Рассказы про Колю. Случай на реке

       Так получилось, что на солнечный воскресный день выпал праздник Троица. Чьи-то невидимые руки натыкали обломанные зеленые ветки в двери подъездов жилых домов. Блестящие листья вскоре завяли, потускнели и уже висели зелеными неряшливыми тряпочками, навязчиво напоминая о празднике.
        Яркий солнечный свет через окно вошел в комнату общежития и застрял, рассматривая лицо спящего парня.
        День был свободным, воскресным, поэтому никуда не надо было идти и можно было выспаться. Коля сквозь сон понимал это и продолжал спать. Чем будет заниматься весь день, он не знал и даже не предполагал. Можно было пойти к девушке и заняться с ней чем-нибудь. От этой мысли стало приятно и даже потеплело где-то внизу живота.
        Мальчик перевернулся на бок и слегка поджал ноги.
        Но встречу с девушкой можно перевести на вечер. А что делать днем?
        С этой мыслью он опять задремал и даже слегка захрапел.
        Разбудил звонок в мобиле. На телефоне был номер Славика, лучшего друга.
        - Что делаешь?
        - Сплю.
        - Что будешь делать?
        - Не знаю.
        - Сходим куданить?
        - Давай.
        - Куда?
        - Не знаю.
        - К девушке пойдешь?
        - Пойду.
        - Когда?
        - Не знаю. Вечером.
        - А сейчас что будешь делать?
        - Не знаю. В город пойду.
        - Пошли вместе!
        - Угу. Пошли.
        Он выключил мобилу и опять задремал. Проснулся позже, когда солнце было уже высоко и света в комнате стало меньше.
        Ну, разве можно встретиться с другом в выходной и немножко не выпить? Тень уже перевалила за середину, солнце стало жарче, настроение радостное - а впереди еще много времени. Да и до девушки еще рано. Что делать?
        Как-то само собой решилось – еще оставалось немного денег, и бутылка водки решит проблему времени. Жаль, что в городе нельзя выпить – менты загребут. А вот возле речки – если отойти чуть подальше - их не бывает. Надо только немножко пройти.
        Под большими деревьями была приятная тень и новая зеленая трава. Невдалеке сидели какие-то рыбаки с удочками. С другой стороны подошли два молоденьких офицерика в зеленой форме, тоже с бутылкой, и стали раздеваться. Они оживленно о чем-то говорили. Пацаны молча наблюдали за ними.
        - Ну, что? Разливай!
        Коля привычно разлил водку.
        Вообще-то, Славику уже не надо было пить – он был уже бухой. Но чтоб не отставать от друга, он выпил.
        Зеркальная гладь воды успокоительно звала к себе. Но ни Коля, ни Славик не хотели плавать, да и к тому же, они не умели плавать. Они просто сидели и смотрели на реку, иногда выпивая из пластмассовых стаканов водку, закусывая дешевой булочкой, от которой неряшливо сыпались крошки на траву.
        Офицерики тоже выпили и пошли купаться; они шумно плескались, гонялись друг за другом и далеко заплывали. На них было завидно смотреть.
        А у рыбаков дела были неважные - ничего не клевало, но было видно, что и они прикладывались к стаканам.
        Большая серая ворона, до этого затаившаяся где-то в густой кроне высоких деревьев, вдруг слетела вниз к самой реке, прошлась по берегу, что-то высмотрела и клюнула в воде. Слегка возмутилась на своем вороньем языке. Затем опять прошлась по берегу, посмотрела на пьяных друзей, каркнула и, шумно взмахнув крыльями, полетела на другой берег.
        - Кар – Кар – Кар!
        Становилось жарко, друзья сняли одежду и сидели в плавках, наблюдая за происходящим на реке. Бутылка уже была наполовину опустошенная, но пить уже не хотелось. Славика слегка покачивало от выпитого алкоголя, и у него то закрывались, то открывались глаза. Он взял свой мобильник и стал щелкать кнопками. Затем он встал, покачиваясь, повесил мобильник на дерево.
        - Сейчас я буду снимать, как буду купаться.
        Он разбежался и прыгнул в воду. Шумные брызги поднялись вверх, и большие круги пошли во все стороны.
        Коля сидел на месте и наблюдал за Славиком. Ему не очень хотелось лезть в воду. Да и, откровенно говоря, он вообще не любил купаться. Он равнодушно-пьяно смотрел, как расходятся круги от Славика. Они уходили все дальше и дальше и становились незаметнее, а река все текла и текла.
        Вдруг какое-то беспокойство откуда-то из желудка стало подниматься к голове, отрезвляя ее. Славика нигде не было: ни на поверхности воды, ни на берегу, ни в тени деревьев.
        Коля сидел и тупо ждал. Время как-то замедлилось и стало тягучим.
        Сколько прошло времени, он не знал: может минута, может две, может пять, а может и десять.
        - Славик! Славик! – стал звать Коля, подходя к тому месту, откуда нырнул в воду друг. Но никто не отзывался. Мальчик оглянулся назад, на вещи. Может Славик решил пошутить и забрать вещи? Нет – все было на месте. Вот и мобильник весит на дереве.
        - Славик! Славик! – он пошел в сторону рыбаков. Они настороженно посмотрели на него.
        - Славик! Славик!
        Он опять вернулся к тому месту, откуда друг нырнул, но там никого не было.
        Казалось, время взорвалось. Коля уже ни о чем не думал, он искал Славика.
        Все, что произошло позже, было как в густом тумане. Рыбаки, переглянувшись, быстро собрали удочки и исчезли. Быстро исчезли и молоденькие офицеры. Откуда-то появились другие люди, приехала милиция. Все они ходили по берегу, что-то рассматривая. Затем забрали Колю, вещи Славика, его мобильник и увезли в отделение. Там, молоденький следователь, не на много старше Коли, задавал вопросы, что-то записывал, потом дал подписать бумаги и отпустил.
        Коля вышел из милиции и остановился. Он не знал, что дальше делать, куда идти. Он медленно пошел. Пошел на то место, где все произошло. Может быть, Славик сейчас там ждет его?
        Вот эти тенистые деревья, вот эта примятая трава, где они сидели. Вот валяются пластмассовые стаканы. Но Славика не было. Что-то сильно сжало его горло и из глаз потекли слезы.
        - Славик! Славик!
        Он опять ходил по берегу. Затем достал свой мобильник и позвонил маме. Мама только охнула и стала что-то говорить. Он понял одно из ее слов: надо идти домой.
        Но идти не хотелось. Он сел на прежнее место и тупо смотрел на воду. Ему хотелось, чтобы Славик откуда-то появился, и все станет, как прежде. Он бы даже ему простил эту шутку.
        Мама звонила часто и говорила, чтоб он шел домой.
        Стало темнеть.
        Неизвестно куда и кому звонила мама еще, но пришел одногруппник и повел его домой, в общежитие.
        Ночью он не мог заснуть. Он плакал. Славик стоял у него перед глазами.
        Лишь когда небо стало светлеть, он слегка задремал.
        Когда он пришел утром на учебу, там уже все знали. Его вызвали к директору и сказали написать объяснительную. Директор был недоволен и ругался на него. Затем собрали все начальство и выспрашивали обо всем происшедшем. Надо было решить: что делать? – ведь Славик тоже здесь учился. Нужно было найти виноватого и огородиться от последующих возможных наказаний.
        Директор, хмуря брови, громко заявил:
        - Надо было тебе спасать его!
        Коля молчал. Ведь он не умел плавать. Но с начальством не спорят – себе хуже. Он стоял и смотрел в пол. Хотелось плакать, но он не плакал. (Наша русская генетическая привычка: если ты начальник - то можешь унижать, и ничего тебе не будет; а если подчиненный – то должен молчать, даже если прав)
        Зам. директора по воспитательной работе услужливо смотрела в глаза директора и показывала журнал с подписями учащихся по технике безопасности. Куратор тоже показывал какие-то списки и подписи. Теперь все ждали, что скажет милиция.
        Потом его отпустили на занятия. Там тоже окружили учащиеся и расспрашивали, как все произошло.
        В этот же день приехал колин папа. Он привез домашней еды, они вместе выпили, поели. Папа пытался успокоить сына.
        - Значит такая судьба у Славика, - сказал он.
        Папа рассказывал, как служил в Афгане и как у него на глазах умирали друзья.
        На следующий день он пошел с сыном и к директору, и в милицию. Но никто ничего толком не объяснял, и отец уехал домой.
        Жизнь продолжалась. Несколько раз Колю вызывали в милицию, где задавали странные вопросы: кто еще был с вами? какая девушка была с вами? Коля отвечал, что никого больше не было, и думал: у них же есть мобильник Славика, там все записано. Молодой следователь несколько раз ударил Колю в живот и матерился. Но потом его оставили в покое.
        Когда приехал отец Славика, Коля, в который раз, опять рассказывал, как все произошло. Отец тоже ругал его и сказал, что рядом была четырехметровая палка – ее можно было подать Славику.
        Коля молчал – что он мог сказать? Все считали его виноватым.

        * * *
        Тело медленно опустилось на дно и поволоклось течением.
        «Почему так мутно и ничего не видно», - еще думал Славик.
        Руки и ноги у него обмякли и только глаза еще видели. Но и в них все темнее и темнее отражалась вода, и сознание всего живого угасало. Душа навсегда покинула тело, и оно стало жить своей жизнью. Его понесло к середине реки, где было сильнее течение, перекатывая и протаскивая по дну.
        Вскоре ночь сменила день. И в воде стало черно и прохладно. Тело все волоклось и волоклось. Иногда оно поднималось, коряво переворачиваясь, над каким-либо препятствием и продолжало свой путь.
        Затем опять в воде посветлело, и было ясно, что наступил день. Иногда мимо проплывали блестящие рыбы, пугаясь и осторожно глядя бессмысленными глазами на плывущее тело. Попадались и такие, которые подплывали совсем близко и слегка кусали кожу.
        Потом опять была черная ночь. А за ней снова мутный светлый день. Однажды тело зацепилось за большую корягу. Оно сложилось вдвое и никак не могло плыть дальше, качаясь то в одну, то в другую сторону, как будто выполняя гимнастические упражнения. Но все-таки вода подхватило его, и оно, перекатываясь, поплыло дальше, не цепляясь за рыболовецкие крючки и минуя рыболовецких сетей.
        Над телом проплывали многочисленные пластмассовые бутылки и удлиненные черные корпуса лодок, разбрызгивая воду и глухо гудя моторами.
        Зеленый усатый рак, однажды уцепившись клешней, сжал тело, но не удержался и сполз.
        Наступила третья ночь. С телом стало что-то происходить. Оно стало больше и слегка стало подниматься со дна самостоятельно, уже не волочась по дну, а плывя и медленно поднимаясь к поверхности. Река уже надоела, хотелось на воздух. Водянистые глаза смотрели вниз, как бы запоминая в последний раз речное дно и мутную воду.
        Днем, когда стало уже жарко в воздухе и река нагрелась, тело всплыло на поверхность. Река, чуть покачивая его, понесла к берегу, все еще не отпуская, но и не хотя тянуть дальше.

        * * *
        В четверг тело Славика было найдено. Куратор освободил Колю и старосту группы от занятий, и они поехали на опознание. Морг представлял собой одноэтажное побеленное здание, находящееся недалеко о больницы, с ржавыми решетками и низким крыльцом. Было боязно заходить. Пожилой лысый дядька в очках и в белом халате провел во внутрь, где было прохладно. На одной из темных каменных тумб лежал Славик. Его лицо разбухло от воды и изменилось. Было заметно, что утопленника уже разрезали и вновь зашили. Коля заплакал. Слезы не давали видеть бумагу, которую дали подписать. Он расписался, не читая. Размазывая слезы, он в последний раз посмотрел на Славика и понял, что уже никогда в жизни не увидит его.
        Когда они вышли из морга, ему дали выпить газированной воды из пластмассовой бутылки, чтобы он успокоился.
        В это же день на казенной машине тело повезли домой родителям Славика. И на следующий день, в пятницу, его должны были похоронить. Коля тоже хотел поехать на похороны, но у них должен был быть экзамен, да и пожилой вахтер в общежитии, почмокав губами, сказал:
        - Не надо тебе туда ехать. Пока.
        И покачал головой.
        Прошло девять дней. Что-то невидимое и неосознанное изменилось в жизни. Судьба словно надломилась. Ночью, когда Коля оставался один, он плохо спал из-за летней духоты и тоскливой душевной боли.
        Однажды ночью, когда он чуть задремал, ему показалось, что кто-то или что-то большое прошмыгнуло мимо окна, на мгновенье прервав слабый поток неонового света высокой уличной лампы. Никогда такого не было раньше.
        Он застыл и лежал с открытыми глазами ни о чем не думая. Стало страшно.
        Так он пролежал еще некоторое время. Глаза закрылись, и он задремал. Сквозь сон почувствовал какое-то движение в комнате. С трудом открыв тяжелые веки, он увидел, что запертая дверь была приоткрыта, и кто-то стоял посередине комнаты. Даже не стоял, а как бы завис в воздухе. Лица не было видно, но было видно, что тело было только в плавках. Панический ужас сковал тело Коли – он не мог не пошевелить ни рукой ни ногой. Тысячи иголок пронзили в мозг, глаза широко раскрылись. Мальчик не мог даже дышать. Хотел крикнуть - но не смог.
        Существо стояло и смотрело на него.
        «Что делать?! Что делать?!» - панически подумал он.
        « Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя твое, во веки веков аминь», - это все, что он знал.
        И вдруг он почувствовал облегчение. Он спокойно задышал, парализованные руки и ноги ослабли. А существо стало растворяться в воздухе. Ужас стал проходить, но еще сильно колотилось сердце. Коля включил свет - все было на своих привычных местах. Он закрыл дверь и, не выключая свет, лег. Окончательно успокоившись, он закрыл глаза и вскоре заснул.
        Утром, когда проснулся, удивился, почему горит свет в комнате. Ночное событие медленно стало вспоминаться.
        «Может, это было, а, может, приснилось?» - подумал он.
        Днем он позвонил маме и рассказал о том, что было ночью. Мама встревожилась и сказала, чтоб он на выходные приехал домой: надо сходить в церковь.
        Молодой батюшка с жидкой небольшой бородкой обстоятельно спрашивал обо всем, затем окропил водой и успокоил:
        - Все в руках божьих, - и добавил, - повесь крестик.
        Теперь у Коли на черненькой веревочке всегда висел крестик.
        Прошел почти месяц.
        Чувство тяжести на душе постепенно стало ослабевать. Коля старался не думать об ушедшем друге. В общежитии уже привыкли к постоянному ночному свету в его комнате.
        Вскоре о Славике стали потихоньку забывать. Разве молодой должен и может думать о смерти? Ведь впереди счастливая жизнь!
        В ночь на сороковой день Коля опять почувствовал, как что-то невидимое находится в его комнате. Он взял пальцами крестик и слегка сжал его. Большого страха не было – были небольшая тревога и любопытство. Свет спасал и привычно освещал ночную комнату.
        И где-то в районе полуночи неподвижный комнатный воздух вдруг затрепетал, легкий сквозняк пролетел от двери к окну, мигнула лампочка, и негромко раздался чей-то вздох, как будто выдохнули воздух.
        «Зачем?» - то ли кто-то сказал, то ли почудилось.
        От этого кровь хлынула к лицу, сердце сильнее забилось и волосы стали дыбом.
        Затем все затихло.
        И вдруг по телу прошло спокойствие и умиротворенность. И Коля вскоре заснул.
        - Ну все, - объяснила мама утром ему по мобильнику, - он ушел на небо. Спи спокойно.
        В этот же день, вечером, выпив водки и засыпая в объятиях девушки, Коля подумал:
        «Хорошо, что все уже прошло».
        А затем:
        «Жаль Славика»
        В это время зазвонил мобильник, но Коля не ответил – он уже крепко спал. На мобильнике высветился номер мобильника Славика.

Рассказы про Колю. Подарок маме

        «У мамы скоро день рождения, - думал Коля. – Что-то бы надо ей подарить?.. Что?»
        Он задумался.
        На подарок нужны деньги. А денег нет. Точнее есть, но их жалко тратить. У Коли была мечта: купить себе машину. Он даже начал потихоньку откладывать деньги со стипендии. Вот его друг Славик тоже хочет купить себе машину. И ему родители дают деньги. А Коле родители не дают денег. Было бы классно подъехать на своей машине к учебному заведению, где он учиться, и чтобы все пацаны увидели это, а на него все обратили внимание и завидовали бы ему. А потом он всех бы катал на своей машине и только лучшим друзьям дал порулить. А остальные только бы катались. Потому что машину надо беречь – она денег стоит. А еще бы он возил девчонок на машине. Ну и конечно любил бы их в своей машине - не надо было бы искать место для встреч.
        Вот так думал Коля. И так он улетел в своих мечтах в заоблачные высоты, что почти ничего не видел перед глазами, а из полуоткрытого рта потекла слюна.
        - Коля, повтори, что я только что сказала, - оторвала его от машины и от девочек преподавательница.
        Коля очнулся, подобрал слюну и встал. Но о чем говорили, он не знал. И стоял, глупо улыбаясь.
        - Садись и не отвлекайся!
        Но так просто уйти от соблазнительных мыслей нельзя было. Он пытался вспомнить, о чем же он думал до машины.
        Ага! И все же, что же подарить маме? Без денег ничего не купишь.
        Может быть цветы? Их можно нарвать на улице. К тому же бесплатно. Но пока доедешь домой в село, они завянут. Да и в огороде дома тоже полно цветов.
        Коля вздохнул – такая хорошая мысль, но бесполезная. Вот если б девушке подарить цветы… Ему опять стало сладко на душе.
        Что же? Что же? Что же? Подарить.
        Вопрос повис в воздухе, и Коля даже посмотрел на потолок. Но на потолке ничего не было, кроме черной точки мухи. Как они так висят? Вот бы ему так! Он представил себя человеком-пауком. Он бы везде лазил, и даже в окна к девушкам залазил, и потом целовал бы их и…
        Опять он отвлекся.
        Может поехать без подарка?
        Он отвлекся от потолка и даже посмотрел на монотонно бубнящую училку.
        Можно и без подарка, - лениво подумал он, - мама не заметит.
        Прозвенел звонок и Коля, сорвавшись, стремглав побежал в общежитие собирать сумки. Надо было еще успеть на автобус.
        - Куда мчишься, Коля? – спросил пожилой вахтер.
        - Домой, - ответил мальчишка, - у мамы день рождения!
        - О! – удивился вахтер. – Так ты пить будешь!
        - Не, - парировал Коля, - я не пью!
        Ему почему-то казалось, что вахтер всегда насмехается над ним. Может быть потому, что он из села? Хотя он не понимал, когда вахтер шутит, а когда нет. Разве поймешь этих стариков?
        Быстро собрав сумки, – что там собирать? банки из-под еды, которую мама дает ему, да грязное белье – он поспешил на автостанцию. Где-то в глубине сознания было немного неприятно, что едет домой без подарка.
        Он быстро шел по улице с двумя сумками: одна через плечо, а другая была в руках. Чтобы быстрее прийти, он решил сократить путь, пройдя через гаражи.
        Неожиданно он увидел несколько играющих щенков. Щенки были уже не маленькие, но и не большие. Коля давно подметил их, иногда проходя здесь. Похоже, они были беспризорные и никому особо не нужны. Они весело скакали, бегали друг за другом и кувыркались.
        «Вот этот неплохой», - подумал Коля, разглядывая пушистого рыжеватого щенка. Он совсем не был породистым, но был лохматым и симпатичным.
        И вдруг как что-то толкнуло его – он бессознательно пошел к щенкам. Увидав его, они стали убегать. Но у Коли ноги были длиннее, хотя сумки и мешали. Он погнался за пушистым щенком. Тот пытался где-то спрятаться под каменным забором, но нигде не было дыры. Он прижался к забору и заскулил. Коля взял его на руки, осмотрел со всех сторон, увидел, что это мальчик и крепко прижал к себе. Щенок застыл и не сопротивлялся
        Так со щенком на руках Коля и дошел до автостанции.
        Купив билет и прижимая щенка к себе, он подошел к маршрутке. Машина была уже заполнена, и только рядом с водителем оставалось свободное место.
        - Я буду держать собаку на руках, - сказал он водителю, честно глядя в его глаза.
        Водитель, похожий на Юрия Никулина, посмотрел на щенка и сказал:
        - Зачем на руках? Ты сядешь рядом, а собаку поставим в багажник.
        Так и сделали.
        - Он у тебя тихий?
        - Да-да, - подтвердил Коля и для убедительности даже закивал головой, - тихий.
        Ехали три часа, и, правда, собаки не было слышно.
        По приезду, когда открыли багажник, щенок лежал, чуть испуганно глядя на них и слегка испачкав вокруг себя.
        - Ну, этот хоть не скулил, а то бывают, что всю дорогу скулят, - сказал водитель.
        Коля перекинул одну сумку через плечо, другую сумку взял в одну руку, а щенка прижал к себе свободной рукой. Так и пошел по селу, мимо знакомых домов и иногда встречающихся соседей, радостно здороваясь.
        Вот уже и родной дом.
        Чтобы сделать маме сюрприз, Коля незаметно выпустил щенка во двор. Как раз там никого не было.
        Собачонок твердо стал на все четыре лапы, к чему-то принюхался, недоуменно взглянул на хозяина, открыл пасть, зевнул, высунув розовый язык, и завилял хвостиком.
        - Сиди здесь и никуда не уходи, - сказал мальчик собаке и для верности даже погрозил пальцем. Но щенок, заинтересовавшись чем-то у забора, косолапо потрусил в высокую траву. Впрочем, это уже не имело значения – все равно он уже никуда не мог убежать.
        Мама, как всегда, была на кухне и пекла что-то вкусное. Конечно, она обрадовалась приезду сына. Хотела обнять и поцеловать, но руки были испачканы мукой, и поэтому только поцеловала. Коля прошел в свою комнату, распаковал вещи и лег на кровать, отдыхая и глядя в потолок. Он ждал, когда же мама увидит щенка и удивиться. Но мама была занята и не собиралась выходить во двор.
        Глаза как-то сами собой закрылись, и он задремал.
        - Коля! Коля! – вдруг он услышал тревожный голос матери.
        Он поднялся и услышал, что мама кричит со двора.
        - Коля! Коля!
        Он выскочил во двор.
        Мама стояла посередине, а возле ее ног стоял щенок, дружелюбно размахивая хвостиком. У мамы было удивленное лицо, брови были подняты, а рот слегка раскрыт. И сейчас она была очень похожа на сына.
        - Коля! Что это такое?
        Мальчик довольно засмеялся, подбежал к щенку и взял его на руки. Пес извивался на руках и старался лизнуть его в лицо.
        - Нравиться? – спросил Коля маму.
        - Это ты его принес? – было непонятно, то ли мама сердится, то ли нет.
        - Нравиться? – опять спросил Коля, поднося щенка к маме.
        Мама внимательнее посмотрела на щенка.
        - Вроде бы ничего.
        - Нравиться? – настаивал Коля.
        - Нравиться, - сказала мама. Что еще могут мамы ответить детям?
        - Это я решил подарить его тебе на день рождения.
        - Спасибо, - сказала мама и взяла щенка на руки.
        Тот лизнул ее в лицо. Мама засмеялась и опустила щенка на землю. Коля был доволен, что маме понравился подарок. Ему стало радостно на душе.
        Щенок стал вертеться у них под ногами, чуть подпрыгивая и поскуливая.
        - Наверно, он кушать хочет, - догадалась мама и пошла в дом.
        Коля стоял возле щенка и наблюдал за ним.
        Вскоре мама вышла из дому и держала в руках две мисочки: одну с водой, другую с едой. Она подошла к забору, поставила мисочки и позвала:
        - На-на!
        Щенок, услышав это, поднял ушки и поковылял к ней, не забывая вилять хвостиком.
        Он шумно, разбрызгивая, хлебал воду, а затем с жадностью стал глотать пищу. Мама и Коля стояли в стороне и наблюдали за ним.
        - Где ты его взял? – вдруг спросила мама.
        Коля довольно засмеялся.
        - Привез.
        - Откуда, - снова спросила мама.
        - Из города!
        - Из города?! – удивилась мама. – Это ты за столько километров вез сюда собаку? – она засмеялась.
        Коля тоже засмеялся вместе с ней.
        А когда вечером мама рассказывала гостям о подарке Коли, то все смеялись и удивлялись, как он так издалека привез собаку. А Коля слушал их и тоже смеялся. Ему было радостно, что он сделал такой необыкновенный подарок маме на день рождения!

Рассказы про Колю. Воздержание

        Рано утром, когда Коля еще сладко спал, чуть посапывая и слюнявя подушку, заиграл канкан в мобильнике, резко вытягивая из сна. Звонил брат из дому – из села.
        - Что случилось? – сонно промямлил Колька, сонно размыкая глаза и бессмысленно глядя в потолок.
        - Бабушка умерла, - ответил брат.
        Все еще ничего не понимая и не зная, что сказать, Коля спросил:
        - Давно?
        - Сегодня ночью. Родители уже поехали туда к ней в село. Сказали, чтобы ты отпросился и приезжал домой, а то мне на круглосуточное дежурство, а дома никого нет.
        - Хорошо, - сказал Коля, глубоко вздохнув.
        Он выключил телефон и опять закрыл глаза. Неожиданное известие напрягло, и спать уже не моглось. Но вылезать из теплой постели и идти на занятия было еще рано.
        Он пытался вспомнить бабушку. Хотя вспоминать особенно и нечего было: он был у нее в селе всего два раза, да и то маленьким. Поэтому никогда не видел ее вживую, кроме как на фотографии. Каких-либо чувств не было.
        Коля был обыкновенным сельским парнем: чуть туповатым, чуть хитроватым, чуть ленивым. Никуда, кроме собственного села, он не выезжал и не сильно стремился. Так бы и остался в родном селе, где были любящие родители, просторный дом и соседская девушка, но необходимо было иметь специальность, а в селе ее не получишь. Родители это понимали и поэтому отправили в город учиться после окончания школы.
        «Надо будет сегодня отпрашиваться», - подумал он, чувствуя, что засыпает. Начальство не очень любит, когда отпрашиваются - предстоит неприятный разговор. Но ехать надо, и все равно придется отпрашиваться. Чтобы как-то забыть о неприятном предстоящем разговоре, он перевернулся на другой бок, сильнее натянув на себя одеяло.
        Он опять немного задремал, и даже чуть не проспал, хотя мобильник завыл полицейской сиреной в нужное время.
        Выходя из общежития, он поздоровался с пожилым вахтером.
        - Привет, - ответил вахтер и, глядя через очки куда-то в затрепанный журнал посещений, по привычке спросил:
        - Как дела?
        - Не важно, - ответил Коля.
        - Что случилось? – вахтер поднял глаза поверх очков и посмотрел на него.
        - У меня умерла бабушка.
        - Ах! – сказал вахтер.
        А потом засыпал кучей вопросов:
        - А когда? А где? А сколько было лет? А отчего умерла? А поедешь на похороны? – и еще множество других вопросов.
        Коля обстоятельно отвечал на вопросы и чувствовал гордость за внимание к нему.
        Вахтер сочувственно кивал головой и даже посмотрел ему вслед, когда тот уже вышел.
        Утро было пасмурное, и мелкий дождь слегка накрапывал. Казалось, и сама природа сочувствовала парню.
        - Вы как только к нам приходите, то сразу начинают у вас умирать ваши бабушки, - недовольно говорил начальник, подписывая заявление. По всему было видно, что, в отличие от природы, он явно не сочувствовал Коле. Но с начальством не поспоришь – пацан только шмыгнул носом. Главное, что заявление подписано.
        Его окружили одногруппники.
        - Что случилось?
        - У меня умерла бабушка, - ответил Коля.
        Он внимательно стал рассматривать подпись на заявлении.
        - Вот начальник подписал заявление.
        - Поедешь на похороны?
        - Нет. Сейчас домой. На сорок дней к ней.
        Мальчишки не отходили, а стояли и смотрели на него. Коля чувствовал себя героем. Ему понравилось, что ему завидуют: не у всех умирают бабушки.
        Вечером Коля уехал домой, в село.
        А спустя несколько дней, когда родители приехали с похорон, вернулся обратно.
        - Ну что, был на похоронах? – спросил вахтер, очевидно уже подзабыв то, о чем Коля ему рассказывал.
        - Да нет, ехать далеко - в другое село, - пояснил Коля. – Мать сказала: на сорок дней поедем, - и пояснил. - Всей семьей.
        В этот же день Коля пришел на занятия. По привычке стал здороваться со всеми за руку. Он был общительным пацаном, и многим жал руку. А когда прозвенел звонок, сел за парту, где уже сидел друг Славик. С ним тоже поздоровался за руку. Со Славиком он дружил уже три года: с того времени когда поступили вместе учиться. Друг немного снисходительно смотрел на него, так как был не из села, как Колька, а из небольшого поселка, да и родители у него были побогаче. Но все равно это был друг.
        - Ты что? Не знаешь, что за руку нельзя здороваться? – упрекнул Славик.
        - Почему? – не понял Коля.
        - Потому что у тебя сейчас сорок дней, - пояснил друг.
        - Да? – удивился Коля.
        - Конечно, - уверенно подтвердил Славик.
        Коля подумал, что Славик настоящий друг и знает больше, чем он, ведь он даже хочет купить машину себе.
        И теперь, когда кто-нибудь протягивал руку для приветствия, Коля говорил, что у него умерла бабушка, и объяснял, что пока не пройдут сорок дней, он не может здороваться за руку, и даже прятал руку за спину.
        Люди удивлялись, услышав это. Некоторые сочувствовали, которые не знали об этом, некоторые обижались, а были такие, которые называли его «дебилом».
        Но Коля был тверд в своем решении и за это сам стал себя уважать.
        «У меня умерла бабушка», - говорил он и был горд этим.
        - Тебе теперь нельзя сорок дней трахаться, - вразумил его Славик еще.
        - Сорок дней нельзя? – сильно удивился Коля, при этом его брови высоко поднялись, глаза округлились, и даже открылся рот.
        Опа! Вот этого он не знал и не ожидал. Это было равносильно тому, что отказаться от маминой еды. Или не танцевать. А он в жизни любил три вещи: мамину еду, танцевать и очень любил секс.
        - Конечно! – подтвердил друг. – У тебя должно быть воздержание.
        Воздержание! – Колька и слова-то такого не знал. Он ничего не сказал, а задумался насколько мог. Как раз сегодня он должен был встретиться с девушкой. И ее хозяйка именно сегодня уходит в ночную смену. Но долго он думать не мог: в голове могло произойти какое-то помутнение.
        Заиграл мобильник. Коля достал его из брюк и посмотрел на номер. Звонила предполагающаяся на ночь девушка.
        - Любимый, сегодня встретимся? – спросила она.
        - Нет, - Коля немного занервничал.
        - Почему?
        - У меня умерла бабушка.
        В трубке ненадолго замолкло.
        - И что, ты уезжаешь?
        - Нет.
        - Так почему мы не можем встретиться? - все еще не понимала девушка.
        Какая бестолковая девушка! Она что не знает?..
        - Мне сорок дней нельзя заниматься сексом! – выдал Коля и почувствовал в который раз гордость, что оказался в центре внимания.
        Трубка опять замолчала.
        - Так что? Сегодня не встретимся? – опять спросила бестолковая девушка.
        - Нет! – решительно отрезал Коля.
        - Ту-ту-ту, - прозвучало в трубке.
        Коля сложил телефон и засунул обратно в брюки. Гордость смешалась с легкой досадой.
        Секса хотелось. Но Коля решил выдержать характер.
        По вечерам он стал сидеть в комнате и даже иногда, совсем уже даже от ничегонеделания и скуки, просматривал конспект. Но от конспекта тошнило, и он быстро закрывал его. Книжки он не любил читать, да дома их не было. Не до чтения было – хозяйство надо было держать. В школе заставляли читать, но он от этого мучился и уже ничего не помнил. Помнил только несколько сказок.
        Он ложился на кровать и смотрел в потолок. Но мысли все время почему-то переходили на секс. И легкая мелкая дрожь возбуждения пробегала по телу. Он переворачивался на бок, поджимал ноги, и это немного отвлекало. И он быстро засыпал. Но и во сне хотелось секса: все чаще снились голые девушки.
        Иногда он ходил смотреть телевизор к кому-нибудь – своего у него не было. Но мало что понимал, кроме боевиков, да и неинтересно все время сидеть и смотреть новости. В общем - скука.
        В один из вечеров, когда он проходил мимо вахтера, тот посмотрел на него и спросил:
        - А что это ты, Николае, дома сидишь? Никуда вечером не ходишь?
        Вахтер уже привык, что Коля постоянно опаздывал к закрытию, а иногда даже приходил под утро.
        - У меня умерла бабушка, и я в течение сорока дней не могу встречаться с девушками, - пояснил Коля, в очередной раз почувствовав гордость за внимание к нему.
        Вахтер очень удивился, сочувственно покачал головой и даже почмокал губами. Но сквозь толстые линзы едва было заметно, как заблестели его глаза и в них появилась веселая искорка.
        - Да-да… - вновь вахтер сочувственно помахал головой.
        Мучения продолжались. На звонки девчонок коротко отвечал, что занят. Славик понимал его и сочувствовал, и, бывало, приглашал его прогуляться по городу. Коля с охотой соглашался, но если с ними были девчонки, то он им объяснял ситуацию, и решил быть твердым в воздержании.
        Как-то в эти дни у Коли разболелся зуб. Чем лечить он не знал, а к врачу было боязно идти. И тут всезнающий Славик посоветовал полечить водкой. Совет был неплохим, и Коля вспомнил, сколько у него денег. Дело в том, что часть их, которые давали родители на питание, он старался не тратить, а решил скопить – он тоже хотел купить себе машину, как Славик. Но на машину еще много не хватало, а вот на водку как раз хватало. Да и тоскливо что-то стало в последнее время.
        - Давай купим водку на двоих, - предложил он Славику, решив сэкономить и по сельской привычке ища определенную выгоду во всем.
        - Давай, - согласился друг и добавил, - вечером встретимся в городе. Ты купи водку, я тебе потом деньги отдам.
        Славик тоже решил схитрить и прийти не один, а с девушкой, и тогда ему будет выгоднее: не надо будет одному покупать водку.
        Вообще пить водку для друзей было делом привычным. Они сбрасывались на двоих, брали что-нибудь подешевле закусить и шли куда-нибудь в сквер или парк. Ни к Славику на квартиру, которую он снимал, и хозяйка не разрешала никого приводить, ни к Коле в общежитие, в котором он жил, и куда сразу же налетела бы куча халявшиков, не было смысла идти. Денег, конечно, было жало, но они уже знали друг друга давно – все-таки третий курс! – и особо хитрить не приходилось.
        Славик, конечно, пришел не один, а с новой девушкой. Но Коля не особенно расстроился, да и с девчонкой было интереснее пить водку. Девушка была блондинкой и чуть старше Славика – как раз таких друг и любил. А Коля любил всех, без разбору, поэтому и девчонки у него были разные: и потасканные, и некрасивые, была даже одна шепелявая - нравилось ему это дело.
        Когда пили водку, то Коля рассказывал блондинке и о больном зубе и о том, что у него умерла бабушка, и сорок дней нельзя трахаться. Она ему очень сочувствовала, красиво смеялась, и было очень приятно от этого и от водки. Коля стал ее обнимать и целовать. На что Славик не возражал - ведь они друзья! - и тоже обнимал и целовал ее.
        А потом в парке на скамейке, в темном месте, они все вместе обнимались, целовались, и им было весело. Коля даже и забыл, что ему сорок дней нельзя заниматься сексом. И зуб перестал болеть.
        В какой момент - он уже даже не помнит – это произошло: тело напряглось и пошло-поехало. От девушки резко пахло духами, и она слегка стонала. Коля трудился долго, упорно, с наслаждением и даже немного устал. Ему казалось, что в нем накопилось так много энергии, что она никогда не кончится. А потом они все отдыхали.
        - Что-то ты, Коля, поздно возвращаешься?.. – то ли спросил, то ли констатировал вахтер, взглянув на него поверх очков, когда Коля проходил мимо него.
        - С девчонкой был, - пробубнил себе под нос мальчишка и икнул.
        От него пахло водкой, дешевыми и резким женским духами и вонючими носками.
        - Как с девчонкой? – удивился вахтер. – Ты же говорил, что сорок дней не будешь заниматься сексом!
        - Я такое говорил? – почему-то искренне удивился Коля. И вновь икнул.
        - Ну да! У тебя ж умерла бабушка!
        Коля на мгновение задумался. Но алкоголь не дал распространиться этому явлению.
        Совмещение того, что у него умерла бабушка и нельзя трахаться, с тем, что он только идет с траходрома, никак не получалось.
        - Вот черт, забыл… - и вновь икнул.
        Затем не спеша пошел в свою комнату.
        Вахтер смотрел ему вслед и трясся от беззвучного смеха. Что он думал о Колке, можно только догадываться.
        А Колька, не раздеваясь, плюхнулся на кровать и сразу же уснул. Ведь завтра нужно было идти на занятия. А еще скоро поедет вместе с родителями в село, чтобы помянуть бабушку на сорок дней.
        Следующие дни он отрывался по полной, стал приходить уже под утро, усталым и заспанным.
        Конечно, ему немного было стыдно за случившееся. Но он старался об этом не думать.
        А руки для приветствия он все-таки решил не подавать. Надо быть твердым до конца – решил он.

Волшебная ночь

        Загадочным и необычным иногда кажется мир, в котором мы живем. Всегда ли он такой? Или это плод нашего воображения и нашей жизни? Кто знает…
        Летняя волшебная ночь как-то незаметно и быстро заполнила небо, разбросав по нему бесчисленное количество ярких звезд. Они также плавали и тихо подрагивали на зеркальной поверхности отражающей их реки, текущей откуда-то издалека и утекающей куда-то вдаль.
        Возле неподвижного черного глубокого омута реки вдруг забурлила, закипела вода.
        - Ну, вот… дождались… - пробулькал зеленый старик-водяной с длинными мокрыми волосами-водорослями и толстыми, как у сома, усами, появляясь из воды. Его выпученные глаза медленно осмотрели поверхность ночной реки.
        Он снял с головы мокрую лягушку и стал внимательно осматривать ее со всех сторон.
        - Ква! – сказала лягушка, подрыгивая лапками.
        Водяной, осмотрев, все еще не выпускал ее, как бы решая, что делать. Лягушка перестала дергать лапками и молча ждала, лежа на его ладони белым животом вверх.
        Водяной вздохнул и что-то пробулькал толстыми губами.
        - Ква… - сказал он и выкинул ненужную ему лягушку в реку.
        - Шлеп! – разнеслось на реке.
        - Дождались! Дождались! – красавицы-русалки звонко засмеялись и стали громко шлепать по воде хвостами. – Шлеп! Шлеп!
        Водяной что-то опять недовольно забулькал себе под нос, но его никто не слушал; да он и сам не знал, о чем он булькает.
        Над большими и неровными верхушками дремучего леса медленно и чуть лениво катил золотой месяц. Он равнодушно и немного высокомерно осмотрел звезды, притихшую темную воду, деревья внизу, о чем-то легко подумал и… зевнул – все было то же. Скучно!
        - А что, братец-месяц, не хочешь ли искупаться в реке? – спросил его водяной.
        - Искупаться в реке?.. – медленно повторил месяц и затих на какое-то время. Казалось, он заснул. Но, очнувшись, опять повторил:
        - Искупаться в реке?.. – и снова затих.
        Он посмотрел в зеркале воды на свое чуть дрожащее отражение, опять подумал.
        - Холодно, наверно… - неуверенно то ли спросил, то ли подумал вслух месяц, размышляя.
        - Да нет, совсем не холодно, - сказал водяной, - разве летом может быть холодно?
        Он очень удивился сомнению месяца, поскольку ему и зимой не бывало холодно.
        - Очень тепло, - уверенно сказал водяной.
        Большеротые лягушки с выпученными глазами, сидевшие на берегу, и красавицы-русалки в воде замерли, удивляясь. Никогда они еще не видели такого, чтобы месяц купался в воде.
        А золотой месяц чуть пошевелился на небе, и почему-то от его водного отражения пошли легкие круги.
        - Даже не знаю… - нерешительно сказал он, - никогда еще я не купался в реке…
        - Давай, братец-месяц! Давай, решайся! – уговаривал его водяной, почесывая свои длинные волосы и выбрасывая из них ракушки. – Сегодня все можно – сегодня зацветает папоротник!
        - Давай, братец-месяц! Давай, решайся! – повторили красавицы-русалки в воде и лягушки на берегах. – Сегодня все можно – сегодня зацветает папоротник!
        - Давай, братец-месяц! Давай, решайся! Сегодня все можно – сегодня зацветает папоротник! – беззвучно, одними толстыми прозрачными губами повторили вслед за ними рыбы в воде, но их, увы, никто не слышал.
        - Ах… Сегодня зацветает папоротник… - сказал золотой месяц и медленно, чего-то немного опасаясь, скатился вниз, освещая все вокруг. И вот он уже слегка коснулся воды.
        - Ух! – восхитился золотой месяц. – Хороша!..
        Он даже хотел было нырнуть, но побоялся утонуть – кто ж тогда будет ночью светить! - поэтому сел в воду, поближе к бережку.
        Его тотчас окружили красавицы-русалки и лягушки.
        - Ну вот, видишь, - сказал водяной, подплывая, - хорошо здесь!
        - Хо-ро-шо… - медленно, чуть нараспев, повторил золотой месяц.
        Он еще немного попрыгал в воде, и легкие волны побежали от него дальше в реку и погасли.
        Ночь была чудесна и тепла, и уходить совсем не хотелось.
        - Хорошо тут у вас… - чуть грустно повторил золотой месяц. – Но мне пора идти - наступает волшебная ночь… Долго не могу задерживаться, хочу еще увидеть цветок папоротника.
        Он легко, но чуть замедленно, взлетел на небо. Несколько светящихся желтым светом капель упало с него в воду и растворилось.
        - Теперь точно наступила купальная ночь, - пробулькал водяной, задрав голову вслед месяцу и поглаживая усы.
        - Теперь точно наступила купальная ночь, - повторили за ним красавицы-русалки в воде, тоже задрав головы вверх и глядя на месяц.
        - Ква-ква-ква, - заквакали лягушки на берегу.
        Еще что-то говорили рыбы в воде толстыми губами, но их, как обычно, никто не слушал.
        - Жди чудес, - сказал водяной.
        - Жди чудес… - повторило эхо в лесу.
        Жди чудес.

Как появилась радуга

        Жил сначала на свете Дух. Жил он давно и был белым. Стало ему скучно, и решил он создать краски. Разные. Так появились цвета: Оранжевый, Зеленый, Синий, Коричневый, Красный, Черный, Голубой, Розовый, Фиолетовый, Желтый, Бардовый и другие. Их было очень много. Даже сам Белый Дух запутался в них. Все они стали жить и поживать. Они просто сидели и ничего не делали. Даже вместе с ними Белому Духу все равно было скучно, и сказал он им:
        - Давайте что-нибудь сделаем. Ну, например, раскрасим мир.
        Все цвета дружно закивали головами и стали думать, как раскрасить мир.
        Черный цвет сказал:
        - Давайте каждый по очереди будет раскрашивать мир полностью.
        Все цвета опять дружно закивали головами.
        И вот Черный цвет покрасил все вокруг в черный цвет. Стало темно и неуютно. Цвета испугались и прижались друг к другу. Они задрожали и заплакали. И только Черный цвет был доволен. Он ходил и пугал всех.
        - Нет, нам не надо такой мир, - сказали они.
        - Я все сделаю по-другому, - предложил Красный цвет.
        Он был революционером и ничего не боялся.
        Мир стал красным: дома, лица, мысли, флаги, даже деревья и небо стали красными. От этого стало жарко, и начался пожар.
        - Нет, нет, - закричали цвета, - нам не нужен и такой мир!
        Тогда встал Зеленый цвет, он был добрый малый, только немножко глуповат, и сказал:
        - Давайте, я попробую.
        Всем было жарко от красного цвета и хотелось прохлады.
        Все цвета опять дружно закивали головами. Действительно, стало прохладно, запели птицы, заквакали лягушки, вода стала зеленой. Цвета увидели, что и они стали покрываться зеленым мхом. А ведь каждый из них хотел быть собой, а не зеленым. Им было хорошо, спокойно, но они заволновались.
        - Давайте, сделаем выборы и выберем те цвета, которые будут нами руководить и покрасят так, как надо. Они нас не обманут и не сделают нам плохо.
        Сказано – сделано.
        Везде повесили плакаты, по телевидению и по радио стали выступать Цвета и их оттенки.
        Вот здесь опять и вспомнился Черный цвет. Он опять пригодился. Он опять стал выкрашивать весь мир в черный цвет. Но не сразу, а по просьбам различных цветов.
        И только Синему и Фиолетовому цветам было все равно, кто выиграет выборы. Синий заправился алкоголем и был «синяком». А Фиолетовому…все было «по-фиолетовому». Он курнул травки и ловил кайф.
        Досталось и Голубому, и Розовому цветам. Одни называли Голубой цвет «педиком», другие «гомосеком», а третьи – такими словами, о которых маленьким детям не следует знать! Розовому цвет досталось меньше – «лесби» называли его.
        Были выборы, но не было результата. Все краски опять переругались.
        И началось! Мир запутался в красках, все было намазано и смазано. Одно пятно перемешивалось с другим, а сверху было третье. И только черной краски становилось все больше и больше. Пропала гармония жизни.
        Появился хаос.
        Белый Дух посмотрел на творение своих рук, сморщился, плюнул и сказал:
        - Если вы не создадите гармонию и порядок, я вас всех уничтожу.
        (Хорошенькое дело - сам их создал, заварил эту кашу, а потом – «я вас всех уничтожу»!) Но начальство не обсуждают – себе дороже.
        И опять задумались Цвета: как выжить?
        Думали - думали…Думали - думали. И, наконец, решили создать спектр, в котором каждый цвет будет иметь свое место. Опять начали спорить цвета, кому где находиться. Стали они занимать места в спектре, теснясь и толкаясь. Но гармонии не было. Опять был хаос.
        И только Синему и Фиолетовому цветам было все «по-барабану». А Голубой и Розовый даже не пустили в спектр.
        - Нечему им там, извращенцам, делать! – решило большинство, считавших себя натуралами (но тайно поглядывавших и завидовавших им).
        Белый Дух посмотрел на цвета, нахмурился и сказал:
        - Теперь я сделаю так, как я хочу. Встаньте в ряд такие цвета: Красный, Оранжевый, Желтый, Зеленый, Голубой, Синий и Фиолетовый. Вы и будете основными цветами! А все остальные – вашими оттенками! И будет это во веки веков!
        (Все-таки он был мудрым стариком!)
        - А теперь основные цвета возьмитесь за руки.
        И он дыхнул Святым Духом на них. И образовалась Радуга. Все замерли в восторге и восхищении. Люди смотрели на радугу и становились лучше и добрее. И Белый Дух, улыбаясь, взирал на этот прекрасный мир.
        А радуга теперь всегда появляется там, где солнышко и дождики и где всем хорошо!

