные или сладкие блюда.
- А что, каша, что ли?
Кашу Машенька очень не любит.
- Ну, не только каша, но и в ней много полезного.
- Мама, а кто ест много каши, тот становится сильным и смелым?
- Непременно.
- Тогда свари мне полную кастрюлю каши, наложи полную маленькую тарелку - на которую ставят чашечку.
- Это на блюдечко, что ли?
- Ну да. И тогда я съем три маленькие ложечки!
- Так для чего ж варить полную кастрюлю?
- А для вас с папой, вы тоже будете сильными!

Мама, купи мне конфет, и побольше!
- Куда тебе столько, да и денег для этого много надо.
- А у тебя, что ли, много нет?
- Нет.
- Ну, тогда я скажу папе, чтоб он откопал много золотых монет, ну, это таких денежек...
- Как Буратино?
- Ну да, папа их даст тебе - вот и деньги на покупки!

Я заболела, переживаю, что никакие дела мои не делаются.
- Машенька, а если я сильно разболеюсь и встать не смогу, кто же обед готовить будет?
- Я, но только когда вырасту.
- А если это случится сейчас, пока ты маленькая?
- Мы тогда скажем папе, чтоб он стал хоть ненадолго выходной и все нам наварил!

Маша приходит из садика, рассказывает стишок:
"Малыши-голыши делали зарядку,
А на пятом этаже откусили пятку!"

- Мамочка, поцелуй меня и Черныша. Меня в щечку, а Черныша за хвостик.
- Черныша-то зачем?
- Так ведь если я - его мама, то ты - его бабушка. Ведь бабушки целуют внуков!

Привели Машу из садика.
- Теперь, мамочка, я буду кушать все-все полными тарелками.
- Это кто ж тебя к этому приучил?
- Мама, посуда любит чистоту. Мы теперь в группе съедаем все, что б ни приготовили.
- И откуда ж такой девиз?
- Так говорил дедушка Ленин: посуда любит чистоту. Вот я и съела полную тарелку макарон с мясом.
- Выходит, если б дедушка Ленин этого не сказал, ты б не съела?
- Нет, все равно б съела! Вкусно!

Володя учит Машеньку играть в шахматы.
- Это - конь, а это - слон...
- Папа, а когда я вырасту большая, то мы уже купим настоящие взрослые шахматы.
- Это какие же?
- А такие, чтоб там были не только кони да слоны, но и собаки, кошки, свинки, волки!

Маша вернулась с папой от зубного врача. Как раз в гостях у нас была моя тетушка Зоя Николаевна, а для Маши - бабушка Зоя. Она вздыхает:
- А мне ведь тоже пора лечить зубы.
- Бабушка, да ты не бойся! Я, как папа делал, сяду с тобой возле кресла, буду держать тебя за руку, вот тебе и страшно не будет!

Посмотрели по телевизору мультфильм про бременских музыкантов.
- Мама, давай играть в разбойников.
- А зачем?
- А чтоб вино пить!
- Да зачем же – именно вино?
- А чтобы было весело и здорово!

- Машенька, а кем ты собираешься стать, когда вырастешь?
- Д'Актарьяном (то есть Д'Артаньяном).
- Нет, чем ты будешь заниматься?
- Петь песни с мушкетерами!

- Мама, когда я вырасту, расплети мне косичку, купи саблю, и лук, и стрелы, и ремень! Я стану мушкетером Д'Актарьяном и убью Кощея Бессмертного!

- Мама, куда ты поставила чайник на картошкино, место? (то есть на конфорку, где обычно варится картошка).

Я разлила молоко. Маша заметила.
- Мама, какая ты неловкая! Я вот вырасту и научу тебя, как все это надо аккуратно делать!

- Мама, а ведь когда-то я была маленькая, молоденькая девочка. А скоро я совсем вырасту, пойду в школу и буду мама.
- Хорошо, а сколько же детей у тебя будет?
- Пять... Десять... Восемнадцать!
- Ничего себе! Что же ты с ними делать собираешься?
- Играть и гулять, что же еще?
- Ничего себе! А кто же будет кормить всю компанию, стирать и все прочее?
- Ладно, тогда пусть их будет четверо или лучше трое, ведь каждому и руки мыть придется, да носы вытирать. И так ведь целый день!