Кувшин

        Кусочек мягкой нежной глины, по-детски доверчиво улыбаясь, шлепнулся на небольшой вертящийся круг.
        «Ой!» - удивился Кусочек.
        Он только появился на свет и мало еще знал что-либо о жизни.
        «Как хорошо и как интересно, - подумал он, разглядывая все вокруг, - как много света и как тепло!»
        Ему понравилось крутиться после долгого покоя в темной сырой земле. Он лежал на круге, немного даже расплыв от удовольствия.
        А тот все крутился и крутился.
        «Вот бы так всегда крутиться и крутиться», - думал Кусочек.
        Вдруг он почувствовал, как теплые влажные человеческие руки коснулись его и стали гладить. Легкие надавливания стало менять мягкое тело. Это было необычно и ново.
        «Хм! На кого я сейчас становлюсь похожим?» - удивился он.
        Все, что с ним сейчас происходило, было приятно и любопытно.
        А круг все крутился и крутился.
        «Как хорошо, что он крутится; и как хорошо, что меня ласкают и ласкают», - размышлял Кусочек глины.
        Он почувствовал, как пальцы стали умело проникать в тело, и это ему тоже очень понравилось.
        «Ах!» - вырвалось у него. Сначала показалось, что было больно, но потом стало приятно.
        Круг все крутился и крутился, не останавливаясь.
        И тело стало меняться.
        «Интересно, какой же я теперь?» - опять подумал он.
        Теплые руки все еще давили и мяли его, но это делалось уже нежнее и ласковее.
        А круг все крутился и крутился.
        Теперь стало еще интереснее крутится. Он почувствовал, как тело приобрело форму, и он стал шире и выше.
        «Наверно, я вырос за это время», - рассудил Кусочек.
        Тут же он почувствовал, как круг стал все медленнее и медленнее крутиться. Сделав еще несколько неторопливых вращений, круг вздохнул, немного скрипнул и остановился, уставший.
        Кусочек глины замер и неподвижно застыл в ожидании. Он чувствовал, как все его тело немного приятно побаливает от кружения и прикосновения рук.
        «Странно… - размышлял он. - Все странно…»
        Чей-то голос (наверно, принадлежащий тому, кому принадлежали и теплые влажные руки) произнес над ним:
        - Славный получился кувшин!
        «О ком это он говорит? – удивился Кусочек глины. – А… Наверно обо мне…- догадался он»
        И, немного подумав, решил:
        «Ну, Кувшин - так Кувшин!»
        Он попытался учтиво улыбнуться в ответ мягкой доброй улыбкой, но ничего не получилось. Точнее - могло бы получиться (он даже уже настроился на это), если б тот же голос не сказал:
        - Ну вот, теперь надо в печку.
        «В печку… Что такое печка? – удивленно размышлял Кувшин. – Наверно, это так же хорошо и весело, как кружиться»
        После темной сырой земли ему все нравилось в его небольшой жизни. Он зажмурил глаза от предстоящего удовольствия и даже, как ему показалось, начал что-то тихо напевать.
        Он почувствовал, как его осторожно и бережно сняли с круга, но который едва успел оглянуться с сожалением, и поставили на что-то, где он оказался с такими же мягкими улыбающимися молодыми кувшинами.
        Все они были похожи друг на друга, как братья. А впрочем, они и были братьями, так как были сделаны из одной и той же глины одними и теми же теплыми умелыми руками. Хотя… Если бы кто-то повнимательнее пригляделся к каждому, то мог бы заметить, что они отличаются. Но никто не приглядывался к ним.
        Теперь они стояли вместе сырыми и голенькими и ждали какую-то печку, посмеиваясь и перешептываясь. Некоторые кувшины, наиболее беззаботные и беспечные, даже выкрикивали:
        - Где же эта печка?! Когда же она будет?! Мы не боимся ее!
        При этом они прятались среди других кувшинов, похихикивая. И всем было весело!
        И вдруг все кувшины, вместе с нашим Кувшином, почувствовали что-то необычное. Мрачные темные стены, окружающие их, вдруг стали слегка светиться еле заметным малиновым светом. Та сырость, что была внутри них, стала исчезать. Им становилось жарко. Стало тяжело дышать. Стены печки становились все ярче и все краснее.
        Огонь все сильнее жег и жег.
        Кувшин почувствовали, что вот-вот огонь коснется его и сожжет.
        «Вот это я влип!» - запоздало подумал он, почему-то рассеянно оглядываясь по сторонам. Кувшины пытались кричать от страха и боли, но никто их не слышал - не мог, да и не хотел слышать. Они чувствовали, что становились все тверже и тверже, а их тела все суше и суше. Из них уходила мягкость и нежность. Было слышно, как некоторые кувшины, не выдерживая этого, с сухим резким стоном лопались, умирая.
        Рядом треснул один.
        «Это тот, что кричал», - подумал Кувшин.
        А огонь все сильнее жег и жег.
        Стены вокруг стали алыми.
        У тех же кувшинов, кто не лопался, исчезли улыбки, а вместе с ними и чувства. Без чувств было легче переносить жару. Они становились равнодушными и к другим и к себе. Уже никто не кричал, не возмущался – все привыкли.
        Было так горячо, что наш Кувшин уже ничего не мог и не хотел думать. Да и разве хочется думать в огне?
        Сколько времени прошло - никто не знал и не помнил - но постепенно жар стал утихать. А потом и вообще исчез. И всем почему-то стало непривычно. Показалось, что даже похолодало.
        Кувшины бережно вынули из печки, чтобы они остыли и успокоились. Лопнувшие кувшины выбросили.
        Те же руки, что лепили Кувшин, взяли его, осмотрели со всех сторон, постучали по нему.
        - Дзинь! - Кувшин издал чистый ровный звук.
        - Хорошо, - сказал голос, - теперь его надо разрисовать.
        И Кувшин опять оказался на круге. Но почему-то он этому не обрадовался. Жар притупил его чувства. Правда, что-то слабое, легкое, печальное, едва уловимое мелькнуло в нем. И сразу же исчезло.
        Мягкая кисточка стала ласкать его, легко прикасаясь и оставляя следы в виде красивых узоров. Он опять крутился на круге и опять его ласкали.
        Это длилось недолго; и он почувствовал, как краски, впитываясь в его сухое тело, стали высыхать, навсегда застывая на нем. Его бока стали блестящими и гладкими, а сам он стал твердым и красивым.
        И снова его поставили с другими кувшинами. Теперь они молча стояли на прилавке, и каждый из них имел свой рисунок и отличался от других. Но теперь уже они не были похожи друг на друга, как раньше, до печки.
        Множество рук оценивающе трогало их, и множество глаз оценивающе смотрело на них.
        Кувшин тоже брали в руки, стучали по нему («Дзинь», - в ответ говорил он), рассматривали со всех сторон, заглядывали вовнутрь.
        - Хорош для молока, - проскрипел старушечий голос.
        - Да и сметану в нем хранить можно, - предложил мягкий женский голос.
        - Можно в нем держать хорошее доброе вино, - пробасил мужской голос.
        - Или сладкий сок, - пропищал детский голосок.
        Его опять рассматривали, опять стучали по нему, и он издавал чистый звук: «Дзинь!»
        - Да… такой кувшин в хозяйстве пригодиться, - согласился еще кто-то.
        Кувшину нравились эти слова, он даже попытался улыбнуться. Но не смог: после огня он не улыбался.
        Его снова и снова рассматривали, стучали по нему.
        - Дзинь, Дзинь, - отвечал он в ответ.
        Чьи-то руки долго не выпускали его, долго разглядывали, долго стучали, заставляя издавать чистые звуки.
        - Дзинь… Дзинь… Дзинь… Дзинь…
        А потом его завернули и унесли от таких же, как он кувшинов. И он стал жить своей жизнью.
        Ему хотелось, чтобы в нем было и молоко, и сметана, и масло, и вода и еще что-то хорошее, вкусное и полезное.
        Он так размечтался, что не заметил, как чуть не ударился обо что-то твердое.
        - Дзинь, - издал он звонкий звук и подумал: «Еще б немножко и было бы «Ах!»
        Но все было благополучно.
        Затем его развернули и поставили в кухонный шкаф рядом с незнакомой чужой посудой. Белые плоские тарелки чуть дремали, ожидая своей работы; кружки и стаканы задумчиво-равнодушно смотрели вверх. Никто ему тут не обрадовался, как и не огорчился. Немного, правда, искоса посмотрели на него.
        Его поставили с краю, и он все ждал, что вот-вот он понадобиться и начнется работа.
        Но ничего не происходило.
        Тарелки и кружки то доставали, то ставили обратно на свои места, а его никто не трогал. Его даже отодвинули куда-то вовнутрь.
        Он заскучал.
        Но огонь приучил его к терпению, и он просто стоял.
        За это время он успел подружиться со стеклянной вазой, одиноко стоящей в самом углу и тоже скучающей от безделья.
        - Какая-то она не такая, - говорили о ней. Ее вынимали, протирали и снова ставили на место.
        Однажды рука, принесшая кувшин, достала его из кухонного шкафа. Его повертели, внимательно осмотрели со всех сторон. Рука потрогала его внутренние стенки, отчего стало немного щекотно.
        Он почувствовал, как вовнутрь было положено несколько бумажек.
        - Вот… - сказал довольный голос, - здесь вы и будете храниться… мои любимые денежки…
        Теперь вместе с деньгами его спрятали в другой шкаф, где было много тряпок и где бы никто его не нашел. Во всяком случае, так подумали рука и голос.
        На новом месте тоже было поначалу скучно. Но Кувшин знал, что уже выполняет работу и что уже нужен. Это успокаивало, и он чувствовал себя увереннее.
        Теперь он был не просто Кувшин, а Кувшин С Деньгами. Он уже молчал и не звенел, потому что по нему уже не стучали. А иногда так ему хотелось сказать: «Дзинь!»
        От скуки и тоже от ничегонеделания бумажки, находящиеся в нем, рассказывали свои истории; и Кувшин С Деньгами узнавал о многом, слушая их. Истории были разные: короткие и длинные, интересные и скучные, веселые и не очень.
        Когда бумажкам уже не было о чем рассказывать, они умолкали. Но вскоре новые бумажки, положенные той же рукой, рассказывали новые истории. Каждая из них пыталась рассказать больше о себе и меньше выслушивать других. А их рассказы становились все страшнее и мрачнее.
        Деньги все прибавлялись и прибавлялись.
        Новенькие забавно шелестели и чуть похрустывали. Они знали, что идут нарасхват. Старые же купюры вели себя потише и боялись порваться или прийти в негодность. Тогда бы они были уже не нужны. Они думали и вспоминали.
        Деньги даже пахли. Правда, пахли по-разному. Резко и неприятно - мелкие и грязные купюры, на которых были следы пота и крови. А большие купюры старались сохранить запах благородной краски, которой они были разукрашены. Они гордились также своими металлическими полосками, как знаками отличия.
        - О, да! Они знают себе цену! – говорили о них.
        Все деньги лежали вместе, но крупные купюры старались отстраниться от мелких, чтобы не испачкаться, не пропахнуть и - в конце концов - не потерять достоинство. Мелкие же – наоборот - старались прижаться к крупным и тоже по понятным причинам.
        Деньги все прибавлялись и прибавлялись в Кувшин.
        Среди них появилась странная бумажка. Она была ненастоящая, но она так уверенно держалась и так хорошо выглядела, что никто не замечал ее фальшивости. А кто и замечал, тот помалкивал - ведь она была крупного достоинства и громко шелестела.
        Иногда рука брала деньги, пересчитывала и снова клала на место. Кувшин стал замечать, как рука стала превращаться из молодой и красивой в дряблую, на ней появились старческие пятна и морщины.
        А деньги все прибавлялись и прибавлялись.
        Они хотели занимать все больше и больше пространства и поэтому стали давить изнутри. Но стенки были твердые - ведь они были закалены огнем - и выдерживали натиск денег.
        Кувшин С Деньгами сам себе уже казался важным – ведь в нем было так много денег.
        Но однажды, когда долго не было привычной руки и уже не появлялись новые деньги с новыми историями, Кувшин С Деньгами достали из его уже привычного места.
        Чужая рука с рыжими волосами грубо вытянула затихшие и испугавшиеся деньги, а Кувшин бросила на пол.
        - Дзинь, - сказал он, а про себя подумал: «Ох! Еще б немного и я лопнул!»
        Он лежал на боку совершенно пустым, а точнее – опустошенным. Запах денег еще существовал в нем. Но и он вскоре исчез. Ведь запахи не могут существовать сами по себе.
        И теперь он опять превратился из Кувшина С Деньгами в просто Кувшин.
        Что было дальше с ним - я не знаю. Но то, что в нем денег больше не было – это точно. Может быть, он уже просто использовался по назначению.
        Хорошо бы…

Дерево и Ласковый Ветер

        - Чика! Чика! – радостно зачирикала воробьиха Чирика своему мужу. – Лети сюда!
        Она только что села на Дерево, вся запыхалась и никак не могла успокоиться, поэтому прыгала по ветке.
        - Посмотри, какое хорошее дерево! А вид отсюда какой хороший!
        Дерево стояло высоко на холме, и с него были видны темнеющий внизу зеленый лес и голубая лента реки.
        - Славное у нас тут будет гнездо! – восторгалась Чирика.
        Практичный Чик, покружившись над Деревом и осмотрев его во всех сторон, сел рядом с женой, на ветку. Он еще немного покрутил головой, пощелкал клювом и сказал:
        - Нет, Чирика! Мы здесь не будем вить гнездо.
        - Почему? – удивилась Чирика, поправляя прическу.
        Чик немного поскакал по ветке, встряхнулся, помахал крыльями.
        - Мы здесь будем на виду, - сказал он.
        И мудро добавил:
        - А значит, у нас будет много врагов.
        Он перелетал на другую ветку. Чирика, придерживая сумочку, последовала за ним.
        - А, кроме того, здесь будет часто бывать Ветер, - заметил он.
        Он был старше Чирики и уже хорошо знал жизнь.
        - Не селитесь тут! – поддержала его Тетка-Сорока, сидевшая невдалеке.
        И прострекотала, подняв хвост:
        – Здесь мало еды.
        «Самой не хватает», - подумала она.
        - Полетели отсюда! – скомандовал Чик.
        Он взмахнул крыльями и резко улетел с дерева.
        Чирика, немножко сожалея, устремилась следом за мужем. Она знала, что Чик всегда прав.
        «Какие глупые птицы! - подумало Дерево. – Разве они понимают, как здесь красиво. И какой Ласковый Ветер приходит ко мне в гости».
        Оно слегка затрепетало листиками и еще ровнее выпрямило ствол.
        Дереву нравилось жить на вершине холма. Оно было на виду. Все вокруг восхищались красотой, стройностью и гладкой нежной кожей, похожей на человеческую, молодого Дерева. А оно смущенно улыбалось, еще больше хорошело и расцветало.
        Но нельзя сказать, что жизнь его была хорошей. Вредные мохнатые гусеницы объедали листья, иной прохожий мимоходом, не задумываясь, обламывал ветки, вызывая янтарные слезы на ранах. Деревцо старалось терпеть и продолжало жить.
        Ласковый Ветер часто заходил в гости. Он нежно трогал листочки, тихонько перебирая их своими мягкими теплыми ладошками, слегка подергивал сережки, ласкал ветки, похожие на длинные волосы, и ласково целовал ствол.
        - Ты Чудо… ты мое Солнышко… Вот… - говорил он красивые слова, лукаво улыбаясь и любовно обнимая.
        - Ты мой Добрый Ветер, - отвечало с трепетом Дерево.
        Оно любовалось его голубыми, как небо, синими глазами, прижималось к его розовым, как утренняя заря, щекам, нежно накручивало на свои листики его мягкие, как летний вечер, длинные волосы.
        И наслаждалось его влагой и любовью…
        Но однажды Ласковый Ветер прилетел неожиданно и напористо. Он был холодным и северным.
        Его голубые глаза сильно блестели, щеки были бледны. Он метался, крутился вихрем, поднимая вверх серую пыль, старые листья, мусор. И все плотнее и плотнее прижимался к Дереву, пригибая его к земле и делая ему больно.
        Листочки затрепетали, ветки стали раскачиваться из стороны в сторону, ствол затрещал.
        Все стало меняться. Черные низкие Облака закрыли все небо. Стало темно и страшно. Все вокруг замерло и испугалось.
        Крупные тяжелые капли Дождя, глухо падая на сухую землю, разбивались. Их становилось все больше и больше.
        Загрохотал Гром, и далекие всполохи малиновых зарниц резко очерчивали далекий горизонт.
        Ярко-белые кривые молнии стали вспыхивать все ближе и ближе, все сильнее и сильнее.
        Гром грохотал так сильно, что ничего уже не было слышно.
        Дождь больно хлестал по листьям большими холодными каплями.
        Все гудело, боялось и дрожало.
        И вдруг неожиданно яркая голубая Молния, с треском разорвав небо, сильно и больно ударила в Дерево.
        -Ах!!! - в ужасе закричало оно. И вспыхнуло красно-желтым огнем, осветившим окружающую темноту.
        Все его тело напряглось, и стало очень жарким. Сладостный сок, текущий внутри, закипел и стал рвать ствол. Он вырывался наружу, брызгая и струясь, и сразу же горел.
        - Люблю… - стонало дерево.
        А Ветер своим влажным языком облизывал горящий ствол и кипящий сок любви.
        - Люблю! – отзывался он.
        Все, что жило внутри Дерева: червячки и жучки, гусеницы и бабочки, разные насекомые, плохие и хорошие, - заметались и стали искать, куда бы спрятаться от огня. Некоторые еще глубже пытались проникнуть в тело, некоторые старались убежать прочь. Но ни те, ни другие не могли спастись. Все они горели вместе с деревом - ведь они были его частью.
        Пламя становилось все больше и больше.
        Яркий свет его уже стал виден очень далеко.
        - Смотрите! Смотрите! – закричали вокруг.
        - Вот это да! – удивились вокруг.
        - В него попала молния! – догадались вокруг.
        - Теперь оно сгорит! – решили вокруг.
        А Ветер все сильнее и сильнее обнимал, увеличивая жар огня.
        - Жарко… - стонало дерево листьями, ветками, стволом.
        Оно трещало, разбрасывая красные горящие угольки.
        - Гори! – кричал Ветер, превращаясь в ураган.
        - Горю! – отвечало ярко горящее Дерево.
        - Люби!!! – кричал Ветер все сильнее и сильнее.
        - Люблю!! – в восторге стонало Дерево, разгораясь все больше и больше.
        И уже никто и ничто не могло погасить огонь: ни дождь, ни холод, ни слова.
        Только Время мудро и грустно смотрело на огонь, отражающийся в его глазах. Оно все знало…
        И вскоре пламя стало затухать. Дерево устало, у него больше не было ни сил, ни энергии.
        Ветер все еще пытался поддержать огонь. Но жар все становился меньше, а пламя все короче.
        Теперь вместо большого, красивого и гордого Дерева были черные тлеющие головешки, покрытые серым слоем пепла. Внутри них еще недолго перемигиваться багровые огоньки. Но и они вскоре погасли.
        Легкий прозрачный дымок, как последний вздох, слабо вырвался из глубины пепла и растворился в утреннем воздухе.
        Все успокоилось…
        Тетка-Сорока села на то, что осталось, и стала ковыряться в золе. Но никакой еды для нее там не было. Все сгорело.
        «Жаль», - подумала она, еще немного порывшись. Взмахнула бело-черными крыльями и полетела на Другое Дерево, которое было живым и где было много еды.
        А Легкомысленный Ветер, проснувшись, повертелся возле кучки золы, попытался подуть на пепел, слегка его разбросал, и, забыв обо всем, полетел дальше.
        - Ты Чудо… ты мое Солнышко… вот… - говорил он красивые слова, лукаво улыбаясь и любовно обнимая Другое Дерево.
        То смущенно улыбалось и нежно трепетало листочками.
        - Ну вот, видишь, - сказал практичный Чик, обнимаю свою глупую жену, - я же говорил: не нужно было там селиться.
        - Да… ты у меня всегда прав, - сильнее прижимаясь к нему, ответила Чирика.
        И почему-то вздохнула.

Китайский Император и котенок

        Эта история произошла очень давно, в Древнем Китае.
        Жил тогда в Древнем Китае самый главный человек этой страны – Китайский Император. Вообще-то, в Древнем Китае было много Императоров, которые жили в разное время, но история, о которой будет рассказано, произошла с одним из них.
        Итак, один Китайский Император жил в Древнем Китае и был не грозным и жестоким властелином, которого все боялись, а добрым и мудрым человеком. И за это его любили жившие в той стране китайцы.
        Как-то раз, когда у Китайского Императора был день рождения и собралось в его великолепном и большом дворце много народу, ему стали дарить множество подарков – ведь на день рождения всегда дарят подарки, даже Китайскому Императору. Ему дарили их так много и они были такие разные, что можно было только позавидовать!
        Император вежливо улыбался, когда ему подносили очередной подарок, благодарил и тихо – так чтоб никто не слышал – вздыхал. Ведь все, что ему дарили, у него уже было. Но он не хотел огорчать гостей (он был воспитанным императором) и поэтому терпеливо сидел на троне. А если ему вдруг хотелось зевнуть, то он, помахивая красивым китайским веером с нарисованными на нем страшными красными драконами, слегка прикрывал рот. При этом драконы на веере смотрели пристально на окружающих, и все делали вид, что не видели, как Император зевает.
        Когда уже все подарки закончились, и Император даже обрадовался этому, то остался самый последний подарок.
        Ему подарили большую красивую корзину с множеством прекрасных и благоуханных цветов. От них шел такой хороший аромат, что весь большой и высокий зал, в котором Император сидел на величественном троне, полностью наполнился прекрасным запахом.
        - Ах! Как хорошо пахнут разноцветные цветы в большой красивой корзине! – восхитился Император и улыбнулся.
        - Ах! Как хорошо пахнут разноцветные цветы в большой красивой корзине! – повторили за ним его слуги-китайцы и стали кланяться.
        Они были хорошие слуги и знали, что всегда надо кланяться, когда говорит Император. И даже когда он не говорит, надо кланяться. Но когда они не кланялись, то они улыбались, если улыбался Император, и сердились, если сердился Император. Вот такие были хорошие и преданные слуги! Но сказка не о слугах (о которых тоже можно было бы много рассказать хорошего), а о том, что было дальше.
        Ну вот, сидит Император на своем троне и наслаждается ароматов красивых цветов и радуется тому, что уже закончили дарить подарки. И слуги тоже наслаждаются ароматом красивых цветов и радуются тому, что уже закончили дарить подарки.
        И вдруг Император видит, как один белый и пушистый цветок в красивой корзине зашевелился.
        - Ой! – удивился Император. – Цветы шевелятся!
        И он почему-то даже прикрылся китайским веером с драконами. Драконы грозно посмотрели на пушистый цветок и, если бы драконы были живые, то они наверняка напали на него.
        - Ой! – удивились слуги-китайцы. – Цветы шевелятся! – и стали кланяться.
        И вдруг Император увидел, как у белого и пушистого цветка появились голубенькие глазки, и он легонько зевнул розовым маленьким ротиком.
        - Это не цветок! – воскликнул Император и опустил веер вниз. Драконы на веере, перевернувшись верх ногами (точнее – верх лапами), с любопытством посмотрели на цветок.
        - Да! Да! Это не цветок! – воскликнули слуги, кланяясь.
        - Это маленький котенок! – догадался Император и радостно улыбнулся: такой подарок ему еще никто в жизни не дарил.
        - Это маленький котенок! – вслед за ним догадались слуги и стали кланяться, улыбаясь.
        - Ах! Какой прелестный подарок! – восхитился Император.
        - Ах! Какой прелестный подарок! – восхитились с ним его китайские слуги и опять кланялись.
        - Как же мне его назвать? – задумался Император.
        - Как же мне его назвать? – спросил Император у слуг.
        Но слуги только кланялись и стали повторять за Императором:
        - Как же его назвать?
        Во дворце стало тихо, и лишь только небольшой гул нарушал тишину. То ли это все тихо шептались, придумывая имя, то ли это мысли у всех так работали, что создавали небольшой шум.
        Драконы на веере тоже, кажется, задумались и еще пристальнее и страшнее стали смотреть на гостей.
        Но никто не мог придумать имени.
        Поняв, что никто не может придумать имени маленькому котенку, Император загрустил и вздохнул:
        - Ох!..
        - Ох!.. – вздохнули вслед за ним слуги и опять стали кланяться. Императору на ум приходило много разных слов, но ни одно из них не подходило для имени котенку.
        А тем временем маленький беленький котенок вылез из красивой корзины с благоухающими цветами, в которой он находился. Он тихонько обнюхал ее, затем почесал задней лапкой за маленьким розовым ушком и, никого и ничего не стесняясь, оставил после себя маленькую лужицу. И потом маленькими шажочками побежал к Императору.
        - Ну вот, - сказал Император, посмотрев на прозрачную маленькую лужицу, - прямо как снежок растаял.
        Император знал, что когда снег тает, то он оставляет за собой лужи.
        И тут же Император придумал имя.
        - Снежок! – обрадовался он. – Ты будешь называться Снежком!
        Все тоже обрадовались и даже стали подпрыгивать, и хлопать в ладоши.
        - Снежок! Снежок! – обрадовались слуги и снова стали кланяться. А некоторые даже стали кланяться во все стороны, непонятно почему.
        А потом все гости сели за большой стол и стали кушать много вкусного, а Император был рад тому, что ему подарили такой хороший подарок.
        И вот в большом и красивом императорском дворце стал жить маленький котенок. Император настолько полюбил Снежка, что ни на миг, ни на шаг от себя не отпускал. И если Император куда-нибудь шел, то котенок бежал рядом или был на руках у него. А если Император кушал, то котенок тоже кушал рядом.
        А когда котенка не было рядом, Император очень волновался и спрашивал у слуг:
        - Где мой котенок?
        - Где котенок? – повторяли слуги и кланялись до тех пор, пока Снежок сам собой не находился.
        Ночью Снежок спал вместе с Императором на большой кровати, которая была широкая, и всем хватало места. Котенок сворачивался клубочком и тихонько лежал.
        - Ты моя радость, ты мое солнышко! – говорил Император, просыпаясь утром и видя рядом с собой белого, воздушного и нежного, как снежный комочек, котенка. Он протягивал руку и гладил его. Тот тихонько урчал и выпускал из маленьких лапок с розовыми мягкими пяточками маленькие прозрачные коготки.
        Если вдруг Снежок заболевал, то Император созывал всех врачей, которые были в Древнем Китае и не отпускал их до тех пор, пока они не вылечивали котенка.
        Вот такая была у них дружба!
        Однажды к Императору должны были приехать иностранные послы. По этому случаю на него надели самый дорогой и самый красивый халат, который был у Императора. Халат был расшит золотом, на нем были драгоценные камни; и когда на него падали солнечные лучи, то было непонятно, что ярче светит - золотой халат или солнце.
        Халат был очень древний: Император получил его в наследство от своего отца, а тот от своего, а тот от своего и так далее, и никто уже не помнил, когда был сшит золотой халат. Наверно, он был так же стар, как и Древний Китай.
        Этот халат Император надевал очень редко, да и то по торжественным случаям – Император очень ценил и очень бережно относился к золотому халату.
        До приема иностранных послов еще оставалось немного времени, и Император решил прилечь на постель и подождать немножко. Он аккуратно и бережно лег в халате на кровать. И тут же возле него появился Снежок. Он тоже аккуратно и легонько прилег на императорский золотой халат, точнее - не на сам халат, а на один из его широких рукавов. Рукава были такие большие, что занимали почти половину кровати. Император не стал его прогонять, а только слегка погладил его мягкий и пушистый животик. Снежок от удовольствия тихо заурчал, а потом и заснул. Император тоже закрыл глаза и, кажется, немного вздремнул, до тех пор, пока в дверь не постучали и не сообщили, что иностранные послы уже приехали.
        Император хотел было уже подняться с кровати и выйти к иностранным послам, но увидел, что его любимый Снежок крепко спит на золотом рукаве. Он свернулся клубочком, уткнул розовый носик в свою белую шерстку и был сейчас похож на один из тех прекрасных цветов, который находились в прекрасной корзине, которую подарили Китайскому Императору на день рождения.
        «Ах! Как он прекрасен!» - подумал Император, глядя на Снежка.
        Как не хотелось Императору его беспокоить! Он так огорчился, что даже не знал, что делать?
        В двери опять постучали и опять напомнили, что иностранные послы с нетерпением ждут Императора.
        «Что же делать?» - подумал Император.
        - Что же делать? – спросил он вслух.
        Император подумал, что, может быть, кто-нибудь подскажет, что необходимо делать. Но никого в спальне, кроме него и Снежка, не было. И никто не мог ничего посоветовать.
        Император был таким добрым, что ему очень не хотелось доставлять неудобства котенку!
        Император вздохнул.
        «Эх! Если бы здесь были слуги, - подумал Император, - то они наверняка подсказали бы, что надо делать! Или, на худой конец, стали бы кланяться. Все было бы легче...»
        И Император опять вздохнул.
        Но он был не только добрым, но и мудрым Императором.
        Он подумал:
        «Если я разбужу котенка, то он обидится на меня, - и он снова вздохнул. - А если я не разбужу котенка, то я не смогу встретится с иностранными послами. И тогда они обидятся на меня»
        В двери постучали в третий раз и сказали, что если Император не выйдет, то послы сейчас уедут.
        «Значит, мне надо что-то сделать такое, - решил Император, - чтобы котенок не обиделся и чтобы иностранные послы тоже не обиделись и не уехали»
        Он с сожалением посмотрел на прекрасный и дорогой халат, вновь легонько вздохнул и тихонько, так чтобы не разбудить Снежка, оторвал от золотого халата рукав, но котором крепко спал котенок.
        «Вот это да!» - подумали страшные драконы на китайском веере и восхитились этим поступком.
        Котенок слегка пошевелил маленьким розовым ушком, но не проснулся.
        Император с любовью посмотрел на спящего друга на золотом рукаве и, стараясь не шуметь, на цыпочках вышел из спальни.
        И тут же оказался перед иностранными послами.
        Иностранные послы удивились тому, в каком виде вышел к ним Китайский Император. Они увидели, что у его золотого и дорогого халата один рукав был оторван.
        Послы стали перешептываться между собой и волноваться. А некоторые из них даже решили, что это дурной знак и Император решил объявить войну. И от этого даже сильно испугались.
        - Ах, простите меня за мой внешний вид! – сказал, улыбаясь, Император, видя, как иностранные послы стали волноваться.
        - Дело в том, - чуть смущаясь и даже слегка покраснев, продолжил Император, - что я не хотел будить моего маленького котенка, который случайно заснул на моем рукаве.
        Императору даже стало немного стыдно, и от этого он вздохнул.
        - Поэтому мне пришлось оторвать рукав… Вот…
        И Император прикрыл место, где должен был находиться оторванный рукав, веером со злыми красными драконами. Драконы так грозно посмотрели на всех, чтобы никто не посмел осуждать Императора, а тем более насмехаться.
        Но никто и не хотел этого делать, потому что все заулыбались и поняли поступок Императора.
        Сначала послы очень удивились словам и поступку Императора, потом обрадовались, что войны не будет, а потом заулыбались.
        - Какой добрый Император! – сказали они. - Мы непременно расскажем своим правителям и людям в своих странах об этом прекрасном поступке.
        И все были очень довольны. А больше всех был доволен Император – он не побеспокоил друга и успел выйти к иностранным послам. Ну и что ж, что оторвался рукав? - Зато все довольны.
        А котенок, когда проснулся и не увидел рядом с собой друга, огорчился, мяукнул: Мяу! – и, соскочив с дорогого золотого рукава, оторванного от императорского халата, пошел искать Императора. И нашел он его на величественном императорском троне в большом, красивом и высоком зале.
        - Мяу, - сказал Снежок, и Император его заметил и очень обрадовался. Он взял котенка на руки и стал гладить. А Снежок от удовольствия стал урчать.
        - Мяу, - повторили слуги и стали кланяться. (А может быть и не повторили и не стали кланяться? – ведь это было очень давно!)
        Рукав, конечно, пришили обратно, да так хорошо, что ничего и не было заметно. И долго еще этот дорогой и красивый халат надевали другие Китайские Императоры, жившие уже потом.
        А если Китайским Императорам когда-нибудь надо было развеселить иностранных послов, то они рассказывали это невероятное и доброе происшествие.
        Вот такая интересная история произошла однажды с Китайским Императором в Древнем Китае.

Сказка о цветке

        Черная грудь земли почти не дышала под толстым белым покрывалом холодного снега. Земля крепко и неподвижно, чуть съежившись, спала. Что ей снилось? Теплое солнце? Зеленая трава? Вкусный дождик? Или затоптанные дороги, бензиновый и пластмассовый налет? Что может сниться земле зимой?
        Сон становился прозрачней и тоньше. Что-то уже тревожило землю и заставляло просыпаться. Легкое, почти незаметное потягивание возникало под белоснежным одеялом.
        Вскоре одеяло задырявило, и через рвано-подтаившие прорехи стало обнажаться тело земли.
        Просыпаться не очень-то и хотелось, но и спать уже надоело. Захотелось настоящего тепла, а не подснежного.
        В одну из таких черных, корявых пупырчато-кружевных прорех снежного одеяла однажды откуда-то сверху коснулось что-то теплое: то ли яркий солнечный луч, пробившийся на мгновенье сквозь тяжелые темно-серые тучи, то ли перст Судьбы.
        Жизнь и любовь вошли в землю. Земля почувствовала себя матерью: в ней стала зарождаться новая жизнь.
        Маленькое невзрачное существо, лежавшее неподвижно и казавшееся ненужным и мертвым, вдруг ожило. Оно стало расти верх и тянуться к свету из темноты утробы.
        - Ой! – удивился бледный, невзрачный росток, слегка появившись из земли.
        То, что он увидел, было непривычно. Было необычно светло и еще что-то. Но что, он не мог выразить. В его малюсенькой жизни такого еще не было, и он не знал, что это такое.
        Он не знал, что это жизнь. И сейчас она становилась прекрасной и неожиданной.
        - Ты самый красивый! – сказала ему мать-земля, улыбнувшись.
        - Правда? – удивился он, обрадовавшись и поверив – ведь матери не врут.
        Земля вздохнула и, подставив бока, сладостно и умиротворенно грелась на солнышке, которое с каждым днем грело все теплее и теплее.
        И росток становился с каждым днем выше и крепче. Исчезла бледность и желтость. Мир удивлял и радовал его.
        Не сказать, что все было хорошо в его небольшой жизни: то легкий ночной морозец слегка заставит съежиться и испугаться, то какая-нибудь вредная козявка, пробегающая или проползающая мимо, укусит его и побежит или поползет дальше. А иногда, что было страшнее всего, чей-то тяжелый ботинок ступит рядом, уплотнив мягкую и рыхлую почву матери–земли, от которого она легонько, почти незаметно, охнет.
        «Какой удивительный мир!» - думал росточек, становясь все больше, выше и познавая мир.
        И однажды он почувствовал, как что-то происходит в нем. Он не знал, что из маленького росточка он превратился в цветок.
        К этому времени у него уже были крепкий ствол, крепкие листья. Легкая детская пушистость сменилась твердостью и гладкостью. Он стал видеть дальше, чем окружающая его трава. Ему хотелось что-то сделать необычное, непривычное. Ему захотелось закричать или как-то показать себя, чтобы все увидели и тоже полюбили его, как мать-земля.
        - Что ты можешь дать миру? – спрашивали его.
        - Ты можешь дать зерно? – спросил золотой колос, поглаживая усы.
        - Нет, - отвечал цветок.
        - Ты можешь дать твердый и вкусный корень? – спросила оранжевая морковь, зашевелив мягкими зелеными веточками.
        - Нет, - и ей ответил цветок.
        - Ты можешь дать плоды, - зашумели разные овощи, показывая свои блестящие бока.
        - Нет.
        - Может быть, у тебя есть целебные листья? – посочувствовала мягкая трава.
        - И этого я не могу дать, - грустно сказал цветок. - Ничего этого я дать не могу.
        - Зачем же ты нужен? – удивились все.
        Цветок не знал, что ответить. Он опечалился. И тут он вспомнил слова матери-земли: «Ты самый красивый»
        - Я могу дать красоту! – ответил он всем.
        - Красоту? – удивились все. - Кому нужна твоя красота? Она никому не нужна.
        Цветок огорчился и подумал: «Может быть, действительно, никому не нужна моя красота?»
        - Ты самый красивый! – сказала ему мать-земля.
        И он успокоился.
        Однажды цветок увидел такое, отчего он замер в восхищении и забыл обо всем на свете. Неземное существо божественной красоты двигалось по воздуху, слегка шевеля трепетными парусами крыльев. Ни один художник в мире (даже один мой хороший и гордый знакомый художник – только тссс! – это между нами!) не смог бы нарисовать так прекрасно и радужно.
        Это была красивая и премиленькая бабочка. Она, как и все молоденькие и миленькие особы, не спеша прогуливалась и наслаждалась восхищенными взглядами. У прекрасной бабочки была маленькая головка и распрекрасные крылья.
        Цветок сразу же влюбился в нее.
        - Я люблю тебя, - сказал он бабочке.
        Она затрепетала своими прекрасными крылышками-парусами и даже слегка присела на краешек его лепестков, аккуратно сложив крылышки.
        Цветок так влюблено смотрел на нее и так был счастлив, что она рядом с ним, что забыл все слова и только был рад видеть ее.
        Прекрасная бабочка посидела немного, подвигала крылышками в разные стороны, чтобы была видна ее красота, немного поскучала, даже стала разглядывать маникюр, затем зевнула и произнесла:
        - Какой-то цветок не такой.
        И, чуть наморщив лобик на маленькой головке, сказала:
        - У тебя неправильная красота, - улыбнулась она своей милой улыбкой.
        При этом она посмотрел по сторонам и захотела увидеть, как на это отреагируют другие. Ей нравилось, когда все замирало и слушало ее в восхищении. Она даже немного смущенно и кокетливо покраснела.
        - Неправильная красота, - повторили вокруг и добавили, - цветок тоже неправильный.
        А некоторые даже презрительно отвернулись.
        Бабочка опять мило улыбнулась и полетела по своим бабочкиным делам.
        - Я люблю тебя, - только и успел сказать ей вслед цветок.
        Ночью цветок плакал, а наутро на его лепестках были слезы, которые все принимали за капельки росы - горькие слезы за капельки росы.
        Днем от сильной любви стал издавать такой неповторимый и сладкий аромат, от которого все были в восторге. Но не могли ему это сказать, потому что он был неправильный.
        - Это приторный аромат, - говорили все вслух, но тайно наслаждались им.
        А пролетающая мимо желто-черная пчела сказала:
        - Ну и что, что он неправильный, зато у него есть нектар.
        И она деловито и ловко собирала нектар, быстро перебирая своими маленькими корявыми черными лапками.
        А, набравши нектара, довольная и жужжащая (вот так: «жжжжжж») полетела домой в свой большой и деловой улей, в котором вносила свой вклад в общее дело.
        Прекрасная бабочка все также летала и порхала вокруг цветка и, казалось, совсем не замечала его.
        - Я люблю тебя, - говорил цветок каждое утро, просыпаясь и раскрывая бутон. Он был нежный и очень живой.
        - Я люблю тебя, - говорил цветок каждый вечер, засыпая и закрывая бутон.
        Но однажды, то ли из-за того, что подул северный холодный ветер, то ли потому что солнышко скрылось в тучах, то ли еще из-за чего-то, возможно, у нее было плохое настроение из-за того, что радужные крылышки-паруса поблекли, прекрасная бабочка подлетела к цветку и, сев на него, - отчего он в цветочном восторге замер – она сказала:
        - Я не люблю тебя. Ты неправильный.
        И быстро улетела, не оглядываясь. Плохое всегда делается без оглядки.
        - Я люблю тебя, - только и успел сказать он ей вслед, роняя на землю свои лепестки.
        Но прекрасная бабочка летала где-то вдалеке и уже совсем не обращала на него внимания.
        «Ей не нужна моя любовь, - горестно подумал цветок. - Зачем ей моя любовь?..» - и он завял, потому что не мог жить без любви.
        А когда он исчез, всем, почему-то, стало скучно без его неправильной красоты.
        -Ах! Все-таки это был красивый цветок, - сказал кто-то, слегка подумав. Возможно, это была пчелка… А может быть, морковка… А может быть… А может быть… Ну, вообщем, кто угодно. Главное – это было сказано!
        - Да! Да! – решили все. – Это был красивый цветок!
        - Давайте мы его увековечим! Мы сделаем его больше, выше. Мы сделаем так, чтоб его было видно отовсюду! Мы будем гордиться им! И обсадим вокруг монумента много красивых цветов, чтобы он выглядел красивее!
        Да! Это был большой каменный цветок. Он был создан из серого крепчайшего камня, отполированного и отшлифованного. И когда солнце светило, то на него было тяжело смотреть, так он блестел. Этот каменный цветок уже не качался на ветру. Ему были не страшны ни жаркое солнце, ни злой ветер, ни лютый холод. Его уже никто не мог ни сломать, ни растоптать, ни укусить. И он возвышался над морем красивых цветов, завидующим его высоте. На нем, как и на живом, тоже бывали капли воды. Но они быстро высыхали на камне и не блестели так радужно, как на живом. Они были бесцветными, недолгими и уже не напоминали слезы. Иногда к каменному цветку прилетали птицы и пели свои прекрасные песни.
        И какая-то красивая радужная бабочка, так напоминающая бабочку с крылышками-парусами, часто прилетала сюда и, сложив крылья, трепетно сидела на нем, пока камень не нагревался, и от него не становилось жарко. Тогда она с досадой улетала.
        А каменный цветок так и стоял, ведь ему было все равно.

Сказка о любви

        В одном сказочной стране жил-был мальчик. Он жил не просто в сказочной стране, а в прекрасном дворце, и был не просто мальчик, а принц. Ему жилось во дворце хорошо, уютно и привычно. Часто в гости к нему приходили сказочные эльфы и прекрасные феи, с которыми ему нравилось разговаривать и играть. Прекрасные феи рассказывали ему на ушко свои самые сокровенные секреты, при этом мило улыбаясь и жмуря прекрасные маленькие глазки. А сказочные эльфы смешно шевелили ушками и бегали по длинным коридорам всего большого дворца, догоняя друг друга. Иногда они вместе с принцем забегали на кухню и тайком слизывали вкусный сладкий крем с большого красивого торта, который готовили для принца. Но их никто за это не ругал, а, наоборот, только радовались этому, делая вид, что ничего не замечают.
        Родители принца были славные люди и улыбались его сказочным друзьям, потому что они хотели ему только добра и счастья.
        Принц жил в самой прекрасной, самой лучшей и самой светлой части прекрасного дворца – в башне из слоновой кости. Почему башня так называлась - никто не знал; в этой сказочной стране не было слонов – просто ее так назвали. И все привыкли к этому названию.
        Принцу очень нравилось там жить, так как башня из слоновой кости находилась на самой вершине прекрасного дворца, и из нее был виден весь белый свет. Светло-голубое небо с белыми барашками облаков где-то далеко-далеко соприкасалось с голубыми горами. А чуть ближе – зеленый кудрявый малахитовый лес перемешивается с желтыми квадратиками полей, синими змейками рек и красными крышами домиков. Ну, а прямо под окнами прекрасного дворца (если посмотреть вниз) благоухали нежно-розовые большие розы и было видно все, что делалось перед дворцом: кто приехал, кто уехал и чем заняты слуги.
        Утром золотые солнечный лучи нежно и тихонько проникали через большие окна и гладили сладко спящего принца, дотрагиваясь и освещая его красивые мягкие волосы, нежные персиковые щечки и алые губки. Теплое солнышко улыбалось и будило его. А серенький соловей с прекрасным голосом, садился на подоконник и пел красивые песни.
        И все было так хорошо и прекрасно, потому что все любили принца! Да его и нельзя было не любить - ведь он такой хороший и добрый!
        Но однажды неизвестно откуда к принцу пришел маленький чертенок. Даже сам принц не мог сказать, откуда он появился: то ли пришел вместе со сказочными эльфами, то ли вылез из-под кровати, а может, появился из снов принца. Впрочем, когда живешь в башне из слоновой кости, может появиться много странного и загадочного, даже если эта башня находится в прекрасном дворце и грозная стража охраняет его.
        Чертенок посмотрел на него хитренькими глазками, и, покусывая кисточку своего хвостика, чуть смущаясь, сказал:
        - Ты такой хороший и красивый, давай дружить.
        - Давай, - ответил принц.
        Честно говоря, ему уже немного наскучили сказочные эльфы и прекрасные феи. Нет, он их по-прежнему любил - они были его друзья, но ему хотелось чего-то необычного и нового.
        Мягкая кисточка кончика хвостика чертенка коснулась ладоней принца, стало щекотно и весело. Принцу понравилось держать ее в руках. Чертенок мягкой кисточкой коснулся уха принца и защекотал там - принц засмеялся.
        - Еще, еще, - говорил он, довольный этой игрой.
        Хвостик ласково щекотал его.
        - Только, пожалуйста, обо мне никому не рассказывай. Пусть это будет нашей тайной, - попросил чертенок.
        Принц удивился - в его жизни никогда не было тайн. Правда, были секреты, которые рассказывали прекрасные феи, но эти секреты знали все.
        Он сел возле окна, облокотился, положил голову на руку и задумался. Было видно, как перед прекрасным дворцом летали птицы, то резко поднимаясь к небу, то стремительно падая вниз.
        - Хорошо, - сказал он. – И даже родители не должны знать?
        - Никто, - улыбнулся чертенок.
        - А как же мы будем дружить?
        - А никто не будет знать о нас.
        - А если тебя увидят? – засомневался принц.
        - Ты скажешь, что я эльф. Я ведь похож на них.
        И он весело засмеялся. Принц тоже засмеялся.
        И, правда, никто в прекрасном дворце не знал об их дружбе. А когда принца спрашивали: кто это? – он отвечал: это - эльф. При этом хвостик чертенок прятал так, что его не было заметно, а его рожки становились похожими на уши эльфа. Вскоре все привыкли к новому эльфу, и никто на него особенного внимания не обращал.
        Как-то раз принц поехал на бал в соседнюю страну. Этот бал почти не отличался от других балов: на нем все веселились, танцевали, и музыканты играли красивую музыку. Но на этом балу принц увидал принцессу, такую хорошенькую, что он с первого взгляда влюбился в нее. А когда вернулся в свой прекрасный дворец, то постоянно думать только о ней.
        И когда наступала ночь и все уже в прекрасном дворце спали и видели волшебные сладкие сны, которые щедро и бесплатно раздавал старый и мудрый Маг Сладких Снофф, принц грустно садился у окна в своей башни из слоновой кости и печально смотрел на ночное небо. Бледная круглая луна расположилась прямо перед его окном – ну, чуть повыше – а лунный серебряный свет слабо и нежно освещал его комнату. Иногда со звездной алмазной пыли, разбросанной по ночному небу, соскакивала блестящая крошка и, стремительно падая вниз, оставляя яркий след на черном теле бархатного неба. Принц вздыхал, грустил, а потом шел спать.
        Каждое утро он стал посылать хорошенькой принцессе чудесные прекрасные розы из своего сада, которые так изумительно и ароматно пахли и на которых еще хранились прозрачные капельки утренней росы. Но принцесса, получив цветы, всего лишь улыбалась им и, отложив в сторону, вскоре забывала о них. Может быть потому, что ее сказочная страна была больше сказочной страны принца.
        Принц стал посвящать ей стихи. Это были такие красивые стихи, что когда принц читал их вслух, то даже птицы в саду умолкали, и музыканты прекращали играть на своих прекрасных инструментах. Но хорошенькая принцесса, улыбаясь своей прекрасной улыбкой, рассеянно слушала их и вскоре тоже забывала о них. Может быть оттого, что стихи ей посвящали многие влюбленные поэты.
        Принцу увидел, что она совсем не обращает на него внимания. Он очень огорчился и заболел. Он грустно лежал в своей кровати в башне из слоновой кости, и никого не хотел видеть, и ничего не хотел кушать, даже большой красивый торт с вкусным сладким кремом. Вместе с ним все загрустили в прекрасном дворце. Его родители тоже огорчились. А придворные лекари никак не могли ему помочь, они давали ему разные лекарства, натирали всякими мазями, но ничто не помогало. Принцу становилось все хуже и хуже. Сказочные эльфы, поджав ушки, столпились перед дверями его комнаты и тихо шушукались между собой, а прекрасные феи тоже сидели группками во всем дворце и плакали, вытирая маленькие слезки кружевными цветными платочками с вензелями. И даже теплое солнышко заплакало и стало вытирать слезы тучкой, и пошел дождик. А серенький соловей с прекрасным голосом тоже перестал петь – не очень-то хочется распевать, когда все вокруг плачут. Розы перед дворцом тоже опустили свои благоухающие головки, и утренняя радужная роса стекала с них, как слезы. Никто не знал что делать, все грустили и плакали, так всем было жалко принца.
        Но тут чертенок, появившийся неоткуда, по привычке покусывая мягкую кисточку на своем хвостике, сказал принцу, когда никого не было рядом:
        - Завтра у хорошенькой принцессы будет опять бал. Поезжай к ней.
        - Зачем? – грустно ответил принц. – Она все равно не обращает на меня внимания.
        - Поезжай, - быстрым шепотом проговорил чертенок, оглядываясь на дверь, из-за которой были слышны приближающиеся чьи-то шаги, и кто-то вот-вот должен был зайти.
        Он шустро шмыгнул куда-то: то ли под кровать, то ли еще куда-то – но его уже не было видно.
        И когда к принцу, постучав, вошли его родители, тихонько ступая на цыпочках, он объявил:
        - Завтра я еду на бал к хорошенькой принцессе.
        Тотчас же все заохали и заахали в прекрасном дворце. Слуги, сказочные эльфы, прекрасные феи засуетились, забегали, толкая друг друга и беспорядочно носясь по длинным коридорам прекрасного дворца. Родители тоже обрадовались словам принца, тайком переглянулись и улыбнулись. И все стали думать только о предстоящем бале.
        На следующий день теплое солнышко, повесив мокрые тучки подальше, почти у самых далеких голубых гор, опять ласково гладило принца своими золотыми лучиками, серенький соловей с прекрасным голосом снова запел красивые песни, а розы опять очаровательно благоухали и прозрачные капельки утренней росы кокетливо сидели на их нежных лепестках.
        Когда принц приехал к хорошенькой принцессе, то бал был уже в разгаре. Всем было очень весело и хорошо. Все угощались вкусными сладостями и танцевали до головокружения. А хорошенькую принцессу окружали хорошенькие фрейлины в красивых платьях.
        Принц подошел к хорошенькой принцессе и, краснея, сказал ей:
        - Я очень скучал.
        На что она, улыбнувшись прекрасной улыбкой, рассеянно удивилась:
        - Да? – и тут же добавила. – А мне показалась, что я Вас совсем недавно видела, - и тут же засмеялась звонким смехом, напоминающим звон серебряного колокольчика. Впрочем, это был не злой смех, а добрый смех.
        Все гости тоже добродушно засмеялись. Но принц огорчился. Ему так хотелось ей рассказать о том, как он по ней скучал, как он болел и как все жалели его. А еще ему хотелось рассказать ей, как он любит ее и как не может без нее жить.
        И вдруг, набравшись храбрости и даже закрыв глаза для смелости, он сказал хорошенькой принцессе:
        - Будь моей женой, - и тотчас, открыв глаза и влюблено глядя на нее, добавил чуть тихо, - пожалуйста.
        Принцесса опять засмеялась добрым серебряным смехом, и все тоже засмеялись.
        Затем хорошенькая принцесса посмотрела на принца и сказала:
        - Слушайте и запомните все: я выйду замуж за того, кого я поцелую четыре раза.
        Она опять засмеялась.
        - Даю честное принцессное слово.
        Все вокруг обрадовались и захлопали в ладоши, а некоторые даже запрыгали. И все опять стали веселится: танцевать и есть вкусные сладости. Опять было хорошо и радостно.
        Но когда уже бал заканчивался и все порядком устали и сидели в мягких креслах (таких мягких, что в них можно было даже утонуть), хорошенькая фрейлина в белом кружевном платье и с блестящей белой лентой в волосах сказала:
        - Я слышала от своей бабушки, которая слышала от своей бабушки, что если достать щепотку звездной пыли, то постоянно будешь удачлив в жизни. Только надо принести ее до восхода солнца. Иначе она превратится просто в пыль.
        Все удивились этому и стали обсуждать это.
        - Ах! – воскликнула хорошенькая принцесса. – Как бы я хотела иметь щепотку звездной пыли и быть постоянно удачливой в жизни!
        Ее красивое личико опечалилось.
        - Слушайте все! – сказала она. – Того, кто принесет мне щепотку звездной пыли, я поцелую.
        При этом она немножко покраснела и посмотрела на принца своими прекрасными глазками.
        Вскоре бал закончился, и все гости разъехались.
        «Где ж я смогу достать щепотку звездной пыли?» - думал принц, возвращаясь домой. Ему так хотелось, чтобы хорошенькая принцесса поцеловала его.
        Когда он приехал в прекрасный дворец, он сел, огорченный, возле окна в башне из слоновой кости. Ничего не радовало его.
        - Почему ты печалишься, принц? - спросил его невесть откуда-то взявшийся чертенок.
        - Принцесса сказала, что поцелует того, кто принесет ей шепотку звездной пыли. А я не знаю, где ее взять.
        Чертенок, покусывая пушистую кисточку своего хвостика, сказал:
        - Я знаю, кто тебе может помочь. За самым дальним лесом, возле страшного и ужасного болота живет старая-престарая ведьма. Это моя бабка. Она сможет тебе помочь. Но если она узнает, что я с тобой, она не захочет помогать. И еще. Она берет дорогую плату. Очень дорогую плату. Да и идти туда далеко. К рассвету ты не успеть.
        - Что же делать? – загрустил принц.
        - Я превращусь в коня: она меня не узнает, и мы успеем к рассвету.
        Как только солнце ушло спать, и пришла ночь, чертенок превратился в белого коня с белой уздечкой и белым седлом.
        - Садись на меня, - сказал он принцу.
        И они понеслись во весь опор.
        Долго мчался конь. Мимо них проносились дремучие леса, темные поля, спящие города, уставшие реки. Все живое, что встречалось на их пути, быстро шарахалось в сторону. Только ветер свистел в их ушах.
        Наконец они достигли конца дальнего леса и очутились возле страшного и ужасного болота. Болото было коварным и зеленым. Оно пыталось их проглотить. Но конь несся по нему, не останавливаясь. Зайдя в самую середину болота, они остановились.
        Перед сильно покосившимся старым черным домиком, вросшим в землю и покрытым темно-зеленым мохом, на низком пне сидела древняя старуха. У нее были седые растрепанные волосы, лицо с глубокими морщинами и беззубый рот. В старых морщинистых руках она держала мерзкую склизкую бородавчатую жабу, которая пучеглазила и противно квакала.
        - Квааа…квааа…квааа…
        На ведьме было старая дырявая одежда, сквозь которую просматривалось дряблое морщинистое тело. По ее старым ногам с раздутыми ступнями ползали улитки с закрученными домиками.
        - Зачем ты приехал? – спросила она.
        Принц соскочил с белого коня и подошел к ведьме.
        - Мне нужна щепотка звездной пыли, - сказал он.
        Змея, висевшая на шее ведьмы, зашипела и открыла розовый рот, показывая белые ядовитые зубы и шевеля раздвоенным длинным языком.
        - Зачем тебе это? – она противно засмеялась. - Пыль она и есть пыль. Даже звездная.
        - Мне это нужно для того, чтобы принцесса поцеловала меня, - ответил Принц.
        - Дорогая плата за поцелуй, - старуха покачала головой.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай… Даай… Даай…
        - Я дам тебе то, что ты просишь, - старуха дотронулась до его рук и провела по ним своими старыми морщинистыми руками с крючковатыми пальцами, - но только взамен ты мне отдашь свои молодые руки.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай… Даай… Даай…
        - Я согласен, - вздохнув, сказал принц. Ведь он так любил принцессу.
        Колдунья сбросила жабу на землю. Та недовольно квакнула «Кваа!» и прыгнула в болото.
        Старуха по крыше, касавшейся земли, с трудом влезла на вершину домика.
        Она провела рукой по черному небу, зачерпнув в ладонь горсть белых звезд. В руке у нее заискрилась алмазы.
        Спустившись, она ссыпала их в старый серый мешочек.
        - Возьми этот мешочек с щепоткой звездной пыли, - она протянула ему мешочек.
        Белый конь с белой уздечкой и белым седлом сильно затряс головой и забил по земле копытом.
        Как только принц коснулся мешочка с щепоткой звездной пыли, его молодые красивые руки превратились в старые морщинистые с крючковатыми пальцами.
        «Ничего, - подумал принц, - на мне будет одежда с длинными рукавами, а на руках будут перчатки. Никто ничего и не заметит».
        Он спрятал мешочка с щепоткой звездной пыли в карман и, вскочив на белого коня, заторопился к принцессе.
        - Поспеши! - крикнула ему вслед старуха. - Тебе надо успеть до восхода солнца, иначе щепотка с звездной пылью превратится в простую пыль.
        Ведьма подозрительно посмотрела вслед белому коню с белой уздечкой и белым седлом. Затем довольная стала разглядывать свои молодые красивые руки, заскрипев старческим смехом.
        Как только солнечные лучи стали появляться на голубеющем небе, принц уже был у принцессы.
        Принцесса еще спала, и ему пришлось ждать, когда она проснется. И как только она появилась перед принцем, он вынул из кармана мешочек со щепоткой звездной пыли и протянул ей. Она достала из мешочка щепотку звездной пыли, которая ярко заискрилась.
        - Какая прекрасная щепотка звездной пыли! – стали восхищаться все.- Как она красиво искрится!
        - Да, - сказала хорошенькая принцесса, - это моя щепотка звездной пыли!
        И она стала любоваться подарком.
        - Ты обещала меня за это поцеловать, - напомнил принц, с любовью глядя на нее.
        Принцесса закрыла глазки и, чуть смущаясь, поцеловала его.
        Это был сказочный поцелуй! Принц был так счастлив! Как никогда в жизни! Он был готов отдать свою жизнь! Он радостно и влюблено смотрел на хорошенькую принцессу.
        - Выйди за меня замуж, - сказал принц.
        - Нет, - ответила хорошенькая принцесса. – Я ведь поцеловала тебя всего только один раз.
        И она засмеялась своим красивым серебряным смехом.
        Через некоторое время у хорошенькой принцессы опять был бал. Опять было много гостей. И всем было очень весело и хорошо. Все опять угощались вкусными сладостями и танцевали до головокружения. А хорошенькую принцессу окружали хорошенькие фрейлины в различных красивых платьях.
        И вот, когда все опять сидели в мягких креслах, хорошенькая фрейлина в желтом кружевном платье и с блестящей желтой лентой в волосах сказала:
        - Я слышала от своей бабушки, которая слышала от своей бабушки, что если достать кусочек луны, то постоянно будешь богат в жизни. Только надо принести его до восхода солнца. Иначе он превратится просто в камень.
        Все опять удивились этому и стали обсуждать это.
        - Ах! – воскликнула хорошенькая принцесса. – Как бы я хотела иметь кусочек луны и быть постоянно богатой!
        Ее красивое личико опять опечалилось.
        - Слушайте все! – сказала она. – Того, кто сможет достать мне кусочек луны, я поцелую.
        И при этом она капельку покраснела и посмотрела на принца своими прекрасными глазками.
        Вскоре бал закончился, и все гости разъехались.
        «Где ж я смогу достать кусочек луны?» - опять задумался, возвращаясь домой.
        Он, опечаленный, опять сидел возле окна в башне из слоновой кости.
        - Почему ты опять печалишься, принц? - спросил его чертенок.
        - Принцесса сказала, что поцелует того, кто сможет достать ей кусочек луны, - ответил он и с надеждой посмотрел на чертенка.
        Чертенок, опять покусывая пушистую кисточку своего хвостика, сказал:
        - Я опять могу тебе помочь. Я превращусь в коня, и мы опять поедем за дальний лес к страшному и ужасному болоту, к старой-престарой ведьме. Она опять сможет тебе помочь. Но только я превращусь в другого коня, чтобы она меня не узнала.
        И опять, как только солнце ушло спать, и пришла ночь, чертенок превратился в желтого коня с желтой уздечкой и желтым седлом.
        - Садись на меня, - сказал он принцу.
        Они опять понеслись во весь опор. Мимо них опять проносились дремучие леса, темные поля, спящие города и уставшие реки. Все живое быстро уходило в сторону с их пути. И только ветер свистел в их ушах.
        Вскоре они достигли конца дальнего леса и опять очутились возле страшного и ужасного болота. Перед старым черным домиком на пне сидела старуха. Она казалась еще старее, чем была раньше. Ее седые волосы были также растрепаны, она что-то шептала беззубым морщинистым ртом. Но мерзкая склизкая бородавчатая жаба пучеглазила и противно квакала уже в молодых и красивых руках ведьмы.
        - Квааа…квааа…квааа…
        - Зачем пришел? – спросила ведьма.
        Принц соскочил с желтого коня и подошел к ней.
        - Мне нужен кусочек луны, - сказал он.
        Змея, висевшая на шее ведьмы, опять зашипела, показывая белые ядовитые зубы.
        - Зачем тебе это? – она засмеялась. - Кусочек он и есть кусочек. Даже лунный.
        - Мне это нужно для того, чтобы принцесса поцеловала меня во второй раз, - ответил принц.
        - Дорогая плата за поцелуй, - старуха покачала головой.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай… Даай… Даай…
        - Я дам тебе то, что ты просишь, - ведьма дотронулась до его ног, - но только взамен ты мне отдашь свои молодые ноги.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай… Даай… Даай…
        - Я согласен, - опять вздохнув, сказал принц. Ведь он так любил принцессу.
        Колдунья, сбросив недовольную жабу на землю, опять тяжело поднялась на крышу домика.
        Она сняла с неба желтую луну и отломила от нее кусочек. А затем повесила обратно то, что осталось. И теперь на черном небе вместо желтой круглой луны висел желтый остроконечный месяц. А в руках у нее был тяжелый блестящий кусок золота.
        - Возьми этот кусочек луны, - она протянула золото.
        Желтый конь с желтой уздечкой и желтым седлом опять сильно затряс головой и забил по земле копытом.
        Как только принц коснулся кусочка луны, его молодые красивые ноги превратились в старые морщинистые с раздутыми ступнями.
        «Ничего, - подумал принц, - на мне будет длинная одежда, а на ногах будут сапоги. Никто ничего и не заметит».
        Он спрятал кусочек луны в карман и, вскочив на желтого коня, заторопился обратно.
        - Поспеши! - крикнула ему вслед старуха. - Тебе надо успеть до восхода солнца, иначе Кусочек луны превратится просто в обыкновенный камень.
        Ведьма подозрительно посмотрела вслед желтому коню с желтой уздечкой и желтым седлом. Потом она стала разглядывать свои молодые красивые ноги, радуясь и смеясь.
        И опять, как только первые солнечные лучи стали появляться на голубеющем небе, принц уже был у принцессы.
        Принцесса спала, и ему опять пришлось ждать, когда она проснется. И как только она появилась перед принцем, он вынул из кармана кусочек луны и протянул ей. Она взяла его в руки, и он заблестел.
        - Какой прекрасный кусочек луны! – стали восхищаться все.- Как он красиво блестит!
        - Да, - сказала хорошенькая принцесса, - это мой кусочек луны!
        При этом она любовалась подарком принца.
        - Ты обещала меня за это поцеловать, - напомнил принц, и с любовью посмотрел на нее.
        Принцесса закрыла глазки и, опять чуть смущаясь, поцеловала его.
        Этот поцелуй был еще лучше первого! Принц опять был так счастлив! Он опять радостно и влюблено смотрел на хорошенькую принцессу.
        - Выйди за меня замуж, - опять сказал принц.
        - Нет, - ответила хорошенькая принцесса. – Я ведь поцеловала тебя только второй раз.
        Через какое-то время снова был бал у хорошенькой принцессы. И снова всем было очень весело и хорошо. Все угощались вкусными сладостями (такими вкусными, что некоторым дамам пришлось потом перешивать бальные платья) и танцевали до головокружения (а некоторые кавалеры постаптывали себе каблуки). И хорошенькую принцессу окружали хорошенькие фрейлины в цветных красивых платьях. И когда все отдыхали от веселья, хорошенькая фрейлина в голубом кружевном платье и с блестящей голубой лентой в волосах сказала:
        - Я слышала от своей бабушки, которая слышала от своей бабушки, что если достать лунный свет, то постоянно будешь молодым в жизни. Только надо принести его до восхода солнца. Иначе он превратится просто в воду.
        Все удивились и стали обсуждать это.
        - Ах! – воскликнула хорошенькая принцесса. – Как бы я хотела иметь лунный свет и быть постоянно молодой!
        Ее красивое личико опечалилось.
        - Слушайте все! – сказала она. – Того, кто принесет мне лунный свет, я поцелую.
        И при этом ее щечки зарумянились, и она посмотрела на принца своими прекрасными глазками.
        Вскоре бал закончился, и все гости разъехались.
        «Где ж я смогу достать лунный свет?» - снова задумался Принц по дороге домой.
        Он снова сел возле окна в башне из слоновой кости.
        - Почему ты снова печалишься, принц? - спросил его чертенок.
        - Принцесса сказала, что поцелует того, кто принесет ей лунный свет, - ответил он и снова с надеждой посмотрел на чертенка.
        Чертенок, снова покусывая пушистую кисточку своего хвостика, сказал:
        - Я снова смогу тебе помочь. Я превращусь в коня, и мы снова поедем за дальний лес к страшному и ужасному болоту, к старой-престарой ведьме. Она снова сможет тебе помочь. Но только я превращусь уже в другого коня, иначе она меня узнает.
        И снова, как только солнце, позевывая, ушло спать, и пришла ночь, Чертенок превратился в голубого коня с голубой уздечкой и голубым седлом.
        - Садись на меня, - сказал он принцу.
        Они снова понеслись во весь опор.
        Вскоре они очутились возле страшного и ужасного болота. Перед старым черным домиком на пне также сидела старуха. Ее седые волосы почти закрывали ее морщинистое лицо. Мерзкая склизкая бородавчатая жаба сидела на ее молодых руках.
        - Квааа…квааа…квааа…
        - Зачем ты явился? – спросила она.
        Принц соскочил с голубого коня и подошел к ведьме.
        - Мне нужен лунный свет, - сказал он.
        Змея, висевшая на шее ведьмы, открыла рот, показывая ядовитые зубы, но не зашипела.
        - Зачем тебе это? – она старчески захихикала. - Свет он и есть свет. Он недолговечен. Даже лунный.
        - Мне это нужно для того, чтобы принцесса поцеловала меня в третий раз, - ответил принц.
        - Дорогая плата за поцелуй, - старуха покачала головой.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай… Даай... Даай...
        - Я дам тебе то, что ты просишь, - старуха дотронулась до его тела, - но только взамен ты мне отдашь свое молодое тело.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай... Даай... Даай...
        - Я согласен, - снова вздохнув, сказал принц. Ведь он так любил принцессу.
        Колдунья, сбросив жабу, зашла в домик, и вскоре вышла оттуда с легкой пустой корзиной. Затем она легко взбежала молодыми ногами на крышу.
        Ведьма подставила корзину под лунный свет, который, журча, потек в нее. Легкая, плетенная из болотной лозы, корзина наполнилась серебряным светом. И сразу же потяжелела.
        - Возьми этот лунный свет, - ведьма протянула ему тяжелую корзину.
        Голубой конь с голубой уздечкой и голубым седлом снова сильно затряс головой и забил по земле копытом.
        Как только принц коснулся корзины с лунным светом, молодое красивое тело превратились в старое морщинистое с дряблой кожей.
        «Ничего, - подумал принц, - на мне будет одежда, застегнутая на все застежки. Никто ничего и не заметит»
        Он, крепко держа корзину с лунным светом, вскочил на голубого коня и помчался назад.
        - Поспеши! - крикнула ему вслед старуха. - Тебе надо успеть до восхода солнца, иначе лунный свет превратится в обыкновенную воду и вытечет на землю.
        Ведьма подозрительно посмотрела вслед голубому коню с голубой уздечкой и голубым седлом. Потом она обняла свое молодое красивое тело и запрыгала от радости.
        И снова, как только первые солнечные лучи стали появляться на голубеющем небе, принц уже был у принцессы.
        Принцесса спала, и ему снова пришлось ждать, когда она проснется. Когда она, зевая, предстала перед его глазами, он протянул ей корзину с лунным светом, который красиво переливался и серебрился внутри.
        - Какой прекрасный лунный свет! – стали восхищаться все.- Как он красиво сияет!
        - Да, - сказала хорошенькая принцесса, - это мой лунный свет!
        Рука принцессы зачерпнула немного лунного света, и голубые капельки, сверкая, закапали с ладони.
        - Ты обещала меня за это поцеловать, - напомнил принц, и снова с любовью посмотрел на нее.
        Принцесса закрыла глазки и, снова чуть смущаясь, поцеловала его.
        Этот поцелуй был намного лучше второго! Принц снова был так счастлив! Он снова радостно и влюблено смотрел на хорошенькую принцессу.
        - Выйди за меня замуж, - сказал принц.
        - Нет, - ответила хорошенькая принцесса. – Я ведь поцеловала тебя только в третий раз.
        Вскоре у хорошенькой принцессы вновь был бал. И когда все наугощались вкусными сладостями (впрочем, некоторые дамы, перешивающие бальные платья, уже старались поменьше есть) и натанцевались до головокружения (а некоторые кавалеры, подбившие каблуки, старались меньше топать), хорошенькая фрейлина в красном кружевном платье и с блестящей красной лентой в волосах сказала:
        - Я слышала от своей бабушки, которая слышала от своей бабушки, что если достать радужный хрустальный шар, то постоянно будешь любим в жизни. Только надо принести его до восхода солнца. Иначе он превратится просто в стекло.
        Все вновь удивились этому и стали обсуждать это.
        - Ах! – воскликнула хорошенькая принцесса. – Как бы я хотела иметь радужный хрустальный шар и быть постоянно любимой в жизни!
        Ее красивое личико опечалилось.
        - Слушайте все! – сказала она. – Того, кто принесет мне радужный хрустальный шар, я поцелую.
        И при этом посмотрела на принца своими прекрасными глазками.
        А когда уже бал закончился и все гости разъехались, принц по дороге домой подумал:
        «Где ж я смогу достать радужный хрустальный шар?»
        Он вновь сел возле окна в башне из слоновой кости.
        - Почему ты вновь печалишься, принц? - спросил его чертенок.
        - Принцесса сказала, что поцелует того, кто принесет ей радужный хрустальный шар, - ответил он и вновь с надеждой посмотрел на чертенка.
        Чертенок, вновь покусывая пушистую кисточку своего хвостика, сказал:
        - Я вновь смогу тебе помочь. Я превращусь в коня, и мы вновь поедем за дальний лес к страшному и ужасному болоту, к старой-престарой ведьме. Она вновь сможет тебе помочь. Но только я превращусь уже в другого коня, иначе она меня узнает.
        И вновь, как только усталое солнце ушло спать и пришла ночь, чертенок превратился в красного коня с красной уздечкой и красным седлом.
        - Садись на меня, - сказал он принцу.
        И они вновь понеслись во весь опор. Вскоре они очутились возле страшного и ужасного болота. Перед старым черным домиком на пне также сидела женщина со старушечьим лицом. Седые длинные волосы касались ее молодого тела. Мерзкая склизкая бородавчатая жаба сидела на ее молодых руках.
        - Квааа…квааа…квааа…
        - Зачем приехал? – спросила ведьма.
        Принц соскочил с красного коня и подошел к ней.
        - Мне нужен радужный хрустальный шар, - сказал он.
        Змея, висевшая на шее ведьмы, даже не шелохнулась.
        - Зачем тебе это? – ведьма усмехнулась. – Шар он и есть шар. Он может разбиться.
        - Мне это нужно для того, чтобы принцесса поцеловала меня в четвертый раз, - ответил принц.
        - Очень дорогая цена за поцелуй, - старуха покачала головой.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай... Даай... Даай...
        - Я дам тебе то, что ты просишь, - старуха дотронулась до его головы, - но только взамен ты мне отдашь свою молодую голову.
        - Квааа…квааа…квааа… - говорила жаба. – Даай... Даай... Даай...
        - Я согласен, - вновь вздохнув, сказал принц.
        Ведь он так любил принцессу.
        Колдунья, положив на землю жабу, зашла в домик. Ее долго не было, и принц стал волноваться, что не успеет к рассвету попасть к принцессе.
        - Эй, ведьма! – крикнул он – Долго тебя ждать?
        - Сейчас, - глухо ответила она.
        Было слышно, как она что-то искала, грохоча и двигая что-то. Вскоре все затихло. И она вышла с пустым стеклянным шаром. Но на этот раз она не пошла на крышу, а стала ходить вокруг домика, наполняя его быстрым теплым ветром, молочным болотным туманом, ночной холодной росой, сладким запахом ночных цветов, таинственными ночными шорохами.
        А когда все это оказалось внутри пустого стеклянного шара, он засиял разными цветами, заискрился яркими огоньками, засветился волшебным светом изнутри и превратился в радужный хрустальный шар.
        - Я тебе дам его, но запомни: он очень хрупкий, и если он разобьется, то сразу же звездная пыль превратилась просто в пыль, кусочек луны – в обыкновенный камень, а лунный свет – в простую воду. А теперь возьми этот радужный хрустальный шар.
        Красный конь с красной уздечкой и красным седлом вновь сильно затряс головой и забил по земле копытом.
        Как только принц коснулся радужного хрустального шара, его молодая красивая голова превратились старую с глубокими морщинами и седыми волосами.
        «Ничего, - подумал принц, - на мне будет шляпа с длинными полями, а лицо я загримирую. Никто ничего и не заметит»
        Он, осторожно держа радужный хрустальный шар, вскочил на красного коня и умчался.
        - Поспеши! - крикнула ему вслед старуха. - Тебе надо успеть до восхода солнца, иначе радужный хрустальный шар превратится в обыкновенное стекло.
        Ведьма подозрительно посмотрела вслед красному коню с красной уздечкой и красным седлом. Затем ведьма засмеялась звонким девичьим смехом. Она превратилась в девушку с длинными черными волосами.
        И вновь, как только первые солнечные лучи стали появляться на голубеющем небе, принц уже был у принцессы.
        Принцесса уже не спала, и ему не пришлось ждать. Он сразу ей отдал радужный хрустальный шар.
        - Какой прекрасный радужный хрустальный шар! – стали восхищаться все.- Как он светится!
        - Да, - сказала хорошенькая принцесса, - это мой радужный хрустальный шар!
        При этом она любовалась подарком.
        - Ты обещала меня за это поцеловать, - напомнил принц, и с любовью посмотрел на нее.
        Принцесса закрыла глазки и, опять чуть смущаясь, поцеловала его.
        Это был самый лучший поцелуй!
        - Выйди за меня замуж, - сказал принц.
        - Да, - ответила хорошенькая принцесса. – Ведь я дала честное принцессное слово, что выйду замуж за того, кого четыре раза поцелую.
        Вскоре они поженились.
        Такой красивой и веселой свадьбы не видал еще белый свет! Все было в красивых цветах. А принц и принцесса были такими красивыми! Все радовались и целовались. Было выпито много сладкой воды и съедено много пирожных и тортов. Даже солнце на небе радовалось свадьбе, играя золотыми лучами.
        Принц был очень счастлив, ведь он любил хорошенькую принцессу. А принцесса тоже была счастлива: у нее были звездная пыль, кусочек луны, лунный свет и радужный хрустальный шар.
        И теперь, когда гости приезжали к ним на бал, то все любовались этими подарками. Хорошенькой принцессе очень нравилось, когда все восторгались и завидовали ей. А особенно ей нравились новые гости, которые были в восхищении от этого.
        Так прошло немного времени. Балы почти не прекращались.
        Но однажды кто-то: то ли чертенок своим хвостиком с мягкой кисточкой, то ли еще кто-то - или случайно, или нарочно, пробегая, задел радужный хрустальный шар. Тот упал на пол и разбился, разлетевшись на миллионы радужных блестящих стекляшек в разные стороны.
        - Ах! – воскликнули все разом и застыли с открытыми ртами.
        И все увидели, как сразу же звездная пыль превратилась просто в пыль, кусочек луны – в обыкновенный камень, лунный свет – в простую воду.
        - Ах! - огорчилась хорошенькая принцесса. – Что я теперь буду показывать своим гостям?
        Она заплакала.
        - Я не буду ни постоянно удачлива, ни постоянно богата, ни постоянно молода, ни постоянно любима.
        И сразу заметила, что у принца немолодые руки, немолодые ноги, немолодое тело, немолодая голова.
        - Ты - старик, ты мне не нужен, уходи от меня! - зло закричала принцесса и затопала ногами.
        Принц сильно огорчился и ушел обратно жить в башню из слоновой кости. Он опять задумчиво сидел у окна, положив голову на руку, и очень тосковал по принцессе. В его сердце возникла любовная боль. Это была самая страшная и самая прекрасная боль на земле.
        Чертенок, появившийся из неоткуда, подошел к принцу и, щекоча его мягкой кисточкой своего хвостика, сказал:
        - А не съездить ли нам опять за самый дальний лес, расположенный возле страшного и ужасного болота, к ведьме? Может быть, она и сейчас сможет тебе помочь?
        Принц подумал и согласился с этим.
        На этот раз чертенок превратился в черного коня с черной уздечкой и черным седлом.
        И они поскакали к ведьме.
        Возле того же сильно покосившегося старого черного домика, вросшим в землю и покрытым темно-зеленым мохом, на низком пне сидела уже не древняя старуха, а девушка с длинными черными волосами. У нее были молодые руки, молодые ноги, молодое тело и молодое лицо. В руках она все также держала мерзкую склизкую бородавчатую жабу, которая пучеглазила и противно квакала.
        - Квааа…квааа…квааа…
        Принц соскочил с коня и подошел к ней.
        - За чем ты приехал? – спросила девушка, улыбаясь.
        Принц рассказал ей о том, как разбился радужный хрустальный шар, а щепотка звездной пыли превратилась просто в пыль, кусочек луны – в обыкновенный камень, лунный свет – в простую воду. А еще он ей сказал, что принцесса разлюбила его.
        Девушка, внимательно выслушав его, сказала:
        - Я знала, что все так будет. Потому что шепотка звездной пыли не может заменить удачи, кусочек луны - богатства, лунный свет - молодости, а радужный хрустальный шар – любви. Удача, богатство, молодость, любовь никогда не уйдут, если у человека доброе, щедрое, любящее сердце.
        Затем она встала с пенька и подошла к черному коню с черной уздечкой и черным седлом.
        - Ах ты, вредный чертенок, - сказала она, смеясь, - ты думаешь, я тебя не узнала?
        Она схватила коня за уздечку и стала трясти его голову. Конь замахал головой и забил копытом.
        - Бабушка всегда узнает своего внука, каким бы он ни был.
        Девушка отпустила уздечку коня, села опять на пенек, взяла в руки жабу и сказала:
        - Ты отдал свои молодые руки, ты отдал свои молодые ноги, ты отдал свое молодое тело, ты отдал свою молодую голову, но у тебя осталось главное – любовь. Любовь – это бесценное чувство, ее нельзя купить или выменять ни на звездную пыль, ни на лунный свет, ни на кусочек луны, ни на самый распрекрасный радужный хрустальный шар. Счастлив тот, кого любят! Но еще вдвойне счастлив тот, кто любит! Потому что по-настоящему любить может не всякий, а лишь тот, у кого есть доброе, щедрое, любящее сердце! И пусть тебя не любит тот, кого ты любишь, и ты испытываешь самую страшную и самую прекрасную боль на свете - любовную боль. Не всякому дано испытать ее. Это великий дар – любить!
        Она стала гладить жабу, отчего та заквакала:
        - Квааа… Квааа… Квааа…Даай… Даай… Даай…
        - На этот раз я ничего тебе не смогу дать, - сказала девушка с длинными черными волосами. - Увы, я ничем не смогу тебе помочь.
        Принц, печальный и огорченный, сел на коня. И когда уже они собирались отъехать, ведьма сказала:
        - Твоя любовная боль и твое доброе, щедрое, любящее сердце помогут тебе. Больше ко мне не приезжай! Я не смогу тебе дать больше, чем у тебя есть! Прощай!
        Принц опять вернулся в башню из слоновой кости и стал там жить. Из его окна все также был виден белый свет, но в прекрасном дворце стало тихо и грустно.
        Принц понял, что хорошенькая принцесса никогда уже не поцелует его. И от этого сердце стало так сильно стучать, что все, кто его любил, услышали это. Его родители, прекрасные феи и волшебные эльфы, окружавшие его, загрустили и опечалились.
        А хорошенькая принцесса все также устраивала у себя балы. Но ей почему-то было грустно и тоскливо на них. Ей было жалко и звездной пыли, и кусочка луны, и лунного света, и, конечно же, радужного хрустального шара – гостям нечего было показывать.
        Но однажды на балу она вдруг услышала, как печально и грустно стучит сердце принца. Она заплакала.
        Принцесса вспомнила принца и подумала, сколько он для нее сделал хорошего и какое у него доброе и любящее сердце. Ей стало так жалко его, что она грустно вздохнула.
        И уже на следующий день принцесса поехала к нему. И по мере того, как она приближалась к прекрасному дворцу, все яснее и отчетливее было слышно, как стучит сердце принца.
        Когда она зашла в башню из слоновой кости, то застала его в унынье и печали. Хорошенькая принцесса подошла к нему, обняла его и, глядя ему в глаза, сказала:
        - Прости меня, мой принц. Я поняла, как сильно ты любишь меня. Мне ничего не надо: ни звездной пыли, ни кусочка луны, ни лунного света, ни радужного хрустального шара - мне надо только, чтоб ты был со мной. Я тоже люблю тебя.
        И она поцеловала его. И – о, чудо! – принц опять стал молодым и красивым. Он тоже обнял ее и заплакал от счастья.
        А потом они стали жить вместе долго и счастливо. И были удачливы, богаты, молоды, любимы. Потому что любили друг друга.
        Ведь любовь - это главное. Правда?

Сказка о Каменном Городе и Живом Сердце

        Северный Ветер, проносясь над свинцовыми волнами, сильно давил на угрюмый неподвижный Берег. Ветру нравилось разрушать его холодными тонкими пальцами и уносить вдаль частицы тела - он уже давно хотел уничтожить непокорный Берег. Иногда он сдвигал Море так сильно, что оно, послушное ему, пучило и заливало мутной кипящей водой все, что было рядом.
        Северный Ветер был владыкой и самым сильным на этой земле. Все его боялись: постоянно холодное и коварное Море, одинокий Берег, тонкие и небольшие, дрожащие мелкими листочками от страха и холода деревца и кустарники. Птицы с ужасными криками низко метались в соленом влажном воздухе, пытаясь хоть куда-нибудь спрятаться от него. И даже Солнце боялось его: оно знало, что стоит тому захотеть и большие тяжелые тучи наглухо закроют все небо, и будет постоянно идти дождь.
        Ветер ведал об их страхах и еще больше злился на всех.
        Но однажды он был настолько удивлен, что не знал, что делать. И поэтому ослаб и затих, улегшись на берегу и наблюдая.
        В его страну пришел Черный Властелин В Высоких Ботфортах. Он посмотрел на все и сказал:
        - Теперь я здесь буду править!
        - Нетссс! – со злостью и свистом закричал ветер, подпрыгнув от неожиданности, надувая щеки, дуя все сильнее и сильнее и нагоняя тяжелые большие стада черных туч. Страшная гроза с синими яркими молниями, пугающим громом и холодным пронизывающим дождем накрыла все. Деревья, птицы, Берег сильно испугались. Море стало бурлить и большими холодными волнами со злобным шипением кидаться на землю.
        Но Черный Властелин В Высоких Ботфортах только громко захохотал.
        - Я не боюсь тебя! У меня есть то, что сильнее всего на свете, всемогущая сила – люди!
        - Нетссс! – все еще надрывался Северный Ветер. – Ты не будешь здесь жить и царствовать!
        - Здесь будет мой город! – продолжал Черный Властелин В Высоких Ботфортах. – Я буду жить в нем вечно!
        И его черные волшебные волосы потянулись во все стороны и стали притягивать людей, которые начали создавать город.
        - Тогда я буду превращать их в камень! – злобно и яростно бесновался Северный Ветер.- И ты тоже превратишься в камень!
        И правда, все люди, попадающие вначале в этот Северный Город Черного Властелина В Высоких Ботфортах, были разные и живые. Но злой Северный Ветер делал их неживыми и каменными. Они не могли уже никуда уйти – ведь мертвый камень не ходит. Их начали обрабатывать, тесать, подгонять и делать похожими друг на друга. А иначе зачем они были нужны? А кто не хотел, того просто разбивали и кидали под ноги, в грязь. Некоторые камни, которые были на виду, замазывали штукатуркой и красили, чтоб было красиво и не было видно камней.
        Люди-камни смирились с этим и стали любить Черного Властелина В Высоких Ботфортах и его Северный Город. Они знали, что будут жить вечно, ведь у них – каменные тела и каменные сердца.
        Но коварный Северный Ветер не успокоился и решил постоянно вести борьбу с городом, разрушая верных слуг Черного Властелина В Высоких Ботфортах – камни. Ведь камень легче разрушить, чем человека. Особенно, если сами камни не хотят быть людьми.
        - Нам здесь нравиться, - любили поговаривать камни между собой, когда Северный Ветер был особенно зол, плотнее прижимаясь друг к другу от холода и сырости, - мы не знаем и не хотим знать ничего!
        А наиболее древние и дырчатые глубоко и каменно возмущались:
        - Не клевещите на нас! Нам здесь хорошо!
        Но их никто не слышит, потому что камни умеют говорить только молча. И только слизняки и комары, поселившиеся в их влажных дырках, рады им. Да и то потому, что там живут.
        И сам Черный Властелин В Высоких Ботфортах то ли от времени, то ли от Северного Ветра тоже стал камнем.
        И когда ровно в полдень раздается крик Черного Властелина В Высоких Ботфортах, то каменные высокие дома со шпилями, упирающимися в небо, каменные позолоченные львы, оберегающие золото, каменный табун лошадей в памятниках и все-все-все в этом Северном Городе вздрагивает. И после этого камни еще больше любят его.
        От этого крика также вздрагивали птицы, поселившиеся в этом городе и слетающиеся для обсуждения новостей.
        - Ну, это надолго, - скрипнула небольшая юркая Чайка, сверкнув черными глазками.
        - Да, - согласился с ней Альбатрос, - жаль только нельзя здесь делать гнезда. Камни не любят гнезд.
        - Дамы и Господа! Я с вами не соглашусь, - возразил им толстый Голубь в золотых очках, - в камнях много всяких насекомых, всякой гадости, а значит и еды. А где еда - там и жилье.
        - И деньги, - подпрыгнув для верности, прочирикал серенький Воробей.
        Но Северный Ветер так дунул, что весь этот Птичий Базар разлетелся в разные стороны. А одна из птиц, пролетая мимо окон каменного здания и случайно заглянув туда, увидела принца.
        Это был сказочный принц со сказочной красотой, его звали Добрый Принц. У него были голубые, цвета неба, глаза, алые, как весенние розы, губы и длинные красивые волосы, почти как у Черного Властелина В Высоких Ботфортах. Он был, конечно, не единственным принцем в Северном Городе, здесь жили и Злой Принц, и Капризный Принц, и много других принцев и принцесс.
        И однажды на Новый Год, когда пахнет хвоей от елки и сбываются все желания, маг Сладких Снофф, живший в его квартире, подарил ему Волшебный Карандаш, который мог рисовать все, что хочешь. Добрый Принц так обрадовался подарку, что нарисовал Красивых фей: Фею Нежности, Фею Музыки, Фею Тепла, Фею Радуги, Голубую Фею, Мертвую Фею и еще много других. Все они жили у него в рисунках, но иногда выходили с ним погулять. Доброму Принцу нравилось, когда прохожие оглядывались на него и восторгались: «Как красиво и как талантливо!». Он от этого смущался и краснел, наслаждаясь этими восхищениями.
        Но Доброму Принцу хотелось чего-то больше. Ему хотелось друга, настоящего, не каменного. И однажды он захотел нарисовать его, но не знал как, и стал рисовать зайку с длинными ушами, потом котенка с поднятым хвостиком, плюшевого мишку, колючего ежика. Но все это было не то. Было очень красиво, но чего-то не хватало. Его феи, столпившиеся вокруг него, тоже загрустили и стали плакать.
        Волшебный Карандаш ничего не мог нарисовать. Добрый Принц уже устал и рассердился. Он отшвырнул Волшебный Карандаш в дальний угол.
        - Это ты виноват, что у меня нет настоящего друга! – сказал он ему.
        Карандаш обиделся, надулся и стал сам рисовать ему друга. Когда все подошли, чтобы посмотреть на лист бумаги, то ужаснулись. На картинке был нарисован старый кривой горбун, которого звали Солныфк.
        - Нет! – закричал принц. - Я не хочу иметь такого друга! Зачеркни его! Сотрите его!
        И он от злости затопал ногами.
        Но Волшебный Карандаш ничего не сказал, а молча лег опять в угол. Добрый Принц захотел порвать рисунок, но Солныфк убежал от него и спрятался под кровать. Добрый Принц заплакал и лег спать.
        Вскоре он забыл о рисунке. У него появились новые друзья: Принц-Лекарь, Принц-Художник и даже одна Хорошая Принцесса. Все они, не замечая того, постепенно стали превращаться в камни для города. И им это нравилось.
        В камни не могли превратиться только феи, ведь они были нарисованными. И еще забытый всеми горбун, лежащий далеко под кроватью, почти у стенки, и уже покрытый слоем серой каменной пыли. Он лежал и все слышал, что делал и думал Добрый Принц.
        А глубокой ночью, когда все спали, он тайно, чтоб его никто не видел, молча бродил по дворцу. Но он не просто бродил, а старался сделать сон своего друга спокойным и приятным. Поэтому его боялись злые мыши, снующие всюду и шипящие на него при встрече. Но он храбро вступал с ними в бой – ведь он же защищал своего друга. Ночные кошмары и ужасные призраки тоже перестали посещать квартиру Доброго Принца. Они не хотели связываться с Солныфком.
        А он, живя под кроватью, слышал, как сердце друга с каждой ночью билось все медленнее и медленнее, и все глуше и глуше - оно становилось каменным. Солныфк видел, как Добрый Принц постепенно стал превращаться в камень. И ему было жалко его.
        Одной темной ночью он вылез из-под кровати пошел к магу Сладких Снофф.
        - Он останется живым, если ты отдашь ему свою жизнь, - грустно сказал волшебник, выслушав его.
        - Значит, я умру? – испугавшись, спросил Солныфк.
        - Да, - опечалился маг, - я тебе ничем не могу помочь.
        Солныфк уныло пошел домой. Ему хотелось постоянно быть рядом с Добрым Принцем, но не хотелось умирать. Он не знал, что делать, и по привычке залез под кровать, лег в темном углу, свернувшись калачиком и прикрывшись листом бумаги. Солныфк лежал и горько плакал. И даже злые серые мыши и ужасные призраки не заходили во дворец - им было жалко его.
        А Добрый Принц все каменел и каменел. И однажды Солныфк не услышал стука сердца принца. Он ужасно испугался за друга, и внимательно прислушался. Но сердце еще еле-еле стучало. И тогда Солныфк решил отдать свою жизнь Доброму Принцу.
        Глубокой и черной ночью, когда Добрый Принц спал, он тихо подошел к нему и, вынув свое бьющееся сердце, аккуратно вложил его в тело Принца. Принц не проснулся, а только вздрогнул слегка и сказал:
        - Ах!
        Утром, когда принц проснулся, то увидел прямо на полу перед кроватью чистый листок бумаги. На ней ничего не было.
        «Странно, - подумал Добрый Принц, - что здесь делает этот чистый листок?»
        Он осмотрел его с двух сторон, но ничего не увидел. И тут он вспомнил, что именно на этом листке был нарисован старый кривой горбун.
        - Куда ж он делся? – неизвестно к кому обращаясь, недоумевая, спросил принц. Ему почему-то вдруг стало жалко этого старого горбуна. Может быть, оттого, что в это утро его сердце билось особенно сильно, и ему от этого было хорошо. А может быть, оттого, что он все-таки был Добрый Принц, хотя и жил в каменном Северном Городе Черного Властелина В Длинных Ботфортах.
        Добрый Принц еще раз посмотрел на листок бумаги, вздохнул и, скомкав, кинул его в ярко пылающий красный огонь камина. Отчего языки пламени вспыхнули сильнее и заметались.
        А вскоре Доброму Принцу надели на голову Настоящую Большую Корону. (Хотя у всех принцев в этом городе были короны - а иначе, какие они принцы? Но короны не были сразу заметны и были еще маленькие.)
        Он стал еще красивее, и все стали восхищаться Настоящей Большой Короной и Живым Сердцем.
        - Теперь он будет Настоящим Королем! – радостно воскликнула глупая Чайка.
        - Да здравствует Король!- прогугукал Голубь в позолоченных очках и капнул вниз на голову прохожему.
        Все птицы дружно захлопали крыльями.
        И опять противный Северный Ветер дунул на весь этот Птичий Базар, разогнав его. Впрочем, птицы не просто разлетелись, а разнесли весть о Настоящем Короле по всему свету.
        Старый мудрый маг Сладких Снофф, сидящий на горящем камине, рядом с зеркалом, снял с пальца кольцо, посмотрел на надпись «и это пройдет», покачал головой и улыбнулся.
        Но так сказки не заканчиваются!
        Добрый Принц взял в руки Волшебный Карандаш и стал рисовать горбуна. Но у него опять ничего не выходило, он совсем забыл, как тот выглядел. Принц опечалился и заплакал. И его горячие слезы, идущие от живого сердца, упали на белый листок и растеклись по нему. И – о, чудо! – на бумаге появился Солныфк, но не такой, как прежде, а прекраснее и моложе.
        Они очень обрадовались друг другу и решили навсегда остаться друзьями. И жили долго-долго, пока их живые сердца бились. Вот и все!

Рыбак и волшебная раковина

        Эта необычная история произошла тогда, когда тебя еще не было на свете - в стародавние времена.
       Небо тогда было настолько голубым, что напоминало красивый драгоценный камень лазурит. А теплое море тогда плескалось о края неба.
       Жил-был в те времена один Рыбак. Он был молод и красив. У него были светло-золотые волосы, голубые, как море, глаза и стройное красивое тело. Не одна девушка украдкой смотрела ему вслед, тихо вздыхая.
        Все, что он имел - это старая деревянная лодочка да старые латаные-перелатаные сети, с которыми он и выходил каждый день в море. Но почти всегда возвращался либо ни с чем, либо с таким уловом, что едва хватало на жизнь.
        Но он старался не огорчаться и был счастлив тем, что у него были молодость, жажда жизни, смелость. А еще он очень любил море, солнце, ветер, соленую воду! Он был рад им! И они любили его! Ему казалось, что весь мир существует только для него!
        - Эге-гей! - кричал Рыбак от радости и с разбегу бросался в море, поднимая фонтаны разноцветных брызг. А потом лежал на теплом песке, подставив загорелое тело солнцу.
        Однажды, когда он так лежал, широко раскинув руки, и морской ласковый ветерок слегка растрепывал его светлые длинные волосы, его голубые глаза задумчиво смотрели в небо. А небо отражалось в них, делая их такими же голубыми и бездонными.
        Высоко-высоко над ним была видна черная точка парящей птицы. Она не уменьшалась и не увеличивалась. Казалось, она навечно застыла на месте и была черной звездочкой на дневном светлом небе.
        «Ничего-то тебе не надо!» - подумал юноша.
        «Ты можешь висеть на небе вечно».
        И он как-то пронзительно позавидовал парящей птице.
        «Эх! Мне б такое счастье!.. »
        А морские волны, как бы утешая его, все набегали и набегали, пытаясь коснуться его ног, вздыхая и что-то говоря.
        «Ну почему мне не везет? - думал он. - У других рыбаков всегда полные сети улова, их лодки полны рыбы».
        Он опечалился и закрыл глаза.
        -Эх, я бы отдал все за то, чтобы быть богатым, - негромко сказал он.
        И вдруг он почувствовал, что все вокруг затихло. Исчез морской ветерок; казалось, успокоилось море. Он услышал, что в воде что-то или кто-то плещется. Рыбак открыл глаза и, чуть приподнявшись, посмотрел на море.
        А оттуда, лежа на волнах, смотрела на него Морская Принцесса. Она была очень красивой и молодой. Ее длинные волосы, касаясь поверхности воды, окружали ее. На голове у нее была небольшая золотая корона с белыми жемчугами. А зеленые блестящие глаза влюблено и по-доброму смотрели на юношу.
        Она подплыла совсем близко к берегу и сказала:
        - Я помогу тебе стать богатым. Для этого дам тебе волшебную раковину. Но только ты пообещай каждый вечер приходить к морю и быть со мной.
        - Да, - согласился Рыбак, - я сделаю все, что ты захочешь.
        Морская Принцесса тотчас вынула из воды раковину.
        Это была странная морская раковина. Она была похожа на сказочный музыкальный инструмент, в который если подуть, то можно извлечь необычные звуки.
        Принцесса приложила раковину к губам и тотчас прекрасные, нежные звуки растеклись по воздуху. В них звучали надежда, любовь, радость.
        - Когда ты выйдешь в море, то подуй в раковину и сбудется твое желание, - сказала девушка и протянула раковину юноше.
        И отдав раковину, она нырнула в воду и исчезла в темной глубине моря, оставив круги на воде.
        Рыбак еще немного постоял на берегу с раковиной в руке, ожидая чего-то.
        Но ничего больше не произошло, и он медленно, задумчиво пошел домой.
        На следующее утро, когда его старая ветхая лодочка была уже далеко от берега и был закинут невод в море, он приложил раковину к губам и подул в нее. По поверхности моря пронеслись сильные красивые звуки. И тотчас его сети наполнились серебристой, большой, бьющейся рыбой.
        - Вот это да! - обрадовался рыбак. - У меня еще никогда не было так много рыбы!
        Он быстро и умело доставал сети и бросал трепещущую рыбу на дно лодки. Снова и снова Рыбак закидывал сети, и снова и снова они были полны рыбы.
        Рыбы было так много, что борта хрупкой лодочки были почти вровень с водой, и она вот-вот могла перевернуться. Она, жалобно скрипя, медленно и тяжело поплыла. Но Рыбак был опытным моряком и благополучно доплыл до берега.
        Он был очень рад этому улову. И в тот же день, удачно продав его, заработал столько денег, сколько никогда у него не было. Он держал их в руках и радовался.
        «Ай да, раковина! Ай да, Морская Принцесса!» - с восхищением думал он.
        В этот вечер он, радостный, пришел к морю и долго был с Морской Принцессой. И лишь когда круглая желтая луна, долго и медленно катившаяся по темному небу, стала бледнеть, они расстались.
        На следующий день Рыбак опять отправился в море. Он опять дул в раковину и опять приплыл с полной лодкой рыбы. И опять вечером он был с Морской Принцессой.
        Так повторялось множество дней.
        Как-то раз Морская Принцесса сказала:
        - Я хочу тебе показать чудо.
        - Какое? - спросил Рыбак.
        - Зайди в воду.
        Он медленно зашел в воду.
        И вдруг его тело стало светиться волшебным голубым огнем.
        - Ух ты! Такого я еще никогда не видел! - удивился он.
        И вода вокруг него тоже засветилась голубым огнем.
        Он стал плескаться и поднимать брызги. А они, как маленькие прозрачные стеклянные шарики, светящиеся изнутри нежным голубым светом, взлетали вверх и радостно шлепались обратно в воду.
        - Тебе нравится? - радуясь вместе с Рыбаком, спросила Морская Принцесса.
        - Да! - восхищался юноша.
        И он снова и снова поднимал в воздух миллионы ярко-голубых светящихся брызг, которые, как искры волшебного костра, взлетали вверх и освещали чудным голубым светом все вокруг.
        - Это будет происходить каждый раз, когда ты будешь входить в море, - сказала Морская Принцесса.
        И, правда - каждый раз, когда Рыбак встречался с Морской Принцессой, море светилось сказочным голубым светом. Они плескались, брызгались и играли в воде, а море вокруг них светилось.
        Прошло еще немного времени.
        Вскоре все вокруг стали удивляться его удаче и его улову.
        - Почему у тебя стало так много ловиться рыбы? - с завистью спрашивали его. - Наверно, тебе помогает Морской Владыка? Или одна из его дочерей?
        Но Рыбак молчал и загадочно улыбался в ответ на эти вопросы.
        Он купил новую лодку с таким крепким парусом, что даже если бы подули все морские ветры, то паруса бы выдержали напор и не порвались. А еще он купил новые шелковые сети, которые были так крепки, что даже если бы вся рыба моря попала в них, то они и тогда бы тоже не порвались.
        Новая лодка стала постоянно приносить много рыбы. И Рыбаку уже не нужна была раковина. Он все реже и реже стал приходить по вечерам к морю на встречу.
        - Я занят… Я устал… У меня нет времени… - говорил он.
        Морская Принцесса каждый вечер приплывала к берегу и ждала его. Она задумчиво лежала на волнах и из ее красивых зеленых глаз капали, похожие на маленькие жемчужинки, слезы.
        Как-то раз, когда она его ждала и, не дождавшись, решила уплыть, Рыбак пришел.
        - Морская Принцесса, я пришел, чтобы попрощаться с тобой, - сказал он. - Мы больше никогда с тобой не увидимся!
        - Почему? - огорчилась девушка.
        - Я хочу уехать туда, где нет моря и много денег.
        - Не уезжай, - просила его Морская Принцесса.
        - Мне больше не нужна твоя волшебная раковина, - зло отвечал Рыбак.
        - Не уезжай… - шептала она.
        - Прощай, Морская Принцесса!
        Он засмеялся и, сильно размахнувшись, зашвырнул раковину далеко в море. А затем решительно ушел от моря, не оглядываясь. Его длинные красивые волосы развивались на ветру, а голубые глаза стали темно-синими, почти черными, как глубины моря.
        Прошло много времени…
        Красивый юноша превратился в пожилого человека. Он уже сам не рыбачил, а имел самые лучшие и самые большие корабли, быстроходные и красивые. Они приплывали ежедневно полные улова, и, казалось, что сама рыба превращалась в золото, которое тяжело и надолго заполняло сундуки хозяина, которого уважали за его богатство и боялись его богатства. Он ни в чем себе уже не отказывал и был одним из состоятельных и влиятельных людей.
        Однажды, поздней ночью, ему не спалось. То ли он много дел переделал и устал, а может, забыл выпить привычную таблетку на ночь. Он почему-то сильно затосковал, еще сам не зная отчего и не понимая причину возникновения этого чувства.
        - Фу! - вздохнул он и перевернулся на другой бок.
        И уже засыпая, сквозь полудрему, ему показалось, что ласковый морской ветер, совсем как в юности, коснулся его головы. Он вскоре заснул и забыл об этом.
        После этого прошло несколько дней и ночей.
        Чувство неудовлетворенности, тоски все чаще и чаще стало приходить к нему по ночам.
        «Наверно, я старею», - подумал он, и ему стало неприятно от этой мысли. Он старался отогнать ее от себя, но она все настойчивее и настойчивее напоминала о себе.
        В конце-концов он свыкся с этой мыслью.
        В одну из ночей ему приснился сон, в котором он видел себя на берегу моря. Оно ласково шипело и подкатывалось к его ногам.
        - Рыбак! - кто-то звал его во сне.
        Это был далекий и давно забытый голос юности - голос судьбы.
        Он проснулся и открыл глаза.
        Была ночь. Было темно.
        - Рыбак…
        Ему показалось, что он опять услышал этот голос.
        Он прислушался.
        Но было тихо. Только было слышно, как пульсирует кровь в ушах.
        «Значит мне пора…» - подумал он.
        Куда пора и зачем, он не мог сейчас ответить. Но он почувствовал, что надо прийти к морю.
        Ему захотелось побывать там, где прошло его детство, юность и откуда он давно – ох, как давно! – ушел и никогда уже за всю свою долгую жизнь не возвращался.
        Изменилось ли что-то?.. Или все осталось по-прежнему?..
        Море было таким же – блестяще-голубым, зовущим и бесконечно-далеким. Оно негромко и ритмично шумело у его ног. Казалось, что оно рассказывало что-то на своем языке.
        И все, что было только что и раньше, и намного раньше показалось вдруг пустым, ненужным и даже неприятным.
        Он подумал о том, что море было до него, есть сейчас и будет существовать после его земной жизни.
        Что-то сжалось внутри, и какая-то тоскующая боль возникла в груди, возле сердца.
        «Почему так? Почему все так? – подумал он. – Почему я не могу быть здесь, рядом с морем? Почему я не живу здесь? »
        Ему стало горько.
        Вдруг он увидел, как что-то движется по поверхности моря к нему издалека. Оно увеличивалось все больше и больше. И вот уже стали видны голова и туловище Морской Принцессы, сидящей на морском коне.
        - Здравствуй, Морская Принцесса! – сказал он, улыбаясь.
        - Здравствуй, Рыбак, - ответила она, приближаясь к нему.
        - Ты совсем не изменилась, - старик жадно разглядывал ее, - все такая же красивая и молодая.
        - А я… - он вздохнул. – Как видишь. Мне уже много лет…
        - Но все же ты узнала меня? – его взгляд оживился. – Ты все равно узнала бы меня.
        Он с надеждой посмотрел на девушку.
        - Да, я узнала тебя, - всадница все так же, как прежде, влюблено и по-доброму смотрела на него.
        К горлу старика подкатило что-то изнутри, и он закашлял. От надрывного кашля слезы появились на глазах, и ему стало тяжело дышать. Болезнь, уже долго сидевшая в нем, требовала его тела и жизни.
        - Вот видишь, я уже стар и болен… Я не знаю, сколько мне осталось жить…
        Он с трудом сел на берег. Волны, набегая, касались его старых ног. Морская Принцесса присела рядом в воде.
        Они молчали.
        Им было о чем молчать.
        - А ведь я любил тебя…
        - Я знаю…
        - Я любил твое тело, твои волосы, твои губы. Мне нравилось обнимать тебя и целовать.
        - Я знаю…
        - А еще мне нравилось дуть в твою раковину.
        - Да… У тебя хорошо получалось.
        - Почему ее нет с тобой сейчас?
        - Она здесь.
        Принцесса опустила руку в пенящиеся волны и вынула большую раковину.
        - Ты помнишь, как в нее дуть? - спросила она.
        Она поднесла ее к коралловым губам, и чистый звук пронесся над поверхностью моря. Звук стал нарастать, становиться громче, сильнее. Казалось, что сказочное, невидимое существо поет прекрасную песню. Море, соленый воздух, все затихло, прислушиваясь. В песне была любовь и нежность, красота и доброта, молодость и радость.
        Морская Принцесса медленно убрала раковину ото рта.
        Но еще несколько мгновений казалось, что в воздухе не растворяется прекрасный звук.
        Затем, море, как бы очнувшись, зашумело волнами.
        - Дай мне… Я хочу вспомнить, как звучит твоя раковина.
        Старик взял раковину, внимательно разглядев ее, приложил к губам и попытался дунуть. Раздались неприятный, скрипучий звук. Он еще раз дунул. Такой же резкий, короткий, скрипучий звук раздался из раковины.
        Он огорчился.
        - Ты расстроился?
        - Я совсем разучился дуть в раковину.
        - Не надо…Не расстраивайся, - мягко и нежно сказала Морская Принцесса. – Попробуй еще раз. Не думай о том, как извлечь звуки, а подумай, что ты хочешь сказать.
        Он виновато улыбнулся, и опять, поднеся к губам раковину, стал тихонько и бережно дуть.
        Робкие звуки потекли из раковины. Они уже не были плохими, не скрипели. Они были чисты, но еще слабы.
        - Вот видишь. Ты можешь.
        Старик вновь подул в раковину.
        Стала тихо звучать печальная и медленная мелодия. Казалось, что сказочное существо поет о своей нелегкой жизни, о своей тоске. Ему было очень одиноко и очень грустно. Казалось, что оно умирает и в последний раз пытается рассказать о себе.
        Опять все умокло, слушая эту песню. Было печально и как-то страшно от этих звуков.
        Старик перестал дуть. Море стало яростнее шуметь, подул ветер.
        - Не печалься, Рыбак! Я ведь здесь, - сказала Принцесса и коснулась его.
        Старик вздохнул. Ему стало жаль того, как он прожил свою жизнь. Нет, он не боялся смерти. Он знал, что она неизбежна. Он был готов к ней.
        И только здесь, сейчас, он понял, что мог бы по-другому прожить.
        - Спасибо тебе за то, что ты есть.
        - Ты бывал счастлив?
        - Наверно, да. Разве можно жить и не быть счастливым? Тогда зачем вообще стоит жить?
        Он вздохнул.
        - Ты иногда появлялась в моих снах, но я быстро забывал о тебе. Я жил другой жизнью. Не уходи, пожалуйста. Побудь со мной. Я не хочу тебя терять никогда уже.
        - Я не уйду. Я тут. Я теперь всегда буду с тобой. Не бойся.
        - Спасибо.
        Старик успокоился и улыбнулся.
        - Я немного посплю. Я устал.
        Он лег на песок и закрыл глаза.
        - Устал от всего, - засыпая, тихо проговорил он.
        - Устал от жизни, - он забылся.
        - Ты только не уходи… - чуть слышно просил он.
        «Умирать нужно у моря», - подумал он, и ему стало покойно и легко.
        «Эх, почему я не остался тут и не прожил жизнь тут?.. Деньги... Что такое деньги? Разве они могут заменить любовь?..»
        Все, что было там, не возле моря, показалось ему далеким и грустным. Туда уже не хотелось возвращаться и хотелось навсегда забыть то, что было. Оно показалось почему-то темным и каменным. И лишним.
        Он уснул, раскинув, как в юности, широко руки. И ему снился сон.
        Он был снова молод, красив. Он расставил руки, стоя на берегу моря, а морской ветер играл его длинными светлыми волосами.
        - Эге-гей! - кричал Рыбак от радости и с разбегу бросался в море, поднимая фонтаны разноцветных брызг.
        «Море! Как я люблю море! Это солнце! Этот ветер! Эту соленую воду! И как они любят меня! Я бегу к ним! Я рад им! Весь мир для меня! »
        Первые утренние лучи солнца, пробежав по голубой воде, растеклись по желтому береговому песку и устремились в даль. Чистые прозрачные утренние волны, чуть шипя, слегка дотрагивались до неподвижного тела, лежащего на песке. Это был старик. В одной руке он держал красивую большую морскую раковину. Он уже не дышал, но на его лице была счастливая, по-детски трогательная, улыбка. Казалось, что он был счастлив и на минуту прилег отдохнуть от тяжелой и долгой дороги - дороги жизни.
        Которая привела его снова туда, где он был счастлив - к морю: к юности, к счастью, к любви...