- Мама, откуда берутся дети?
- Родятся.
- Я тоже так думаю. Я не верю, что детей можно купить. Покупают только стол, диван, овощи. А человека купить нельзя!

Смотрим с Машей фильм по телевидению. Там целуются.
- Мама, они неправильно целуются!
- А ты знаешь, как правильно?
- Знаю. Они - тихо, а надо - громко, вот так! (звучно целует свою ладошку).

Однажды зимой едем с Машенькой из поликлиники. По дороге домой уже успели кое-что купить из продуктов, так что сумка полна. Возле метро «Улица 1905 года» подошел троллейбус, раскрыл задние двери, и только я успела поднять и поставить ребенка на верхнюю ступеньку, а сумку на нижнюю, как двери… закрылись, и троллейбус отъехал. Отъехал быстро. Я не успела опомниться, как осталась одна с пустыми руками; пробовала догнать, да не успела. Тут же, на мое счастье, подошел следующий троллейбус, и на нем я проехала одну остановку, стоя у кабины водителя и глядя на впереди идущий транспорт. Просила водителя помочь мне, торопила его. Мы успели догнать тот троллейбус, и когда я выскочила и подбежала к его двери, Машу вместе с сумкой буквально «спустили» мне на руки…
- Машенька, ну как ты? Испугалась?
- Конечно, нет.
- А уж я-то… Выходит, ты не из трусливых?
- Конечно, чего тут бояться!
- Как чего, а вдруг бы ты потерялась?
- И никак бы я не потерялась, эту дорогу я давно знаю, и какая у нас остановка помню. А все пассажиры - вроде тебя; ах, девочка, ах, маленькая, ах, одна!
- Ну, хорошо, что ты такая разумная оказалась.
- А скоро я еще больше вырасту, и буду везде ездить сама!

Мы с Машенькой на лето приехали в Новгород, к моим родителям. Маша всегда приезжает сюда с удовольствием, знает, что бабушка Нина и дедушка Витя ее очень любят. Дедушка – тот построже, а бабушка добрая, ее можно и не слушаться. Когда дедушки нет поблизости, озорничает, сколько хочет. А вечером перед сном:
- Бабушка, ты простишь мне все мои проделки?
- Прощу, если больше не будешь.
- Все-все простишь?
- Да.
- Ну, тогда можно спокойно спать.
А утром все начинается сначала.

- Машенька, кто ж тебе завивает такие кудряшки?
- Никто. Они сами нарастают!

Маша кусает яблоко, кусочек упал на пол.
- Мама, это не я, это рот сам промахнулся!

- Мама, а ведь я - особенный ребенок.
- Почему?
- А у всех детей от рождения голубые глазки, а потом они становятся другого цвета. А у меня до сих пор - голубые. Я вырасту и буду очень красивая. Вот увидишь!

Уже вернулись в Москву. Идем с Машенькой в гости к нашим знакомым, у которых Маша еще не была никогда. Расспрашивает о них, я рассказываю. Потом:
- Мама, а квартира у них какая?
- Что значит «какая»?
- Ну, фамилия у квартиры какая, ну, как у нас, - 7, 8...
- Это не фамилия, а номер.
-А-а-а... У людей - фамилии, у квартир - номера!

Маша, загоревшая летом, вытирается после бани. Обернула бедра полотенцем:
- Мама, смотри, я - негританка! Как негр, но только девочка. Девочки тоже бывают негританками!

- Мама, а у врачей бывают свои дети? Не те, которые к ним приходят в поликлинику с мамами, а те, что остались у них дома?!

Маша рассказывает сказку о королеве Зубной Щетке.
- Знаешь, мама, а ведь эта девочка, которая уже умытая и причесанная пришла к замку королевы, была не такая уж чистая.
- Что же у нее было не так?
- А ведь уши ей не почистили и ногти не обрезали!

- Рассказывает стишок:
- "А" и "Б" сидели на трубе, "А" упала, "Б" пропала... Бедные буквы, но я думаю, что они не ушиблись. Они отряхнутся и залезут обратно на трубу!