Айсберг

        Где-то далеко-далеко, на далеком холодном севере, там, где кончается вода и начинается небо, на черном небесном бархате среди ярких алмазинок звезд играет и красуется Северное Сияние. Его цветные переливы, сменяя друг друга, распускаются холодными причудливыми цветами. Они манят к себе и зовут. Кажется, что стоит немного пройти, - и будешь рядом. Синие, голубые, фиолетовые, зеленые, красные отблески искрятся на белом снеге, лежащем на большом и глубоком льду. Северное Сияние вспыхивает всегда неожиданно и медленно умирает. Не всегда и не все могут видеть эту красоту. И только тот, кто находился там и хоть раз видел это чудо природы, навсегда будет очарован им.
        Иногда на далеком севере появляется и тусклое бледное солнце, но оно очень редко бывает на небе и быстро старается уйти по краю горизонта из вечного холода и снега.
        В один из таких серых дней большая быстрая черная трещина криво пробежала по снегу, и от большого ледяного пространства оторвался и с грохотом упал в океан огромный кусок льда.
        Как это было громко и сильно! Как в разные стороны разлетелись миллиарды брызг! И как радостно зашипела вода в океане! А глупые птицы, взлетев, в панике закричали и беспорядочно стали кружить над куском льда.
        Да…
        Это было неожиданное и красивое падение!
        Отколовшийся огромный кусок льда, попав в воду, сразу же превратился в огромный Айсберг, похожий на большой голубой драгоценный камень с твердыми гранями из чистейшей холодной сапфировой воды.
        Айсберг немного покачался на воде, пробуя ее на прочность. Сначала в одну сторону, потом в другую. Попробовал воду на вкус – она была соленая. Слегка поморщился - но так, что этого никто не заметил. Затем успокоился и затих.
        Глупые птицы подумали, что Айсберг задремал, и успокоились; но это было не так: он задумался. Еще никогда в своей короткой жизни не попадал он в такое положение. Это было для него внове. Он всегда был частью большого льда, жил со всеми и делал то, что делали все. Вместе со всеми любовался красивым Северным Сиянием и так же, как все, тихо любил его и хотел дотронуться до него.        
Айсберг незаметно вздохнул, и небольшие волны пошли от него в разные стороны.
        Ему показалась, что стоять на месте скучно (да и что толку?), поэтому, немного еще покачавшись возле берега, он медленно поплыл, удивляя всех своими большими размерами и красотой.
        «Вот хорошо бы быть в том месте, где видна крайняя черточка океана и где заканчивается вода. Вот там можно остановиться и все-все увидят меня и будут мной восхищаться. А я так и буду стоять, большой и прекрасный», - думал он.
        А еще он надеялся, что когда он доплывет до конца, то сможет дотронуться до Северного Сияния. Ах! Как это будет здорово! И он будет самым счастливым!
        Айсберг так размечтался, что не заметил, как уже далеко отплыл он берега. Он оглянулся назад, немного загрустил и даже опять слегка вздохнул, образовав волны. Хотел, было, даже вернутся, но не смог. Невидимое течение уносило его к мечте.
        «В какую сторону плыть? Где искать Северное Сияние?» - подумал он.
        - В какую сторону плыть? Где искать Северное Сияние?! – громко спросил он не зная у кого.
        Но никто ему не ответил. Лишь несколько птиц взлетело вверх с лежащего на нем снега и полетело обратно, к берегу.
        «Ладно, у кого-нибудь все равно спрошу», - подумал он и успокоился.
        Айсберг плыл, сам не зная куда, и ему стало казаться, что он заблудился.
        «В какую сторону плыть? Буду-ка я ориентироваться по солнцу и звездам»
        И вот однажды показался корабль, шедший навстречу ему. И хотя еще было далеко до их встречи, Айсберг увидел, что в несколько раз больше корабля.
        «Вот у него я и спрошу», - подумал Айсберг, медленно направляясь к кораблю.
        - Посмотрите! Посмотрите! – закричала на палубе корабля девочка.
        Она показывала пальчиком на Айсберг.
        - Мама! Мама! Что это? – спрашивала она маму, дергая ее за рукав, смотря на нее и подпрыгивая на одной ноге. - Я такого еще никогда не видела!
        Высыпавшие из кают на палубу люди, стояли возле бортов, восхищаясь красотой и величием Айсберга и ужасаясь его больших размеров. Все зачарованно смотрели на него.
        - Это айсберг, - ответила мама дочке.
        - Айсберг? – девочка повторила это слово, попробовав его вкус, - айс–берг, - она удивилась и задумалась настолько, что даже перестала прыгать.
        Но стоять просто так и смотреть на Айсберг она не могла. Она вновь запрыгала то на одной ноге, то на другой, повторяя, как считалку:
        - Айс-берг, айс-берг, айс-берг, айс-берг, айс-берг…
        Затем она закружилась, чуть не упала и побежала в каюту, чтобы взять свою куклу, с красивыми золотыми волосам и закрывающимися голубыми глазами, и показать ей айс-берг.
        И пока девочка бегала в каюту, капитан корабля, с рыжей бородой, внимательно следил за Айсбергом, смотря в подзорную трубу. Когда он заметил, что расстояние между Айсбергом и кораблем становится меньше, прозвучала команда: «Полный назад!» - и корабль стал уходить от Айсберга.
        А Айсберг, желающий спросить корабль, в какую сторону ему двигаться, но так и не спросивший, медленно поплыл дальше.
        Когда девочка, нарядив куклу, расчесав ей волосы и надев теплую шапочку, вышла на палубу, то айс-берг был уже далеко и казался маленьким. Она очень расстроилась, почему айс-берг ушел так далеко, уже надулась и даже хотела заплакать, но вдруг увидела, как длинноносая черно-белая чайка села на перила, сверкнув глазами-бусинками – и стала рассматривать птицу, сразу забыла об айс-берге.       
       А Айсберг видел, как корабль уплывал от него все дальше и дальше, пока не превратился в черную точку и не исчез совсем.
        И опять не у кого было спросить. Айсберг, огорченный, поплыл дальше.
        Он все плыл и плыл.
        В один из дней он увидел большую рыбу. Конечно, она была намного меньше его, но по сравнения с другими рыбами она была огромная.
        Большая рыба несколько раз проплыла вокруг него, осмотрела его. Затем нырнула в глубину, проплыла под ним. Вынырнула и сказала:       
       -Уфф! Я думал, что я являюсь самым большим существом в океане. А ты намного больше меня.
        При этом Кит, а это был именно он, выпустил большой фонтан воды из блестящей черной спины.
        - Скажи, Кит, - спросил его Айсберг, - ты не знаешь, где рождается Северное Сияние?
        - Северное Сияние? – переспросил Кит.
        Он закрыл глаза, спокойно улегся на воде и умолк, покачиваясь на волнах.
        «Заснул он, что ли?» - подумал Айсберг. Но он решил не тревожить его. Может быть, он, действительно, знает, где рождается Северное Сияние?
        Кит долго так лежал, пока Айсберг не решил все же потревожить его. Он слегка качнулся, образовав волну, которая легонько дотронулась до Кита.
        Кит открыл глаза, вновь выпустил фонтан воды, и медленно произнес.
        - Где рождается планктон – я знаю, где находятся скалистые берега – я знаю, где расположена самая глубокая впадина в океане – я знаю. А вот, где рождается Северное Сияние, - я не знаю.
        При этом он тяжело вздохнул:
        - Уфф…
        И выпустил фонтан воды.
        - Зачем тебе знать, где рождается Северное Сияние? – спросил Кит.
        - Я хочу дотронуться до него и быть самым счастливым на свете, - ответил Айсберг.
        Кит ударил большим хвостом по воде, подняв большой столб воды, и сказал:
        - Спроси у кого-нибудь другого, - и поплыл дальше.
        Наверно, он подумал: «Какой глупый Айсберг. Разве в этом счастье?»
        А Айсберг продолжал путешествие. Даже не путешествие, а океаноплавание, ведь он плыл по океану. Вскоре он стал замечать, что ночь становится меньше, а день – больше. Глупые птицы все меньше и меньше садились на него, а вскоре и они куда-то исчезли.
        Как-то звездной ночью, когда все уже заснули, он почувствовал, как кто-то пытается укусить его. Он посмотрел вниз и увидел, как рыба с зубами, похожими на острые кинжалы, вонзает их в него.
        - Хрусь-хрусь, - издавала она звуки, покусывая его. Но она не могла его надкусить.
        - Ууу! Ты такой твердый и холодный! – сказала рыба с острыми зубами. – Так можно зубы повредить!
        - Почему ты не спишь, как все? – спросил ее Айсберг, удивившись ее внезапному нападению.
        - Акулы никогда не спят, - сказала Акула, щелкнув зубами, и вновь попыталась укусить. Но у нее опять ничего не получилось.
        - Если я засну, то я утону и умру, - Акула оглядывала его со всех сторон, не оставляя попытку укусить. - Поэтому я и должна находиться в постоянном движении, - она с сожалением и обидой смотрела на Айсберг.
        - Скажи, Акула, ты не знаешь, где рождается Северное Сияние? – спросил ее Айсберг с надеждой
        - Северное Сияние? – переспросила Акула, прищурив глаза и скосив их в сторону Айсберга.
        - Где находится косяк рыб – я знаю. Где находится погибший старый корабль с золотом и драгоценностями – я знаю. Где проливается много человеческой крови в морских войнах, - я знаю. А вот, где рождается Северное Сияние, – я не знаю.
        Она с сожалением и злобой посмотрела на него и спросила:
        - Зачем тебе знать, где рождается Северное Сияние?
        - Я хочу дотронуться до него и быть самым счастливым на свете, - ответил Айсберг.
        Акула ничего не ответила. Она немного отплыла, затем резко опять кинулась на Айсберг, пытаясь укусить его.
        - Ой-ой-ой! Мои зубы! – застонала она от боли, так и не укусив.
        - Спроси у кого-нибудь другого, - с обидой сказала она и исчезла неожиданно, как и появилась.
        Наверно, она тоже подумала: «Какой глупый Айсберг. Разве в этом счастье?»
        Много еще разных обитателей моря встречал Айсберг на своем пути. Был среди них и осьминог, пытавшийся своими щупальцами-присосками прикрепиться к нему, но чуть не заморозил их. Была и древняя морская черепаха, и быстрый морской конек, и множество разноцветных медуз и разных рыб и созданий. Но никто из них не знал, где рождается Северное Сияние. Все они удивлялись его вопросу и плыли дальше.
        «Неужели так никто и не знает, где рождается Северное Сияние?» - удивился Айсберг. И он медленно плыл по течению, которое несло его дальше и дальше.
        Но однажды Айсберг почувствовал что-то необычное. Бледное и тусклое солнце, к которому он так привык и на которое не обращал никакого внимания, вдруг ласково и тепло коснулось его тела.
        «Что это?» - подумал он. Ему даже показалось, что он немного съежился, и легкая рябь появилась рядом на воде.
        Он растерялся и совсем не знал, как к этому относится. У него еще никогда такого не было.
        Но вскоре солнце опять стало тусклым, неприметным. И вскоре исчезло.
        «Что же это все-таки было?..» - задумался он, медленно плывя по воде.
        Он опять вспомнил, как над ним на родине сияло Северное Сияние. Оно было очень красивым и так чудесно переливалось!
        А солнце с каждым днем становилось все ласковей и ласковей.
        Айсберг стал замечать, что что-то пока еще незаметное происходит вокруг него, и какие-то невидимые изменения происходят и в его жизни.
        Мимо него все чаще и чаще стали проплывать красивые большие разнокрасочные цветы, так похожие на его Северное Сияние. Они так прекрасно выглядели, что их было заметно издалека, и так чудесно пахли, что их сладкий аромат чувствовался далеко. Казалось, что цветы выросли в океане, и их корни уходят куда-то вниз, в темную глубину. Вместе с чудесными и красивыми цветами мимо Айсберга проплывали чудесные и красивые плоды, возле которых крутилось множество цветных забавных рыбок с всевозможной окраской и формой.
        Все это было так необычно и так прекрасно!
        Но как-то раз среди прекрасных цветов, чудесных плодов он увидел существо, не совсем похожее на рыбу.
        Оно само подплыло и дотронулось до него.
        Прикосновение этого существа было похоже на прикосновение теплых солнечных лучей.
        - Ты не такой, как все. Я такого еще не встречала, - сказало оно.
        Айсберг удивился и спросил:
        - Ты кто? Я тоже таких красивых рыб еще не видел.
        Существо засмеялось звонким серебристым смехом.
        - Я – Русалочка.
        Айсберг внимательно посмотрел на нее и увидел, что у Русалочки были блестящие зеленые глаза, маленькие розовые губки, цвета коралла, белое личико и рыжие длинные волосы. Ее блестящий от воды хвост переливался различными цветами. А на голове была небольшая жемчужная корона.
        - Куда ты плывешь и что ты ищешь? – спросила она.
        - Я хочу знать, где рождается Северное Сияние, - ответил Айсберг.
        - Зачем тебе это?
        - Я хочу дотронуться до него и быть самым счастливым на свете, - ответил он.
        Русалочка, в отличие от всех, кто встречался на пути Айсберга, не удивилась этому.
        - Я, к сожалению, не знаю, где рождается Северное Сияние, - грустно ответила она.
        «Ну вот, - печально подумал Айсберг, - и она тоже не знает»
        Ему почему-то очень не хотелось с ней расставаться. Он вздохнул, и волны опять пошли от него.
        - Жаль, - сказал он, - мне так не хочется, чтоб ты уплыла.
        Русалочка шлепнула хвостом по воде и улыбнулась.
        - На что похоже твое Северное Сияние? – спросила она.
        - Оно похоже… оно похоже… - Айсберг вдруг так растерялся, что не знал, как сказать: у него не хватало слов.
        - Это когда, - начал он рассказывать, немного волнуясь и запинаясь, - это когда много разных цветов, которые переливаются и сменяют друг друга на небе.
        - На небе? – переспросила Русалочка.
        - Да, на небе, - подтвердил Айсберг и продолжил. - Это красный, желтый, зеленый, синий, голубой, фиолетовый цвет. Оно блестит и сверкает. Появляется неожиданно и неожиданно исчезает. И похоже на прекрасные цветы, которые проплывают мимо, и на твой хвост. Вот…
        Он с надеждой посмотрел на нее.
        - Я знаю, где рождается Северное Сияние, - сказала она. - Это там, где идут дожди и гремят грозы, а молнии, разрывая небо, падают в океан. Там очень часто появляется то, что ты ищешь. Это называется радугой.
        - Радугой? – удивился Айсберг. - Что такое радуга?
        - Ах! – восхитилась Русалочка. - Это не передать словами! Это так красиво! Так красиво! Это и есть твое Северное Сияние!
        - Да… - неуверенно сказал Айсберг, - наверно…
        - Ну, тогда поплыли. Я покажу тебе путь.
        - Это далеко?
        - Не очень, - ответила она, - всего несколько дней.
        И добавила:
        - Только я не смогу постоянно сопровождать тебя – мне надо быть каждую ночь дома, во дворце, - пояснила она. - Ты будешь стоять и ждать меня там, где я тебя оставлю вечером. А утром я приплыву, и мы вместе продолжим путь к радуге.
        Она опять шлепнула хвостом по воде и поплыла вперед. И он последовал за ней, стараясь не отставать.
        Это было чудесное плавание! Их окружали прекрасные цветы и плоды. Цветные рыбки, как преданные слуги, были всегда рядом. А они постоянно разговаривали друг с другом, не переставая. Им было так хорошо вдвоем!
        Он видел, как от лучей солнца, которое становилось все ярче и ярче, теплее и теплее снег заискрился на нем. Желтые, красные, синие, зеленые искринки засверкали на его поверхности.
        «Как это красиво!» - думал Айсберг, рассматривая себя со всех сторон и с радостью замечая, что и внутри него стало светлее и чище.
        «Какой же я сейчас красивый!» - вновь подумал он, стараясь в воде, как в зеркале, рассмотреть себя получше.
       А по вечерам, когда солнце пропадало, и его Русалочка уплывала, Айсберг стоял на месте, и ему почему-то становилось одиноко. Черная равнодушная ночь с совершенно другим расположением звезд, чем у него на родине, окружала его; а его внутренний холод становился крепче
        Но когда розовая полоска света вновь появлялась на черте, где заканчивалась вода и начиналось небо, одиночество вместе с холодом опять уходило, и Айсберг с радостью следил за появлением солнца. И когда Русалочка приплывала - он был счастлив!
        Он уже так привык к ней, что не хотел даже думать о том, что когда-нибудь придется расстаться. Поэтому он все медленнее и медленнее стал плыть. А солнце все сильнее и сильнее грело. Ему уже становилось тяжелее дышать, он задыхался и пресная чистая вода стала стекать с него ручьями.
        Он стал замечать, что Русалочка с каждым днем становиться все больше и больше.
        - Почему ты становишься больше? – однажды спросил он ее.
        - Я не знаю, - ответила она и покружилась в воде, оглядывая себя.
        - Мне кажется, что я не меняюсь, - добавила Русалочка.
        - Странно, - сказал он. – А мне кажется, что ты растешь.
        - Я не расту, - улыбнулась она. – Это ты…
        Она умолкла. Ей хотелось сказать, что он уменьшается. Но она не хотела его огорчать. Ей стало жалко его.
        - Что я?.. – спросил ее Айсберг.
        - Это тебе кажется, - и она улыбнулась
        Они поплыли дальше.
        Однажды, когда до вечера еще было далеко, Русалочка сказала:
        -Я уплыву пораньше сегодня, - и пояснила. - Скоро в Подводном Дворце будет бал, и мне надо еще примерить платье на него. Ты, пожалуйста, не грусти. Хорошо?
        Она погладила его своей маленькой ладошкой.
        - Я скоро вернусь. Только ты не уходи и жди меня.
        И она исчезла в темных глубинах океана.
        Айсберг опять был один. Он немного загрустил и опять стал ждать прихода Русалочки.
        Темной ночью, когда круглая желтая луна повисла на небе, ему очень захотелось домой. Но он знал, что уже не может никогда вернуться обратно. Он подумал, если он уплывет, то Русалочка огорчиться и будет его искать. А ему так не хотелось подводить ее. Ведь она поплыла с ним ради него и его мечты.
        Айсберг стал ждать ее.
        Утро, наступившее после этой ночи, было так прекрасно и так красиво, как никогда. Тонкая лимонная полоска разлилась по горизонту, превращаясь в желто-золотую. На смену ей пришел нежно-розовый цвет, перешедший в алый. И красный шар солнца стал медленно плыть по бархатно-синему, а затем по нежно-голубому небу.
        Это было так прекрасно и так напоминало Северное Сияние, что Айсбергу стало так досадно, что рядом нет его Русалочки и что она не видит этой красоты.
        Он лежал на воде и видел, как солнце из красного постепенно превратилось в желтое, а затем - в белое. Его лучи уже не ласкали и не грели – они жгли Айсберг.
        Он почувствовал, как стал превращаться в льдинку. Все меньше холода в нем оставалось. Снег на нем потускнел, стал пористым и серым.
        Он все еще качался на волнах, ожидая Русалочку. Но ее не было. Он стал волноваться. Никогда она так долго не задерживалась.
        «Может быть, с ней что-нибудь случилось?» - подумал он.
        А злое солнце все жгло и жгло.
        Но вдруг налетел сильный ветер, что-то прогрохотало, стало темно, и ярко-голубая молния вспыхнула на небе.
        Он почувствовал, как теплые слезы дождя стали омывать его.
        - Ах! Я, кажется, таю…
        Он становился все меньше и меньше. И последнее, что он увидел, это была красивая цветная радуга, так похожая на его Северное Сияние.
        И маленькая льдинка, все еще светящаяся изнутри голубым чистым светом, растаяла.
        Она уже не слышала, как где-то рядом раздался небольшой, легкий шлепок и появилась Русалочка.
        «Куда же исчезла странный Айсберг?» – подумала она, оглядывая воду.
        Русалочка хотела извиниться за то, что опоздала. Ведь она была очень-очень занята - она примеривала платье на бал
        - Айсберг! Ты где? – нежно прокричала она своим тоненьким голоском.
        Но никто не ответил ей. И только цветные рыбки, сопровождающие ее, молча шевелили маленькими губками.
        Русалочка еще немного покрутилась, оглянулась по сторонам. Может быть, это не то место? Может быть, Айсберг сам решила поплыть дальше?
        Но никого не было.
        Она еще раз оглянулась, и вдруг увидела, как из того места, где она оставила Айсберг, потянулась вверх цветная красивая радуга.
        «Это, наверно, и есть его Северное Сияние, - подумала она. – Как жаль, что он его не увидит и не сможет дотронуться до него»
        Русалочка немного загрустила, но вспомнила, что именно сегодня в Подводном Дворце будет бал, и поспешила на него.
        А прекрасная радуга так красиво засияла на небе и стала так переливаться разными цветами, что все, кто это видел, в изумлении застыли. Никогда еще никто не встречал такого красивого чуда - Радуга в своей красоте была так похожа на Северное Сияние из далекого холодного севера!

Мальчик-сказка

        Ах! Как прекрасна ПрекраснаяСтрана! Как здесь все красиво и волшебно!
        На голубом небе ласково и тепло светит золотое смеющееся солнышко, а тонкий и изогнутый серебряный месяц окружен алмазами веселых звезд! Да-да! День и ночь здесь существуют вместе! И времена года существуют вместе! Алые летние розы здесь растут на белом зимнем снегу, а желтые осенние листья находятся на ветках вместе с ароматными и нежными весенними цветами!
        А в самом центре этой чудесной ПрекраснойСтраны на старом и мудром дереве легко и изящно расположился ПрекрасныйБелыйЗамок. Кажется, что он повис в воздухе, а из множества красивых больших окон льется ярко-желтый свет и слышна волшебная нежная музыка.
        Под деревом, на котором расположился ПрекрасныйБелыйЗамок, находится ярко-зеленая трава с алмазными капельками прохладной росы, пестрящая красными, желтыми, фиолетовыми, голубыми, розовыми лепестками сказочных цветов! И все это настолько прекрасно, что так и хочется стоять возле них и долго-долго любоваться их красотой!
        А волны ПрекраснойГолубойРеки, проходящей возле ПрекрасногоБелогоЗамка, так игриво подвижны, легки и ласковы, что - Ах!
        И над всей этой прелестью, чуть-чуть повыше замка - на самом небе - на красивой ленточке с изумительными оборочкой написаны слова, которые видят все: «Доброта! Искренность! Верность!»
        Вот такая это ПрекраснаяСтрана! Здесь нет предательства и лицемерия, в ней живут только красивые эльфы и феи, а если кто-то и грустит и печалиться, то тоже красиво грустит и печалится.
        Даже само Время, залюбовавшись этой красотой, остановилось, трепетно замерло и никак не может идти дальше. Так и стоит, любуясь.
        И все здесь хорошо потому, что ГлавнымПравителемИЛучшимКоролемНаСвете является мальчик по имени ЛяЛя (Вот такое имя! Ну, прямо, как до-ре-ми-фа-соль-ЛЯ-си!).
        Он сам создал эту страну и живет в ней. Все его в ПрекраснойСтране очень любят и всегда восхищаются им! Эльфы поют ему прекрасные песни о любви такими красивыми голосами, что сердце замирает от восторга и томная сладость разливается по телу, вызывая блаженство и покой. От этих песен хочется закрыть глаза и забыть обо всем - так могут петь только в раю! А прекрасные феи, очень похожие на ЛяЛя, смотрят на него влюбленными и красивыми глазками! И даже если и не смотрят, то все равно исподтишка влюблено наблюдают за ним!
        ЛяЛя красив, мудр, добр и весел, у него прекрасные лучистые глаза, он честен и искренен! Он не допускает, чтобы в его стране были войны - здесь только любовь и доброта! Но нельзя сказать, что он постоянно добр и весел, иногда он грустит и печалится.
        - Ты самый прекрасный! – успокаивают все в его стране, и тоже грустят и печалятся вместе с ним, а иные даже плачут, но тоже красиво и изящно.
        - Не плачьте… - говорит он им, и еще больше от этого печалиться и вздыхает.
        Его любимая Русалочка грустно садиться возле его трона, поджав радужный хвост и распустив прекрасные зеленые волосы. Она ему рассказывает о большой и красивой любви, которая обязательно придет - надо только немножко подождать. ЛяЛя, внимательно, чуть приоткрыв рот, слушает ее и, любуясь ею, успокаивается и снова улыбается - он опять счастлив! Вот такая это ПрекраснаяСтрана!
        У этой страны есть одна особенность: ГлавныйПравительИЛучшийКорольНаСвете ее можно закрыть и спрятать. Тогда можно оказаться в двухкомнатной квартире, в которой живет ЛяЛя. Но только его зовут уже по-другому здесь. И тоже любят за доброту и красоту. Здесь все знают, что у него есть ПрекраснаяСтрана и восхищаются им и его сказочной страной! Только - тссс! - у него есть тайны, как и у любого мальчика, живущего в двухкомнатной квартире - но это хорошие тайны!
        А вот если открыть СкрипучуюДобруюДверьДвухкомнатнойКвартиры, сбежать со второго этажа и открыть СтаруюНедовольнуюВходнуюДверьПодъезда, то непременно окажешься в большом и шумном ХолодномГороде, в котором бестолковые стада машин рычат и сигналят, а незнакомые люди равнодушно проходят мимо по своим делам. Здесь уже никто не знает ЛяЛя, да и не хочет знать - и от этого становится грустно.
        Город, в котором живет ЛяЛя, тоже является необычной страной: в нем ночь обязательно сменяет день, времена года всегда идут друг за другом, солнце здесь не улыбается, потому что бывает редко, и постоянно идет нудный дождь. А ХолодныйЗлойПронизывающийВетер, прилетающий с моря, пытается выдуть все тепло из живущих в городе людей.
        В этом ХолодномГороде тоже есть свой ГлавныйПравительИЛучшийКорольНаСвете. Только ГлавныйПравитель жив, а ЛучшийКорольНаСвете давно умер. Но все равно они правят вдвоем, потому что им так нравится.
        ЛяЛя живет в этом городе, надеется на счастье, пытается бороться за него и радоваться жизни из всех сил, потому что он очень мечтательный мальчик.
        Время в ХолодномГороде, совсем не такое, как в ПрекраснойСтране, - долго не задерживается. Ему тоже холодно, оно съеживается, злится и от этого старается быстрее двигаться. Поэтому ЛяЛя быстро повзрослеет и становился красивее и лучше , и уже многие предлагают ему любовь и дружбу. В ответ он всегда улыбается, складывая руки на груди и чуть наклоняя прекрасную голову.
        Однажды на набережной ЗнаменитойРеки, когда ХолодныйЗлойПронизывающийВетер вновь прилетел с моря, ХорошаяДевочка (Ах! Какой хорошенькая ХорошенькаяДевочка!) сказала ЛяЛя, с которым они гуляли и держались за руки:
        - Ты такой хороший и красивый, и я так тебя люблю! Давай поженимся и будем жить вместе!
        Время, пробегающее мимо, удивленно оглянулось на них, замедлило ход и даже немного остановилось рядом, делая вид, что любуется ЗнаменитойРекой (Невежливо стоять рядом и разглядывать беседующих людей!).
        - Создадим семью, - продолжала ХорошаяДевочка, - у нас будут красивые и добрые дети, свой прекрасный дом, своя волшебная страна! Нам будет хорошо вдвоем!
        - Давай! – с доброй улыбкой отвечал Ляля, фантазируя и представляя все это. – Только я немножко подумаю, - смущенно и чуть виновато сказал он и пошел домой.
        Время тоже вспомнило, что надо идти, и поспешило прочь от них, почему-то усмехнувшись. Но этого никто не заметил – у Времени свои причуды и свои мысли.
        ЛяЛя открыл сначала СтаруюНедовольнуюВходнуюДверьПодъезда, взбежал на второй этаж, собственным ключом открыл СкрипучуюДобруюДверьДвухкомнатнойКвартиры, достал ПрекраснуюСтрану и открыл ее.
        - Мои любимые друзья! – обратился он к ним, улыбаясь. – Я хочу сказать вам важную новость, - он умолк, выдерживая паузу для пущего эффекта. - Я скоро женюсь! – Он засмеялся от счастья.
        Но феи и эльфы, вопреки ожиданию, вдруг огорчились.
        - А мы? – расстраиваясь, спросили они. – А как мы? Что будет с нами? Что будет с ПрекраснойСтраной?
        Они заплакали, жалобно подвывая и вытирая прекрасные глазки маленькими кружевными платочками. А крохотные слезинки, которые они не успевали вытирать, падали на пол и образовали небольшую лужицу, похожую на (ну, не знаю!), наверно, на маленькое облачко.
        ЛяЛя стало очень жалко их, он загрустил - он вообще любил грустить, особенно на виду у придворных – это так красиво смотрится! А они вдруг все сразу перестали плакать и стали восхищаться им:
        - Посмотрите, - говорили они, - как он красиво грустит! - и тоже грустили с ним, спрятав мокрые носовые платки в маленькие карманчики.
        Время, оказавшееся в ПрекраснойСтране, село на прекрасную поляну возле ПрекрасногоБелогоЗамка и тоже прекрасно загрустило вместе со всеми.
        Но в ХолодномГороде Время не могло грустить и ждать. И когда ХорошаяДевочка, несколько раз спросив ЛяЛя: когда же мы поженимся? - не дождалась ответа, она забыла о нем и вышла замуж за Другого. У Другого не было ПрекраснойСтраны, но была СкучнаяДенежнаяРаботаИПрекраснаяЗарплата.
        ЛяЛя вздохнул по этому поводу, еще немного погрустил в ПрекраснойСтране, но вскоре и забыл об этом - он опять был счастлив в своей стране. Эльфы создали для него новые волшебные песни, а феи грациозно танцевали для него - они ведь его очень любили!
        Прошло не так много времени, и один раз ЗаморскийПутешественник (Ах! Каким заморским был ЗаморскийПутешественник!), увидав ЛяЛя, был так поражен его добротой и красотой, что предложил поехать в его ДалекуюСтрану, которая так была похожа на ПрекраснуюСтрану.
        - Давай, будем друзьями! – предложил он. - Создадим вместе сказочный мир, в нем будет много стран, он будет прекрасен, нам будет там хорошо!
        - Давай! – с доброй улыбкой отвечал ЛяЛя. – Только я немножко подумаю, - опять смущенно и чуть виновато сказал он. А гадкое Время почему-то опять усмехнулось.
        И снова ЛяЛя ушел грустить в свою страну. И снова им восхищались придворные и грустили с ним, сидя у его трона.
        - А нас ты бросаешь? – снова испуганно спрашивали они.
        - Я вас никогда не брошу! – уверенно отвечал ГлавныйПравительИЛучшийКорольНаСвете.
        Чудесные феи и эльфы окружили его и восхищались им. Да и разве им нельзя было не восхищаться! Они опять пели прекрасные песни и танцевали сказочные танцы.
        ЗаморскийПутешественник, как и ХорошаяДевочка, так и не дождался ответа. Он рассердился и закричал:
        - Эх ты! Ты любишь только себя! Ты плохой!
        - Неправда! Я хороший! – ЛяЛя так огорчился, что даже заплакал.
        Он испугался и быстро побежал домой. СтараяНедовольнаяВходнаяДверьПодъезда и СкрипучаяДобраяДверьДвухкомнатнойКвартиры никогда не видели его еще таким расстроенным. Они сами открылись и сами тихо закрылись, жалея его, и потом еще долго шептались между собой, когда никого не было в подъезде.
        ПрекраснаяСтрана всегда была рада ему, она успокоила ЛяЛя. Ведь его здесь все так любят! Да и разве можно не любить ГлавногоПравителяИЛучшегоКороляНаСвете! И вскоре все опять стало по-прежнему.
        В ХолодномГороде секунды складывались в минуты, минуты – в часы, часы – в дни, дни превращались в месяца, месяца - в годы, но ЛяЛя был все так же прекрасен, добр и молод. Не единожды ему вновь предлагали любовь и дружбу, он с доброй улыбкой смотрел на всех и чуть смущенно отвечал:
        - Только я немножко подумаю...- и снова уходил в ПрекраснуюСтрану.
        Если хочешь что-то удержать, отпусти это, и если оно вернется к тебе, значит, было твоим всегда, а если нет - не было твоим никогда. Он отпускал, но оно не возвращалось, и от этого он грустил. Но скоро и успокаивался - ведь у него была ПрекраснаяСтрана! Лишь легкие чувства грусти и сожаления ненадолго овладевали им.
        - Нельзя так жить! – кричали ЗлыеЛюди, видя все это.
        - Можно, - с печальной улыбкой отвечал он, жалея их. Но при этом его сердце учащенно и больно стучало.
        - Ты доставляешь нам страдания! – продолжали они.
        - Нет! Нет! – искренне огорчался он, печально улыбаясь. – Я хороший - я никому не делаю зла!
        - Ты не любишь никого! – злились они. - Ты не жалеешь никого!
        Он горько плакал от обиды, и даже стучал ногами - ему хотелось, чтобы в ХолодномГороде его также любили, как в ПрекраснойСтране.
        - Я даю надежду! – от чистого сердца говорил он, и его лицо становилось некрасивым от слез, но даже сквозь них ЛяЛя пытался улыбаться.
        - Прекрати улыбаться! Ты издеваешься над нами! – говорили ЗлыеЛюди, наслаждаясь его болью. - Мы проклинаем тебя! Ты будешь терять все в этом мире: близких, родных, друзей! Ты будешь одинок и несчастен среди нас!
        - Ну и пусть! – плакал он. - У меня есть своя ПрекраснаяСтрана, в которой меня понимают, любят, и там я счастлив! Не любите меня – ну, и не надо! Плохой я для вас - ну и буду плохим!
        Он надулся, сжался и по его румяным щечкам текли прозрачные соленые слезы, оставляя мокрые следы. И он опять уходил в ПрекраснуюСтрану, и там, погрустив, успокаивался. Эльфы и феи с восхищением и любовью смотрели на него, а когда начинали петь прекрасные песни волшебными голосами, он тоже подпевал им – и был очень счастлив! Конечно, он втайне надеялся, что его простят в ХолодномГороде, пожалеют и будут любить. Но он уже стал взрослым и знал, что этого не произойдет. И становилось грустно.
        ПрекраснаяФея с красными развивающимися волосами, красным плащом и большим красивым мечом громко обратилась к нему:
        - Наш любимый ГлавныйПравительИЛучшийКорольНаСвете! Ничего не бойся! Мы защитим тебя!
        - Мы защитим нашего ГлавногоПравителяИЛучшегоКороляНаСвете! - поддержали ее все эльфы и феи.
        И красивая ФеяСмерти тоже прошептала кокетливо:
        - Мы защитим тебя.
        Но они ничего не могли сделать, ведь они существовали только в ПрекраснойСтране. И все равно ЛяЛя был растроган и счастлив. По этому случаю опять пели эльфы и танцевали феи. И снова всем было хорошо! А Русалочка опять говорила ему о большой и красивой любви, которую надо лишь немножко подождать.
        ХолодныйГород все чаще уже казался неживым и ненужным. Особенно это было видно осенью, когда тоска и печаль усиливались - в это время лил нудный, противный, холодный дождь и черная ночь была большой и ужасной. Как-то незаметно все меньше становилось друзей, все реже они стали приходить, а потом и вовсе перестали появляться. День сменяла ночь - ночь сменял день. Днем ЛяЛя был в ХолодномГороде, а ночью, когда все спали, его с нетерпением ждали в ПрекраснойСтране, где он все также был красив и молод.
        В ПрекраснойСтране все больше и больше появлялось новых эльфов и фей, и они становились все прекраснее и прекраснее! И сама ПрекраснаяСтрана тоже становилась больше и больше: она уже занимала всю двухкомнатную квартиру. И ЛяЛя уже ее не закрывал никогда, потому что уже один жил в двухкомнатной квартире.
        По вечерам, то ли в ПрекраснойСтране, то ли в двухкомнатной квартире, зажигался свет, и было видно, как феи и эльфы сидели на стульях, кровати, диване, радостно размахивая ногами. Они счастливо улыбались, если улыбался ЛяЛя, или грустили, если он грустил.
        - Садитесь со мной за стол, - говорил он им и угощал всем, что было.
        Они окружали его, сидели с ним за столом, но – увы, - ничего не ели: ведь феи и эльфы не едят.
        - Эх… - говорил он и грустил.
        Он начал понимать, что нельзя только сидеть и ждать большой и красивой любви. ЛяЛя уже стал считать себя наивный дураком и осознавал, что все то, во что он всегда верил, на деле оказывалось лишь вымыслом - только лишь вымыслом!
        В одну из ночей, когда было уже довольно поздно и за окном было черно, он заболел. Тяжелый кашель, подаренный ему ХолоднымГородом, разрывал грудь, а его прекрасная голова, казалось, разлетится на части от боли. Он почувствовал, а точнее, услышал, сквозь тяжелый шум в ушах, как к нему пришли ХорошаяДевочка и ЗаморскийПутешественник. Он еле открыл глаза и увидел, что они были также молоды и красивы, как прежде.
        -Как я рад видеть вас! – сказал ЛяЛя.
        А феи и эльфы с весельем окружили их.
        - Мы тоже по тебе соскучились, - сказали ХорошаяДевочка и ЗаморскийПутешественник, - ведь мы любили тебя. И нам приятно снова видеть тебя.
        Они еще немножко побыли у него, поговорили, вспомнили прошлое. И когда ЛяЛя захотел спать, они ушли, пообещав прийти еще.
        Он лежал на кровати в холодной постели в холодной комнате, и чуть заметная, радостная, немного детская улыбка была на его потресканных губах. Его лицо теперь стало серым и морщинистым, серебряная жесткая щетина выросла на нем, оно обострилось, и некогда прекрасный носик усох и уже возвышался клювом. Ветхое протертое одеяло то ли из шерсти, то ли из рыбьей чешуи прикрывало его старое и непослушное тело с бледно-прозрачной тонкой кожей. На белых руках с длинными пальцами еле заметно выступали синенькие тихие ручейки реки жизни.
        Русалочка грустно сидела возле его постели, поджав радужный хвост, и своей маленькой и холодной ладошкой гладила его голову. Она что-то тихо, почти беззвучно, шептала ему. Он, молча - уже неосознанно - слушал ее. То ли она его успокаивала, то ли говорила слова любви. Может быть, рассказывала о большой и красивой любви, которую нужно было немножко подождать. Это навсегда уже останется их тайной.
        В его глазах была еще добрая лучистость - в темноте было видно, как они медленно, нехотя, затухали. И добрый свет вскоре исчез совсем. Тело стало холодным и неподвижным, оно замерло и неестественно застеклянело.
        Время, зашедшее к нему, легонько присело рядом на краешек кровати. Посидело немножко, вздохнуло, тихонько встало и, спустившись со второго этажа по лестнице, ушло в равнодушный ХолодныйГород, который кололи и раздражали холодные иголки постоянного дождя.
        На следующий день серым пасмурным утром обнаружили бездыханное тело. В закрытой наглухо двухкомнатной квартире был стойкий запах то ли лекарств, то ли моря, а возле кровати на полу было найдено несколько больших, непонятно откуда взявшихся, радужных рыбьих чешуек.
        Но вскоре и запах, и чешуйки исчезли, как и само тело исчезло в вечности.
        Время в ХолодномГороде приостановилось и замерло. Что-то произошло: день не сменил ночь, а ночь не сменила день; на небе были солнце и луна; расцвели розы, и пошел снег, цветы на деревьях раскрыли нежные лепестки рядом с желтыми листьями - стало совсем, как в ПрекраснойСтране.
        А что же стало с самой Прекрасной Страной? Она живет, живет вечно, и живет в каждом. В ней Времени отдыхает.
        ЛяЛя ушел в свою ПрекраснуюСтрану и остался там навсегда ГлавнымПравителемИЛучшимКоролемНаСвете. .

Лягушонок и ангелочек

        Однажды одним летним днем капельки дождя прыгали с белого облачка вниз, падали в теплый пруд и радостно скакали в нем.
        - Кап-кап! Кап-кап! - веселились они.
        Из пруда вдруг показались большие мокрые глаза, затем большой мокрый рот и прозвучало:
        - Ква-ква!
        Это был маленький зеленый лягушонок, который только что родился.
        - Ква-ква! – еще раз радостно квакнул лягушонок и заморгал глазками.
        - Ква-ква! – из воды показались еще чьи-то зеленые мокрые глазки и большой мокрый рот - это был второй лягушонок.
        - Ква-ква! Ква-ква! – из воды появились третий, четвертый, пятый и еще множество зеленых лягушат. Все они были братьями и сестрами и появились одновременно в большом теплом пруду, который был их домом.
        - Ква-ква! Ква-ква! Ква-ква! – лягушат было так много, что уже казалось, сам пруд имеет много глаз, много ртов, которыми квакает и булькает.
        - Кап-кап! – прозрачные капельки пытались заглушить кваканье и стали сильнее прыгать по воде. Но куда им было справиться с целым хором лягушат! Они еще сильнее заквакали.
        - Ква-ква! Кап-кап! Ква-ква! Кап-кап! – громко звучало в пруду.
        И еще неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы не подул ветерок и не прогнал белое облачко на небе, из которой капельки прыгали в пруд.
        - Кап… кап… кап… - капельки стали затихать и вскоре исчезли.
        Но лягушата продолжали громко квакать:
        - Ква-ква! Ква-ква! Ква-ква!
        Вскоре им это надоело – ведь перекрикивать и переквакивать уже было некого. Вместо облачка на небе появилось желтое солнышко и засияла разноцветная радуга. Это было так красиво, что маленькие лягушата открыли свои большие ротики от изумления и уже не могли квакать – они впервые в своей маленькой жизни увидели радугу. Весь пруд утих и замер.
        - Ой! Посмотрите! – закричал один маленький лягушонок. – Посмотрите!
        Красивая радуга вдруг оказалась в их пруду. Лягушата очень удивились и стали смотреть на радугу. Они даже попробовали дотронуться до нее, но по воде пошли только круги. Это было всего лишь отражение радуги на небе.
        - Ах, какая она красивая! - сказал лягушонок, тот, кто первый ее увидел, и заквакал. - Ква-ква!
        - Ах, какая она красивая! - повторили за ним другие лягушата и тоже заквакали. - Ква-ква! Ква-ква!
        - Вот бы побывать на самом верху радуги, - сказал лягушонок. – Ква-ква!
        - Ква-ква! Ква-ква! – продолжали квакать его братья и сестры, но никто из них не хотел побывать на самой вершине настоящей радуги – им хватало и той радуги, которая была в теплом пруду.
        - Мама! Мама! – позвал лягушонок свою маму. – Посмотри, какая красивая радуга!
        - Ква-ква! – ответила мама-лягушка. - Какая красивая радуга!
        - Мама, а ты хотела бы побывать на самом верху радуги? – спросил ее лягушонок.
        - Ах! Зачем мне побывать на самом верху радуги? - сказала мама-лягушка, - Когда у меня есть ты, самый лучший и самый красивый на всем свете! - и она посмотрела на него своими большими красивыми глазами, которые были так похожи на глаза лягушонка. - Ква-ква!
        - Ква-ква! – ответил ей лягушонок и был рад, что у него самая лучшая и самая хорошая мама.
        Но тут вдруг появилась прекрасная бабочка. Она кружилась над прудом и размахивала своими большими красивыми крылышками, которые были раскрашены теми же цветами, что и радуга: желтым и красным, голубым и зеленым, оранжевым, синим и фиолетовым.
        - Я лечу к радуге, - сказала прекрасная цветная бабочка, - если хочешь увидеть свою мечту, иди за мной! - и еще немного попорхав, полетела к радуге.
        Прыг-прыг, прыг-прыг - лягушонок попрыгал за ней. Но бабочка летела быстро, и лягушонок еле поспевал.
        - Бабочка! – крикнул лягушонок. – Лети немного медленнее! Я не успеваю за тобой! Ква-ква!
        Но она лишь слегка покружилась над ним, а затем полетела дальше, и вскоре совсем исчезла из вида.
        - Бабочка! – позвал он ее. – Ты куда исчезла? Ква-ква!
        Но она не ответила. Наверно, бабочка была так далеко, что уже не слышала лягушонка.
        «Куда теперь идти?» – подумал маленький лягушонок.
        - Бабочка! – позвал он ее еще раз. – Ква-ква!
        Но опять никто не ответил ему.
        - Ко-ко-ко! Ты кого зовешь? – спросил лягушонка появившийся из высокой травы желтый цыпленок.
        - Цыпленок! – обратился к нему зеленый лягушонок. - Ты не видел, куда полетела цветная бабочка?
        - Туда! – махнул крылышком в сторону желтый цыпленок. – А зачем она тебе нужна? Ко-ко-ко!
        - Я хочу побывать на самом верху радуги - там, куда полетела бабочка. Ква-ква! -лягушонок посмотрел на небо.
        - Хочешь быть моим другом и пойти со мной? – спросил он цыпленка.
        Тот посмотрел сначала на небо, затем на лягушонка и спросил:
        - А ты умеешь клевать зернышки? – желтый цыпленок нагнулся и стал клевать на земле маленькие зернышки.
        Лягушонок тоже попытался клевать. Но у него ничего не получилось.
        - Нет, - ответил он.
        - А крылышками умеешь махать? – опять спросил цыпленок, и замахал своими маленькими желтенькими крылышками.
        - Нет, - огорченно сказал лягушонок, - ведь у меня нет крылышек.
        - А что же ты умеешь делать?
        - Я умею квакать. Ква-ква! А еще я умею скакать, - добавил он и скакнул: скок-скок.
        Цыпленок весело засмеялся.
        - Вот если бы ты был желтым, как я; умел клевать зернышки и махать крылышками, как я; то я бы стал твоим другом и пошел бы с тобой. Ко-ко-ко!
        И желтый цыпленок ушел по своим цыплячьим делам.
        Скок-скок. Скок-скок. Лягушонок поскакал в ту сторону, в которую ему указал цыпленок.
        Видит, серый воробушек сидит на ветке куста.
        - Воробушек! – спрашивает у него лягушонок. - Ты не видел, куда полетела бабочка?
        - Туда! – показал клювом воробушек. – А зачем она тебе нужна? Чирик-чирик!
        - Я хочу побывать на самой вершине разноцветной радуги - там, куда полетела бабочка. Ква-ква!
        - Хочешь быть моим другом и пойти со мной? – спросил он воробушка.
        - Ты умеешь летать? – и воробушек перелетел с одной ветки на другую.
        Лягушонок попытался полететь, но у него ничего не вышло.
        - Нет, я не умею летать, - огорченно сказал он.
        - А чирикать ты умеешь? – опять спросил его воробушек. – Чирик-чирик!
        - Нет.
        - А что ты умеешь?
        - Я умею квакать, - ответил лягушонок. - Ква-ква! А еще я умею скакать, - добавил он и скакнул: скок-скок.
        Воробушек сказал:
        - Вот если бы ты был серым, как я; умел летать и умел чирикать, как я; то я, пожалуй, был бы твоим другом и пошел бы с тобой. Чирик-чирик!
        Серый воробушек взмахнул крылышками, быстро вспорхнул с ветки и улетел по своим воробьиным делам.
        Скок-скок. Скок-скок. Вот уже и недалеко до радуги. А впереди вода. Поскакал лягушонок к воде и видит, что там плавает блестящая рыба.
        - Рыба, ты не видел, куда полетела красивая бабочка? - спросил у нее лягушонок.
        «В ту сторону, – показала прозрачным плавником молчаливая рыба. – А зачем она тебе нужна?»
        - Я хочу побывать на вершине радуги - там, куда полетела бабочка. Ква-ква!
        «Я часто вижу радугу, - молча сказала рыба, - но никогда не бывала на вершине радуги».
        - Хочешь быть моим другом и побывать на вершине радуги? – спросил лягушонок рыбу.
        Блестящая рыба молча спросила:
        «Ты умеешь блестеть в воде?» - и она стала плавать, поблескивая своим телом.
        - Нет, - ответил лягушонок.
        «Может быть, у тебя есть чешуя?» - поинтересовалась рыба.
        - И чешуи у меня нет, - сказал маленький лягушонок.
        «А что ты умеешь делать?»
        - Я умею квакать, - ответил лягушонок. - Ква-ква! И умею скакать, - добавил он и скакнул: скок-скок.
        «Вот если бы ты был блестящим, как я; умел блестеть в воде и имел чешую, как я; то я бы стала твоим другом».
        Блестящая рыба махнула хвостом и уплыла по своим рыбьим делам.
        «Почему со мной никто не хочет дружить? Только потому, что я не такой, как они?» - лягушонок опечалился. Он вспомнил маму, которая говорила, что он самый лучший и самый красивый на свете, и вздохнул.
        Скок-скок, скок-скок, так и доскакал лягушонок до радуги.
        Какая же она была красивая! И состояла из красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего и фиолетового цветов. Она поднималась высоко в небо и ярко сверкала.
        «Ах! – огорчился лягушонок. – Я так хотел бы подняться на радугу». И он заплакал. «Ведь я так далеко шел!».
        - Почему ты плачешь, маленький зеленый лягушонок? – вдруг услышал он чей-то голос.
        Возле него был белый ангелочек. Он был такой хорошенький и такой красивенький и счастливо улыбался. А на плече у него сидела прекрасная цветная бабочка.
        - Я так долго шел и хотел бы побывать на самой вершине радуги, но я не могу этого сделать - ведь это так высоко.
        - Не огорчайся! – сказал ангелочек. – Если ты прошел такой большой путь и хочешь побывать на вершине радуги, то не надо плакать - я помогу тебе.
        Он взял лягушонка в ладони и полетел с ним на вершину радуги.
        Лягушонок так обрадовался, что перестал плакать и даже засмеялся. А когда ангелочек прилетел на вершину, то он посадил лягушонка на радугу и сам сел рядом.
        Лягушонок был так рад - так рад, что даже заквакал от удовольствия:
        - Ква-ква!
        И ангелочек был рад, что лягушонку хорошо.
        - Давай дружить, - предложил ангелочек лягушонку.
        - Но я не умею клевать зернышки и махать крылышками, не умею летать и чирикать, не умею блестеть в воде и не имею чешую, - ответил лягушонок, - я не желтый, не серый, не блестящий, я зеленый. Ква-ква!
        - Ну и что? Ты мой друг. А разве в дружбе важно, какого ты цвета и что ты не умеешь делать? Главное – быть хорошим другом и помогать во всем. Вот!
        Лягушонок стало радостно, что такой красивый и добрый ангелочек будет его другом.
        - Ква-ква! Ква-ква! Конечно, я хочу быть твоим другом!
        Они так сидели на радуге, радовались и болтали ногами.
        - Ну, а теперь мне пора домой! – сказал лягушонок. – Но только обратно опять далеко идти.
        Но он все равно был рад, что побывал на радуге.
        - Зачем идти? – сказал ангелочек. – Я принесу тебя домой.
        Он снова взял лягушонка в руки и полетел вместе с ним на землю.
        А когда они долетели до теплого пруда, откуда лягушонок пошел путешествовать, то ангелочек выпусти его в воду.
        Скок! – и лягушонок уже в воде.
        - Вот и хорошо, что ты уже дома! – сказал ангелочек. – И я тоже полечу домой.
        И он полетел в небо.
        - Спасибо тебе! – ответил ему на прощанье лягушонок. – Ква-ква!
        И даже помахал лапкой.
        Его тотчас окружили братья и сестры.
        - Ква-ква! Где ты был? Ква-ква! Что ты видел? – посыпались вопросы.
        - Я был на самой вершине настоящей радуги и подружился с ангелочком, - отвечал лягушонок.
        - А еще я видел… - и он рассказал обо всем, что произошло с ним. А вечером, когда солнышко ушло с неба и появились сверкающие звездочки, лягушонок, засыпая, подумал: «Как хорошо, что я побывал на прекрасной радуге и подружился с прекрасным ангелочком.   Ква-ква!».

Новогодние желания

        Новый год был уже недалеко. Декабрь только-только появился на календарях и заявил о себе становившимися все короче и короче холодными бледными днями и длинными черными ночами. Но чем был хорош завершающий месяц года так это началом ожидания большого веселого новогоднего праздника, а следом за ним чего-то волшебного, славного, когда все плохое уйдет навсегда и будет радостно и спокойно.
       В один из декабрьских вечеров, когда уже пришла ранняя чернота, с далекого неба медленно падал снег. Мягкие снежинки плавно опускались на покатые крыши домов, на голые корявые ветки застывших деревьев, на узкие, прижимающиеся к домам тротуары, превращая их из серых, затоптанных в белые, новые. Снежинки опускались на зимние шапки и зимнюю одежду спешащих людей, проходящих мимо больших, ярко освещенных окон большого магазина.
       Красные, желтые, зеленые, голубые лампочки на гирляндах, густо развешенных на окнах супермаркета, казалось, радостно плясали и беззаботно веселились. То они бежали друг за другом, то плыли, как волны, а то вдруг медленно угасали и неожиданно ярко вспыхивали. Цветные огоньки подмигивали прохожим и говорили: «Скоро придет Новый Год! Скоро будет веселье! Радуйтесь! Радуйтесь и веселитесь, как мы!» И они снова бегали друг за другом, снова гасли и снова ярко вспыхивали.
       За окнами супермаркета с бегающими огоньками был виден Дед Мороз, неподвижно стоящий в торговом зале. Он был одет в красную блестящую шубу, с белым отворотом и золотыми звездочками, и на голове была красная блестящая шапка тоже с белым отворотом и с золотыми звездочками. Казалось, что и он, как разноцветные огоньки, был рад тому, что скоро придет Новый Год.
       Конечно, Дед Мороз был не живой – это был одетый в дедоморозовый костюм обыкновенный манекен. Один из тех, что стоят в отделе мужской одежды и в зависимости от сезона на них можно увидеть то стильный мужской костюм, то летнюю цветную рубашку, то осеннюю модную куртку. И если бы с этого Деда Мороза-манекена снять его зимнюю новогоднюю одежду, то он был бы похож на молодого человека лет 30-35, вполне симпатичного со стандартной фигурой и чуть повышенным ростом. Очевидно, манекенов со старческой фактурой не нашлось.
       Но сейчас на молодом манекене была белая борода, усы и модные металлические очки в позолоченной тонкой оправе.
       Манекен находился возле окна с разноцветными лампочками, и все выходящие из торговых касс проходили мимо, как правило, не обращая внимания на него.
       Вечер уже был поздний, и посетителей супермаркета было немного, даже можно сказать, что совсем мало.
       Пожилой мужчина стоял недалеко от Деда Мороза, возле упаковочного стола, и что-то аккуратно и неторопливо укладывал в черный полиэтиленовый пакет. Вдруг он заметил, как к Деду Морозу подошел мальчик лет 6-7 и восхищенно стал смотреть на него.
       - О! Дед Мороз! – воскликнул он радостно.
       Мальчик был одет в серую неброскую курточку с застежкой-молнией, на голове было тоже серая вязаная шапочка с синим пушистым шариком. Было видно, что это не один из детей богатых родителей, но и он не был одет бедно. Вещи было хорошие добротные, но не вычурные. Очевидно, родители у мальчика были обыкновенные средние люди, каких большинство.
       Мальчик стоял воле Деда Мороза, и его глазки светились от восторга. Он никак не мог оторвать взгляд от фигуры, от рук, которые были без традиционных рукавиц и находились на уровне его глаз. Казалось, что он что-то хочет сделать, но не решается и стесняется.
       Пожилой мужчина с пакетом, наблюдавший за мальчиком, интуитивно вдруг почувствовал желание ребенка, и ему показалось, что они одно целое. Он понял – нужен лишь небольшой толчок в исполнении желания. То, что не может позволить себе ребенок, может позволить он, взрослый человек.
       - Пожми ему руку, - разрешил он.
       Мальчик, слегка замешкавшись, все же пожал руку самому Дедушке Морозу. Он был настолько восхищен этим, что даже наверняка не обратил внимания, что это была пластмассовая рука. Его маленькая теплая ручка едва сжала большую прохладную руку Деда Мороза и не хотела ее отпускать. Ему показалось, что и Дедушка Мороз тоже слегка пожал ему руку. Другой рукой он слегка дотронулся до красной блестящей шубы волшебника. И мальчику, и мужчине вдруг показалось, что Дед Мороз слегка улыбнулся и не захотел выпускать руку ребенка из своей руки.
       - Ну, вот, а теперь загадай желание и расскажи его Деду Морозу, - сказал мужчина.
       Мальчик подошел вплотную к Дедушке Морозу и стал что-то тихо ему говорить, почти касаясь губами шубы. Он говорил так тихо о чем-то своем, чистом, детском, что ничего не было слышно никому, кроме их двоих.
       - Попроси у него компьютер или машинку, чтобы тебе подарил Дед Мороз на Новый Год. Обязательно сбудется!
       Мальчик умолк, слушая мужчину, затем опять что-то стал говорить в красную шубу.
       «Забавно, - подумал мужчина, - он еще верит в это». Ему было интересно наблюдать за происходящим. Вроде бы уже большой ребенок, должен знать «что к чему». Сам-то он уже давно не верил в чудеса. «Вот так по жизни и пойдет, веря в чудеса. Тяжело ему будет, много встретит лжи и предательства».
       Мужчина уже упаковался, но не уходил. Он видел, что мальчик прекратил говорить, прижался головой к Дедушке Морозу, затем искренне и нежно обнял его, как самого близкого и дорогого ему человека, и так немного постоял. И если бы Дедушка Мороз не был таким высоким, то он бы поцеловал его в щеку. Затем медленно, с сожалением и грустью в глазах отошел от него. Он уже почти подошел к выходу, как вдруг услышал:
       - Спасибо надо сказать, - мужчина снова разрешил ему пообщаться с Дедушкой Морозом.
       Мальчик, слегка замешкался, но подбежал к Дедушке Морозу и сказал: «Спасибо». Затем заторопился к выходу, где его, очевидно, ждала мама.
       Мужчина тоже пошел к выходу, но мальчика уже не было видно, стеклянные автоматические двери закрылись за ним, и он исчез в черноте вечера.
       - Надо же… - мужчина шел мимо больших окон супермаркета с цветными пляшущими лампочками и думал о мальчике, загадавшем желание. Сначала было весело, он даже негромко засмеялся, но потом подумал: «А что бы я попросил у Деда Мороза?».
       «Что бы попросил, - саркастически усмехнулся, - у меня уже одно желание – здоровья, что же еще?».
       Подумал – больше ничего и не надо. Ничего уже не хочется. Жизнь подходит к концу. Стало грустно.
       А снег медленно опускался и опускался, накрывая ночь, большой город, немногочисленных людей в нем белым холодным пухом. Снежинки опускались на пожилого человека, на его шапку, на его пальто, на его лицо. И уже не было понятно, то ли снег таял на лице, то ли слезы текли по лицу.

Томми и море

        Утренние солнечные лучи тихо проникли в детскую комнату, осветив разбросанные игрушки на полу, затем подобрались к большому плюшевому мишке - разбудили его, и, пройдя по кровати с розоым атласным одеялом, тепло коснулись лица спящего мальчика.
        Пушистые ресницы малыша слегка дрогнули, и его ротик что-то прошептал во сне.
        Томми спал и видел прекрасное море.
        - Я люблю тебя, море! – говорил он ему.
        А оно улыбалось и протягивало руки. Море было похоже на маму.
        Каким бывает море, Томми не знал. Он был еще маленьким, и жил с мамой в небольшом городе, находящемся далеко от моря.
        И на томмин вопрос: где папа? - мама всегда говорила:
        - Папа служит на море.
        Что такое служить, Томми тоже не знал. Но ему казалось, что море – это такая большая лужа, и папа там служит. Ему всегда представлялась непросыхаемая лужа, находящаяся за парком, который располагался через дорогу, в котором он часто гулял с мамой; а еще в эту лужу, по словам соседской девочки, консьержка относила маленьких котят, которые появлялись у серой пушистой кошки.
        «Наверно, возле него много котят», - думал Томми о папе.
        «Море – море – море…» - вертелось у него в голове.
        - Мама! Мама! А когда мы поедем на море? – спросил он маму.
        - Скоро, - отвечала она.
        - Скоро? Это когда?
        Томми задумывался. Он уже знал, что такое день, что такое длинная неделя, но что такое месяц или год, он еще не знал. Скоро – это как день или это как неделя?
        - Мама! А скоро – это когда?
        - Скоро – значит скоро, - рассеянно ответила мама. Ей было не до Томми - надо было посчитать деньги в кошельке или поправить прическу.
        «Море – море – море…»
        Целый день малыш был занят тем, что думал о море.
        А вечером мама решила искупать Томми в большом металлическом тазике, который имел две большие ручки и был похож на корабль. Мамины руки подхватили мальчика и посадили в теплую голубую воду.
        - Ты пока тут посиди сам, а я сейчас приду, - сказала мама.
        И чтоб малыш не скучал, поставила рядом деревянную машину с красными колесами и цветными кубиками, опустила в воду игрушечную желтую утку с розовым клювом и двумя желтенькими утятами.
        Посмотрела на малыша и еще раз сказала:
        - Сиди спокойно.
        И ушла.
        Томми посидел немножко спокойно. Затем еще немножко спокойно. После этого еще посидел спокойно. Он даже посмотрел, как утка с утятами колышутся на воде. Мальчик задержал в себе воздух и сильно-сильно надул щеки. Потом взял утку в руки и посмотрел в ее нарисованные глаза. Но там ничего не увидел - не то, что у Чарли. Он громко выдохнул воздух, опустил утку на воду и посмотрел, как она поплыла к утятам. А потом ему надоело просто так сидеть.
        Он сначала начал тихонько шлепать по воде ладошками, а затем все сильнее и сильнее. Сначала одной, потом другой, а затем двумя сразу. Брызги стали все выше и выше подниматься над водой, и вот уже в его тазике образовалась буря.
        Желтая утка и утята отплыли на самый край тазика и беспокойно покачивались на волнах. А затем и вовсе ушли из воды.
        - Море! У меня море! – привстав и еще сильнее хлопая по воде, радовался Томми.
        Он совсем не заметил, как в комнату зашел Чарли. Белый с коричневыми крупными пятнами вислоухий спаниель радостно подбежал к самому тазику, хотел даже лизнуть мальчика, но из-за брызг отскочил немного назад.
        - Море! Море! – Томми шлепал по воде, поднимая все больше и больше брызг и разливая воду из тазика на пол.
        Чарли сел невдалеке от тазика, чуть приподнялся и тоже стал с интересом смотреть на море - ведь он тоже никогда в жизни не видел моря.
        Он даже стал повизгивать. Пока не решился все-таки один раз гавкнуть. Наверно, ему тоже хотелось прогавкать: «Море! Море!»
        - Море! Море! – не унимался Томми.
        «Вот если Томми начнет тонуть, - думал Чарли, - то я обязательно брошусь его спасать!» Он преданно смотрел на играющего мальчика и все ждал момента, когда тот начнет тонуть. От нетерпения он даже опять начал поскуливать, вытянув большой пупырчатый язык. Но Томми никак не хотел тонуть. И Чарли уже даже немного разочарованно смотрел на мальчика. «Ну почему он не хочет тонуть?»
        А Томми глядел на скулящего, преданно смотрящего на него пса и думал: «Эх, жаль, что море такое маленькое! Вот бы сюда Чарли! Мы бы с ним поплавали!»
        Он даже позвал его:
        - Чарли! Чарли!
        Но пес только сильнее задышал, чуть привстал на задние лапы и завилял хвостом.
        - Чарли! Чарли! – опять позвал его мальчик.
        Но Чарли не подошел: ведь Томми не тонул, а значит, его не надо было спасать в море.
        Желто-соломенная одноногая метелка, молча стоявшая в углу, скептически смотрела на все происходящее. И если бы ее спросили: «что такое море?» – она бы вздохнула и откровенно, совершенно без всякого жеманства, ответила бы: «не знаю». А вот если бы ее спросили: «что такое мусор?» – то она слегка бы радостно заерзала на месте и такое бы могла рассказать, как никто другой. Уж что-что, а мусор она видела разный. Может быть, поэтому она так скептически и иронически смотрела на жизнь.
        «Жаль, что на море никого нет, - оглянув воду в тазике, подумал Томми, - и утки тоже уплыли».
        Ну, не хочет Чарли купаться в море, так пусть машина будет купаться в море.
        Томми привстал и потянулся к деревянной машине.
        Но в это время пришла мама.
        - Ну вот, - укоризненно сказала она, - только оставь тебя на минуту, так все будет мокрым вокруг.
        Ее руки посадили мальчика в корыте и намылили волосы.
        Томми при этом немного фыркал, но терпел. Он снова набрал полный рот воздуха и крепко зажмурил глаза.
        - Мама, а правда я на море? – шумно выдохнув воздух, спросил он.
        - Правда, правда, - выливая на него чистую воду и улыбаясь, ответила мама.
        Затем она его вынула из тазика, завернула в пахучее большое полотенце и положила на кровать.
        И вскоре, засыпая, мальчик подумал: «Как хорошо быть на море!»

Сказка о Мурлыке и его друзьях
или зачем ходят в школу

        Эта история произошла в самом начале этой осени.
        Однажды утром, когда маленький Мурмулька проснулся, то, выглянув в окно, увидел, как все дети, которые вчера еще весело и беззаботно играли, куда-то шли сегодня, нарядно одевшись и с красивыми букетами цветов.
        - Мама, а куда это дети идут? - спросил он.
        - Сегодня наступило первое сентября, - ответила мама, - и дети пошли в школу.
        - В школу? - удивился Мурмулька и задумался.
        - Мама, а зачем дети ходят в школу? – снова спросил он у мамы, которая, конечно же, все на свете знала.
        Мама посмотрела на Мурмульку, погладила его по голове и ответила:
        - А ты сам сходи в школу и узнай.
        - Самому сходить в школу? – Мурмулька опять задумался. - А в школе не страшно?
        - Нет, не страшно, - улыбнулась мама.
        Мурмулька умылся, почистил зубы, позавтракал и вышел из дому.
        «А где же находится школа? - подумал он. – Куда идти?»
        И он решил пойти в ту сторону, в которую пошли дети.
        Идет он, идет, а навстречу ему серый Волчонок с сигаретой во рту.
        - Здравствуй, Волчонок! – поздоровался Мурмулька.
        - Здравствуй, Мурмулька! – отвечает Волчонок. - Кхе! Кхе! – и кашляет. - Ты куда идешь?
        - Хочу пойти в школу и узнать: зачем дети в школу ходят? – отвечает Мурмулька. – Ты знаешь об этом?
        - Неееет! Я никогда в школе не учился!
        - Пойдем со мной! – предложил Мурмулька.
        - Пойдем, - согласился серый Волчонок.
        И они пошли в школу.
        - Волк, ты почему куришь? – спросил Мурмулька у Волчонка.
        - А я с детства курю; у меня и папа курит, и мама курит, и дедушка курит, и бабушка курит, и все мои братья курят, - ответил Волчонок и опять закашлял. – Кхе! Кхе!
        - Давай дружить, Волчонок!
        - Давай! – согласился Волчонок и протянул сигарету. – Кури.
        Мурмулька никогда не курил и решил попробовать. Он взял сигарету и закурил. Но как только он втянул в себя дым из сигареты, у него заболело горло, стало тяжело дышать, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Ему стало очень плохо. Он выплюнул горькую сигарету и закашлял, как Волчонок
        - Кхе! Кхе!
        - Ну как, понравилось тебе? – спросил Волчонок.
        - Нет, - ответил Мурмулька, и у него из глаз потекли слезы.
        - Да, - горестно сказал Волчонок, - и ты не хочешь курить. Я уже детям, которые ходят в школу, предлагал курить. Никто не хочет. Кхе! Кхе!
        - Я пойду дальше без тебя, - сказал Мурмулька, - мне не нужен друг, который курит.
        И пошел дальше сам. Но Волчонок догнал его и говорит:
        - Ты такой хороший Мурмулька, что я хочу с тобой всегда дружить! Если я брошу курить, ты останешься моим другом? Кхе! Кхе!
        - Конечно! – обрадовался Мурмулька.
        Волчонок выкинул сигарету, и они, радостные, пошли дальше.
        Видят, стоит возле зеленого большого куста пушистый Зайчонок.
        - Здравствуй, Зайчонок! – поздоровались они.
        - Здравствуйте, Мурмулька и Волчонок! – отвечает Зайчонок. - Куда идете?
        - Мы идем в школу, чтобы узнать: зачем дети в школу ходят? – отвечает Мурмулька.
        – Ты знаешь об этом?
        - Нет! – вздохнул Зайчонок, - я никогда в школе не учился!
        - Пойдем с нами! – предложил Мурмулька.
        - Пойдем, - согласился пушистый Зайчонок.
        И они пошли в школу.
        - Давай дружить, Зайчонок!
        - Давай! – согласился тот.
        - Зайчонок, а что у тебя в руке? – спросил Мурмулька.
        - Это бутылка пива.
        - А зачем тебе пиво?
        - Я его пью; у меня и папа пьет, и мама пьет, и дедушка пьет, и бабушка пьет, и все мои братья пьют, - ответил Зайчонок и добавил, – потому нас и называют «косыми»! - Хочешь попробовать?
        Мурмулька никогда не пил пива и решил попробовать. Он выпил немножко и сразу выплюнул.
        - Ну как, понравилось? – спросил Зайчонок.
        - Нет, - ответил Мурмулька, - оно горькое.
        - И ты не хочешь пить, - сказал Зайчонок. - Я уже детям, которые ходят в школу, предлагал пить - никто не хочет.
        - Мы пойдем дальше без тебя, - сказал Мурмулька, - нам не нужен друг, который пьет.
        И пошли Мурмулька и Волчонок дальше. Зайчонок догнал их и говорит:
        - Ты такой хороший Мурмулька, что я хочу с тобой всегда дружить! Если я брошу пить, ты останешься моим другом?
        - Конечно! – обрадовался Мурмулька.
        Зайчонок вылил пиво, и они пошли дальше.
        Встречают рыжего Лисенка.
        - Здравствуй, Лисенок! – поздоровались они.
        - Здравствуйте, Мурмулька, Волчонок и Зайчонок! – отвечает Лисенок. - Куда идете?
        - Мы идем в школу, чтобы узнать: зачем дети в школу ходят? – отвечает Мурмулька. – Ты знаешь об этом?
        - Нет! – вздохнул Лисенок, - я никогда в школе не учился!
        - Пойдем с нами! – предложил Мурмулька.
        - Пойдем, - согласился рыжий Лисенок.
        И они пошли в школу.
        - Давай дружить, Лисенок!
        - Давай! – согласился тот.
        - Лисенок, а что у тебя в руке? – спросил Мурмулька.
        - Это наркотики.
        - А зачем тебе наркотики?
        - Я сам не знаю зачем, - ответил Лисенок. - Хочешь попробовать?
        Мурмулька никогда не употреблял наркотики, но сразу же не захотел их пробовать.
        - Нет, я не буду пробовать наркотики, – сказал он.
        - И ты не хочешь пробовать, - сказал Лисенок. - Я уже детям, которые ходят в школу, предлагал - никто не хочет.
        - Мы пойдем дальше без тебя, - сказал Мурмулька, - нам не нужен друг, который употребляет наркотики.
        И пошли Мурмулька, Волчонок и Зайчонок дальше. Лисенок догнал их и говорит:
        - Ты такой хороший Мурмулька, что я хочу с тобой всегда дружить! Если я брошу наркотики, ты останешься моим другом?
        - Конечно! – обрадовался Мурмулька.
        Лисенок выкинул наркотики, и они все вместе пошли дальше.
        Вдруг слышат, рычит кто-то недалеко, под деревом. Видят – лежит мохнатый Медвежонок, сосет лапу и недовольно рычит.
        - Здравствуй, Медвежонок! – поздоровались они.
        - Здравствуйте, Мурмулька, Волчонок, Зайчонок и Лисенок! – отвечает Медвежонок. - Куда идете?
        - Мы идем в школу, чтобы узнать: зачем дети в школу ходят? – отвечает Мурмулька. – Ты знаешь об этом?
        - Нет! – вздохнул Медвежонок, - я никогда в школе не учился!
        - Давай дружить, Медвежонок!
        - Давай! – согласился тот.
        - Пойдем с нами! – предложил Мурмулька.
        Мохнатый Медвежонок поднялся, вынул лапу изо рта и сказал:
        - Я лучше полежу. Ложитесь и вы.
        - Но если мы ляжем, то мы никуда больше не пойдем, - сказал Мурмулька, - а значит, не узнаем: зачем дети в школу ходят? Мы пойдем дальше без тебя, нам не нужен друг, который постоянно лежит!
        И пошли Мурмулька, Волчонок, Зайчонок и Лисенок дальше. Медвежонок догнал их и говорит:
        - Ты такой хороший Мурмулька, что я хочу с тобой всегда дружить! Если я не буду постоянно лежать, ты останешься моим другом?
        - Конечно! – обрадовался Мурмулька.
        И они все вместе пошли дальше.
        Уже немного осталось до школы идти. Выбегает им навстречу черно-белый Щенок.
        - Здравствуй, Щенок! – поздоровались они.
        - Здравствуйте, Мурмулька, Волчонок, Зайчонок, Лисенок и Медвежонок! – отвечает Щенок. - Куда идете? Гав – гав!
        - Мы идем в школу, чтобы узнать: зачем дети в школу ходят? – отвечает Мурмулька. – Ты знаешь об этом?
        - Нет! – вздохнул черно-белый Щенок, - я никогда в школе не учился! Гав – гав!
        - Давай дружить, Щенок!
        - Давай! – согласился тот.
        - Пойдем с нами! – предложил Мурмулька.
        - Пойдем, - радостно согласился Щенок, завилял хвостом и предложил. – Только давайте будем по дороге на всех прохожих гавкать и кусать их! Гав – гав!
        - Но если мы будем на всех гавкать и кусаться, то мы не сможем дойти до школы, - сказал Мурмулька, - а значит, не узнаем: зачем дети в школу ходят? Мы пойдем дальше без тебя, нам не нужен друг, который на всех гавкает и кусается!
        И пошли Мурмулька, Волчонок, Зайчонок, Лисенок и Медвежонок дальше. Щенок догнал их и говорит:
        - Ты такой хороший Мурмулька, что я хочу с тобой всегда дружить! Если я не буду на всех гавкать и кусаться, ты останешься моим другом?
        - Конечно! – обрадовался Мурмулька.
        И они все вместе пошли дальше.
        Вот и школа.
        - Зачем вы пришли в школу? – строго спросил их учитель Ёж, поправив очки на носу.
        - Мы хотим знать: зачем ходят в школу?
        - Молодцы, что пришли, - похвалил их Ёж. - В школе вы узнаете много интересного и полезного. Садитесь за парты и внимательно слушайте.
        Мурмулька и его друзья сели за парты и стали слушать учителя Ёжа.
        - А сейчас я вам расскажу, зачем ходят в школу? В школе учат делать добрые дела и не совершать плохих поступков. Надо хорошо учиться, помогать слабым, слушаться старших, любить друг друга и делать много хороших и добрых дел. Того, кто делает добро, все любят и уважают. Запомнили?
        - Да, - ответили все сразу.
        - А теперь вы мне скажите, чего не надо делать? – спросил Ёж.
        - Не надо курить! - сказал серый Волчонок.
        - Не надо пить пиво! - сказал пушистый Зайчонок.
        - Не надо употреблять наркотики! – сказал рыжий Лисенок.
        - Не надо бездельничать! – сказал мохнатый Медвежонок.
        - Не надо драться! - сказал черно-белый Щенок.
        - Молодцы! – снова похвалил их учитель Ёж. - Это был первый ваш урок - запомните его! Он пригодиться вам на всю жизнь!
        Мурмулька и его друзья радостно закивали головами и сказали:
        - Мы это запомним и больше никогда не будем делать плохого!
        - На следующих уроках, когда вы снова придете в школу, узнаете еще много интересного и полезного! А теперь идите домой!
        Когда маленький Мурмулька вернулся домой, он сразу же побежал к маме.
        - Ну что, понравилось тебе в школе? – спросила мама.
        - Да! Очень! – ответил Мурмулька.
        - Ну, так зачем дети ходят в школу? – улыбнулась мама.
        - Чтобы хорошо учиться, помогать слабым, слушаться старших, любить друг друга и делать много хороших и добрых дел, - и Мурмулька крепко обнял маму, - за этим и ходят в школу! Вот!

Волшебный стакан

        Жил - был Мальчик. Вначале своей жизни он, как все дети, был маленьким и поэтому рос, как все дети. У него были красивые блестящие глазки, удивленно смотревшие на существующий мир и верившие этому миру. А еще он очень любил свою Маму и своего Папу и верил всему, что они говорили.
        - Я вас так люблю! - говорил он родителям и крепко
обнимал их маленькими ручками. И они тоже очень любили Мальчика и тоже обнимали его.
        А когда родители рассказывали ему сказки, то Мальчик был уверен, что на самом деле существует баба-яга, которая живет в черном дремучем лесу и похищает непослушных детей, которые плохо кушают. А где-то есть еще сказочная страна, в которых живет множество кукол и мягких плюшевых игрушек. Куклы там все красивые, умеют закрывать и открывать глаза и говорить «мама», когда их переворачиваешь; а мягкие игрушки бывают и голубыми, и зелеными, и красными, и оранжевыми, и всякими разноцветными – это и мишки, и зайчики, и черепахи, и даже львы. Совсем такие, как в магазина, куда Мама его иногда приводила. И в той сказочной стране все его, конечно, любят.
        И когда Мальчик об этом думал, то забывал обо всем, уже никого и ничего не слышал и мечтательно уносился в прекрасную сказочную страну. Он даже переставал кушать, и в это время его красивые глазки становились задумчивыми, блестящими. А маленький ротик сам по себе от этих мыслей открывался.
        А еще он верил в то, что… (Впрочем, в детстве веришь многому).
        Потом Мальчик пошел в школу, и сказочная детская страна вскоре потихоньку исчезла. Как оказалось, ее никогда и не было. А появились другие страны, в которых уже не было красивых кукол и цветных игрушек. И чужие тети-учительницы стали говорить, что он живет в самой лучшей стране. И он этому верил. Ему казалось, что учителя – это один и то же человек, который только где-то меняет одежду и лицо. Этот человек говорил, что необходимо делать добро, не врать, бояться старших и многое другое - но сам делал все наоборот. Мальчик не мог понять этого и стал спрашивать, но за такие вопросы его наказывали.
        «Почему так?» - думал Мальчик, и ему становилось грустно. Он даже иногда плакал, если что-то не получалось. Тогда он шел к Маме, но и она не все могла объяснить, а только жалела его, прижимала к себе и гладила по головке.
        Мальчик рос и стал понимать, что мир не такой хороший, каким он его себе вообразил. Он увидел, что самая лучшая страна, в которой он живет и о которой так много говорили, совсем не любит его, что друзья могут предать, а человек, которого он любит, может не любить его. И жить с этим стало тоскливо.
        «Если окружающий меня мир так плох, может быть мне создать свой мир, такой как раньше: с красивыми игрушками и любовью», - подумал он однажды.
        «Но как его создать?» - этот вопрос сначала ясно возник в голове, затем неопределенно завис в воздухе, а потом медленно растворился в сознании, не найдя ответа. И как будто исчез навсегда.
        Как-то раз, в один из пронзительно-холодных и ветреных дней, когда серое тяжелое небо, казалось, вот-вот упадет на землю и раздавит всех людей, Мальчик встретил Бабу-Ягу. Да-да, ту самую – из сказки. Он сначала не поверил – ведь он уже знал, что сказки обманывают.
        «Значим, эта баба-яга из жизни», - скептически подумал он.
        Баба-Яга сидела за ядовито-бардовым пластмассовым столиком открытого кафе и пила что-то темно-малиновое из стеклянного стакана. На ее голове была старая вязаная шапочка неопределенного цвета, а на сгорбленной старческой фигуре темно-серый длинный плащ, обтрепанный и грязный внизу. Возле нее была деревянная шишковатая клюка. При этом старуха что-то жевала беззубым ртом, чавкая и небрежно роняя крошки. Возле ее ног обтиралась черная худая кошка с изумрудными глазами. Кошка быстро подхватывала падающие крошки и мгновенно проглатывала их.
        Увидев Мальчика, старуха скверно улыбнулась во весь рот, показав остатки зубов, и поманила его старческим коряво-коричневым пальцем.
        - Иди сюда, - прошепелявила она.
        Мальчик хотел было уже пройти мимо – не хватало еще сидеть с бомжами за одним столом! – но какое-то любопытство заставило подойти к старухе.
        Он остановился рядом и вопросительно посмотрел на нее, но Баба-Яга, казалось, перестала замечать его. Она продолжала жевать, отхлебывая иногда красную с приторным малиновым запахом жидкость из стакана, все также рассыпая крошки.
        - Что Вы хотели? - но ответа не последовало.
        Мальчик помялся немного, переступая с ноги на ногу и недоуменно глядя на старуху. И когда он, пожав плечами, уже хотел отойти, то услышал:
        - Я помогу тебе создать твой мир.
        - Мой мир? – переспросил он удивленно. - «Откуда она может знать о моем мире?»
        - Садись.
        Он пододвинул пластмассовый красный стул и присел за стол. Старуха положила перед собой морщинистые руки.
        - Откуда ты может знать о моем мире?
        - Знаю. Я все знаю. И помогу.
        - А что потребуешь взамен?
        - Дай мне денежку, сколько сможешь.
        - Аааа! – разочарованно сказал Мальчик. – Вот с этого и надо было начинать.
        Он уже даже привстал, собираясь уходить.
        - Значит, тебе не нужен твой Прекрасный Мир – ты так и хочешь жить в этом плохом, гадком мире.
        «А вдруг и правда поможет?» - подумал Мальчик и снова присел.
        Он дал немного деньги.
        - Дай еще, - заклянчила Баба-Яга, подобострастно заглядывая в глаза ему.
        Мальчик дал еще немного.
        - Ну, дай еще.
        - Больше нет. Правда, нет, - он постучал по карманам.
        Как только деньги попадали в руки старухи, так они моментально исчезли, а она довольно смеялась. Получив все деньги, Баба-Яга не спеша допила содержимое стакана, почмокала старческими морщинистыми губами, вздохнула и сказала
        - Вот посмотри, - она пододвинула пустой стакан к нему, - можно наполнить этот предмет волшебной жидкостью и уйти в сказочный мир.
        Старуха умолкла, внимательно глядя на стакан.
        - Этот мир будет прекрасен, но не долог.
        Мальчик тоже смотрел на стакан, пытаясь понять, что она хочет сказать. Ему даже показалось, что внутри что-то блеснуло.
        - А можно перевернуть стакан и накрыться им, - старуха перевернула стакан и поставила его на стол донышком кверху. - Этот прекрасный мир будет надолго.
        Она противно захихикала.
        Стекшие изнутри стакана капли образовали мокрый круг на бардовом столе.
        - Не бойся его, - продолжала она, - когда ты им накроешься, то сможешь все видеть и жить обычной для других людей жизнью. Но проникнуть в Прекрасный Мир, который ты создашь внутри, уже никто не сможет.
        - Конечно, если ты не захочешь, - добавила она.
        Мальчик заворожено смотрел на перевернутый стакан.
        - Никто не сможет тебя оскорбить или обидеть… Ты будешь там постоянно счастлив и покоен… Ты будешь среди людей, но будешь сам по себе… Ты создашь сам свой Прекрасный Мир и будешь постоянно жить в нем…
        «Врет, наверно», - подумал Мальчик, но продолжал неотрывно смотреть на стакан. Он так упорно смотрел на стакан, что ему даже показалось, что внутри что-то блеснуло.
        Действительно, блеснула высоко в небе молния, и сразу же раздался сильный гром. Затем налетел сильный ветер, который поднял уличную пыль и закрутил мусор; а вслед за ним начал накрапывать дождь. Старуха вдруг спешно стала собираться, что-то бормоча, и были слышны слова «пора…пора…».
        Потом она как-то бойко, опираясь на клюку, нырнула за угол ближайшего здания, напоследок махнув серым плащом, и вслед за ней легко побежала кошка. Перед углом кошка остановилась, немного потерлась и тоже исчезла.
        Мальчик еще некоторое время смотрел на стакан, затем почувствовал, что гипнотическое состояние, завладевшее им во время разговора, стало проходить. Он взял стакан в руку и покрутил его, разглядывая со всех сторон.
        «Бред какой-то… Купил обыкновенный стакан за такие деньги…»
        Он поднялся, пошел вслед за старухой за угол здания, но той уже нигде не было. Не было и черной кошки. Мальчик посмотрел на стакан, который все еще был в руках, «лохонулся», - и хотел было выкинуть, но задумался.
        «А если не врет, а если попробовать?»
        Он почему-то оглянулся по сторонам, затем сунул его в карман и пошел домой.
        Дома, вымыв, он поставил стакан донышком вверх на голову и даже зачем-то закрыл глаза.
        Но ничего не произошло. Стакан немного накренился и чуть не упал на пол. Мальчик вовремя успел его подхватить.
        «Обманула все-таки Баба-Яга, – решил Мальчик. - И вот верь после этого в сказки». У него сразу же испортилось настроение.
        Он повертел стакан в руках, а затем поставил на дальнюю полку и даже, кажется, надолго забыл о нем. А стакан стал стоять себе и немного даже пылиться.
        Время шло, а Прекрасный Мир все так и не создавался у Мальчика. Сам по себе прекрасный мир никогда не создается. Разве что в сказках, но в них Мальчик уже не верил.
        Однажды, когда ему было очень плохо, и он с ненавистью думал обо всем мире и о том, какие бывают злые люди, и о том, какой он одинокий в этом ужасном мире, и еще много плохого думал, он так разволновался, что стал ходить по комнате и даже размахивать руками.
        «Ах! Как плохо, что я не живу в моем Прекрасном Мире!»
        Мальчик ходил и ходил по комнате, то в одну сторону, то в другую, иногда останавливался и вздыхал. И вдруг увидел в дальнем полутемном углу позабытый и запыленный стакан. Он остановился и просто смотрел на него.
        «Врунья-старуха», - с ненавистью подумал он, вспомнив вязаную шапочку и серый длинный плащ.
        Но потом, сам не зная почему, он протянул к стакану руку и взял его.
        «Стакан, как стакан… - он стал разглядывать его, - и ничего в нем волшебного нет... – Мальчик повертел стакан. - Потускнел от пыли…»
        Он протер его ладонью и увидел, как стекло засверкало, и небольшие отблески радуги блеснули на нем. Может быть, это было от света горевшей лампочки, а может быть, само по себе, но это было неожиданно и красиво. Он внимательнее стал рассматривать стакан, поворачивая его в руках. Радужные искорки то тут, то там стали вспыхивать на гладкой поверхности. Мальчик так был очарован этим зрелищем, что забыл обо все на свете и даже о своем плохом настроении.
        - Ишь ты, как поблескивает! – вслух произнес он.
        Мальчик вертел и вертел стакан в руках, любуясь цветными искрами.
        И вдруг, неожиданно для самого себя, поставил стакан на голову, донышком вверх. Он думал, как и в прошлый раз, ничего не произойдет. Но стакан стал увеличиваться и накрыл Мальчика целиком. Он оказался как бы под стеклянным колпаком, внутри которого по прозрачным стенкам бегали веселые яркие искорки. Все было так необычно и так красиво, ну, прямо как на праздничный Новый Год! Стало так хорошо и весело, что он засмеялся. Мальчик дотронулся до гладкой стеклянной стенки. Она была чуть прохладная, а искорки, бегающие по ней, были теплыми. Внутри было так здорово, что ничего не хотелось делать и никуда не хотелось идти.
        - Как хорошо! Это и есть мой Прекрасный Мир!
        Он снял стеклянный колпак, и в его руке оказался стакан. Он вновь поставил стакан на голову и снова оказался в прекрасном цветном мире. И снова он его снял и снова поставил.
        «Молодец Баба-яга! Не обманула!»
        Он опять надел стакан и подошел к зеркалу. Но в зеркале был виден только он, а стеклянный колпак был незаметен. Мальчик покрутился перед зеркалом, но ничто, кроме него, не отразилось.
        «Это хорошо», - обрадовался он и решил не снимать стеклянный колпак.
        И теперь, когда Мальчику нужно было находиться среди людей, он накрывался невидимым стаканом, и ему становилось спокойно.
        Люди что-то говорили, чему-то учили, что-то требовали, но он ничего не слышал и не хотел слышать. Только улыбался, со всеми соглашался и одобрительно кивал головой. Но сам ничего не делал - ведь невозможно через стакан доказывать что-либо.
        «Зачем доказывать, если меня все равно не слышат?»
        Его стали считать упрямым молчуном и гордецом – ведь он ни с кем не хотел разговаривать. А еще стали считать его неудачником.
        Правда, Мальчик иногда снимал волшебный стакан. Чаще всего это было в парке, в лесу или где-нибудь на природе. Он опасливо оглядывался, и, убедившись, что вокруг никого нет, освобождался от колпака. Он дышал свежим воздухом, трогал мягкую траву, иногда даже закрывал глаза от удовольствия и слушал мир без людей. Но стакан был всегда при нем, он не выпускал его из рук – вдруг откуда-нибудь появится человек (бррр! – даже подумать страшно!). Тогда он сразу наденет его на себя.
        А потом он обратно шел домой и жил в своем Прекрасном Мире.
        Однажды, когда Мальчик снял стакан, то ли это было в лесу, то ли еще где-то, в стакан залетела муха, маленькая такая, с блестящими прозрачными крылышками и черненьким тельцем. Причем залетела так, что ее не было поначалу даже заметно. Но когда она стала летать в Прекрасном Мире и противно зыкать, Мальчику это ооочень не понравилось. Он попытался ее поймать, но муха пряталась то за головой, то за спиной и противно щекотала маленькими ножками, которые время от времени потирала от удовольствия и ехидно улыбалась.
        - Прочь! Прочь отсюда! Никто, кроме меня, не должен быть в моем Прекрасном Мире!
        Но муха не хотела улетать. Наверно, ей тоже нравилось жить в этом Прекрасном Мире.
        Мальчик очень рассердился и так разволновался, что даже не знал, что делать с вредной мухой. Он уже даже был готов заплакать.
        «Придется снимать колпак», - с неохотой подумал он. Как не хотелось ему покидать Прекрасный Мир хоть на миг.
        И когда он снял колпак, то и муха пропала. Он внимательно осмотрел стакан, покрутился вокруг себя, но вредной мухи нигде не было.
        «Никого и никогда не надо пускать в мой Прекрасный мир! - решил он. – Тем более противных мух!»
        И он снова надел стакан и очутился в своем Прекрасном мире.
        «Наш Мальчик очень изменился, - решили родители. – Мы должны что-то сделать. Наша любовь сможет помочь ему» И они окружили его такой горячей любовью, что если бы у Мальчика не было колпака, то он почувствовал бы их тепло и, возможно, у него даже поднялась бы температура. Но он этого не почувствовал – только стекло сильно нагрелось и цветные искорки суетно забегали быстрее. Мальчику даже показалось, что стекло может лопнуть.
        «Ах! Только не это! – подумал в ужасе он. – Ведь может навсегда исчезнуть мой Прекрасный Мир!»
        - Оставьте меня в покое! – закричал он им. – Мне не нужна ваша любовь!
        Может, они его услышали через стакан, а может, огорченно решили, что ничего не смогут сделать, но вскоре стекло остыло, и искорки вновь стали как прежде.
        - Мальчик, ты очень изменился, - сказал ему лучший Друг. – Ты перестал играть в футбол, перестал бегать и никуда уже не хочешь идти. Что случилось? Может, тебе нужна моя помощь?
        Разве Мальчик мог сказать, что он боится упасть и разбить стеклянный колпак, а потом потерять навсегда свой Прекрасный Мир? Он молчал.
        - Почему ты молчишь? – спрашивал его Друг, который начал злиться на него. – Ты не хочешь со мной разговаривать? Я тебе не нужен? Ведь мы такие хорошие друзья!
        Его тяжелые слова так ударяли о стекло, что стакан издавал звук, похожий на треск, и искорки в ужасе замерли.
        «Ах! Только не это! – опять подумал в ужасе Мальчик. – Ведь и сейчас может навсегда исчезнуть мой Прекрасный Мир!»
        - Оставь меня в покое! – закричал он своему лучшему Другу. – Мне не нужна твоя дружба!
        Может быть, Друг услышал его, а может быть, решил, что Мальчик предал его, но он резко развернулся и ушел сильно огорченный.
        Мальчик осмотрел стакан - к счастью, тот был цел, нигде не было трещин, и искорки были, как прежде. И он облегченно вздохнул.
        Никто не мог понять, что с ним происходит. И, в конце концов, его оставили в покое. Тук-тук-тук – пытались достучаться до него, но, сами не зная, стучали по стакану. А внутри были тишина, покой и Прекрасный Мир.
        Однажды Мальчик влюбился. Причем, влюбился тогда, когда вроде бы и не надо было влюбляться. Его Любовь была так прекрасна и так хороша, что радостное чувство наполнили его. Ему даже стал тесен стакан, а Прекрасный Мир вдруг как-то незаметно потускнел. Его Любовь была совсем рядом. Она улыбалась и была так желанна.
        «Как прекрасен мир без стакана, - подумал он, выходя из колпака, - если есть любовь»
        Ему захотелось обнять и поцеловать свою Любовь. И он уже даже протянул руки для объятия. Но вдруг почувствовал, что не сможет обнять.
        «Почему? Что за неприятность?» - удивился он.
        И еще раз попытался обнять. И опять у него ничего не получилось.
        «Почему?! Почему?!» - он рассердился, разволновался и даже разгневался.
        Мальчик почувствовал, как стало больно, чего давно уже с ним не происходило. А Любовь стояла и улыбалась ему.
        Он вновь прикрылся колпаком и почувствовал, как стало спокойнее и легче.
        «Вот, что значит выходить из стакана, - подумал Мальчик, - в живом мире только боль»
        А еще он подумал: «Может быть, моя Любовь тоже живет в стакане? - он горестно вздохнул. - Ах, как жаль!»
        И снова Прекрасный Мир окружил его, как прежде.
        Он не хотел уже ничего: ни любви, ни власти, ни богатства. Зачем все это было нужно? - Ведь у него был Прекрасный свой Мир!
        Так проходили дни, за ними недели, их сменяли месяцы, а потом уходили годы.
        Весна сменяла зиму - она приносила сладкий аромат и зеленые листья. На смену весне приходило буйное и быстротечное лето, с цветами и жарким солнцем. Затем наступала осень с цветной шалью и блестящими дождями. Иногда какой-нибудь умирающий желтый листочек падал на стакан и медленно скользил вниз по мокрой стеклянной стенке. Это было так красиво и так печально. И грустно.
        А зимой, когда был мороз, на холодных стенках стакана были красивые узоры, которыми можно было подолгу любоваться.
        Но разве все, что происходило в мире, могло сравниться с Прекрасным Миром?
        «Нет, - думал Мальчик, - все это никак не может сравниться с моим Прекрасным Миром».
        И был счастлив и спокоен. Ему уже не хотелось выходить из своего колпака и покидать Прекрасный Мир.
        «Ах, как было бы хорошо, - думал он, - если бы весь мир можно было бы накрыть стаканом, и чтобы все люди были счастливы и добры, и чтобы все любили друг друга. А еще, чтобы не было нигде войны. Да, было бы здорово»
        Мальчик все реже и реже стал снимать стакан. Настоящий живой мир становился ему неинтересен.
        Он стал замечать, что все тяжелее и тяжелее становился стакан, и все сложнее и сложнее стало его снимать.
        Как-то раз, когда Мальчик пошел гулять в лес, он попытался снять стакан с себя, но не смог.
        «Что такое? Что происходит?» - подумал он.
        Он захотел дотронуться до дерева и почувствовать его шершавую кору, но коснулся только гладкой поверхности стекла. Он провел пальцем по стеклу, совершенно не почувствовав дерева.
        Он еще раз попробовал снять стакан, но опять ничего не получилось.
        «А и ладно, - подумал он, - ничего страшного». Но где-то в глубине души, совсем незаметно, немного огорчился.
        «Зачем? И так хорошо. Лучше все равно не будет», - решил Мальчик.
        Он успокоился, и все стало привычно хорошо. А потом, через некоторое время, он потолстел, и у него появились борода и усы.
        Что с ним стало дальше, я и не знаю. Наверно, так и живет в своем стакане, любуясь красотой своего Прекрасного Мира. Если только сам не разбил его.
        Но это вряд ли…