- Ой, какая подушка жестокая (то есть жесткая).

- Я сама! Я быстрее всех! Я всех обогну! (то есть обгоню).

- А у нас есть проемник (то есть приемник).

- Ой, какой у нас шатательный стул!

Гуляем с Машенькой, на улице снег, а на снегу лежит металлическая сетка.
- Мама, смотри, сетка на снегу рыбу ловит.

Я ругаю Машу по какому-то поводу. Она обижается:
- Мама, ведь когда ты меня берешь из садика, ты бываешь такая добрая, так меня сразу же любишь! А стоит мне с тобой подольше побыть дома, так ты всегда найдешь, за что бы меня поругать!

- Мама, а я скоро в саду в «старшовку» перейду (то есть в старшую группу).

- Мама, а недавно я была очень маленькая, и мне было всего четыре года!
- А сколько же теперь?
Тяжело вздыхает:
- Опять - только четыре.

Маша приносит из садика много разговорной шелухи, такого типа:
- Мамочка! Ты устала, давай отдохнем, посидим, попируем, покурим...?!

Мечтает:
- Мама, как мне хотелось бы хоть на одну минуточку оказаться в сказке, и чтоб со мною приключались всякие интересные приключения и веселые истории! Или лучше попасть сразу в кино или в телевизор - в мультфильм прямо!

У Машеньки выпал первый зуб. Она вздыхает:
- Теперь я - бабушка Маша!

- Мама, а у тебя только сегодня день рождения, а к вечеру он не кончится? А завтра он тоже не кончится? И послезавтра?
- Ишь, чего захотела! Да зачем же так долго-то?
- А чтоб все вкусно было. И еще - подарки!

Мы переехали с Шелепихи в Тушино, на улицу Героев-Панфиловцев. Дом – очень большой и длинный, отделяет двор от улицы. Маша всему этому откровенно рада:
- Как здорово! Мамочка, пусти меня гулять одну. Здесь я уже ни за что не потеряюсь!

Сижу за швейной машинкой. Спешу, дошиваю что-то. Маша так и крутится тут же. Я ошибаюсь.
- Ой, да что же это такое! Отошли бы вы все от меня, ушли бы и не мешали б в такие моменты!
- Это в какие такие моменты? Да куда бы мы ушли? Разве здесь есть чужие? Это гости приходят, а потом уходят. А мы здесь всегда живем, и уйти нам некуда!

Я снова шью, строчу на швейной машинке. Обметываю швы. Хочу Машеньку приучить понемногу к иголке с ниткой.
- Машенька, давай сошьем твоей кукле платье.
- А я не умею!
- Ничего, я тебя научу.
- Нет, сшей лучше сама, ты же ведь ее бабушка, а я уж буду ее кормить, мыть посуду и гулять с ней!

Я вздыхаю:
- Как не хочется мыть кастрюлю и сковородку!
Володя:
- И мне тоже.
Маша качает головой:
- Придется тогда мне!

Маша очень любит сказку Пушкина «Руслан и Людмила».
- Мама, а ты знаешь, почему три воина были грустными на пиру, на свадьбе у Руслана? Да потому, что у них не было такой прекрасной невесты, как Людмила, вот им и обидно! А у моего папы такая невеста была!

Маша рисует корабль, весь борт - в иллюминаторах. Спрашиваю:
- Что это такое?
- А это много моторов. Если один сломается или упадет, то будет работать другой. Это так специально устроено!

Убираю квартиру. Устала. Маша мне помогает, рассуждая при этом.
- Мамочка, вот если б я первая родилась, а ты потом, то я б тебе еще лучше помогала!

- Мама, я не буду больше носить этот свитер, давай отдадим его Ромочке!
- А если он не захочет?
- Тогда Мариночке, она маленькая, ничего не понимает, ей все равно!

Мы спешим куда-то уходить. Я помогаю Маше быстрее закончить завтрак.
- Мама, да не набирай ты такие полные ложки, я же не хомяк!