Зимний путь домой

         - Хрусь – хрусь, - резко хрустит снег.
        Я иду на лыжах, оставляя за собой две длинные параллельные полосы, а лыжные палки - точки возле этих
полос. Я спешу домой, и в сумке находится подарок для сына к празднику.
        Воздух свеж, колюч и вкусен, как бывает вкусна студеная хрустальная вода из зимнего родника. На щеках появляется зимний румянец от пощипывающего мороза, а на усах застыл иней от влажного дыхания - и они становятся жестче.
        Идти надо сначала через заснеженное поле, потом через лес.
        - Хрусь – хрусь, - скрипит снег под лыжами.
        Поле напоминает белую скатерть, на которой неравномерно и по непонятному принципу расположены складки.
        Бледное расплывчатое солнце сначала медленно, нехотя катится почти по горизонту, затем слегка поднимается, почти незаметно становится бледно-желтым, даже немного лимонным, и, кажется, начинаешь ощущать его чуть кисловатый привкус.
        Но вот солнце поднимается еще выше, становится ярко-желтым, неожиданно вспыхивает золотом и – о чудо! – на белой скатерти поля вспыхнули разноцветными огоньками россыпи драгоценных камней.
        Куда ни посмотришь: направо, налево, вперед, оглянешься назад – всюду ярко сияют красные, желтые, синие, зеленые, фиолетовые огоньки. Кажется, что попал в волшебную страну, где драгоценные камни лежат прямо под ногами и где можно зачерпнуть их пригоршням и любоваться их красотой и совершенством. Изумруды, топазы, гранаты, рубины, сапфиры, алмазы разбросаны по снежной скатерти и сказочно искрятся.
        Эта картина настолько завораживает, что невольно перехватывает дыхание и, остановившись, очарованно смотрю на невиданную красоту.
        - Ну, как тебе мое творение? – спрашивает солнце, уже улыбаясь и слегка касаясь моего лица теплым лучом.
        «Потрясающе!» - говорю я.
        Может быть, действительно, это драгоценные камни и их можно набрать?
        Я нагибаюсь и зачерпываю горсть снега. Снег - пушистый и лежит горкой на моей ладони. На солнце его верхушка блестит и радужно переливается, но там, где нет солнечного света, он только бел и кристален.
        Высыпаю снег обратно вниз, и, чуть вздохнув, иду дальше, любуясь алмазными блестками зимней скатерти. Еще долго маленькие разноцветные вспышку сопровождают меня. И я этому рад.
        - Хрусь – хрусь, - скрипят драгоценные камни под лыжами.
        Вот уже и лес. Высокие застывшие деревья, прижимаются друг к другу и равнодушно смотрят вниз, без любопытства.
        Я иду мимо них, и, кажется, что это они, не двигаясь, проходят мимо меня. На деревьях почти нет снега: они стоят голыми и, кажется, даже не стесняются этого. А вот елки пышно разодеты и еще прикрылись белыми толстыми снежными платками так, что их ветви даже чуть прогнулись.
        В лесу тихо-тихо - как бывает только зимой или поздней осенью.
        Где-то в глубине зимнего леса, в глухой и страшной чащобе, где не ступала нога человека, сидят, наверно, у жаркого костра двенадцать месяцев и ведут неторопливый разговор. Вот было бы здорово посидеть с ними и послушать их!
        - Хрусь – хрусь, - перед моими лыжами чьи-то следы: три точки расположены треугольником, а одна сзади. Явно зайка пробежал. Ишь, как путает следы! Бежит не ровно, а все кругами.
        А вот еще чей-то след. Маленький, суетливый. Неизвестно откуда взявшийся и неизвестно куда исчезнувший. Наверно, мышкин след. А может быть, это пробежала лесная фея? Торопилась, вероятно, к кому-то в гости. Или уже шла из гостей.
        Интересно, как же они выглядят лесные феи?
        Ну, летом понятно: они похожи на красивые цветы, в зеленых платьичках и с прозрачными крылышками. А зимой? Наверно, они во всем белом. У них белые шубки, белые шапочки, белые сапожки. А может быть, вместо сапожек у них белые валенки? Ну, у русских фей точно белые валенки с блестящими узорами. И крылышки у них, наверно, тоже белые. Эх, хоть бы одним глазком увидеть такую фею!
        И, конечно же, они очень веселые, красивые и добрые!
        - Хрусь – хрусь, - хрустит снег, и, кажется, он говорит: «Да-да, очень красивые».
        Солнце в лесу не такое, как в поле, - оно постоянно скрывается за верхушками деревьев и почти не греет.
        Вот и я оставляю следы на снегу в лесу. И кто-то тоже будет их тоже рассматривать.
        Еще немного, и вот уже и виден мой дом.
        - Хрусь – хрусь, - хрустит снег: «Быстрее, быстрее».
        Как-то незаметно прибавляю шаг, и тихая радость, как нежная мелодия, овладевает мной и обволакивает мою душу и мое тело.
        Белая большая береза стоит перед резными окнами дома, и ее верхушка возвышается над покатой, заснеженной крышей. Сейчас ветки березы окутаны снежными воздушными кружевами с бахромой, похожими на серебряные цепочки.
        А дом все ближе и ближе.
        И вот уже можно увидеть, как на ветках березы золотым огнем вспыхивают искорки от солнца.
        Я уже дома.
        - До следующего дня! – прощается со мной солнце.
        «Досвидания, - говорю я ему, - спасибо, что сопровождало меня в пути!»
        В доме тепло и пахнет вкусно.
        Маленький человечек радостно встречает меня и бежит ко мне.
        - Папка пришел!
        Он виснет на моей шее.
        - Здравствуй, сынок!
        Я крепко прижимаю его к себе. Его мягкая, нежная, пахнущая чем-то домашним (наверное – молоком) щека прижимается к моему лицу. Сейчас я самый счастливый человек на свете!
        - Какой ты колючий и холодный! – он чуть отстраняется, и его лучистые, блестящие глазки прямо перед моими глазами.
        Я чувствую, как мои, жесткие от холода, усы оттаивают и уже на них появляются капли.
        - А ты знаешь, кого я видел? – спрашиваю.
        - Кого?
        - Фею!
        - Фею?! – он так удивлен, что даже приоткрыл ротик и видны беленькие маленькие зубки.
        - Да! - уверенно говорю я, все еще не отпуская его с рук. – Когда сейчас шел домой, то она повстречалась на пути.
        Он всему верит.
        - А как она выглядит, фея?
        - Ну, она вся белая: белая шубка, белая шапочка, белые валенки.
        - А она маленькая?
        -Да, маленькая, - подтверждаю.
        - А у нее есть крылья?
        - Да есть – они маленькие и белые.
        - А где ты ее видел?
        - В лесу. Она очень торопилась и только помахала мне ручкой.
        Я вижу, как в его глазах появилась мечта.
        - Вот бы ее увидеть.
        - А потом я еще видел зайку.
        Ну, зайкой его особо не удивишь – заек он уже видел. Но ему все равно интересно, и он слушает меня.
        - Вот зайка мне и говорит: «У меня есть подарок, да вот только беда: надо передать его самому лучшему мальчику на свете. А где его найти – я и не знаю». А я зайке и говорю: «Зато я знаю, где живет самый лучший и самый красивый мальчик на свете!» - «Где?» спрашивает зайка. «Он живет у нас дома. Это мой сынишка!». Зайка обрадовался и дал мне подарок. «Передай подарок самому лучшему мальчику на свете», - попросил он.
        Я опускаю сынишку на пол и достаю из сумки подарок.
        - Вот он!
        Он вертит его в руках и очень счастлив.
        - А что надо будет зайке сказать, когда я его опять встречу?
        Сынишка отрывает взгляд от подарка и смотрит на меня, чуть недоуменно. Потом догадывается и, улыбаясь, говорит:
        - Спасибо!
        Я обнимаю дорогого мне маленького человечка.
        Хорошо дома!

Женя и Новогодняя Фея

        Однажды зимой с мальчиком Женей произошла удивительная история, которая случилась как раз перед самым Новым Годом.
        Женя сидел у разрисованного морозом окошка на стуле, поджав одну ногу под себя, а другой свободно размахивая.
        Через стекло было видно, что все вокруг стало белым от выпавшего снега: уснувшие поля, высокие голые деревья в лесу, пушистые, темно-зеленые елки, растущие на склонах гор, тяжело спящая под крепким льдом река. Белое снежное пушистое одеяло покрыло дом, стоящий у реки, и в котором сидел на стуле Женя, снежным одеялом были покрыты также огород и садом. Но в самом доме было тепло и уютно, а в камине слегка потрескивали дрова, и веселое желтое пламя приплясывало на них.
        Женя знал, что сегодня ночью наступит Новый Год, и хотя это был не первый Новый Год в его жизни, он никогда не встречал его, потому что всегда спал в это время. Он так
всегда хотел встретить этот праздник, но почему-то всегда засыпал и просыпался утром, когда Новый Год уже наступил.
        Но в этот раз он решил не заснуть, а обязательно встретить Новый Год.
        - Тик – так, тик – так, - отсчитывали время старенькие часы на стенке.
        Женя опустил ногу из-под себя и теперь смотрел в окно, размахивая двумя ногами.
        - Что, Женечка, смотришь в окно? Наверно, Новогоднюю Фею поджидаешь? – бабушка подошла так тихо, что мальчик совсем ее не слышал.
        - Новогоднюю Фею? – спросил мальчик, обернувшись. - А разве она существует?
        - Да! – уверенно сказала старушка. - Она живет в лесу на цветочной поляне. И прилетает к детям на Новый Год.
        - А ко мне она прилетит? – глаза Жени заблестели.
        - Конечно! – улыбнулась бабушка и погладила его по головке.
        - Почему же я никогда ее не видел на Новый Год?
        - Потому что ты был маленький и всегда спал, когда наступал Новый Год.
        - Бабушка, расскажи мне, пожалуйста, о ней, - попросил мальчик.
        - А что о ней рассказывать? – удивилась бабушка.
        Она села рядом с Женей в уютное кресло и, чтоб не терять даром времени, достала из глубоких карманов фартука вязальные спицы и клубочек. Спицы быстро защелкали в ее руках, а клубочек стал крутиться.
        - Ну вот, - начала бабушка свой рассказ, - живет Новогодняя Фея в лесу на цветочной поляне… Ах! Я, кажется, об этом уже говорила!
        Бабушка внимательно посмотрела на свое вязание и продолжила.
        - Летом Новогодняя Фея живет в одном из прекраснейших цветков, птицы поют ей чудесные песни, а эльфы приносят ей вкусные ягоды и чистейшую росу. Она очень красивая, и все, что она захочет, сбывается, потому что у нее есть волшебная палочка. Но делает она только добрые дела, и за это ее все любят.
        - Бабушка! А где она живет зимой?
        - Зимой? – переспросила бабушка.
        Она стала смотреть на клубочек, который крутился на полу и с которым уже стал играть полосатый котенок.
        - Там же и живет – в цветке, - рассеянно ответила она.
        - Но ведь зимой же цветов нет!
        Бабушка задумалась.
        - Наверно, где-нибудь под снегом и живет… - неуверенно сказала она.
        - Под снегом? – удивился Женя. – Хм!.. Но ей же холодно!
        - Ей не холодно, - сказала бабушка, - ведь у нее есть волшебная палочка. А кроме того, она же - Новогодняя Фея. Значит ей не холодно.
        Спицы вновь быстро защелкали, и бабушка продолжила свой рассказ.
        - Приходит Новогодняя Фея только на самый Новый Год к послушным и добрым детям. И тогда она взмахнет волшебной палочкой, раздастся звон волшебных часов, и все желания исполняются. Но самый большой и самый дорогой подарок дарит она сама.
        - Ба! А какой самый большой и самый дорогой подарок она дарит?
        - А вот этого никто не знает… она еще никому его не дарила.
        Спицы еще немного пощелкали, но, наверно, они уже устали, потому что бабушка положила их в большой карман фартука, туда же она положила и клубочек, который забрала у котенка. Затем она с трудом поднялась с уютного кресла и ушла по своим, бабушкиным делам.
        - Тик – так, тик – так, - звучало в комнате.
        «Ах! – подумал Женя. – Как бы я хотел видеть Новогоднюю Фею!»
        И он опять стал смотреть в окно.
        «Что же мне заказать ей?»
        Снежинки, чуть крутясь, падали на белую землю.
        «Может заказать пушистую елку с красивыми игрушками? А может быть, вкусный торт? Хорошо бы красивую шапочку и цветные варежки. А может быть, дудочку, на которой можно играть, перебирая дырочки пальчиками? Ух! Как тяжело выбрать подарок!»
        Но тут к нему подошел дедушка, которого было слышно издалека, потому что он шоркал ногами. Он сел в уютное кресло, в котором сидела бабушка, и тоже стал смотреть вместе с Женей в окно на падающий снег.
        - Деда! – сказал мальчик. – Что бы ты хотел получить на Новый Год, если бы был на моем месте?
        - Не знаю, - сказал дедушка.
        - Мне бабушка сказала, что на Новый Год если загадать желание, то Новогодняя Фея его исполнит.
        Дедушка ничего не ответил. Он о чем-то думал. Жене даже показалось, что дедушка спит с открытыми глазами. Мальчик заерзал на стуле.
        - Тик – так, тик – так, - шли часы
        Дедушка кашлянул, почмокал губами и сказал:
        - Я уже никогда не буду на твоем месте, - потом опять умолк на некоторое время и грустно продолжил, – а сейчас у меня все есть. Самое основное, у меня есть ты.
        Он встал с уютного кресла, погладил Женечку по головке и ушел по своим, дедушкиным делам.
        На его и бабушкино место, в уютное кресло, запрыгнул котенок, посмотрел на мальчика зелеными глазками, слегка прищурил их, но ничего не сказал. Он немного покрутился и, свернувшись клубком, заснул в кресле.
        «Странный дедушка. Разве он не хочет новогоднего подарка?» - подумал Женя, затем соскочил со стула и подошел к котенку. Он погладил его по мягкой шерстке, отчего тот сладко заурчал.
        - Котенок, что бы ты хотел получить на Новый Год? – спросил мальчик.
        Но тот молчал и урчал.
        «Какой глупый котенок! - решил Женя. – Наверное, ему ничего не надо в новом году»
        «Эх! У кого бы еще спросить?» - но в доме больше никого не было. Папа куда-то уехал, мама тоже куда-то ушла, а дома были только дедушка с бабушкой, да маленький полосатый котенок.
        - Тик – так, тик – так, - стенные часы усиленно трудились.
        Женя подошел к часам, и уже хотел было у них спросить, что бы они хотели получить на Новый Год, но передумал. Ведь часы тоже ничего бы не ответили.
        Вздохнув и так и ничего не решив, мальчик сел опять у окна.
        Зимние дни коротки - скоро наступил вечер. За окном потемнело, и почти ничего уже не было видно из окна: ни далеких гор, ни близкого леса, ни спящую реку.
        А вот уже и ночь пришла. Женя решил обязательно дождаться наступления Нового Года. Он ждал – ждал, ждал – ждал, ждал – ждал, но того все не было и не было.
        Мальчик уже так захотел спать, что голова сама собой легла на подушку и глаза закрылись.
        «Нет, я не буду спать, - решил мальчик, - ведь я же хочу, чтобы мое желание исполнилось!»
        Он стал тереть кулачками сонные глазки.
        «Еще немножко, еще немножко надо подождать!»
        Но сон все сильнее и сильнее овладевал им. И вот уже глазки закрылись, и Женя вот-вот уже должен был заснуть.
        Но вдруг в комнате нежно зазвенели колокольчики, засверкали красные, желтые, голубые, оранжевые искорки, и в воздухе появилась Новогодняя Фея.
        Фея была похожа на маленькую игрушечную девочку. На ней было белое пушистое платье, за спиной у нее были перламутровые крылышки, которыми она легонько помахивала, а на голове на волнистых волосах была ленточка с ярко-сверкающей звездочкой. В руке она держала волшебную палочку.
        - Какое у тебя будет самое заветное желание на Новый Год? – спросила Новогодняя Фея, подлетая к Жене.
        Мальчику так удивлен ее появлением, что ему вмиг расхотелось спать.
        - Все то, что пожелаешь сейчас - исполнится! – продолжила Фея и предупредила. - Но помни, когда волшебные часы пробьют двенадцатый раз, никакое желание уже не сможет исполниться!
        Фея пролетела круг по комнате и опустилась на пол в самом центре спальни.
        - А сейчас загадывай желание! - она подняла вверх волшебную палочку.
        - Бом! - прозвучал удар волшебных часов.
        «Какое желание я хочу?» - Женя задумчиво стал смотреть в потолок.
        «Хорошо бы иметь игрушечный корабль… а еще красивые большие санки… и лыжи… вот бы, чтобы всегда было много вкусных сладких пирожных…»
        - Бом! Бом! – пока он думал, уже несколько раз пробили волшебные часы.
        «Ах! Как тяжело загадывать желания!» - подумал мальчик.
        - Бом! - вновь разнеслось в комнате.
        - Поторопись, малыш! – ласково сказала Фея.
        - Бом!– послышалось опять.
        «Я хочу иметь большого плюшевого мишку!» - вдруг неожиданно для себя решил Женя.
        - Бом!
        Он уже готов был произнести свое желание, даже открыл рот и зажмурил глаза, но почему-то медлил.
        - Бом!
        «Но если я загадаю желание, то оно исполниться только для меня! А как же мама, папа, бабушка и дедушка? Ведь их же желания никто не исполнит!»
        - Бом!
        Жене стало очень жалко, что никто из них не сможет загадать новогоднего желания.
        - Бом!
        - Осталось совсем немного времени, – напомнила Фея. - Когда часы пробьют двенадцатый раз, ты уже ничего не сможешь загадать!
        - Бом!
        Женя сказал:
        - Я хочу, чтобы все были дома, были счастливы и здоровы!
        - И это и есть твое самое заветное желание? – удивилась Новогодняя Фея.
        - Да.
        - Бом!
        - А для себя что же ты хочешь?
        - Наверно, это и есть самое большое мое желание.
        - Ну что ж, - улыбнулась Фея, - в Новом Году твое желание исполнится!
        И она взмахнула волшебной палочкой.
        - Бом! – в последний, двенадцатый раз пробили волшебные часы, и наступил Новый Год.
        «Как жаль, что в новом году у меня не будет большого плюшевого мишки!», - мальчик вот-вот хотел заплакать, даже начал шмыгать носом.
        - Не огорчайся, малыш! - сказала Фея. – Я сделаю тебе подарок от себя.
        Она снова подняла волшебную палочку.
        - Я подарю за твою доброту то, чего нет у многих и чего многие хотели бы иметь.
        - Что? – спросил Женя, и в его глазках появилось удивление.
        - Это то, что хотят все люди и что нигде не купишь. Я подарю тебе любовь всех.
        - Любовь… - мальчик задумался так, что даже расхотелось плакать.
        - Но это же не игрушечный корабль, не красивые большие санки, не лыжи, не много вкусных сладких пирожных, и даже, - Женя вздохнул, - не большой плюшевый мишка!
        Фея улыбнулась и взмахнула волшебной палочкой.
        - Это лучше! – и ее волшебная палочка заискрилась бенгальскими огоньками.
        - А сейчас уже поздно, и дети должны спать! – Новогодняя Фея еще раз взмахнула волшебной палочкой, в комнате нежно зазвенели колокольчики, засверкали разноцветные искорки, и она медленно растворилась в воздухе.
        Жене так вдруг захотелось спать, как никогда в жизни. Он сладко зевнул, натянул на себя теплое одеяло, сложил ладошки лодочкой под щеку и уснул.
        «Разве может быть любовь лучше плюшевого мишки?» - подумал он, засыпая.
        Ночью белые легкие снежинки всю ночь падали с неба, они кружились в танце то вправо, то влево, а затем плавно опускались на снежное одеяло. И ночной холодный ветер вновь поднимал их в воздух и вновь опускал на землю.
        Утром Женя проснулся от звучания громких и радостных голосов в доме. Он еще не открыл глазки и просто лежал.
        «Ах! – подумал он. – Какой хороший сон мне приснился!»
        Женя улыбнулся.
        «Новогодняя Фея приходила ко мне ночью и разговаривала со мной!»
        - Тик – так, тик – так, - звучали настенные часы.
        Еще немного полежав, мальчик встал и пошел туда, откуда были слышны голоса. Когда он открыл дверь в гостиную комнату, то увидел пушистую, нарядную елка, украшенную блестящими стеклянными шарами и игрушками. Елка была такая пушистая и такая нарядная, а игрушки были такие красивые и такие блестящие, что Женя просто стоял и смотрел восхищенными глазками.
        - Ах! – только и сказал он.
        Одна игрушка на елке была очень похожа на Новогоднюю Фею: она была маленькая, у нее была звездочка на голове и прозрачные крылышки за спиной. Жене даже показалось, что она ему улыбнулась. Он подошел и потрогал ее, но она была стеклянная и неживая.
        - С Новым Годом! С Новым Годом! – стали поздравлять Женю папа, мама, дедушка и бабушка. Они все сидели за праздничным столом, на котором был красивый новогодний торт, и улыбались.
        - А теперь посмотри, какой подарок мы тебе решили преподнести на Новый Год, - сказала мама и указала под елку.
        Под новогодней елкой сидел большой и красивый плюшевый мишка. Он был совсем как живой. Мишка улыбался и смотрел на мальчика черными блестящими глазками-пуговками.
        - Это мне?! – радости мальчика не было предела.
        Он обнял мишку и стал кружиться с ним по комнате. Ему показалось, что и мишка обнял его. Папа, мама, дедушка и бабушка смотрели на него и радовались его счастью.
        - Спасибо, - сказал Женя, - я вас всех так люблю!
        - И мы тебя любим! - ответили все.
        А Женя подумал: «Как замечательно, что все дома, счастливы и здоровы!»
        И еще он подумал: «Как хорошо, что на Новый Год пришла Новогодняя Фея!»
        И где-то за окном нежно зазвучали колокольчики.

Лунная королева

         Однажды вечером, когда жаркое лето уже ушло за горы, а осень еще стеснялась быть хозяйкой и поэтому
немного краснела, маленькая белая паутинка легкомысленно летала по воздуху, рассматривая место, где бы можно было остановиться на ночлег. Но ничего интересного не было. На зеленую траву не очень-то и хотелось – обязательно
кто-нибудь наступит. Эх… Не хотелось и на колючий куст –
утром холодная (бррр…) роса покроет все и растворит
паутинку. Разве что на высокое дерево? Она взлетела повыше, осмотрело дерево со всех сторон, но и тут ей не понравилось. Во-первых, высоко; во-вторых, много птиц; а в-третьих… она и сама не знала почему, но почему-то не очень-то и хотелось.
        Так паутинка летала и летала. Она пролетела мимо уютного домика, во дворе которого пышно распустились стойкие
осенние цветы, напоминающие большие яркие звезды,
пушистых ежиков с длинными цветными колючками, мохнатые бархатные шарики. Ах! Как хорошо пахли эти цветы! Паутинка уже собиралась опуститься на них, но вдруг она увидела мальчика и девочку возле домика. Их звали… Миша и Маша или Гретхен и Михель, а может, Кай и Герда. А впрочем… Не все-равно, как их звали? Это были просто Мальчик и Девочка.
        - Хм… - хмыкнула паутинка и подлетела к ним.
        Ей было интересно, о чем они говорят.
        - Смотри, - сказала Девочка, показывая пальцем на нее, - паутинка летает.
        Мальчик посмотрел на белую паутинку и заметил:
        - Уже осень. Скоро начнет холодать.
        Мальчик учился в школе и знал, что за летом приходит осень, а за ней зима; а за теплом наступает холод.
        «Какой умный! - подумала паутинка. – А вот я незаметно сяду к нему на плечо и послушаю о чем он будет говорить».
        Она тихонько подлетела сзади и опустилась на его плечо.
        Но больше они ни о чем не говорили.
        - Пора домой, - сказал потом умный Мальчик, - скоро ночь.
        И, правда, солнце, позевывая, медленно скатывалось к горизонту. Тени удлинялись, темнели и холодели.
        Дома детей ждала бабушка и ужин на столе.
        Бабушка обрадовалась им, когда они вошли. Затем, внимательно посмотрев на Мальчика, улыбнулась и сказала:
        - Ну вот, Лунная Королева тебя заметила.
        - Какая Лунная Королева? – удивились дети.
        - А вот поужинаете, тогда перед сном я вам и расскажу про Лунную Королеву, - ответила Бабушка.
        Надо заметить, что это была не просто Бабушка, а фея, жившая долго во дворце, но уже давно ушедшая на пенсию. Да-да! Феи тоже уходят на пенсию! И тоже имеют внуков!
        Сейчас Бабушка уже не занималась волшебными делами. Она жила в своем аккуратном, чистом домике, носила белые чепец и фартук и была хорошей хозяйкой. Этой осенью весь урожай с ее сада и огорода уже был собран, и в подвалах было много зерна, овощей, фруктов. Часть из них была сейчас на столе.
        После того, как дети поели и убрали со стола, они попросили рассказать им о Лунной Королеве.
        - Сейчас, - пообещала Бабушка, - только вот закрою кур на ночь.
        Она вышла во двор и закрыла курятник, оставив в нем недовольных, но успокаивающихся обитателей на насесте. Еще немного побыв во дворе и завершив все дела, Бабушка зашла в дом. Становилось уже сумеречно, и первые яркие звезды уже стали появляться на темно-синем небе.
        Она села в большое теплое кресло, достала корзинку с клубками ниток и стала вязать теплые носки из шерсти. Деревянные спицы стали быстро и тихонько стучать друг о друга.
        - Я буду рассказывать, а вы ложитесь и слушайте, - сказала она.
        Бабушка немного помедлила, то ли вспоминая что-то, то ли считая петли на вязании и начала:
        «Давным-давно, когда вас еще не было на свете, в стародавние времена жила-была девушка. Она была очень красивая - у нее были прекрасные белые волосы и прелестные глаза. Она ничем не отличалась от других красивых девушек, разве только тем, что по вечерам любила сидеть у окошка и любоваться луной.
        Девушка могла долго-долго смотреть на полную серебристо-желтую луну и при этом что-то тихонько петь от счастья. Она мечтала о том, как встретит любимого человека и будет сидеть с ним возле окошка и любоваться луной.
        И одно прекрасное время так и случилось.
        Красивую девушку увидал король, случайно проезжающий мимо. Ему понравилось в лунном свете ее прекрасное лицо и ее красивые волосы. А ее прекрасный голосок звенел, как серебряные колокольчики.
        Он сразу влюбился в нее.
        - Давай жить вместе, - предложил король. - Ты будешь моей любимой королевой и полной хозяйкой в моем большом замке.
        Девушка согласилась, потому что тоже полюбила короля.
        А когда король привез девушку в свой большой замок, все были рады и счастливы. Много гостей приехало поздравить со свадьбой короля и прекрасную девушку. Долго тогда не утихало веселье, много было выпито вкусных напитков и съедено вкусных блюд. Надолго запомнилась эта свадьба всем!
        - Какой красивый король! – кричали гости.
        - Какая прекрасная королева! – восторгались они девушкой.
        Всем было хорошо и радостно.
        Сбылось то, о чем мечтала девушка – она сидела с королем у окна, и они любовались яркой луною, которая освещала серебряным светом большой и красивый замок, расположившийся на высокой горе, в котором они жили, прекрасные цветы в саду возле замка. Луна отражалась в большом пруду с фонтанами и белыми грациозными лебедями, и ее было хорошо видно даже в темном большом лесу, окружавшем замок.
        - Ах, как я счастлива! - говорила девушка и тихо пела песенку.
        - Ах, как я счастлив! – говорил король. – Ты - моя Лунная Королева!
        Девушка смеялась своим серебряным голоском и с любовью смотрела на короля.
        А утром, проснувшись и поцеловав ее, он сказал:
        - Ты самая красивая королева на свете!
        И были счастливы.
        Так прожили долгое время. Они любили друг друга и не хотели ничего видеть происходящего вокруг. Постоянно гости восторгались ими и хвалили их. А по вечерам король с королевой сидели часто у окошка и любовались луной.
        И каждое утро, просыпаясь, он ей говорил:
        - Ты самая красивая королева на свете!
        Она в ответ всегда улыбалась.
        Годы шли один за одним. И ничего не менялось в жизни короля и королевы.
        Но однажды днем, когда король уехал на охоту, королева сидела в замке и расчесывала свои прекрасные белые волосы. Вдруг она заметила, что один волосок был не белый, а серебряный, как луна, на которую она так любила смотреть.
        «Откуда он взялся?» – подумала королева, с любопытством рассматривая его.
        Она взяла ножницы и аккуратно срезала его. И сразу же забыла об этом.
        Ночью они опять любовались луной. А утром король, как обычно, ей сказал:
        - Ты самая красивая королева на свете!
        Прошло еще немного времени.
        И опять королева заметила у себя серебряный волосок. Только он уже был не один. Еще несколько серебряных волосков еле были заметны в прекрасных белых волосах.
        Королева опечалилась. Она срезала их ножницами и рассеянно положила на подоконник. Весь день она ходила грустная.
        А вечером, когда король смотрел с ней на луну, он случайно увидел серебряные волосы.
        - Откуда здесь эти серебряные волосы? – удивленно спросил он.
        Королева так опечалилась, что не знала, что сказать. Она замолчала и заплакала.
        Король пытался ее успокоить, не понимая причину слез. Он тоже опечалился.
        А утром, как обычно, он произнес:
        - Ты самая красивая королева на свете!
        Но эти слова не обрадовал ее. Королева понимала, что стала стареть. Она подумала о том, что король может разлюбить ее, если увидит седые серебряные волосы.
        И тогда она решила сходить к колдунье.
        - Я смогу помочь тебе, - сказала колдунья.
        - Я дам тебе волшебный напиток, - продолжила она. - Ты будешь давать королю пить его. И тогда он будет всегда любить тебя и не будет замечать, как ты стареешь. Но только он должен будет пить каждый день.
        Колдунья ненадолго замолчала, а потом опять заговорила:
        - Но есть одно условие: если он хоть раз не выпьет, он сразу увидит, какая ты на самом деле. И он бросит тебя! - злобно засмеялась она.
        - Я согласна, - ответила королева и взмолила, - дай мне волшебный напиток!
        - Только тебе придется заплатить большую цену за этот напиток, - сказала колдунья.
        - Я отдам тебе много денег, много золота, много драгоценных камней! Я отдам тебе все, что ты пожелаешь! – восклицала королева. – У меня все это есть!
        Колдунья свирепо и долго смотрела на королеву, а потом сказала:
        - Не надо ничего этого мне. Все это у меня есть.
        Она подошла ближе к королеве и почти на ухо ей прошепелявила:
        - Мне нужна человеческая кровь… И каждый день ты мне будешь давать ее.
        - Нет! – закричала королева. – Я не буду делать этого!
        Она вскочила со стула, на котором сидела, и убежала прочь от колдуньи.»
        Бабушка замолчала. Ее деревянные спицы тихонько постукивали друг о друга. Клубочек ниток все разматывался и разматывался. Подошла кошка, потерлась о бабушкины ноги и, легко запрыгнув, стала укладываться у нее на коленях, что-то тихо урча.
        Мальчику и Девочке еще не хотелось спать. Им было немного страшно. Но очень уж хотелось дослушать бабушкину сказку. Они с опаской посмотрели в темное ночное окно, и им показалось, что там промелькнула чья-то тень.
        - Ба, - сказал мальчик, - рассказывай дальше.
        - Не страшно? – улыбнувшись, спросила бабушка.
        - Чуть-чуть, - призналась Девочка и попросила, - рассказывай…
        Бабушка вздохнула, немного подумала и продолжила:
        «Прошло еще немного времени, и королева решила опять прийти к колдунье. Она не хотела стареть и потерять короля.
        - Я согласна на все, - сказала она, - только я не знаю, как мне добывать кровь.
        - Я тебе помогу, - сказала колдунья. – С тобой будет находиться всегда мой верный слуга.
        И на ее старческой ладони появился черный мохнатый паук. У него на спине был белый крест, а глаза злобно светились ярко-красным огнем. Он шевелил мохнатыми лапками.
        - Паук будет постоянно с тобой, - сказала колдунья. – Когда ты придешь в замок, он превратится в драгоценную брошку. Пусть она всегда будет на твоем платье. Каждый раз, когда ты будешь ее снимать и прикреплять на одежду другого человека, паук будет брать кровь того человека и приносить мне. А сам человек будет превращаться в паука. Взамен ты будешь получать волшебный напиток для короля.
        Колдунья обошла королеву вокруг, что-то шепча себе под нос.
        - Но ты не должна пропускать ни одного дня, моя Лунная Королева, - сказала колдунья, низко поклонившись на прощанье, - иначе он все увидит, - еще раз напомнила она и бережно приложила паука к платью королевы. Черные лапки крепко вцепились в ткань.
        На следующий день в замке был большой бал. Было много гостей, было весело, шумно, играла хорошая музыка.
        Все гости восторгались новой необычной брошкой королевы, прикрепленной к ее великолепному черному платью, разукрашенному серебряными узорами. Брошка была и впрямь хороша! Но двух больших красивых черных жемчужинах, сделанных в форме паука были расположены серебряный крестик и два драгоценных красных камня, сверкающие огнем изнутри. Прикреплялась она на одежду защелками, выполненными в виде паучьих лапок. Королева очень дорожила этой брошкой и почти никогда не снимала.
        Лишь иногда она прикрепляла ее на одежду кому-нибудь из присутствующих. Гость с удовольствием носили ее, любуясь и восторгаясь красотой. А потом куда-то уходил и не возвращались. Но на это никто не обращал внимания. Ведь гостей было так много! И всем было так весело!
        А брошка вскоре вновь оказывалась на красивом черном платье королевы.
        Балы все чаще и чаще стали проходить в замке. Веселая музыка и смех постоянно звучали на них.
        Король не мог нарадоваться, глядя на свою королеву. Она была самая лучшая и самая красивая среди всех. И каждый день она наливала королю волшебный напиток.
        - Какой вкусный напиток! – восторгался он и любил ее все больше и больше.
        Время шло. И король стал замечать, что все меньше и меньше гостей стало приезжать к ним. Уже было не так шумно и весело, как было раньше. Он удивлялся этому и не мог понять, что происходит. Но не сильно огорчался - ведь ему было так хорошо с женой!
        Постепенно к ним совсем перестали приезжать гости. А потом стали исчезать слуги.
        Некогда веселый и шумный замок становился постепенно пустым и грязным. По всем комнатам сновали пауки. Все стало зарастать путиной. Прекрасные цветы в саду исчезли, и на их месте появились злые темные колючки. Фонтаны в пруду перестали бить, белые лебеди улетели. Да и сам пруд стал грязным и зарос травой. Вместо ярко светящихся окон смотрели черные глазницы.
        - Что происходит? – спрашивал король королеву. – Почему к нам никто не приезжает? Куда подевались слуги?
        - Не знаю, милый, - обманывала она его. – Наверно, гости устали от балов, а слуги просто ушли.
        И она снова наливала ему колдовской напиток. Он выпивал его и, как прежде, любил свою жену. И вечером они опять любовались луной.
        Однажды королева почувствовала, что брошка как бы случайно уколола ее. Она вскрикнула от боли и увидела, что на том месте появилась капелька крови. А спустя некоторое время стала замечать, что начинает превращаться в паука. У нее появились еще две пары рук, на спине образовался крест, а глаза стали красными, и в них появился злой огонь. Теперь по ночам, когда король засыпал, она брала лунный луч и плела из него паутину шестью руками. Вездесущие пауки приносили ей маленькие золотые звезды с неба, и она прикрепляла ими паутину к стенам. И вскоре весь замок был опутан серебряными лунными паутинками.
        Все труднее и труднее становилось королеве добывать жертвы. Плохая молва разнеслась по окрестностям о замке. Никто уже не хотел заходить в него. И лишь только ночью уставший путник - музыкант или охотник, торговец или бродяга – случайно забредал на ночлег. Он видели в лунном свете большой серебряный замок, в котором раздавались веселая музыка и звучал девичий смех. Путник шел по единственной, освещенной луной и заросшей травой, дороге в замок. А вокруг стоял страшный темный лес с голодными злыми волками, страшными совами и ужасными летучими мышами.
        Обратно уже никто из замка не выходил. Королева забирала жизнь путника, а его слезы превращала в жемчуг и развешивала на паутинках, любуясь ими.
        И теперь, когда она гуляла по пустому замку, были слышны странные звуки.
        «Стук – стук», - глухо стучали жемчужинки одна об другую.
        «Дзинь - дзинь», - звенели звездочки.
        «Пииу – пииу», - как струны звучали нити паутины.»
        Бабушка опять умолчала. Спицы все так же стучали друг о друга. Но уже медленнее. Кошка, свернувшаяся клубочком на бабушкиных коленях, тихонько сопела. Девочка закрыла глаза, но еще не спала. А Мальчик, слегка приоткрыв рот, смотрел на Бабушку и быстро растущий в ее руках носок.
        - Ба! А как она кушала? Кто ее кормил?- спросил он. – Она ж не могла пить только кровь.
        - Хм… - озадачилась бабушка.
        Она немного подумала и ответила:
        - Ну, местные жители приносили ей еду и оставляли у ворот замка. А кто не приносил, к тому ночью приходили пауки и кусали. Вот…
        Бабушка слегка зевнула и продолжила:
        «Ну вот…
        Как-то сильно устав от плетения паутины, королева забыла дать колдовское снадобье королю. И он, проснувшись утром, по привычке хотел поцеловать ее и сказать: «Ты самая красивая королева на свете». Но он поразился и удивился тому, что увидел. Замок был весь в паутине и пыли. Черные пауки двигались по стенам и угрожающе шевелили лапами.
        Король посмотрел на королеву и не узнал ее. Вместо прекрасной девушки с чудесными белыми волосами на их ложе находилось страшное существо с серебряными волосами, шестью руками, белым крестом на спине и красными злобными глазами. Король ужаснулся.
        - Ты кто? – спросил он существо.
        - Я твоя жена, - ответила королева, - разве ты не узнаешь меня?
        И ее руки потянулись к нему, чтобы обнять. Король со страхом отринулся от нее.
        И вдруг королева заметила, что король не выпил колдовское зелье. Она злобно зашипела.
        - Зачем, любимая, ты это делала? – спросил несчастный король.
        - Я тебя люблю и хочу быть всегда с тобой, - ответила королева, и ее руки опять потянулись к мужу, чтобы обнять его. Но она не могла достать его.
        Огорчился Король и опечалился увиденному.
        - Мне не нужна жена, которая такой страшной ценой пытается сохранить любовь, - ответил он.
        - Я все это делала для тебя, - пыталась оправдаться она. И взяв драгоценную брошку в руку, попыталась повесить ее на короля.
        Черные пауки со всех сторон стали окружать его.
        - Нет, - сказал он, – Нельзя делать зло даже ради любви.
        Он выхватил меч и стал рубить им паутину и пауков, которые в страхе стали убегать. Драгоценная брошка тоже была разрублена. Он уже поднял меч, чтобы убить королеву. Но ему стало жалко ее. И он сказал.
        - Я оставляю тебе жизнь. Но я заберу самое дорогое у тебя – это мою любовь к тебе. А теперь прощай! Ты больше никогда меня не увидишь!
        И он ушел из замка.
        - Не уходи! – вдогонку ему кричала королева. – Ведь я же тебя люблю!
        Она осталась одна. Вокруг никого не было.
        Она горько заплакала.
        Вокруг нее летали разорванные паутинки.
        - Летите по всему свету, - сказала она им, - и найдите мне моего любимого короля.
        Ветер подхватил их, и они разлетелись.
        Вот с тех пор и ищет Лунная Королева своего мужа по всему миру».
        - Бабушка, а что было дальше? – спросил еще не заснувший Мальчик.
        Девочка уже давно спала, приоткрыв рот и тихонько сопя. Она сложила вместе маленькие розовые ладошки и подложила их под румяную щечку. Ее белые длинные волосы были разбросаны по подушке.
        Бабушка уже тоже хотела спать. Ее глаза слипались. Она рассеянно и сонно посмотрела на мальчика.
        - Что было дальше?.. - Бабушка повторила вопрос, не вникая в него.
        Затем, подумав, сказала:
        - А вот, что было дальше, я расскажу завтра.
        Она отложила спицы вместе с недовязанным носком в сторону и зевнула. После этого встала, осторожно сняла спящую кошку с колен, которая недовольно потянулась и, подняв хвост, тихо ушла по своим делам в темноту. Бабушка потушила свет.
        В наступившей темноте и тишине было слышно, как она пошаркала к своей кровати и легла.
        Яркая луна светила в окошко, освещая комнату со спящими.
        И только два красных огонька неожиданно засветились в дальнем темном углу. Но вскоре и они медленно потухли.

Мальчик и Плечо

        Мальчик, лет пяти-шести, толстый с надутыми смуглыми щеками и в белой бейсболке на коротко остриженных жестких черных волосах, не стесняясь,
зашел в маршрутку и сел на свободное место рядом
с чьим-то большим и недовольным плечом. Ему было
жаль, что не у окошка. Но он уже знал, что мир взрослых бывает плохим, и против него ничего не сделаешь. Ему хотелось тоже поскорее стать взрослым и сильным, тогда его не никто не будет обижать.
         В одной руке он держал помятый, широко надорванный и ярко блестящий пакет с сухариками, который ему купила бабушка, идущая где-то следом. Он захотел кушать, и она купила ему красивый пакетик. Бабушка всегда делала то, что он хотел, поэтому он не относил ее к миру взрослых, а приравнивал к собаке Рексу и кошке Розе, живших у них в доме, и которых можно было подергать и поиграться, и которые в ответ ничего не говорили, а только махали хвостами. Бабушка зашла следом и только в самом конце нашла свободное место. Куда и села.
         Маршрутка еще немного постояла, негромко урча и набирая людей под завязку.
         Содержимое пакете потихоньку и неизбежно, с громкими хрустом и чавканьем, раздражающими и сидящих, и стоящих, исчезало в маленьком ротике.
         Мальчуган посмотрел назад - туда, где сидела бабушка.
         - Бабушка, а я не помыл руки!
         Он посмотрел на свои маленькие пухленькие ручки с маленькими, аккуратно постриженными ноготочками.
         Из плотно стоящих курток и брюк был слышен голос:
         - Ничего.
         «Такой толстый мальчик, а еще и жрет сухари, - подумала раздраженная хрустом и ожиданием маршрутка, - ему бы овощи и фрукты». Впрочем, не все так подумали, а только стоящие и рядом сидящие. Сидевшим подальше было комфортно и все равно.
         Постепенно стоящая стена становилась плотнее и раздражительнее. Она вот-вот должна была взорваться, и только громкое закрытие дверцы и рывок с обязательным дерганьем предотвратили это.
         Машина ехала не быстро, но и не медленно – в самый раз. Ее движение успокоило и давало реальную надежду на лучшее.
         Мальчик, еще некоторое время кушавший, наконец, опустошил пакет и, с сожалением, высоко подняв его, высыпал в рот все крошки. Чавканье прекратилось.
         Как бы незаметно оглянувшись по сторонам и делая вид, что никого не видит, а значит и его никто не видит, он кинул пакет вниз, на пол. А что с ним еще делать, если он пустой?
         - Бабушка, долго еще? – закапризничал он.
         - Уже скоро, - голос был еле слышен.
         Тихое урчание и покачивание, а также надышенный тяжелый воздух успокаивали и утомляли.
         Вот если бы он сидел возле окна, он бы посмотрел, что делается там. А так... Делать было больше нечего, и он закрыл глазки. Неожиданная усталость от дороги и еды навалилась на него. Головка откинулась на сидение, и мгновенный детский сон сковал его.
         А пыхтевшая маршрутка все ехала и ехала, покачиваясь и шатая из стороны в сторону внутреннюю молчаливую массу.
         Маленькая головка, ненарошно уронившая бейсболку рядом с пакетом, непроизвольно и бесстыдно прислонилась к Плечу, сидевшему рядом. Плечо напряглось – это еще что за новости? - и дернулось, как бы отталкивая, чтоб не мешали.
         Маленькие черные глазки открылись, спина выпрямилась.
         Но сильная рука сна вновь прижала головку к Плечу.
         Плечо замерло, но уже не дернулось. А оставалось в напряжении.
         Головка доверчиво, и чуть придавливая, прижалась.
         Плечо, побыв в напряжении, потихоньку расслабилось, то ли став равнодушным, то ли сочувствуя детскому сну.
         Рот ребенка слегка открылся, показывая небольшие беленькие зубки. Мальчик спал, отдыхая от мира и доверчиво прижавшись к плечу. Оба – и плечо и мальчик - чувствовали тепло, исходящее друг от друга.
         Неожиданно машина стала притормаживать, и головка стала скатываться вперед с Плеча, рискуя потянуть за собой тело.
         Плечо тоже выдвинулось вперед, незаметно предохраняя от падения головку.
         И она опять доверчиво уткнулась в теплое и надежное Плечо.
         Так они и доехали.
         Маршрутка медленно, но неизбежно опустошалась, вздыхая от облегчения и становясь выше и бодрее.
         Плечо замерло и не хотело двигаться, все еще оберегая сон ребенка.
         - Смотри, Никита заснул, - удивилась бабушка, выдергивая его из сна и от Плеча.
         - А кепка где? – недоумевая спросила она и подозрительно глянула на Плечо.
         Плечо больно молчало.
         - А, вот она, - бабуля подняла с затоптанного пола бейсболку, отряхнула ее, равнодушно посмотрела на пустой пакет из-под сухариков и, взяв внука за руку, вышла.
         Плечо видело, как мальчик, еще окончательно не пробудившись, медленно перебирал ногами и спотыкался, иди рядом с что-то бубнящей ему бабушкой.
         Хотелось, чтобы он оглянулся и посмотрел на Плечо.
         Но этого не произошло.
         Две фигурки вдруг как-то неожиданно и незаметно исчезли в неизвестности.
         Легкое тепло от детской головки сменилось прохладой окружающего мира, и Плечо тоже ушло по своим делам..

Мальчик и синичка. Пасхальная сказка

        Жил - был на свете один добрый и хороший мальчик.
Он был сирота и жил у старенькой бабушки, которая никогда не обманывала, не воровала и не делала плохого и дурного
людям. Она была просто доброй бабушкой.
        Они жили бедно, и им едва хватало на еду.
        Однажды, в одну субботу, в канун Светлого Христового Воскресенья, он сидел у окна и смотрел на улицу.
        После холодной и белой зимы наступила теплая весна.
        Он увидел, как знакомая синичка, которую он подкармливал холодной и лютой зимой, присела на подоконник и весело завертелась. Она уже привыкла прилетать сюда и ждать еды.
        - Сии–сии, - мелодично просвистела синичка.
        Мальчик обрадовался ей и, открыв окно, насыпал немного крошек. Она сразу же быстро стала клевать их, благодарно посматривая на него черными блестящими глазками.
        - Ну вот, - сказал мальчик, - завтра праздник, а у нас в доме ничего нет… - и тихонько вздохнул.
        Синичка защелкала клювом, что-то говоря на своем птичьем языке, немного еще покрутилась и улетела.
        - Ничего, внучек, не беспокойся, - сказала бабушка, - Бог даст.
        А синичка, наклевавшись крошек, летела и думала:
        «Какой хороший мальчик! Он помог мне зимой, когда мне было трудно и голодно. Надо и мне помочь ему и его бабушке»
        И полетела синичка к курочке.
        - Здравствуй, курочка-сестричка!
        - Здравствуй, синичка-сестричка!
        - Курочка, дай мне яичек, - попросила синичка.
        - Зачем тебе, синичка-сестричка?
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка.
        - Бери сколько хочешь, сестричка! – сказала курочка.
        И тут же огорченно добавила:
        - Только вот, все они у меня беленькие, и нет красок, чтобы расписать их.
        - Что же делать? – тоже огорчилась синичка.
        Они задумались.
        Но тут к ним подошел муж курочки-сестрички – красавец-петух.
        - Ку-ка-ре-ку! – громко прокричал он, сильно замахал крыльями и щелкнул шпорами.
        - О чем задумались, сестрички? – спросил он.
        - Вот синичке надо достать краски, а мы не знаем где, - ответила курочка.
        - Эх вы! – гордо сказал петушок. – Все краски можно достать у радуги.
        И тут же добавил:
        - Я для своего хвоста именно там и брал.
        И он с гордостью прошелся перед ними, демонстрируя свой яркий разноцветный хвост.
        - Правда, - обрадовалась курочка, - лети-ка ты, сестричка-синичка, к радуге.
        У самой курочки не было такого красивого хвоста, поэтому она и не знала, где достать краски.
        Полетела синичка к радуге.
        - Здравствуй радуга!
        - Здравствуй, синичка!
        - Помоги мне! Дай мне краски для того, чтобы можно было расписать яички, которые дает курочка-сестричка для хорошего мальчика и его доброй бабушки, которые кормили меня холодной и лютой зимой, - ответила птичка. - А то у них к Светлому Христову Воскресенью ничего нет.
        - Ой! – опечалилась радуга. – Я бы с радостью дала тебе красок, но у меня сейчас их нет. Краски появятся у меня только летом, когда будет дождик и будет много цветов. А сейчас только закончилась зима.
        Синичка тоже опечалилась.
        - Что же делать? – спросила она.
        - А слетай-ка ты к солнышку весеннему да к небу высокому, к ночке темной да к луне яркой, к травке шелковой да к водичке прохладной, и про огонек жаркий не забудь. Они тебе помогут, - посоветовала радуга.
        - Спасибо, радуга, - поблагодарила синичка и полетела.
        Ей надо было торопиться, так как времени было мало и день уже заканчивался.
        Первое, что ей попалось на пути, была река. Подлетела синичка к воде и села на камешек-голыш на бережку.
        - Здравствуй, водичка прохладная!
        - Здравствуй, синичка!
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка. – Курочка-сестричка даёт мне яички, но их надо покрасить – а у меня нет краски. Помоги мне: дай краску.
        - Знаю я этого хорошего мальчика и его добрую бабушку. Конечно, помогу! Вот возьми голубую краску.
        - Спасибо, водичка прохладная!
        И синичка полетела дальше.
        Недалеко от реки она увидала только-только пробивающуюся из темной земли травку. Подлетела к ней синичка и опустилась на землю.
        - Добрый вечер, травка шелковая!
        - Добрый вечер, синичка!
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка. – Курочка-сестричка даёт мне яички, но их надо покрасить – а у меня нет краски. Помоги мне: дай краску.
        - Знаю я этого хорошего мальчика и его добрую бабушку. Конечно, помогу! Вот возьми зеленую краску.
        - Спасибо, травка шелковая!
        И синичка полетела дальше.
        А день уже закончился, и наступила ночь.
        Было уже темно и плохо видно, поэтому синичка села на ветку дерева и обратилась к ночи:
        - Здравствуй, ночка темная!
        - Здравствуй, синичка!
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка. – Курочка-сестричка даёт мне яички, но их надо покрасить – а у меня нет краски. Помоги мне: дай краску.
        - Знаю я этого хорошего мальчика и его добрую бабушку. Конечно, помогу! Вот возьми фиолетовую краску.
        - Спасибо, ночка темная!
        Синичка хотела было уже полететь куда-то дальше, да подумала, что ничего сейчас в темноте не найдет. Она решила дождаться появления луны.
        «Не проспать бы», - подумала она.
        Она вздохнула и закрыла глазки. Кажется, она даже немного заснула. Холодный ночной ветер, подувший слегка, разбудил ее. Еще была ночь, и синичка хотела опять заснуть, но вдруг увидела луну и очень обрадовалась.
        - Доброй ночи, луна яркая!
        - Доброй ночи, синичка!
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка. – Курочка-сестричка даёт мне яички, но их надо покрасить – а у меня нет краски. Помоги мне: дай краску.
        - Знаю я этого хорошего мальчика и его добрую бабушку. Конечно, помогу! Вот возьми желтую краску.
        - Спасибо, луна яркая!
        «Мне осталось совсем немножко, - решила синичка. - Успеть бы»
        Она увидела, как темное ночное небо стало меняться, светлеть.
        - Доброе утро, небо высокое!
        - Доброе утро, синичка!
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка. – Курочка-сестричка даёт мне яички, но их надо покрасить – а у меня нет краски. Помоги мне: дай краску.
        - Знаю я этого хорошего мальчика и его добрую бабушку. Конечно, помогу! Вот возьми синюю краску.
        - Спасибо, небо высокое!
        Синичка обрадовалась, немного посвистела и попела, приветствуя наступивший новый день.
        Из-за горизонта медленно, чуть зевая и потягиваясь, появлялось солнышко.
        - Доброе утро, солнышко весеннее!
        - Доброе утро, синичка!
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка. – Курочка-сестричка даёт мне яички, но их надо покрасить – а у меня нет краски. Помоги мне: дай краску.
        - Знаю я этого хорошего мальчика и его добрую бабушку. Конечно, помогу! Вот возьми красную краску.
        - Спасибо, солнышко весеннее!
        «Где ж мне найти огонек?- подумала синичка. - А полечу-ка я в церковь – там всегда горит огонек»
        Через окошко залетела она в храм и видит, что яркий огонек горит перед иконой Богородицы.
        - Здравствуй, огонек жаркий!
        - Здравствуй, синичка!
        - Хороший мальчик и его добрая бабушка, которые кормили меня холодной и лютой зимой, ничего не имеют к Светлому Христову Воскресенью, - ответила птичка. – Курочка-сестричка даёт мне яички, но их надо покрасить – а у меня нет краски. Помоги мне: дай краску.
        - Знаю я этого хорошего мальчика и его добрую бабушку. Конечно, помогу! Вот возьми оранжевую краску.
        - Спасибо, огонек жаркий!
        Теперь у синички были красная, оранжевая, желтая, зеленая, голубая, синяя и фиолетовая краски, и она покрасила ими яички, которые дала курочка-сестричка.
        Разговор синички с огоньком жарким в церкви слышала Богородица и тоже решила хорошим и добрым людям сделать подарок. Она принесла пасхальный кулич и поставила им на стол.
        Наступило пасхальное утро.
        И теперь на столе у мальчика и бабушки лежали разноцветные яички: красное - от солнышка весеннего, оранжевое – от огонька жаркого, желтое – от луны яркой, зеленое – от травки шелковой, голубое – от водички прохладной, синее - от неба высокого, фиолетовое – от ночки темной. Яички улыбались и прижимались друг к другу.
        А пышный большой кулич со сладкой белой шапкой и поджаренными коричневыми боками прочно сидел на столе и смотрел черненькими глазами-изюминками.
        Яркое весеннее солнышко своими лучиками осветило комнату, поиграло зайчиками на стене и разбудило мальчика.
        Мальчик проснулся и увидел на столе подарки. Он очень обрадовался и очень удивился.
        - Бабушка! Бабушка! Смотри! – радостно позвал он.
        Бабушка тоже удивилась и обрадовалась. Она стала искать свои очки, которые всегда с ней хотели играть и постоянно прятались от нее.
        - Где же мои очки? – рассеянно оглядывала она все вокруг.
        - Да вот же они! – мальчик нашел спрятавшиеся очки и протянул их старушке.
        Бабушка надела очки и внимательно стала разглядывать утренние подарки. Такого еще она никогда не видела в своей долгой жизни. Она задумалась. И даже присела возле стола, подперев голову рукой. При этом коварные и хитрые очки решили потихоньку сползти с носа и опять куда-нибудь спрятаться. Но бабушка их поправила, подняв выше и пристроив на прежнее место. Они успокоились и затихли.
        Бабушка покачала головой и сказала:
        - Ну, вот видишь, внучок, я же говорила: Бог всегда дает добрым людям.
        Мальчик и бабушка были очень рады и счастливы.
        А за окном, на подоконнике, весело прыгала и свистела синичка. Она видела, как удивились и обрадовались мальчик и бабушка. Ей тоже было радостно, что они получили подарки за свою доброту.
        Тому, кто делает добро, всегда хорошо и радостно в жизни.

Мозаичник

         Когда-то давным-давно в одном древнем государстве - то ли в Древней Греции, то ли в Древнем Риме, а, может даже, в Древнем Китае - жил человек.
        С самого детства он был рабом у богатых и могущественных хозяев и другой жизни не знал. Человек был послушным и хорошим рабом: он строил крепкие надежные дома, ухаживал за большим садом, пас многочисленные стада домашних животных. У него не было ни семьи, ни детей, и
другой жизни он не знал.
        А когда старый хозяин умер - на смену пришел другой хозяин, который тоже постарел и тоже умер; затем пришел третий хозяин, затем еще несколько. И все они были довольны своим послушным и преданным рабом.
        Время шло, и раб состарился. Он уже не был так силен и вынослив, как в молодости, его голова стала седой, а тело сгорбилось. И раб совсем стал не нужен своему последнему хозяину. Хозяин, видя как он стар, подумал: «Зачем мне ненужный раб? Он только больше еды съест, чем отработает», - и отпустил старого раба на все четыре стороны.
        Куда идти? Что делать? – старый раб не знал, ведь у него за всю жизнь не было ни дома, ни сада, ни семьи – у него ничего не было. И он пошел, куда глаза глядят.
        Шел он, шел по дороге, мимо оранжевых мандариновых и серебристых оливковых рощ, думая о своей судьбе и вздыхая. Жаркое желтое солнце на небе и пыльная длинная дорога вскоре утомили его, и решил старик отдохнуть под зеленым деревом, стоящим у дороги. Сел он в тени, расслабился и даже заснул, отдыхая. А когда проснулся, увидел, что красное солнце было уже почти у горизонта, и идти было уже не так жарко.
        Вдруг видит, как в серой пыли, недалеко от дерева, лежит небольшой красненький камешек.
        «Хм», - подумал старик, с трудом поднялся и пошел дальше по дороге. Но почему-то вдруг остановился и оглянулся. Камешек все там же лежал. Старик вернулся и внимательно посмотрел на него, а затем нагнулся и поднял. Камешек был пыльным и невзрачным. Человек покатал его на старческой ладони, потер руками и увидел, что камешек заблестел и стал красивее. Такой камешек уже стало жалко выкидывать, и старик положил его в карман.
        «Может быть, пригодится», - подумал он и пошел дальше по дороге.
        Спустя некоторое время снова увидел пыльный камешек. И сразу поднял его. Этот камешек тоже стал красивым после того, как старик вытер его от пыли. И камешек оказался в кармане рядом с предыдущим.
        Вскоре много камешков оказалось в кармане у человека. Они были разными по размеру - большие и маленькие; разные по форме - кругленькие, овальные, треугольные; разные и по цвету - зелененькие, синенькие, красненькие, светло-коричневые. При ходьбе они терлись друг о друга и, кажется, о чем-то негромко говорили.
        Солнце уже скрылось за горизонтом, наступил вечер, и человек подошел к одному небольшому селению у моря. То ли камушки ему что-то наговорили, то ли он сам так решил, но он остался на ночь в этом селении.
        Перед тем, как лечь и уснуть, человек вынул камешки из кармана и выложил их небольшой кучкой рядом с собой. Они перестали разговаривать и замерли.
        «Пусть лежат – может быть, на что-нибудь пригодятся», - подумал он, засыпая.
        Ночью, то ли ему приснилось, то ли это было на самом деле, камешки окружили его и сказали: «Оставайся здесь, старик, и живи у моря»
        Утром, когда он проснулся, то решил остаться и дожить здесь свою жизнь.
        «Не все ли равно где жить? Везде одно и то же»
        И остался жить старик в маленьком селении у моря. Теперь он никому, кроме себя не был нужен. Целыми днями ходил человек по берегу моря и не знал, чем заняться. Он видел, как белопенные морские волны набегали на берег и, шипя, уходили в море, затем снова набегали и снова уходили. А на их месте блестели мокрые камешки. Старик брал их в руки и рассматривал. Некоторые из них, наиболее красивые - еще не зная для чего - он приносил домой. Камешки неподвижно лежали в углу комнаты и молчали, но когда старик уходил, они негромко разговаривали между собой.
        - Зачем мы здесь? – удивлялись они. – Если человек решил построить дом, то нас мало и мы не подходим для строительства. А если мы ему не нужны, то зачем нас собирать?
        Камешки терялись в догадках и не знали, что и подумать.
        Но однажды старик, решил выложить из камешков рисунок. Ему захотелось сделать красивый цветок. Старик взял в руки несколько разноцветных камешков и начал выкладывать лепестки. Камни вначале как-то неуклюже прилаживались друг к другу и совсем не хотели создавать цветок. Иногда даже казалось, что они слегка капризничали и вредничали, и поэтому человеку приходилось терпеливо перебирать множество камней, чтобы найти нужный. Он тщательно прикладывал один недовольный камешек и внимательно смотрел. Вроде, на месте. Нет - что-то не то. Он забирал недовольный камешек и ставил на его место другой, спокойный.
        «Этот лучше», - думал старик.
        Так потихоньку - потихоньку он выложил сначала лепестки, затем листья, затем ствол цветка.
        Когда человек закончил выкладывать из камней цветок, он отошел в сторону и внимательно посмотрел. Все было хорошо.
        Цветок слегка пошевелил стеблем, немного покачал листьями, повернул лепестки сначала в одну сторону, затем в другую и тоже остался доволен. Камешки в мозаике удовлетворенно немного пошептались и умолкли.
        Старик улыбнулся - он был счастлив, картина была готова.
        Вскоре вслед за этой мозаикой, он создал другую, затем третью, а потом еще и еще.
        Старик так радовался своим мозаикам, что даже стал петь во время работы. Сначала это было тихое пение, но по мере того, как создавалась мозаика, пение становилось громче и радостнее. О чем он пел – он и сам не знал. Музыка рождалась в нем так же независимо и стихийно, как и его мозаики. Камешки в его картинах были похожи на слова или звуки, а вся мозаика – на прекрасную поэму или песню.
        Люди, слыша его пение, удивлялись: ведь у него ничего нет, он беден и стар. Как он может петь?
        И когда они его спрашивали об этом, то человек отвечал:
        - Почему же я не должен петь, если у меня душа поет от красоты?
        И он снова возился со своими красивыми камешками. И снова пел. В селении, где он жил, уже привыкли к нему, к его мозаикам, к его пению и не обращали на него внимания.
        - Зачем ты делаешь мозаики? – спрашивали его друзья. - Построй себе хороший дом и счастливо живи в нем.
        - Я уже стар, - отвечал мозаичник, - и у меня мало времени осталось в жизни, для того, чтобы строить себе дом. Если я начну его строить, у меня не будет времени на красоту!
        - Какой он чудак! – говорили друзья, улыбаясь.
        - Зачем ты делаешь мозаики? – спрашивали соседи. - Посади сад и тебе будет чего вдоволь кушать.
        - Я уже стар и у меня мало времени осталось в жизни, для того, чтобы сажать сад. Если я посажу сад, мне придется постоянно ухаживать за ним, и не будет времени на создание мозаики!
        - Какой он странный! – удивлялись соседи, разводя руками.
        - Зачем ты делаешь мозаики? – спрашивали знакомые. - Заведи себе стадо животных и у тебя будет теплая и хорошая одежда.
        - Я уже стар и у меня мало времени осталось в жизни, для того, чтобы завести животных. Если я заведу себе стадо, у меня совсем не будет времени на мое любимое дело!
        - Он, наверное, сумасшедший! – решили знакомые.
        Старик совсем не огорчался тому, что о нем говорили, он лишь вздыхал и говорил:
        - Я всю жизнь работал: строил чужие дома, сажал кому-то сады, пас чьи-то стада. И все это делал для кого-то. Сейчас я хочу что-то делать для себя. Всю жизнь, я делал то, что было мне не предназначено. И лишь, сейчас, на закате своей жизни, я понял, для чего был рожден.
        Он умолкал, а затем продолжал:
        - Жаль… очень жаль… что так мало осталось времени…
        Ночью, когда работать было невозможно из-за нехватки света, мозаичник шел к морю, садился на берегу тихо плещущего моря и смотрел в ночное звездное небо.
        «Наверное, тоже какой-то творец-мозаичник выложил звезды на небе», - думал он.
        Ночные звезды иногда падали с высоты и улетали за горизонт, оставляя на темно-синем небе яркие оранжево-красные или белые следы.
        «Вот бы мне хоть одну звезду найти, - мечтал человек, - я бы ее поместил в самую лучшую свою картину».
        У него аж перехватило дыхание от этой мысли. Как восхитительно и красиво смотрелась бы мозаика!
        - Ах! – он вздохнул мечтательно. Узнать бы, куда они падают.
        Много раз он думал о том, чтобы найти звезду, но ничего не находил.
        Однажды ночью, когда мозаичник пришел к морю, он увидел, как все морское дно светилось, словно миллионы голубых звезд опустились в воду. Это было так восхитительно и так необычно!
        «Скорей! Скорей! – стал торопить себя старик и стал доставать сверкающие звезды со дна. - Завтра я вставлю эти яркие звездочки в свои картины, и они будут сверкать!»
        Почти до самого утра старик собирал сверкающие холодные звезды со дна. Он брал в горсти звездочки и выносил их на берег, затем снова заходил в воду и снова собирал звезды, и опять шел в воду, нагибался и собирал в горсти звезды. И так он делал много-много раз. Почти десять больших, светящихся голубым светом, куч звездочек образовалось на берегу. Он очень устал: у него болели и руки и ноги, ныла спина. Но мозаичник был доволен – никогда еще в своей жизни он не собирал столько звезд.
        Чтобы поскорее увидеть собранные морские звезды при дневном свете и восхитится ими, старик уснул здесь же, на песке, на берегу моря.
        Он уснул так крепко, что совсем не почувствовал, когда начался день и не увидел, как при солнечном свете медленно потухли и перестали сверкать собранные прекрасные морские звездочки.
        А когда проснулся, то увидел, что возле него находится десять сереньких куч морских гнилушек, мелких раковин и маленьких мертвых рачков.
        - Ах… - вздохнул старик и очень огорчился - ему так хотелось сделать свои картины еще прекраснее. Но море сыграло с ним злую шутку.
        Дни шли за днями, годы за годами, старику уже стало тяжело собирать камушки и делать мозаики. Он стал плохо видеть, плохо ходить. У него еще оставалась одна незавершенная картина, которую он никак уже не мог закончить. Руки совсем уже не слушали его, в них оставалось мало сил.
        Мозаичник понял, что жить ему осталось недолго.
        «Жаль… - подумал он, - жаль, что я так и не смог вставить в мои прекрасные картины сверкающую звезду»
        В одну из темных, душных ночей, когда старику стало совсем плохо, и он уже с трудом дышал и лежал с закрытыми глазами, он вдруг сквозь веки почувствовал, как что-то светлое находится возле него. С трудом открыв глаза, старик увидел яркую мерцающую звезду, зависшую прямо перед ним.
        - Ты хотел увидеть меня, - сказала звезда, - я пришла к тебе.
        Она медленно сделала небольшой круг в воздухе и снова оказалась возле старика.
        - Как я тебя ждал… - тихо произнес он. Ему было тяжело говорить, и он умолк.
        Затем с трудом произнес:
        - Но сейчас я почему-то не рад этому...
        Старик замолчал и закрыл глаза. Он чувствовал, что звезда никуда не уходит.
        - Ах, как жаль… - опять произнес он.
        Было ли ему жалко, что звезда появилась так поздно; было ли ему жаль, что жизнь уходит; а, может быть, было жаль, что так и не смог завершить своей последней картины?
        - Осталось ли у тебя какое-либо желание, старик? – спросила звезда.
        Мозаичник почти уже не дышал, его глаза были закрыты, и казалось, он уже не слышал.
        Но через некоторое время сказал:
        - Да… Я хочу, чтобы ты была в моей последней мозаике…
        Он хотел еще что-то сказать, но уже не смог – дыхание остановилось. Эта ночь стала последней и вечной ночью в его жизни.
        Звезда еще немного повисела в воздухе возле его тела, а затем исчезла.
        Никто как-то и не заметил, когда не стало мозаичника. А когда люди узнавали, что он умер, то пожимали плечами и говорили:
        - Что ж всему свое время – он уже был стар.
        Еще некоторое время помнили старика, но вскоре и забыли. Его мозаики никто не трогал - ведь они никому не мешали.
        Иногда торговцы, вельможи и просто люди, проезжая или проходя мимо мозаик, останавливались, рассматривая их.
        - Неплохо, - говорили одни, - прекрасно, - говорили другие, - а кто же их создал, где мозаичник?
        - Он умер, - отвечали местные жители.
        - Жаль… - вздыхали путешественники и шли дальше, унося с собой воспоминания о картинах.
        От времени мозаики покрывались пылью и молчали, но когда проходил дождь или добрая рука протирала их, они очищались, камни вновь блестели и разговаривали, а ночью можно было даже видеть яркую сверкающую звезду в картинах.
        Кто был создателем мозаик, уже никто и не помнит, а они существуют до нынешних времен. Для времени не важен человек – важно его дело и то, что после него останется. Полководцы оставляют после себя войны и смерть, торговцы – тленные вещи, политики - недолгие государства, а мозаичники – вечные картины. Добрые люди оставляют добрые дела, которые живут вечно.

Музыка эльфов

         Эта необычная история произошла одним ранним утром на цветочной поляне в волшебной Стране Эльфов, которые, как известно, настолько малы, что по своей высоте едва достигают половины цветочных стеблей.
        Маленькая эльфа только что проснулась и лежала в розовом цветке, прикрывшись легким розовым лепестком.
        Уже наступило утро, и вот-вот должно появиться солнце.
        Цветок, в котором спала маленькая эльфа, тоже проснулся и стал открывать свои лепестки. Возможно, этот розовый
цветок был Прекрасной Розой.
        - Ах! Какое замечательное утро! – сказала эльфа, надевая свое розовое платье.
        «Ах! Какое замечательное утро!» - подумал розовый
цветок вслед за девочкой.
        Конечно, если бы Прекрасная Роза могла говорить, то это она бы сказала, а так только подумала и слегка зевнула. Но Прекрасная Роза была культурным цветком и зевнула так, что этого никто не заметил: она слегка прикрылась своим розовыми лепестками.
        А эльфа, надев розовое платье и умывшись росой из розы, уже стала не просто эльфа - она стала Розовой Эльфой.
        Она сладко потянулась, зевнула (но не стала прикрываться как Прекрасная Роза), помахала розовыми крылышками и улыбнулась.
        «Надо разбудить всех! – решила девочка. - Хватит спать в такое прекрасное утро!»
        Розовая Эльфа взяла в руки флейту, которая лежала совсем не далеко, рядом с Прекрасной Розой, повертела флейту в руках, приложила к губам и легко дунула в нее.
        Чудесные звуки полились из музыкального инструмента.
        - Уже утро! Вставайте! Проснитесь! – зазвучало из флейты. – Посмотрите, как прекрасен мир! Ну же, просыпайтесь!
        Звуки флейты стали слышны не только на цветочной поляне, но и дальше.
        - Доброе утро, мир! Доброе утро, день! – закивали просыпающиеся цветы.
        И на поляну, где играла Розовая Эльфа, прилетел совсем маленький эльф, который жил рядышком, в соседнем цветке. Он был одет в белый костюмчик, и у него были маленькие прозрачные крылышки.
        - Доброе утро эльфа! – поздоровался он с ней.
        - Доброе утро! - ответила девочка.
        - Доброе утро цветы! – сказал Маленький Эльф цветам.
        Цветы в ответ поклонились ему и даже слегка присели в реверансе.
        - Что это у тебя в руках? – спросила Розовая Эльфа.
        - Это музыкальные тарелки, - ответил Маленький Эльф, держа в каждой руке по большому металлическому кругу,- если их ударить друг о друга, то раздастся гром. А если ударить посильнее, то будет гром, и может пойти дождь.
        Маленький Эльф ударил в блестящие желтые тарелки.
        - Бух! Бух! – раздалось на цветочной поляне.
        Малыш радостно засмеялся и вновь ударил в тарелки.
        - Бух! Бух! – вновь загремело на поляне.
        И вслед за этими звуками где-то вдали послышались удары грома. Или это эхо повторило звуки издаваемые тарелками?
        «Ах! Не надо сейчас дождя! Не надо! – взмолились бы цветы, если бы они могли говорить. – Мы только что проснулись!»
        Маленький Эльф хотел было вновь ударить в тарелки, но тут на цветочной поляне появился еще один эльф. Это был Желтый Эльф. Он так назывался потому, что был одет в желтый костюмчик, и имел желтые крылышки.
        - Доброе утро! – поздоровался он со всеми.
        - Доброе утро! – ответили все ему.
        - Кто это тут так шумит? – поинтересовался он.
        - Это я играю, - засмеявшись, ответил Маленький Эльф.
        - Это он играет, - сказала Розовая Эльфа, улыбнувшись.
        «Это он играет», - вслед за ней повторили бы цветы, но они только показали листьями на маленького эльфа.
        - Послушайте мою музыку, - сказал Желтый Эльф.
        Он достал скрипку, приложил ее к плечу и провел смычком по струнам. Музыка тихо зазвучала из скрипки.
        Всем вдруг показалось, что вернулась таинственная ночь с шорохами, с тайнами, с тонким желтым месяцем и мигающими звездами; где-то рядом засеребрились блики в прохладном и чистом ручье; легкий беловатый туман опустился на поляну, покрыв все искрящимися алмазными капельками прохладной росы; стали слышны звонкие трели соловья - и было уже непонятно, то ли это играла скрипка так красиво, то ли это пел сам соловей.
        А мелодия то поднималась вверх, к самому месяцу, то проносилась по самой земле, касаясь травы и цветов; она то кружилась возле ночных звезд, а то вдруг плавно и медленно растекалась, уводя в сказочный мир грез и сладостных мечтаний; нежная музыка обволакивала, обнимала, целовала и не желала уходить. Хотелось любви и счастья.
        Цветы на поляне так растрогались, что запахли еще сильнее, и их любовный аромат мог закружить голову любому. Неизвестно откуда прилетевшие ночные мотыльки заполнили всю цветочную поляну.
        И прекрасная музыка, и желтый месяц, и нежный аромат, и порхающие мотыльки вызывали неописуемый восторг и желание сладостного сна!
        Но вдруг на цветочную поляну быстро вбежал Красный Эльф. Он сильно замахал красными крылышками и громко заявил:
        - Сейчас уже день и незачем слушать ночную музыку! Давайте радоваться дню!
        Он положил свою скрипку на плечо и резко провел смычком. И в его руках скрипка так бодро заиграла, что, казалось, сам эльф придерживает смычок от энергичных движений. Красный Эльф стал так плясать под зажигательную музыку и, казалось, что вместо него задорно, весело и захватывающе пляшет красный быстрый огонь.
        Это было завораживающее зрелище!
        И всем, кто был на поляне, тоже захотелось плясать. Эльфы взялись за руки и стали танцевать и веселиться.
        Желто-черные мохнатые пчелы, тотчас прилетевшие на цветочную поляну, тоже взялись за маленькие лапки и стали кружиться в воздухе. А красно-оранжевые, с черными маленькими кружочками, божьи коровки, залезшие на верхушки травинок, подняли крылышки и полетели в небо. Даже медлительные улитки, высунувшиеся из своих домиков, стали шевелить рожками в такт музыке.
        -Жу-жу-жу-жу-жу! – прожужжал блестящий черный рогатый жук, кружившийся над поляной.
        И если бы у цветов, растущих на поляне, были ноги, то и они пустились бы в пляс! А так они только дружно качались в такт музыке и улыбались лепестками. Заулыбалась даже жгучая и вредная крапива с острыми жалами.
        Но вскоре у цветов от дружного качания и от быстрой музыки пересохло в горле, и они слегка подвяли - им очень захотели пить.
        «Воды! Воды!» – потребовали цветы, слегка покачиваясь и устало опуская свои красивые разноцветные головки. Но вот если бы они могли говорить, то на поляне поднялись бы сильные шум и гам.
        Маленький Эльф пожалел их и ударил в свои блестящие музыкальные тарелки.
        - Бух! Бух! - раздались раскаты грома, и в воздухе запахло радостным ожиданием дождя.
        - Бух! Бух! – и пошел небольшой теплый дождик, который вскоре и закончился.
        Дождик освежил цветы, и заставил всех спрятаться под большими листьями, а Красный Эльф прекратил играть свою музыку.
        Все так устали от быстрых танцев, что буквально свалились на землю и не могли даже встать.
        - Ну а теперь послушайте мою музыку! – прозвучали слова прилетевшего Голубого Эльфа. Он замахал голубыми крылышками и опустился на середину цветочной поляны.
        Голубой Эльф достал скрипку, погладил ее по блестящим бокам, легонько провел пальчиками по струнам, которые слегка отозвались на это, затем приложил ее к плечу, провел смычком по струнам, и нежная прекрасная музыка полилась из скрипки.
        Она зазвучала так красиво, что все вокруг затихло. Даже шалун-ветерок, до этого свободно гуляющий по поляне, удивленно затих и замер от этих волшебных звуков.
        Ах! Как это было великолепно!
        Голубые искорки стали сверкать на костюмчике Голубого Эльфа, а в воздухе появилась белая маленькая снежинка, затем вторая, затем третья. И вот уже множество легких красивых снежинок стало кружиться в воздухе, медленно опускались на цветочную поляну; но они не таяли, а продолжали кружиться в своем завораживающем танце. И вскоре вся цветочная поляна стала белоснежной. Но никому не было холодно - наоборот, все, как зачарованные, смотрели на прекрасный танец маленьких гостей.
        А музыка была до того нежна и прекрасна, что, казалось, нежней и прекраснее музыки нет и не может быть на всем свете.
        Это было так неожиданно и так красиво!
        - А все-таки моя музыка лучше! – заявил Красный Эльф и начал играть свою быструю музыку.
        - Нет, моя лучше! – не согласился Желтый Эльф и тоже заиграл.
        - Нет, моя! – возразил Голубой Эльф.
        Розовая Эльфа не стала спорить, а стала играть на флейте.
        А Маленький Эльф со всей силы стал бить в свои блестящие тарелки.
        И каждый из эльфов не хотел слушать музыку других, а слушал только свою музыку.
        И тут, на цветочной поляне, вместе смешались день и ночь, вихрь и снежная тишина, ночные запахи и утренние звуки, ночные мотыльки и желто-черные пчелы. Всего этого было так много и так громко, что цветы подняли листья и закрыли ими уши, чтобы не болела голова.
        «Прекратите! Прекратите!» - чуть не закричали они.
        Но каждый из эльфов считал, что его музыка лучше и не собирался прекращать. А музыку, которую они играли все вместе, была ужасна!
        Так бы долго и спорили эльфы между собой, и, наверняка, надоели бы всем, если бы не прискакавший на громкие звуки Лягушонок, сказал:
        - Ква-ква! Я уже подумал, что на цветочной поляне образовалось новое болото! Ква-ква! И прискакал, чтобы вместе с вами поквакать! Ква-ква!
        - Нет, у нас не новое болото, - ответили ему эльфы, на мгновенье перестав играть, - мы просто выясняем, чья музыка лучше!
        - Самая лучшая музыка у нас на болоте! – сказал Лягушонок и радостно заквакал. – Ква-ква! Ква-ква! Ква-ква!
        - Замолчи! Замолчи! – закричали эльфы и замахали руками.
        И цветы тоже закивали головками: «Замолчи! Замолчи!»
        - Ну, если вам не нравится, как я квакаю, то тогда играйте свою ужасную музыку! - обиделся Лягушонок, надул свои зеленые щеки и даже отвернулся от эльфов. Он то надувал щеки, то сдувал, то надувал, то сдувал и совсем не собирался квакать.
        Эльфы уже тоже перестали играть, и наступила тишина. И от этой тишины всем почему-то стало скучно и досадно.
        Эльфы сели на поляну и положили рядом с собой свои музыкальные инструменты.
        Прекрасные цветы опустили красивые разноцветные головки и тоже заскучали.
        - Пи-пи! – вдруг услышали все.
        Но цветочную поляну прибежал серенький Мышонок.
        - Почему тут у вас так тихо? – спросил он, почему-то принюхиваясь к воздуху.
        Но никто ему не ответил.
        Мышонок подбежал к Лягушонку и стал смотреть, как тот надувает и сдувает щеки.
        - Ты почему не хочешь отвечать, Лягушонок? – спросил он его. – Ты на кого-то обиделся, Лягушонок? Что случилось, Лягушонок?
        - Ква-ква! Никто не хочет слушать, как я красиво квакаю! – ответил тот. – А музыка, которую играют эльфы хуже, чем мое кваканье!
        - Ах! – вздохнул Мышонок и пожалел Лягушонка. – Что же делать?
        Но никто на цветочной поляне не знал этого.
        - Пи-пи-пи! Я знаю, что надо делать! – сказал Мышонок и радостно закружился на месте.
        - Что? - спросили все хором.
        - Нужно позвать Фиолетового Эльфа – у него есть волшебная дирижерская палочка!
        Все обрадовались и стали звать его.
        - Фиолетовый Эльф! Фиолетовый Эльф!
        Лягушонок и Мышонок тоже стали звать его:
        -Ква-ква-ква! Пи-пи-пи!
        Долго всем не пришлось звать, вскоре Фиолетовый Эльф прилетел на цветочную поляну.
        - Кто меня звал? – спросил он, помахивая фиолетовыми блестящими крылышками.
        - Мы все тебя звали! – ответили эльфы.
        - Чего же вы хотите? – поинтересовался Фиолетовый Эльф.
        - Мы хотим, чтобы ты рассудил нас: чья музыка лучше?
        И эльфы вновь заиграли.
        - Подождите, подождите, друзья! Нет! Нет! Так не пойдет! Все вы хорошо играете, - сказал Фиолетовый Эльф, - но каждый слышит только свою музыку. Давайте сыграем так, чтобы наша музыка понравилась всем, и от нее были гармония, радость и красота!
        Он высоко поднял волшебную дирижерскую палочку и взмахнул ею.
        Эльфы вновь стали играть, но каждый из них уже стал слушать не только свой музыкальный инструмент, но и музыкальный инструмент другого эльфа.
        И опять смешались вместе день и ночь, вихрь и снежная тишина, ночные запахи и утренние звуки, голубые мотыльки и желто-черные пчелы.
        Но это была совсем уже другая музыка! В ней были ночная нежность и радость дня, утренняя заря и голубое небо, любовь и доброта. А самое главное – в этой музыке была гармония, в которой день не бывает без ночи, утро не бывает без вечера; существует солнце, и существует луна; есть вода, и есть земля; звучит музыка, и звучит тишина; живет печаль и живет радость!
        Вместе с прекрасной музыкой, которую так замечательно играли сейчас эльфы, зажурчали лесные прохладные ручьи, зашумели высокие деревья, запели разноцветные птицы на них, радостно засмеялось солнышко.
        - Какая чудесная музыка, ква-ква! – заквакал Лягушонок и запрыгал на месте.
        - Какая восхитительная музыка, пи-пи! – пропищал Мышонок и тоже закрутился на месте.
        И всем на цветочной поляне стало хорошо и радостно.
        Вот такая необычная чудесная история произошла однажды ранним утром на цветочной поляне в волшебной Стране Эльфов.

Огонек Богородицы. Рождественская сказка

         В этом году зимой в лесу выпало особенно много снега.
Он белым тяжелым одеялом покрыл всю землю, улегся на тонких темных ветках и стволах голых деревьев, пригнул ближе
к земле колючие темно-зеленые руки елок.
        Особенно досталось всему живому. Было тяжело ходить, прыгать, передвигаться. Да и следы на снегу были отчетливее видны.
        В самую ночь под Рождество погода испортилась. Дул плохой пронизывающий ветер, черно-серые низкие тучи
покрыли полностью небо, тяжело и неповоротливо двигаясь. Большие хлопья холодного снега, кружась в каком-то зловещем и непонятном танце, не прекращались, а иногда сменялись маленькими иголками льдинок, впивающихся во все и приносящих боль.
        - Хооолодно, - Волк поднял голову и завыл хриплым голосом.
        Снежинки, падающие на его шерсть, не таяли, а образовывали небольшой белый холмик на спине. Чуть засохшие льдинки возле пасти и на тонких жестких усах были неприятны и холодны.
        - Угу-угу, - согласилась с ним старая вредная Сова с дешевым бусами из пластмассового жемчуга. Она сидела на высокой ветке и тоже съежилась от холодного ветра.
        - Гооолодно, - Волк опять поднял голову и выпустил изо рта пар.
        Он давно уже ничего не ел. Все спрятались по норкам, по дуплам, под снегом.
        - Угу-угу, - опять согласилась Сова.
        Волк угрюмо стоял под деревом и искоса посмотрел на Сову.
        «Вот бы хватило мне на один раз покушать, - подумал он, - если б можно было ее достать».
        Он внимательнее посмотрел на Сову. Затем на дерево.
        «Нет. Не достану, - огорчился он и вздохнул. – Вот если б я умел лазить по деревьям, тогда достал бы… Или летать… Тогда бы я ее точно съел».
        От этих мыслей у него открылась пасть, и капельки слюны упали на снег.
        Сова, сверху наблюдавшая за Волком и видевшая его взгляды, поняла, о чем он сейчас думает. Она нервно зашевелилась, переминаясь с одной лапы на другую и еще крепче вцепившись в корявую ветку.
        - Сегодня возле Большого Монастыря много людей, - сказала она, - походи там, может что-нибудь найдешь.
        - Людей? – Волку не понравилось это.
        Он не любил людей и даже побаивался их. Особенно тех, от которых идет гром и молния. Он с ними несколько раз встречался и еле ноги унес. Его шкура передернулась.
        - Неееет, - провыл он, - я уж лучше поищу еще что-нибудь.
        И он медленно поковылял прочь от дерева.
        А ветер все дул сильнее и сильнее, а льдинки впивались все больнее и больнее.
        Он поднял голову и принюхался. Откуда-то, еле-еле, чуть слышно, запахло жильем и едой. Он быстрее побежал на этот запах. Но ветер подул в другую сторону, льдинки стали хлестать с другого бока, и запах пропал. Волк все еще бежал не останавливаясь. И опять он услышал запах. Запах был вкусным и близким. Прямо перед ним была дорога, которая вела к Большому Монастырю.
        Волк остановился и глубже вздохнул воздух. Если бы он не был так голоден, то побежал бы обратно. Но сейчас, прячась среди кустов и деревьев, он незаметно приближался к монастырю.
        Высокие каменные стены со всех сторон окружали монастырь. Нигде не было ни лазейки, ни прохода. Лишь возле больших тяжелых ворот, чуть в стороне, стояла небольшая деревянная беседка, в которой постоянно бил источник родниковой воды.
        В беседке стояла маленькая девочка и смотрела на темную старую иконку, висевшую там.
        Волк спрятался под кустом, лег на брюхо, внимательно наблюдая за девочкой, и решил подождать.
        Видно было, что девочке холодно и зябко. Она стояла в беседке и что-то тихо шептала.
        Ей очень надо было именно сегодня, на Рождество, попасть в Большой Монастырь. Ее подружка сказала, как слышала от родителей, что если сегодня попросить что-то у Боженьки, то это обязательно сбудется. Девочке очень надо было, чтобы ее папочка выздоровел. Ведь он у нее такой хороший и добрый. И сейчас, пока он заснул, она ушла.
        Ей нелегко было пробираться ночью сквозь лес. Черные корявые руки деревьев и злые кустарники цепляли ее. А холодный ветер сбивал с ног.
        Но она все-таки дошла.
        В середине Большого Монастыря стояла Большой Собор, из которого на снег лился желтый свет.
        Внутри этого собора много взрослых людей в черных одеждах. Все они стояли плотно прижавшись друг к другу и никого пропуская.
        «Наверно, у них сбываются все желания. Ведь они в таком большом доме просят», - подумала девочка.
        Ей хотелось хоть одним глазком посмотреть на то, что внутри.
        Девочке казалась, что там находится наряженная разноцветными игрушками елка, возле которой сбываются все желания.
        Она даже попыталась отодвинуть чьи-то ноги. Но ноги еще тверже загородили путь к желанию.
        Девочка еще немножко постояла, переминаясь с ноги на ногу от холода, и медленно пошла от Большого Собора.
        Мимо нее быстрым шагом в черной длинной сутане, сдерживающей ход, и черной высокой шапке прошел молодой священник с маленькой редкой бородкой. Он очень торопился, и, заметив маленькую девочку, чуть замедлил шаг и даже хотел подойти к ней. Но, очевидно, он никак не хотел опоздать, поэтому, немного смущаясь и что-то пробормотав тихо под нос, поспешил дальше.
        Девочка медленно вышла за ворота Большого Монастыря, так и не попросив своего желания, и подошла к беседке с источником. Ей хотелось плакать.
        Сейчас она смотрела на иконку Богородицы и представляла ее своей покойной матушкой, которая умерла давно и которую она не помнила.
        Она сложила вместе маленькие розовые холодные ладошки и поставила их перед собой.
        - Матушка, помоги папочке… - тихонечко, еле слышно, боясь, что ее кто-то услышит, просила Девочка. - Ты же знаешь, как ему сейчас плохо…
        Она не знала, что еще говорить и замолчала. Она смотрела прямо в глаза Богородицы.
        Немножко подумав, она так же тихо продолжила:
        - Он все время лежит и лежит… И со мной почти не говорит… А те лекарства, что ему дают – не помогают…
        Она опять умолкла, думая, что еще можно рассказать матушке. Ей показалось, что глаза тоже по-доброму смотрят на нее.
        - А котенок куда-то пропал, - вздохнула она, - и его с утра не видно… Я хотела взять щенка с собой, но он испугался, и я оставила его дома…
        Почему-то много того, о чем она хотела рассказать матушке, забылось. И она не могла вспомнить всего. Ей хотелось еще попросить красивую куклу, какую она видела на витрине магазина, сладкий кусочек торта с зажженной свечкой, который однажды ела в гостях, красивый ошейник для щенка, розовую ленточку для котенка.
        - А мне помоги вернуться обратно… - попросила она, уже зная, что если много просить, то ничего не будет.
        Но вокруг ничто не происходило и не изменялось.
        Было так же холодно и темно.
        Еще немного постояв и глядя на высокий Большой Собор в Большом Монастыре, который светился ярко-желтыми большими окнами и откуда было слышно мужское пение, она уже собиралась уходить.
        Но вдруг она увидела, как иконка стала ярче, засветилась изнутри и из глаза Богородицы потекла слезинка. Но это была не просто капелька воды. Это был яркий огонек, медленно сползающий по иконе вниз. Он остановился на краю и еще ярче засверкал. Теперь он переливался такими красивыми цветами, что казалось, вся природа играет в нем. Солнечный свет и брызги воды, зелень природы и голубизна неба – все отразилось в нем. Он переливался и светился.
        Девочка стояла и зачарованно глядела на капельку. Ее маленькая ручка нерешительно потянулась к ней. И когда она подставила ладошку, сложив ее лодочкой, та упала в нее. Капелька была очень легкая, мягкая и теплая. Девочка тихонько поднесла ее к лицу, разглядывая ее. Лицо девочки осветилось теплым нежным светом. Она почувствовала, как стало тепло во всем теле и покойно на душе. Ей показалось, что кто-то добрый и ласковый погладил ее по головке и поцеловал в лобик. Ей показалось, что это была покойная матушка. Она заплакала, и маленькие прозрачные слезинки, оставляя тоненькие теплые дорожки потекли из глаз.
        Огонек в ее руке затрепетал и огорчился. Она почувствовала это. И стала вытирать, размазывая по щекам, слезки.
        Затем она, слегка сжав ладошку, чтоб не уронить огонек, прижала его к груди возле сердца и прикрыла другой ладошкой, еще невысохшей от слезинок. Она вздохнула. Но не от горя, а от светлой радости, которая была у нее в душе.
        - Спасибо, добрая матушка, - поблагодарила она иконку, которая опять превратилась в тусклую и старую.
        Девочка повернулась и пошла домой, крепко и бережно прижимая возле сердце огонек.
        Когда она уже отошла на достаточное расстояние и уже монастырь не был виден, она услышала тяжелый звон в храме. Ей показалось, что какой-то тяжелый большой зверь глухо рыкнул. Или тяжело и громко печально вздохнул.
        Снежная буря вдруг неожиданно утихла. Снежинки еще летели с неба, но они сменились яркими перемигивающимися звездочками. Тонкий серп молодого месяца смущенно повис на небе. Стало светло и тихо.
        Дорога была покрыта белым атласом гладкого снега, образующим кое-где мягкие складки.
        Девочка шла домой, чуть приоткрыв ладони, и освещая себе дорогу.
        Стряхнув снег с елки, к ней на плечо спрыгнула Белочка и своими маленькими лапками стала гладить, перебирая ей волосы, и пушистым хвостиком щекотать ей щеку.
        Синичка, летавшая над ней и слышавшая разговор Волка и Совы, все хотела предупредить девочку об опасности. Поэтому она крутилась над девочкой, и тревожно пищала.
        И вдруг из-за поворота появился Волк.
        Его глаза засветились злым блеском. Шерсть на загривке стала дыбом. Он оскалил пасть, показывая большие белые клыки. С ярко-розового длинного языка стала капать слюна.
        Он все ближе и ближе подходил к девочке.
        Его глаза становились все злее и злее.
        Но вдруг он увидел огонек в руке.
        В его глазах появился сильный испуг. Он сжался, низко опустился на лапы, прижал уши и поджал под себя серый большой хвост. И тихо подполз на брюхе по снегу к девочке. Он смотрел то на огонек, то на девочку и тихонько скулил. Затем лизнул руку шершавым языком.
        - Не бойся меня. Я тебе ничего не сделаю, - сказала девочка, поглаживая Волка по голове. И тот весело запрыгал вокруг нее, радостно виляя хвостом.
        А девочка пошла дальше.
        Волк бежал возле девочки, то уходя вперед, то останавливаясь. И если бы кто-нибудь сейчас попытался на нее напасть, то он разорвал его на куски.
        Так они и дошли до края леса.
        - Иди, добрый Волк, назад. Тебе нельзя идти сюда, - она погладила его по шерсти. А он все пытался лизнуть ее.
        - И тебе, Белочка, пора идти назад, - девочка погладила пушистого зверька.
        Белочка защелкала зубками, улыбаясь.
        - Все, стойте тут, - сказала девочка, - спасибо вам всем, что вы помогли мне дойти домой.
        Она пошла дальше, оглянулась и помахала рукой. А Волк, остановившись на краю леса, завертелся и заскулил, размахивая серым хвостом.
        Белочка запрыгала выше по деревьям, чтобы видеть подольше девочку.
        И даже Сова, тайно летевшая вдалеке, тоже села на ветку и, стесняясь, помахала, крылом.
        Синичка еще кружилась над девочкой до самого ее дома.
        А когда девочка занесла огонек домой, то он осветил все ярким добрым светом. Он, конечно же, помог больному папочке. Тот вскоре выздоровел. Да и самой девочке помог в ее добрых делах.
        И теперь девочка, когда идет опять к источнику через лес, ничего не боится. Ведь у нее есть хорошие друзья: добрый Волк, Белочка, Синичка и даже Сова подружилась с ней.
        А ночью под Рождество часто можно среди деревьев и елок в лесу видеть огонек, от света которого все становится добрее и светлее.