Приехали в отпуск в Великий Новгород. Бабушка Нина с дедушкой Витей смотрят телевизор, спорят. Бабушке нужно кино, а дедушке футбол. Маше нужны мультфильмы, но и кино - неплохо. Она тут же принимает сторону бабушки:
- Знаешь что, дедушка, телевизор общий. Мы с бабушкой хотим смотреть кино, нас больше, вот и будем смотреть кино, это – по-честному! И машина - тоже общая, поедем тоже туда, куда все вместе захотим или большинство из нас, а не только ты один!

Машенька с бабушкой кушают виноград. Маша озорничает, кидает в бабушку виноград. В это время вхожу я. Бабушка только собралась пожаловаться, а Маша тут как тут:
- Мама, а бабушка хулиганит, швыряет в меня виноград, вон сколько набросала!
Сама при этом смеется.

Машенька едет с дедушкой Витей на машине.
- Ура! Мы сейчас поедем налево и направо!

Вечером Машеньку очень трудно уложить спать, а утром еще труднее поднять, чтоб вовремя отвести в садик.
- Да, мамочка, конечно, как только вечер, то сразу: ложись скорее, непослушная девчонка, а то накажем! А как только утро, так: миленькая Машенька, хорошая, дорогая, вставай скорее, собирайся в садик!

Ездим уже в далекий, круглосуточный ведомственный детский сад, куда мы устроили Машеньку для исправления зрения. В поликлинике сказали: или возите каждый день к нам заниматься на специальных аппаратах, или отдавайте в наш садик. В садике – все аппараты, особые занятия и глазной врач, питание, уход. Настоятельно советовали этот сад. Ну, так или не так, но пришлось согласиться…
Мама, а из этого садика вы меня будете забирать?
Конечно.
И не будете забывать?
Ты опять за свое!
Ну, смотрите…

Ездим в сад на электричке. Однажды бежим с электрички по ступенькам платформы на «Красном балтийце».
Мама! Смотри, какие ступеньки спотыкательные!

Приезжаю за Машей в сад. Вся группа на улице, дети гуляют, играют, снуют. Кругом шум и гам. Одна Маша сидит на скамейке под навесом, вдали от всех. Вид у нее унылый.
- Мам, ты знаешь, почему я там сидела?
- Нет, а в чем было дело?
- Так я была наказана.
- А за что?
- Да я уже забыла!

Забрала я как-то Машу из садика.
- Мама, дай поесть, только не кашу!
Была картошечка с мясом, что ей очень понравилось. Сидит, уплетает. Я жалею ее:
- Бедный, голодный ребенок!
А Маша уточняет:
- Пятидневочный!

Частенько по пятницам прямо из сада я вожу Машеньку к зубному врачу. Уже вырвали два зуба. Ребенок плачет:
- Я знаю, зачем я родилась на свет - чтобы с зубами мучиться!

- Мама! Посмотри на небо: месяц маленький и тоненький, а луна большая и круглая!

- Мамочка, а ведь людей на свете не сосчитать. Только одни умирают, а другие родятся, и прежде, чем умереть, человек на память родит ребенка. Ребенок растет и живет дальше - пока не станет взрослым. А потом у него кто-то дальше родится... Так идет жизнь.

- Мама, а ты знаешь, как родятся люди? - Из мяса и костей, это понятно. А как родятся ежики - вот что интересно. Ведь откуда-то надо еще иголок взять!

- Мама, а медведи тебе нравятся?
- Да, а что?
- Так давай, родим себе медведика, и пусть он у нас живет.
- А как же мы его родим?
- А из леса!

- Мама, я сегодня весь день такая послушная, прямо сама себе удивляюсь!

Хочется приучить ребенка к самому неблагодарному труду - к домашнему. Маша хитрит:
- Ой, мамочка, миленькая! Ты помой посуду сегодня, а я уж потом буду мыть ее всю жизнь!
И так примерно - каждый день...

- Мама! И что же я делать-то буду, когда у меня дети появятся?! Ведь если они будут такими непослушными, как я, то придется их все время наказывать, а жалко!

Я мажу кремом лицо.
- Мама, а зачем ты это делаешь?
- А затем, чтобы как можно дольше оставаться молодой и красивой.
Маша - чуть ли не в слезы.
- Мамочка! Да ты купи себе самый лучший крем, чтобы совсем никогда-никогда не состариться, а уж я-то всегда-всегда буду помогать тебе! Жаль вот только, что готовить я еще не научилась...

У нас на работе как-то был концерт. Я взяла с собой Машу. Идем обратно домой.
- Мама, ну как же у тебя на работе хорошо и весело! Я бы там так и жила и никогда б домой не возвращалась!

Мы с Володей сидим, читаем, я - книгу, он - газету. Маша видит, что нам не до нее, обижается:
- Эх, как все заняты, некому со мной поиграть, подумаешь, «книжиссеры» какие!

- Мама, я знаю, чтобы жизнь никогда не кончалась, нужно, чтобы все люди и животные были чьими-нибудь родителями или детьми...
- Машенька, это известно давно.
- Значит, так весь мир и живет?
- Да.
- Так будет всегда?
- Пока что-нибудь это не разрушит.
- Хоть бы не разрушило!

Маша мыла посуду, наплескала воды на пол. Жалуется мне на себя.
- Вот видишь, мамочка, какая я неумелая. И зачем ты только такую глупую дочку родила!

Смотрим с Машенькой телевизионную передачу «В гостях у сказки» про Лягушку-царевну.
- Мама, а почему это всегда мужчины спасают женщин, а женщины почти никогда не спасают мужчин?
- Не совсем так: а Герда, а Суок, а медсестры на войне?
- Все равно, их меньше!
- Но ведь мужчины и сильнее женщин!
- Это правда. Вот пусть и спасают.

Смотрим опять же по телевидению выступление эстрадной певицы:
- Смотри, мамочка, какие у нее рукава голые!

Маша поет арию из оперетты:
- Красотки, красотки, красотки-комары
Придуманы нам для веселой игры!

Маша балуется, а я уже устала.
- Слушай, у меня уже нет на тебя никакого терпения!
- Ничего, зато у тебя есть я!

Играет сама с собой «в войну», сделала из газеты буденовку, из жилетки накидку...
- Прощай, мама!
- Постой, а кто же со мной останется?
- Как же, мои куклы.
- А помогать-то мне кто будет?
- Что помогать-то?
- В магазины ходить, мыть посуду, убирать.
- Никто. Я ухожу на войну и мне некогда. Солдаты воюют, а не занимаются хозяйством!

Я опять потеряла в доме свои очки, то есть положила так, что не вижу, где они...
- Мама, мы их поищем и найдем, только ты не называй себя «старой клячей» и «слепой курицей»!

В детской поликлинике сдаем кровь из вены. Заходя в процедурный кабинет, все дети орут, а Машу и слышно не было. Выходит и рассказывает:
- Меня сразу и спросили: будешь реветь? А я подумала: все ревут, а толку мало. Все равно одинаково больно. Вот и терпела!

- Мама, ты мне сейчас же срочно на бумажке напиши наш адрес.
- Зачем так срочно?
- А ко мне Алеша в гости собирается.
- Кто ж такой Алеша?
- А он в садике у меня лучший друг, он мой жених. И ты напиши, какое метро, какой трамвай, чтоб лучше найти нашу квартиру!
…Алеша живет в доме напротив.

- Мама, я не могу много помогать тебе, ведь у меня так мало рук!

Маша сидит, ест суп. Кушает через силу.
- Интересно, чем же вас кормят в саду?
- Да кормят чем-то.
- А готовят-то хуже или лучше?
- Так же невкусно!

Ждем гостей. Маша с Володей сходили в магазин и вместе с другими продуктами купили бутылку сухого вина. Володя потом рассказывал, как при выходе из магазина Маша сказала нарочно громко, чтоб все услышали: - Папа, дай хоть картинку посмотреть!
- Дома посмотришь.
- Ага, не успеем прийти, сразу же выпьете.
- Кто же у нас пьет?
- Как кто? - Мама!

Я шью себе красивое платье.
- Ну, мама, теперь ты совсем заленишься, ведь в таком наряде ничего делать нельзя!