Подснежник и Марта

         Эта история произошла поздней зимой, когда всё еще спало: и лес под снежным одеялом, и река под прозрачным льдом, и многие животные в своих теплых уютных норах. А кто не спал, тот старался спрятаться куда-нибудь от холода и пронизывающего ветра.
        Спала и земля, крепко и неподвижно, чуть съежившись под толстым белым покрывалом снега. Что ей снилось - теплое ли солнце? зеленая трава? вкусный дождик? или затоптанные дороги? - что может сниться земле зимой?
        Черная грудь земли почти не дышала, но сон становился прозрачней и тоньше. Что-то уже тревожило ее и заставляло просыпаться. Легкое, почти незаметное, потягивание возникало под белоснежным одеялом.
        Вскоре одеяло задырявило, и через рвано-подтаившие прорехи стало обнажаться тело земли.
        Просыпаться не очень-то и хотелось, но и спать уже надоело. Захотелось настоящего тепла, а не подснежного.
        Однажды в одну из таких черных, корявых пупырчато-кружевных прорех снежного одеяла откуда-то сверху коснулось что-то теплое: то ли яркий солнечный луч, пробившийся на мгновенье сквозь тяжелые темно-серые тучи, то ли перст Судьбы.
        Жизнь и любовь вошли в Землю. Она почувствовала себя матерью: в ней стала зарождаться новая жизнь.
        Маленький невзрачный росток, незаметно появившийся и казавшийся ненужным и слабым, вдруг ожил. Он стал расти верх и тянуться к свету.
        - Ой! - удивился бледный росток.
        То, что он увидел, было непривычно. Было необычно светло и еще что-то. Но что, он не мог выразить. В его малюсенькой жизни такого еще не было, и он не знал, что это такое.
        Он не знал, что это жизнь. И сейчас она становилась прекрасной и неожиданной.
        - Ты самый красивый! – сказала ему мать-земля, улыбнувшись.
        - Правда? – удивился он, обрадовавшись и поверив – ведь матери не врут.
        Земля вздохнула и, подставив бока, сладостно и умиротворенно грелась на солнышке, которое с каждым днем грело все теплее и теплее.
        И росток становился выше и крепче, превращаясь в белый подснежник.
        «Какой удивительный мир!» - радостно думал он.
        Но не все было так хорошо в его жизни.
        Увидала злая вьюга, что из земли сквозь снег пробился маленький цветок и рассердилась.
        - Что! - громко завыла она. - В моем холодном царстве появился цветок! Не бывать этому! Он должен умереть! Я завалю его снегом! Я пошлю на него морозы лютые! Пронизывающий ветер пусть уничтожит подснежник!
        Засвистели метели вьюжные, затрещали морозы небывалые, да так, что в лесу затрещали деревья. Затаились от страха в чащобе звери лесные и птицы небесные, опасаясь гибели.
        Стало холодно и маленькому подснежнику.
        - Я такой маленький! Такой беспомощный! Мне очень холодно! Кто мне поможет? Кто спасет меня? - подснежник поник и сжался.
        А надо сказать, что с давних времен жили в лесу маленькие эльфы, которые умели летать по воздуху. Их было тогда так много, что если бы вы шли по земле, то наверняка кто-нибудь непременно сел бы на ваш башмак и путешествовал вместе с вами. Правда, и сейчас существуют эльфы, но их, к сожалению, мало кто видит. Разве что дети и сказочники. Хотя, если сильно захотеть, то нужно пойти в лес на сказочную поляну и немного подождать. Обязательно увидите!
        - Ах, бедненький! Как же тебе холодно! – услышала слова замерзающего подснежника маленькая эльфа Марта, пролетавшая мимо, и пожалела его.
        Марта была эльфа, размером с - ну, вот если вы посмотрите на свою руку - то она была чуть больше вашего среднего пальчика. У нее были длинные белые волосы, белое платье и крылья, как у бабочки. Только они были почти прозрачными и чуть разноцветными, как у стрекозы.
        Ей очень захотелось помочь бедному замерзающему подснежнику, и она попыталась прикрыть его своими разноцветными крылышками. Но они были такими маленькими, что едва прикрывали цветок.
        «Что же делать? Как спасти подснежник от холода?» - подумала эльфа.
        Она уже совсем загрустила и даже хотела заплакать. Но тут вспомнила, что недалеко отсюда живет ее хорошая знакомая роза-цветок. Роза была неописуемой красавицей и большой умницей, что очень редко бывает с цветами. Но эта роза еще и обладала таким прекрасным ароматом, что невозможно было пройти мимо нее и не остановиться, зажмурить глаза и втянуть в себя запах, и стоять так столько, сколько возможно, наслаждаясь благоуханием.
        - Прелесть! - говорили о ней и о ее аромате. В ответ на эти слова роза слегка краснела от удовольствия и скромности и становилась еще пышнее и краше.
        Недаром ее называли королевой цветов или цветком королев.
        Вот к ней и пошла эльфа за помощью.
        Но когда она пришла туда, где росла роза, то увидела, что та спит. Ведь известно, что зимой все цветы спят (кроме комнатных, которым тепло и зимой).
        Марта так расстроилась, что снова захотела плакать. Но если она начнет плакать, то уйдет много времени и никто не сможет помочь.
        - Роза, - негромко позвала она.
        Но никто не откликнулся.
        - Роза, - снова позвала эльфа.
        И опять тишина.
        Марта хотела еще раз позвать, но подумала, что все равно никто не ответит.
        Она немного постояла, слегка помахав своими разноцветными крылышками, и решила уже совсем уйти, но все-таки позвала в третий раз:
        - Роза!
        И вдруг она услышала тихий голос:
        - Кто решил разбудить меня зимой? Я еще сплю…
        - Моя прекрасная роза! Это я, Марта, побеспокоила тебя.
        - Да, дитя мое, я очень рада видеть тебя, - медленно, зевая, сонным голосом говорила роза. – Впрочем, если ты решилась разбудить меня зимой, когда я сплю, то, наверное, у тебя есть причина.
        - Да! - радостно ответила эльфа. Она была так счастлива тому, что роза проснулась и разговаривает с ней.
        И Марта рассказала ей обо всем. Роза внимательно выслушала и сказала:
        - Ну, если появился подснежник, то уже скоро будет тепло. Это хорошо.
        Затем немного подумала и добавила:
        - Моя добрая Марта, я еще сплю и ничем, кроме мудрого совета не могу помочь тебе. Но ты не огорчайся! Порой хороший совет бывает нужней чего-либо.
        Роза отлично знала, что надо сделать, но если бы она сказала эльфе это сейчас, то та, возможно, и не захотела помогать подснежнику.
        - К сожалению, - продолжала роза, - у меня нет сейчас моих прекрасных благоуханных лепестков, чтобы прикрыть подснежник.
        Она огорченно вздохнула.
        - Нет даже больших блестящих зеленых листьев.
        Она опять вздохнула.
        - У меня остались только голые ветки с шипами. Ты можешь взять их и прикрыть подснежник. Но только будь осторожней! Мои шипы очень острые, и можно пораниться о них!
        Роза зевнула.
        - А сейчас буду спать. Холодно еще. Я проснусь, когда будет тепло и яркое солнышко. Прощай…
        И красавица-роза вновь уснула.
        - Прощай, спасибо за совет, - поблагодарила ее Марта.
        Она осторожно взяла несколько веток, стараясь не уронить и не уколоться, и понесла их к подснежнику.
        Вот и цветок. Под натиском ледяного ветра он еще сильнее поник и сжался, и жизнь стала его покидать.
        - Сейчас я тебе помогу! – сказала маленькая эльфа, и стала обкладывать подснежник со всех сторон ветками розы. Она делала это так аккуратно, чтобы острые шипы не задели и не поранили цветок.
        А белый снег все шел и шел, больше и больше засыпая цветок, холодный ветер дул сильнее и сильнее. И казалось, ничто не может их остановить.
        Но Марта не прекращала свою работу, она уже почти полностью накрыла подснежник. И когда уже решила положить последнюю ветку, ветер так сильно подул, стараясь помешать, что она случайно укололась об острый шип.
        - Ой! – вскрикнула эльфа от боли.
        Увидав это, злая вьюга радостно завыла, а пронизывающий ветер еще сильнее засвистел – теперь-то подснежник умрет! Никто ему уже не сможет помочь! Они видели, как маленькая красная капелька крови упала с эльфиного пальчика на снег рядом с подснежником.
        - Ой! – еще раз воскликнула эльфа, но уже не о боли, а от удивления.
        Она поразилась тому, что произошло дальше.
        Теплая алая капелька не замерзла и не превратилась в застывший кристалл, а, наоборот, снег вокруг цветка стал таять и исчезать так быстро, что показалась земля и потекли ручьи.
        В бессильной злобе холодный ветер и злая вьюга стали слабеть и вскоре исчезли совсем. На небе показалось солнышко, которое своим теплыми лучиками стало согревать подснежник.
        - Спасибо, маленькая прекрасная эльфа, что ты спасла меня от холода и смерти, - подснежник выпрямился и расцвел, - спасибо за все, что сделала: за твою доброту и что ты не пожалела капельки своей крови для меня.
        Марте так приятно было слышать эти слова, что она даже немного засмущалась. Но еще приятнее и радостнее было то, что подснежник остался жить и не умер от холода.
        - На моем месте так поступил бы любой эльф, - сказала она, - или любой добрый человек. Вот. Ведь надо помогать тем, кому плохо и кто нуждается в помощи.
        Затем она поднялась на своих разноцветных крыльях в воздух, помахала белому подснежнику рукой и полетела.
        «Может быть, еще надо кому-нибудь помочь?» - подумала маленькая эльфа Марта, внимательно глядя на расцветающую весеннюю землю.
        С тех пор и повелось, когда появляются первые цветы - подснежники, уходит зима с ветрами холодными, морозами лютыми и вьюгами злыми. А приходит весна с солнцем ярким и теплом ласковым. Земля окончательно просыпается от зимнего сна и радостно умывается чистыми прозрачными ручьями.
        У многих народов мира весной появился обычай носить сплетённые красные и белые нити, как символ победы добра над злом.
        И когда наступает зима, на кустах шиповника появляются красные плоды, как напоминание о капельке эльфийской крови.

Прекрасная Роза и
Стеклянный Ангелочек. Новогодняя

         В одной далекой-придалекой южной стране, где яркое желтое солнце светит круглый год и где никогда-никогда не бывает снега, на темной и влажной земле живут цветочные кусты. Их темно-зеленые блестящие листья спокойно и беззаботно располагаются на толстых стволах с острыми шипами.
        Круглый год на этих кустах появляются красные, желтые, малиновые, бардовые, темные и даже черные красивые
цветы – розы.
        Однажды на одном из таких цветочных кустов появился небольшой зеленый бутон. Он был совсем еще маленький, мохнатенький и робкий. Но он рос и постепенно становился все больше и больше, и его зеленые листики вот-вот должны были раскрыться.
        И как-то утром цветок, находившийся внутри бутона, слегка приоткрыл глаза. Он сладко зевнул. И застенчиво выглянул из зеленых листиков бутона, слегка раздвинув их.
        Стебель, на котором находился бутон с цветком, едва заметно покачнулся.
        И розовые бархатные лепесточки, потягиваясь, стали распрямляться, раздвигаясь и освобождая место следующим лепесткам. И когда все лепестки вытянулись, цветок увидел над собой голубое-приголубое небо и желтое солнце.
        «Какой неожиданный мир», - подумал цветок.
        Он замер, напряженно ожидая чего-то.
        - Какой красивенький! – услышал он чьи-то слова, произнесенные нежным голосом.
        - Ах! Какая прелесть! – другой голос был тоже очень приятным.
        - Прямо чудо! – раздались еще восхищенные голоса.
        Цветок засмущался и от этого слегка стал пунцовым.
        Он выпрямился и стал стройнее.
        Застывшие капельки то ли вода, то ли росы алмазно и кокетливо блеснули на нем.
        Цветок осмотрелся вокруг и увидел, что еще множество таких же красивых цветов было вокруг.
        Над ними светило горячее солнце, а ласковый ветерок разносил прекрасный аромат цветов куда-то в голубую даль.
        «Как прекрасен мир!» - подумала роза.
        Вместе с ветерком к цветку подлетело какое-то насекомое. По всей видимости - шмель. Он был симпатичный, немного мохнатый и в желто-черной одежде. И главное – у него были золотые крылья. Таких золотых крыльев роза никогда не видела в своей короткой жизни.
        Сделал несколько кругов над розой, шмель легко опустилось на бутон и стал двигаться по нему мохнатыми и щекочущими лапками. Это было так забавно, что роза даже заулыбалась. Вот уже лапки касались верхушек лепестков, и насекомое пыталось, раздвинув их, проникнуть вовнутрь. Ах! Как это было сладостно и желанно. Роза, так размечталась об этом, что, даже поддавшись искушению, уже стала раскрывать нежные девственные лепестки.
        Но тут она вспомнила, что она роза и что ее предназначение быть красивой и гордой.
        «Ты же не шиповник какой-нибудь, - говорили ей, - который забрюхатится и имеет полную коробочку колючих семян. Ты красавица и умница. У тебя большое будущее»
        Роза очнулась и сильнее сжала лепестки.
        - Ишь ты, какой шустрый!
        А шмель, так и не дождавшись нектара, еще немного поерзал на ней и быстро улетел, превратившись в маленькую черную точку.
        А когда он улетел, розе почему-то стало жалко шмеля – все-таки он был забавный и симпатичный.
        Но больше шмель не прилетал.
        Так прошло еще несколько дней.
        - Какая она хорошая! – восторгались ею.
        Она с каждым днем становилась все краше и краше. Ее лепестки становились больше, ярче, округление.
        - Ах! Какая красавица! – сказал кто-то, коснувшись ее.
        И тут же, чуть пониже последнего листика на стебле, она почувствовал непонятную боль. Мир вокруг завертелся, пришел в движение, небо перевернулось, солнце ушло в сторону. Она увидела, как ее с такими же цветами прижали друг к другу и положили в коробку, накрыв картонной плотной крышкой.
        Стало темно.
        То ли от безмолвной темноты, то ли от появившегося холода, то ли оттого, что коробку все время потряхивало лепестки розы плотнее прижались друг к другу. Им стало холодно и страшно.
        Время остановилось. Точнее: оно не остановилось, оно существовало. Но существовало где-то за темнотой, вне коробки. Здесь же, в темноте, оно окутало все и не двигалось.
        Но вскоре, с открытием крышки, темнота ушла и время тоже пошло.
        - Какая красавица! – сказал кто-то, доставая розу из коробки.
        Ей было еще немного холодно и непривычно. Она даже слегка дрожала.
        - Это тебе! – сказал Кто-то Кому-то.
        - Какая прелесть! – прозвучало в ответ.
        И чей-то нос воткнулся в самый бутон, втягивая воздух, а вместе с ним и нектар.
        Розу поставили в красивую вазу, и она опять была горда тем, что ею восхищались.
        «Ты красавица и умница. У тебя большое будущее», - вспоминала она эти слова.
        После темного холода хотелось пить. Стебель наполняется водой, которая поднималась вверх, к лепесткам. Лепестки изогнулись, открывая самое сокровенное.
        Первая ночь, проведенная в вазе, совсем не была похожа на теплую южную ночь или холодную темную ночь в коробке.
        Ваза стояла на подоконнике, и роза видела, что происходило за стеклом.
        Шел снег. Он пушистыми липкими хлопьями валил и валил. Хлопья образовывали ватное бесконечное одеяло, закрывающее все: землю, кусты, крыши домов. И только на деревьях хлопья ваты долго не задерживались. Они образовывали небольшие сугробики, которые легко падали вниз.
        «Что это?» – удивилась роза. Она никогда не видела снега. Он ей напомнил те белые облака, что иногда появлялись на голубом небе ее родины.
        Белые хлопья снега пытались прилепиться к стеклу, но огорченно стекали и, подтаивая, все-таки цеплялись за самый край скользкого стекла.
        Роза так засмотрелась на снег, что чуть не пропустила слова, раздававшиеся в комнате.
        - Ах! Не надо… - говорил Кто-то Кому-то. Или, наоборот, Кому-то Кто-то.
        - Ты моя прелесть! – голос был ласковый и тихий. - Ты мой цветок!
        Розе было приятно слышать эти слова. Она считала, что они, конечно же, относится к ней. И если бы не было темно, то можно было бы заметить, как она зарделась и смутилась от восхищения. Ее лепестки расслабились и раскрылись.
        Она слышала поцелуи, вздохи. И вдруг ей показалось, что кто-то глубоко и громко вздохнул. И затем раздался глубокий выдох.
        «Наверно, - подумала она, - чей-то нос сунулся в бутон человеческого тела, втягивая воздух, а вместе с ним и нектар»
        Она вспомнила симпатичного шмеля.
        - Дзинь – дзинь! – прозвучало недалеко.
        Роза увидела, как стеклянный ангелочек, похожий на голенького пухленького мальчика с золотыми крылышками, подвешенный на новогоднюю украшенную елку, крутится вокруг своей оси, как бы пытаясь оторваться от веревочки, на которую был прикреплен. Но у него ничего не получалось, и он огорченно говорил:
        - Дзинь – дзинь!
        «Странно…» - подумала роза.
        Что было странного, она и сама не могла сказать. Все вокруг вдруг показалось каким-то нереальным и ненастоящим. Захотелось теплого солнца, голубого неба. Ей стало одиноко, и она затосковала. При этом краешки ее красивых лепесточков слегка сморщились.
        - Дзинь – дзинь! – снова прозвучало.
        « Ты кто?» - молча спросила роза.
        «Я стеклянный ангелочек. А ты кто?» - также молча прозвучало в ответ.
        «А я…- роза безмолвно почему-то вздохнула, - Прекрасная Роза»
        «Почему ты грустишь?»
        «Ах! Я тоскую по…» - роза опять не знала что ответить.
        Немного подумав, она, молча, сказала:
        «Я тоскую по своему любимому шмелю»
        «Любимому шмелю?.. – стеклянный ангелочек задумался, он не знал, кто это. Нарядную елку, на которой он висел, он знал; белый снег за окном он знал; он знал еще – он даже задумался - многое; но этого он не знал – Расскажи о нем»
        «Ах! Он такой нежный и такой ласковый! У него золотые крылья!»
        «У меня тоже золотые крылья», - сказал ангелочек.
        И в доказательство покрутился.
        - Дзинь – дзинь! – прозвучало в воздухе.
        «Ах, нет! – сказала роза.- Мой любимый шмель скоро прилетит. И я жду его»
        Почему-то именно сейчас захотелось, чтобы симпатичный и мохнатый шмель потрогал ее прекрасные лепестки своими мягкими и щекотливыми лапками.
        Она опять грустно вздохнула. Затем украдкой взглянула на стеклянного ангелочка и, слегка хмыкнув, снова стала смотреть на снег за стеклом.
        А стеклянный ангелочек тоже загрустил. Ему так было нужно полюбить кого-то и спасти от смерти. Но никого рядом не было. И вот только гордая и прекрасная роза стояла в вазе и постоянно смотрела в окно.
        Роза совсем не знала, что когда-то стеклянный ангелочек был обыкновенным мальчиком с голубыми красивыми глазами и ничем почти не отличался от других мальчиков. Только у него было стеклянное сердце. (Да-да! Бывают люди со стеклянными сердцами!) И однажды он очень обидел одного волшебного сказочника, а тот так разозлился, что превратил его в стеклянную игрушку. При этом сказав: «Ты постоянно будешь стеклянным, и никто тебе не сможет помочь стать живым». Сказочник был неплохим человеком и потом очень жалел о происшедшем, но уже ничего не смог сделать. «Ну, разве что, если ты кого-нибудь полюбишь и спасешь от смерти, - добавил он и тут же сердито заявил, - но этого никогда не произойдет! Потому что у тебя стеклянное сердце!»
        Стеклянную игрушку в виде ангелочка с золотыми крылышками прикрепили к концу веревочки, туда также повесили стеклянные шарики и палочки. И теперь, если к ним прикасались, они издавали звонкий стеклянный звук: «Дзинь – дзинь!». При этом они двигались, а ангелочек крутился на веревочке.
        В канун Нового Года веревочку со стеклянными игрушками повесели на наряженную елку, и всем очень нравилось дотрагиваться до стеклянного ангелочка.
        - Дзинь – дзинь! – звучало в ответ, и ангелочек крутился на веревочке.
        А иногда легкий ветерок, забежавший с холодной улицы через случайно открытую форточку, тоже играл с ними.
        - Дзинь – дзинь! – звучало и ему в ответ.
        Он радовался и прятался куда-нибудь в темное место, чтобы затем, когда никого не было дома, снова поиграть.
        - Дзинь – дзинь! – снова звучало в ответ.
        Прошло несколько дней после того, как роза познакомилась со стеклянным ангелочком.
        Она все ждала, что произойдет чудо – и все само собой изменится. Но ничего не происходило. Было тяжело, буднично и привычно. Она поняла, что о ней забыли.
        Роза одиноко стояла в пустой вазе на холодном подоконнике, и больше уже никто не любовался ею.
        Единственным ее занятием было смотрение в окно, за которым нескончаемо падал снег. Казалось, снежинки плясали какой-то свой, неведомый колдовской танец под мощную музыку безмолвной природы.
        Как-то раз одним утром роза вдруг услышала звук, напоминающий полет крыльев.
        Она вся встрепенулась, оглядывая все.
        «Ах! Это мой шмель!» - с надеждой и радостью подумала она.
        Но зимняя муха, пролетев возле нее и немного побившись о стекло, упала на подоконник и замерла. Роза видела, как муха лежала на спине, слегка поджав лапки. Она совсем не напоминала шмеля, а была черная, блестящая с кривыми тонкими ножками.
        «Фу», - подумала роза и снова стала смотреть в окно.
        Она стала чувствовать, что слабеет то ли от времени, то ли от того, что уже не слышит прекрасных слов. Лепестки перестали сжиматься и слегка поблекли. Они стали засыхать, а края стали загибаться.
        Стеклянный ангелочек видел это, и ему тоже становилось грустно, ведь за это время он полюбил прекрасную розу.
        - Дзинь – дзинь! – говорил он ей.
        Но она не хотела отвечать и только молча смотрела в окно.
        Из прекрасной живой розы она превратилась в засохший цветок, которому уже становилось все равно, что происходило вокруг.
        Однажды Кто-то подошел к окну, поднес цветок к лицу и вдохнул воздух.
        Но аромата уже не было. Исходил легкий, едва уловимый, запах.
        - Эх… - вздохнул Кто-то и, взяв в руку цветок, уже собирался выкинуть его.
        Но вдруг неожиданно в комнате прозвучало:
        - Дзинь – дзинь!
        Стеклянный ангелочек закрутился вокруг своей оси.
        - Опять сквозняк, - недовольно сказал Кто-то и, чихнув, непроизвольно опустил цветок снова в вазу.
        И вдруг стеклянный ангелочек почувствовал, что внутри него что-то происходит. У него появилось сердце, похожее на прекрасную розу. Оно было живым и теплым. И оно освещало его волшебным светом.
        - Дзинь-дзинь! – весело и торжествующе зазвучали стеклянные палочки на веревочке.
        - Ля-Ля! – радостно пропел ангелочек и, повернувшись вокруг своей оси, слетел с веревочки.
        И это уже был не стеклянный ангелочек, а мальчик с живым сердцем.
        Он подошел к цветку и коснулся его теплыми руками.
        А цветок, уже засохший и вот-вот готовый рассыпаться, вдруг наполнился жизнью и снова превратился в прекрасную розу. Ее лепестки опять стали шелковыми и упругими. Они раскрылись под теплым прикосновением рук, открыв самое сокровенное внутри.
        - Ты самая прекрасная! – сказал мальчик.
        Роза улыбнулась, и божественный аромат цветка наполнил комнату.
        - Спасибо тебе, стеклянный ангелочек, что ты вернул меня к жизни и подарил мне любовь!
        - Спасибо тебе, прекрасная роза, что ты превратила меня в живого мальчика и подарила мне любовь!
        Неожиданно стало светло в комнате. Замигали разноцветные огоньки на гирляндах, зажглись теплым желтым огнем свечи, а хлопушки от нетерпения стали быстро и громко стрелять, разбрасывая конфетти.
        И наступил Новый Год.
        Все были рады, что появилось в новом году две любви - мальчика и розы. Ведь когда любишь, никогда не увянешь и не будешь стеклянным. Пока в сердце любовь – оно живое.
        И в эту новогодняя ночь с черного неба золотой месяц и сверкающие маленькие звездочки видели в одном из ярко освещенных окон красивого мальчика, прижимающего к груди прекрасную розу.
        - Дзинь – дзинь! – раздавалось где-то невдалеке.

Сказка об Улиточке

         Однажды летним теплым днем на Большой Цветочной Поляне, которая находилась как раз в середине Большого Темного Леса, произошло одно радостное событие. У Матушки-Улитки, жившей под малиновым кустом в своем уютном домике-раковине, появились маленькие улиточки.
        И что самое удивительное – у всех у них уже были свои маленькие домики-раковины! Не каждый житель Большой Цветочной Поляны мог похвастаться своим домиком. Многие жили в небольших кучах, в темных земляных норках, на зеленых листьях и даже высоко на стволах шершавых деревьев, окружавших поляну.
        Маленьких улиточек было так много, что все они никак не могли вместиться в домике Матушки-Улитки и поэтому расположились рядом.
        Первым появление маленьких улиточек увидел пробегающий мимо серый клоп. Он с трудом замедлил бег своих длинных шести ног (причем, если передний ноги еще бежали, то задние ноги уже тормозили, а средние ноги клоп поднял, чтоб не мешали), поправил кепку на голове, пошевелил усами и обошел вокруг домик-раковину Матушки-Улитки. С обратной стороны домика, где - как ему казалось - его никто не видел, он даже попытался откусить немножко домик-раковину, но у него ничего не вышло. Он огорченно вздохнул, снова поправил серую кепку и побежал всеми шестью ногами по своим клопиным делам, разнося по поляне новость о появлении маленьких улиток.
        Все знакомые и незнакомые обитатели Большой Цветочной Поляны стали приходить к Матушке-Улитке и поздравлять ее. А сколько нанесли ей цветов, что прямо весь домик был покрыт ими! Матушке-Улитке было очень приятно от такого внимания.
        Вскоре маленькие улиточки расползлись в разные стороны - благо разных сторон было чуть больше, чем детей Матушки-Улитки.
        Одна Маленькая Улиточка поползла в такую сторону, где рос большой зеленый лопух, чьи огромные листья так нависли, что создавали влажную землю под ними. И там всегда было нежарко и было много еды. Ну, в общем, там было хорошо. Тут Маленькая Улиточка и решила остаться в своем маленьком домике.
        «Ах, как хорошо!» - подумала она.
        Конечно, в начале своей жизни она была Маленькой Улиточкой, а затем она стала расти и перестала быть Маленькой Улиточкой, а стала просто Улиточкой. Ведь все когда-то: и мамы, и папы, и бабушки, и дедушки - были маленькими детьми, а потом стали просто взрослыми.
        Улиточка росла, и рос ее домик. Он становился больше и крепче.
        В нем появились розовые занавесочки на окнах, пол был устлан цветными половичками, а на полках появилась красивая посуда. Особенно были прекрасны чайные кружки и блюдечки. На них были нарисованы пышные красные розы, и золотая каемка шла по краю. Из таких красивый кружечек так и хотелось пить ароматный чай!
        Каждое утро, когда Улиточка просыпалась, то открывала окно, выглядывала из домика, высовывала рожки от счастья и смотрела вокруг. Возле домика было много вкусной еды-гнилушек, шелковая зеленая травка блестела на солнышке и чудесный запах цветов витал в воздухе. Жизнь была прекрасна!
        «Как мне повезло!» - думала Улиточка.
        Она уже познакомилась и подружилась с соседями, живущими рядом. Это были черно-блестящие трудяги-муравьи, зеленый длинноногий кузнечик, семейство серых клопов, добродушная кривоногая божья коровка и много других козявочек. У каждого из них были свои причуды и свой характер. Но Улиточка старалась с ними не ссориться и не покидать свой домик.
        А когда вдруг кто-нибудь начинал ругаться или была плохая погода, или у нее было плохое настроение, или вообще что-нибудь происходило нехорошее, Улиточка закрывала окна, дверь, запиралась в домике и ничего не хотела ни видеть, ни слышать и старалась не думать о плохом. Иногда она брала книгу и читала. Особенно любила сказки. Она забывала обо всем на свете в своем уютном домике и успокаивалась. И правда, все плохое исчезало куда-то, и она была счастлива. В домике было тепло и уютно.
        А на ночь закрывались окна, двери, и домик спал.
        Хотя Улиточка и жила в тени большого зеленого лопуха, и ее почти не было видно, но она видела очень многое.
        И когда на Большой Цветочной Поляне играли свою волшебную музыку эльфы, то Улиточка, находясь в своем уютном домике и наблюдая из окошка, восхищалась ими и хлопала в ладоши со всеми, аплодируя им.
        Порой скользкий, улыбающийся червячок неожиданно появлялся из темной земли прямо возле домика.
        - Здравствуйте, - говорил он испуганной Улиточке.
        - Здравствуйте, - отвечало она, успокаиваясь. - «Ох уж эти неожиданные гости!»
        Затем она видела, как он покрутится-покрутится на солнышке и опять исчезнет в темной земле. Там ему лучше.
        Иногда вдруг неожиданно на Большой Цветочной Поляне появлялась длиннохвостая зеленая ящерица-дракон с большими шипами на спине. Она хватала зазевавшихся жителей длинным раздвоенным языком и острыми зубами поедала их.
        Поэтому все прятались повсюду, куда только было возможно. Улитка наглухо закрывала свой домик: ставила крепкие ставни на окна и крепко-накрепко закрывала дверь, и никто не мог в него проникнуть.
        Ящерица-дракон пыталась покусать домик Улиточки, но он был крепок для ее зубов и недоступен. Злодейка даже хотела поднять домик и унести его, но для нее он был тяжел. Так она и уходили ни с чем, злясь.
        «Мой домик – моя крепость», - тогда думала Улиточка.
        Еще Улиточка видела на Большой Цветочной Поляне то, как… Но об этом лучше не рассказывать. Не надо быть похожими на навозную муху, которая залетала порой под большой зеленый лопух, и которой до всего было дело. Она хотела знать обо всех и обо всем. Особенно если где-то что-то начинало гнить, то тут уж точно жди муху. Но с ней старались не дружить и меньше разговаривать. Бог знает, что она потом будет рассказывать! И только пушистая молоденькая гусеница с накрашенными губами общалась с навозной мухой. Но когда это гусеницы с накрашенными губами были умными?
        Жил на Большой Цветочной Поляне и принц. Это был нежный Голубой Мотылек.
        Он был настолько голубым, что если на него смотреть снизу в ясную погоду, то его почти не видно на фоне голубого неба. Но когда он опускался, то казалось, что это кусочек прекрасного голубого неба порхает на поляне. А если Голубой Мотылек подлетал к самым красивым цветам, то они были так рады ему, что издавали чудесный аромат, и их сладкий нектар, который он пил, становился еще слаще и вкуснее. А прекрасные разноцветные бабочки-фрейлины так и кружились возле него. (Причем, крылышки одной бабочки совершенно не были похожи на крылышки другой бабочки. А если бы были похожи, то это был бы придворный скандал!) И все так восхищались и так любили Голубого Мотылька, что просто нет слов!
        Но Голубой Мотылек всегда скучал, потому что всегда был один, и никого не было рядом с ним, не считая, конечно, бабочек-фрейлин – куда ж без них! Может быть, он был одинок от того, что никто не был так прекрасен как он, а может, от того, что любил он только самого себя.
        Многие обитатели Цветочной Поляны втайне вздыхали о нем и хотели его любви. Наша прекрасная Улиточка тоже влюбилась в него и тоже тайно вздыхала о нем. Но он казался ей таким недосягаемым и недоступным, как далекое голубое небо.
        - Ах!.. - вздыхала она с восхищением, когда видела его порхающим по поляне, и «Ах!..» - вздыхала она с нежностью, когда думала о нем в своем уютном домике.
        Однажды – о, чудо! – Голубой Мотылек подлетел к большому зеленому лопуху и опустился на ее домик. И издали казалось, что кто-то повязал на домике прекрасный голубой бант.
        - Какой чудесный домик! – восхитился Голубой Мотылек, слегка затрепетав прекрасными полупрозрачными голубенькими крылышками.
        И бабочки-фрейлины, порхающие за ним следом, тоже замахали цветными крылышками в знак согласия, а некоторые даже пошевелили усиками. «Какой чудесный домик!..» - слышалось в шелесте крылышек.
        Улиточка так засмущалась и растерялась, что не знала, что и сказать. Но Мотылек красиво улыбнулся и спросил:
        - Чей он?
        «Чей он?.. Чей он?..» - зашелестело в крылышках бабочек-фрейлин.
        - Это мой… - чуть слышно произнесла Улиточка, все еще не веря, что Голубой Мотылек находится рядом с ней.
        - Как тебя зовут, прекрасная красавица? – спросил принц.
        «Красавица… красавица…» - вновь раздалось в крылышках свиты.
        - Улиточка… - Улиточка прямо задыхалась от счастья.
        - Прелестно! – восхитился Голубой Мотылек, и его голубые крылышки стали еще голубее.
        «Прелестно… прелестно…» - зашуршали крылышки бабочек.
        - Ах! Я так тебя люблю! – осмелела Улиточка и покраснела. На Большой Цветочной Поляне улиточки никогда не признавались мотылькам в любви – это считалось неприличным.
        - Ой! – сильно удивились от этого признания бабочки-фрейлины, и их крылышки замерли от изумления так, что они все чуть не попадали на землю, но вовремя стали опять махать ими.
        Но Голубой Мотылек ничуть не удивился этому признанию, а только красиво улыбнулся. Наверное, многие красавицы на Большой Цветочной Поляне признавались ему в любви; а может, он был так хорошо воспитан.
        - Давай с тобой дружить, - предложил он в ответ на ее признание.
        «Дружить… дружить…» - радостно захлопали крылышками фрейлины.
        - Давай! – согласилась Улиточка, и все ее четыре рожки вытянулись от счастья.
        - Так полетели со мной в высокое голубое небо, и будем вечно летать в нем!
        «Голубое небо… Голубое небо…» - некоторые бабочки закатили глаза от удовольствия. Как хорошо придумал принц все это!
        - Полетели! – обрадовалась Улиточка и представила, как она вместе с прекрасным Голубым Мотыльком летает в небе. И бабочки-фрейлины их окружают, а на земле, на Большой Цветочной Поляне, все смотрят вверх и завидуют их счастью. Она так задумалась об этом, что у нее изо рта даже потекли слюнки, ну, совсем так, как когда она ест вкусную спелую клубнику. Ах! Мечта было такой прекрасной!
        Но тут Улиточка вдруг вспомнила, что не умеет летать, и у нее нет таких изумительных голубых крылышек, как у принца, или хотя бы таких цветных крылышек, как у бабочек-фрейлин. Чтобы иметь крылышки, надо с ними родиться – а она родилась с домиком. Улитки не рождаются с крылышками, а если и рождаются, то это уже не улитки, а что-то другое.
        Голубой Мотылек вспорхнул и готов уже был полететь, но вдруг услышал, как Улиточка жалобно ему говорит:
        - Ах, мой любимый Голубой Мотылек! Я совершенно не умею летать!
        - Совсем-совсем? – искренне удивился принц.
        «Совсем-совсем… совсем-совсем…» - удивились цветные крылышки бабочек. Разве существует кто-то, не умеющий летать?
        - Ну, нисколечко, - несчастная Улиточка даже заплакала, и рожки ее обвисли.
        - Ах, не плачь! – ему стало жалко ее.
        «Не плачь… не плачь…» - фрейлины зарыдали.
        - Давай мне свою руку, и мы полетим вместе! – Голубой Мотылек был очень добр.
        «Вместе… вместе…» - фрейлины перестали рыдать и заулыбались.
        Принц протянул руку, и Улиточка ухватилась за нее.
        Она даже попыталась немного подскочить, но поскольку она была вместе с домиком, то домик немного затрясся, и посуда попадала с полок на пол, в том числе и прекрасны чайные кружки и блюдечки с нарисованными пышными красными розами и золотой каемкой по краю, из которых так и хотелось пить ароматный чай.
        Голубой Мотылек попытался потянуть Улиточку вверх, но домик был настолько тяжел, что он не смог их поднять.
        Бабочки-фрейлины так быстро и разноцветно стали махать крылышками, как никогда в жизни. Они так хотели помочь своему любимому принцу! Но это ничуть не помогло. А поднять домик они не могли – всем известно, что свита никогда не работает, свита только восхищается.
        - Уф! – вздохнул устало Голубой Мотылек.
        «Уф… Уф…» - зашелестели крышки уставших бабочек-фрейлин.
        - Я не смогу тебя поднять вместе с домиком, - сказал принц. - Вот если ты оставишь домик, мы сможем полететь вверх.
        «Вверх… Вверх…» - обрадовались фрейлины.
        - Куда же я без домика? – удивилась Улиточка. – Выходит, что я его брошу и больше никогда не вернусь в него? А кто-то другой в нем поселится?..
        Ей стало жалко домик, розовых занавесок на окнах, цветных половичков, красивой посуды.
        Голубой Мотылек снова протянул ей руку.
        Но Улиточка не хотела улетать без домика. И снова принц не смог ее поднять.
        «Ах, как жаль, - подумала Улиточка, - что я не могу улететь вместе с Голубым Мотыльком, ведь я так его люблю!»
        Любовь тянула Улиточку вверх, но домик тянул вниз. Ничего у принца не получалось.
        - Наверно, нам не суждено быть вместе! – огорчился Голубой Мотылек. - Прощай! Мы больше уже никогда-никогда не увидимся!
        «Не увидимся… Не увидимся…» - огорчилась разноцветная свита.
        Улиточка заплакала:
        - Прощай, Голубой Мотылек!.. Прощай, моя любовь!..
        И Голубой Мотылек улетел в высокое голубое небо, а красивые бабочки-фрейлины устремились за ним, окружив его и восхищаясь им.
        «Ну, почему так, - подумала Улиточка, - одним голубое небо, а другим…»
        Она вздохнула.
        «Хотя… свой домик тоже неплохо…» - успокоилась Улиточка.
        Как часто бывает, что домики перевешивают любовь.
        «Жаль, что я так и не смогла улететь с Голубым Мотыльком…» - думала потом Улиточка.
        Иногда Улитка видела издалека, как Голубой Мотылек пролетал по Большой Цветочной Поляне и опускался на прекрасные цветы. Но уже никогда принц не подлетал к большому зеленому лопуху и тем более не опускался на ее домик.
        - Ах!.. - вздыхала она с восхищением, думая о нем в своем уютном домике.
        Но потом принц куда-то исчез. Может, улетел на другую поляну, может быть, нашел свою любовь и женился, а может…
        Ведь жизнь и любовь красивых голубых мотыльков так недолговечны!
        - Здравствуйте! – из земли вдруг неожиданно появился скользкий улыбающийся червячок, опять напугав Улиточку. И обратно заполз в землю.
        Одним летним утром, когда Улиточка только проснулась и, зевая, как обычно открыла окошко, она увидела, что под большим зеленым листом лопуха появился симпатичный сосед. Он был очень похож на Улиточку, только был без домика.
        - Доброе утро! – поздоровался он и вежливо снял шляпу.
        - Доброе утро! – чуть улыбаясь, ответила Улиточка.
        - Вас не сильно огорчит, если я поживу с Вами по соседству? – спросил незнакомец.
        Сначала Улиточка удивилась, потом задумалась, а затем решила, что так будет неплохо.
        - Ах, нет! – ответила она. – Совсем не огорчит. Живите! С хорошим соседом всегда хорошо жить.
        - Ну, раз мы будем соседями, то скажите, как Вас зовут? – поинтересовалась Улиточка.
        - Меня зовут Равлик, а как Вас зовут? – спросил он.
        - Улиточка, - она немного, ну, совсем чуть-чуть, застеснялась и покраснела.
        И стал Равлик жить возле Улиточки. А вскоре они подружились и стали хорошими соседями и друзьями.
        Но так как у Равлика не было собственного домика, то он ночевал где угодно: то на травке, то на земле, а то и на лопухе. Так было очень опасно спать, и если бы пришла ящерица-дракон, то она бы обязательно съела Равлика. И Улиточка очень жалела бы об этом - может, даже и плакала.
        И однажды Равлик, которому тоже хотелось жить в домике, предложил Улиточке жить вместе в ее домике.
        - Ах! – огорченно сказала Улиточка и даже чуть высунула две рожки от огорчения. – Я бы и рада тебя пустить, но мне и самой мало места!
        И еще две рожки медленно появились на ее голове.
        - Да мы уж как-нибудь вдвоем поместимся, - сказал Равлик.
        - Нет! Нет! Даже не уговаривай! – и если бы у Улиточки были еще рожки, то они бы тоже появились на голове от огорчения.
        Равлик тихо вздохнул. Потом еще немного пожил под большим зеленым лопухом. Ему совсем не хотелось до конца своей жизни не иметь своего домика и боятся, что однажды ящерица-дракон съест его. Да и теплый ветерок, иногда проникающий под листья лопуха, высушивал его влажную кожу, отчего она морщилась и старела вместе с хозяином. И он решил уйти.
        - Прощай, Улиточка! – сказал Равлик. – Я пойду искать себе место, где я бы мог жить, не боясь ящерицы-дракона, холодного ветра и жаркого солнца, и где у меня будет дом.
        - Ах, как жалко! - искренне огорчилась Улиточка, и при этом только одна рожка появилась на ее голове. – Я так привыкла к тебе. Мне так будет тебя не хватать.
        А Равлик пополз, вздыхая и постоянно оглядываясь на домик Улиточки. Может быть, она еще передумает и позовет его обратно. Но Улиточка смотрела из окошка вслед ему и сожалела, что Равлик уходит.
        Ну что тут поделаешь? Никак - ну, никак он не поместился бы в ее домике! Разве что… Но об этом она даже думать не хотела.
        «Жаль, что я тогда так и не смогла улететь с Голубым Мотыльком. Это было бы восхитительно…» - почему-то подумала Улиточка. - «Как бы я была счастлива вместе с ним», - она тихо и счастливо улыбалась, и ей казалось, что она ест вкусную сладкую клубнику.
        Вечером, как обычно Улиточка наглухо закрыла свой домик и заснула. Что ей снилось? Может быть, она пустила Равлика жить в свой домик? А может Голубой Мотылек протягивал ей руку? Что может сниться улиточкам?
        А потом вдруг похолодало. Тяжелый холодный дождь лил и лил целыми днями, солнце почти не появлялось, зеленые листья стали превращаться в желтые листья.
        И Улиточка куда-то исчезла. На Большой Цветочной Поляне никто как-то и не заметил пропажу.
        Ее домик еще находился какое-то время под большим, уже слегка дырявым, увядающим листом лопуха. Но из него никто не появлялся, да и сам домик уже никуда не двигался. Он завалился на бок и так неподвижно лежал с открытыми дверьми и хлопающими от осеннего холодного ветра ставнями на окнах.
        Мимо проскакал зеленый, длинноногий кузнечик, суетно протопали черные блестящие трудяги-муравьи.
        И лишь навозная радужная муха, которой до всего есть дело и которая только и думает, где бы и чем бы поживиться, жужжа опустилась на домик, высунула длинный язык и попробовала на вкус домик, затем постучала шестью лапками в дверь. Но никто не ответил.
        Муха, поблескивая крылышками, молча залезла в домик, но внутри было совершенно пусто и никого и ничего не было: ни розовые занавесочек на окнах, ни цветных половичков, ни красивой посуды.
        - Жжжжж! – возмутилась муха: в домике нечего было взять.
        Муха вылезла наружу, недовольно продолжая жужжать, немножко посидела перед дверью, потерла друг о друга передние лапки. И быстро полетела вверх, разнося весть, что домик пуст, а Улиточки нет. Что она еще добавила к этой вести – было непонятно, и никто этому даже не поверил. Разве можно верить навозным мухам?
        «Что же с ней случилось на самом деле?» - подумали было соседи.
        Но вскоре наступила зима, и Большую Цветочную Поляну покрыл толстый слой белого блестящего снега. И под ним, как известно, ничего не видно, не слышно.

Сказка о Зайке, который мяукал

         Жил-был на свете один маленький Зайка.
         Он почти ничем не отличался от других заек. Он так же, как все, грыз сладкую морковку, жевал хрустящую капусту, весело прыгал по зеленому лесу. И имел хорошенький пушистенький хвостик.
         Но только Зайка всегда мяукал.
         - Как дела? – спрашивали его.
         - Мяу! – отвечал он.
         - Ты где был? – спрашивал папа.
         - Мяу! – говорил Зайка.
         - Будешь кушать? – спрашивала мама.
         - Мяу! – опять отвечал Зайка.
         - Пойдешь гулять? – спрашивали друзья.
         - Мяу! – и им говорил Зайка.
         - Зайки не мяукают! – сказали все вокруг.
         Они любили Зайку, но не понимали его. Поэтому очень огорчались. И решили не обращать на него внимания.
         Зайка от этого опечалился и заплакал.
         И он решил уйти от всех.
         Идет он по лесу и горько плачет.
         «Разве я виноват, что мяукаю?» - думает он.
         А навстречу весело бежит тоже маленький Котенок. Такой хорошенький и тоже пушистенький.
         - Почему ты плачешь Зайка? - спрашивает он.
         - Мяу! – ответил Зайка и еще сильнее заплакал.
         Он подумал, что Котенок его не поймет и побежит дальше.
         -Мяу! – радостно ответил Котенок.
         У Зайки просохли слезы, и он, улыбаясь, ответил:
         - Мяу!
         Котенок запрыгал вокруг него и опять сказал:
         - Мяу!
         Они стали друзьями. И теперь вместе ходили и мяукали. А все вокруг радовались их дружбе.
         Потому что если даже мяукаешь, то все равно можно найти друга.
         Мяу!

Сказка о Зайке, который рисовал морковку

         Однажды Зайку пригласил Котенок на свой День рождения.
         «Что ему подарить?» – подумал Зайка.
         Он решил посоветоваться с мамой. Ведь мама все на свете знает.
         – Ну, подари ему рисунок, – сказала она.
         И Зайка решил нарисовать самое вкусное, что есть на свете – морковку, и подарить этот рисунок Котенку.
         Он взял лист бумаги и нарисовал зеленый хвостик от морковки.
         – Мама! Тебе нравиться мой рисунок?
         Мама посмотрела и удивилась.
         – А где морковка? – спросила она.
         – А я ее понарошку съел, – ответил Зайка и покраснел.
         Ему стало стыдно, что Котенок не попробует морковки.
         Он взял и пририсовал к зеленому хвостику маленький кусочек оранжевой морковки.
         – А сейчас тебе нравиться эта морковка? – спросил он опять у мамы.
         – Ну, эта уже получше, – сказала мама и спросила. – А почему она такая маленькая?
         – А я ее немножко тоже понарошку съел, - опять ответил Зайка и опять покраснел.
         Мама ласково посмотрела на него, улыбнулась, погладила по головке и посоветовала:
         – Когда даришь другу подарок, надо дарить полностью.
         Зайка взял и нарисовал большую морковку.
         – Какая красивая морковка! – похвалила мама. – Так бы ее сама и съела!
         Зайка обрадовался, что у него получилась такой замечательный рисунок и что эта морковка так понравилась маме.
         Он подумал – подумал и решил подарить его маме.
         – Вот, мама, это тебе! – сказал он.
         – Спасибо, - ответила мама. – А что же ты подаришь Котенку?
         – А Котенку я нарисую еще.
         Зайка взял еще листок бумаги и нарисовал котлету.
         Котлета получилась большая, красивая и как настоящая. А самое главное – она была целая! Потому что зайки котлет не едят!
         Котенок очень обрадовался подарку и сказал:
         – Мяу!
         – Мяу! – ответил Зайка, он тоже умел мяукать.
         Котлета была такая красивая, что Котенок даже лизнул бумагу, на которой она была нарисована.
         А потом Котенок повесил рисунок на самое видное место и подумал:
         «Какой у меня хороший друг, который нарисовал такой красивый рисунок!»
         Вот!

Сказка о Котенке, который фыркал

         Жил-был на свете Котенок. Он был очень красивым. У
него были голубенькие глазки, черная бархатная шерстка,
белые лапки и пушистый хвостик. Он был таким хорошеньким и таким добрым, что все любили его и играли с ним. Котенок
очень забавно прыгал и резвился. А еще он очень любил мяукать.
         - Мяу! - говорил он.
         И все улыбались и гладили его.
         А один раз он встретил Зайку, который тоже мяукал. И они подружились.
         - Мяу! - говорил Котенок.
        - Мяу! - радостно отвечал Зайка.
         Им было хорошо и весело вдвоем.
         Они вместе ходили и мяукали.
         Но однажды, когда Зайки не было рядом, а Котенок гулял один, он встретил Волка. Он подумал, что это тоже хороший друг. Ведь он такой большой, у него серая шерсть, большие уши, большие зубы и такой большой хвост, что Котенок удивился:
         "Ого! Я такого еще никогда не видел!"
         Волк внимательно и злобно посмотрел на Котенка. А когда тот стал рассматривать его хвост и решил дотронуться до него, Волк так грозно зарычал и щелкнул зубами, что бедный Котенок очень испугался. И даже отскочил в сторону.
         Он сжался в комочек, прижал маленькие ушки и издал такие звуки, которые никогда не издавал раньше. Он зашипел и зафыркал.
         Волк посмотрел на него и обрадовался. Ведь волки любят, когда их боятся.
         Он сказал Котенку:
         - Теперь ты меня будешь боятся! - и добавил. - И других зверей тоже будешь боятся! И всегда будешь шипеть и фыркать! И совсем разучишься мяукать!
         Сказав это, он не спеша ушел в темный лес.
         А маленький Котенок все еще сидел сжавшись.
         - Ты почему так сидишь? - спрашивали его.
         Но Котенок только шипел и фыркал в ответ.
         Все очень удивились этому.
         - Ты совсем изменился! - говорили ему. - Ты стал другим!
         Котенок ничего не отвечал, а только шипел.
         - Мяу! - сказал Зайка, увидевший его и захотевший поиграть.
         Но и ему в ответ Котенок зашипел и зафыркал.
         Зайка очень огорчился и горько заплакал. Он не хотел, чтобы его друг изменился.
         И он решил ему помочь. Он теперь ни на шаг не отходил от Котенка и постоянно мяукал.
         Но Котенок не хотел уже мяукать. Он только фыркал и шипел.
         А вот что было дальше, я хочу чтоб вы сами додумали.
         Я-то знаю!
         Ну да ладно, расскажу!
         Шли они вдвоем как-то по лесу. Видят - навстречу идет Волк.
         Он злобно заулыбался, открыв страшную пасть. Щелкнул большими зубами и сильно зарычал.
         При этом он размахивал своим большим хвостом.
         Котенок сильно испугался, сжался в клубок и зашипел.
         Но Зайка не испугался. Он стал рядом с другом и сказал Волку:
         - Мы тебя не боимся! Потому что мы друзья! И нас больше. Ты один, а нас двое, значит нас в два раза больше! Уходи! Мяу!
         Зайка знал, что один плюс один - это два. А два всегда больше, чем один.
         Волк подумал-подумал. И сам испугался.
         Ведь правда - он один, а их в два раза больше.
         Он закрыл пасть, поджал свой серый большой хвост и убежал.
         А Зайка сказал Котенку:
         - Вот видишь, что может сделать дружба! - и добавил. - Мяу!
         Котенок совсем перестал боятся, посмотрел на друга и сказал:
         - Мяу! Ты настоящий друг!
         И опять он стал таким, как прежде - хорошим и добрым. Он совсем перестал шипеть и фыркать. Потому что понял, что у него есть настоящий друг.
         Вот.

Сказка о ночной фиалке

         Однажды весной, когда пригрело солнышко, на земле появилась фиалка. Она ничем не отличалась от других цветов и жила так, как живут другие цветы: так же радовалась солнышку, любила дождик, улыбалась ветерку и спала ночью.
        Как-то одним вечером, когда все цветы чуть-чуть позевали и заснули, ей не захотелось спать. И если бы она могла ходить, то пошла бы погулять перед сном. Но так как цветы не ходят, она стояла на одном месте и смотрела в темнеющее небо. Никогда еще фиалка в своей короткой жизни не видела ночного неба, и ей стало любопытно.
        Вот появилась одна звездочка на небе, вот вторая, вот третья, и вскоре все небо было усеяно звездочками. Это было так неожиданно и так красиво, что фиалка не могла оторвать взгляд от неба. И вдруг она увидела прекрасную звезду.
        - Ах! – восхищенно сказала фиалка.
        Звезда была восхитительной, далекой и похожей на холодно-голубой бриллиант. На черном бархатном небе прекрасная звезда, казалось, ничем не отличалась от других звездочек. Но фиалка любовалась только ею одной. Она была так очарованна и так ее полюбила, что теперь каждую ночь, когда все цветы засыпали, она не спала и с нетерпением ждала появления прекрасной звезды на небе. Только ночью она стала источать такой восхитительный аромат, за который ее назвали ночной фиалкой.
        - Как она красиво любит! – восторгались все вокруг.
        Фиалка слышала эти слова, и от этого аромат был еще прекраснее.
        Всю ночь, до самого утра, легкие ночные мотыльки с голубенькими блестящими крылышками, привлеченные ее восхитительным ароматом, кружились возле нее и пели слабенькими тоненькими голосами красивые песни.
        Ночная фиалка постоянно смотрела в небо, и ей казалось, что и прекрасная звезда тоже смотрит только на нее, любит только ее и мигает только ей.
        А когда на ночном небе появлялись тяжелые черные тучи и прекрасную звезду не было видно, фиалка молча грустила. Она тихонько вздыхала, и ее восхитительный аромат не был слышен.
        Однажды ночью мимо нее пролетала летучая мышь, которая, как известно, летает только когда темно и которая знает все ночные новости и сплетни.
        - Какой прекрасный аромат! – восхитилась летучая мышь, сев рядом с цветком.
        - Это мой аромат, - чуть смущаясь, но очень довольная, сказала фиалка. Ей нравилось, когда ее хвалят и восхищаются ее ароматом. И если бы это было днем, то можно было бы заметить, как она слегка покраснела от смущения.
        - Это необычайный запах, - продолжала хвалить летучая мышь, - такой изумительный аромат может быть только у необыкновенного цветка.
        Летучая мышь знала, что говорила – она прожила на свете дольше фиалки и лучше знала жизнь. Она подняла голову и тщательно вдохнула воздух.
        - Я влюблена в прекрасную звезду, - чуть помедлив и стесняясь, грустно сказала ночная фиалка.
        А затем добавила:
        - Как бы я хотела быть рядом со звездой! Я так ее люблю! – и аромат стал еще слаще и сильнее.
        Летучая мышь посмотрела на небо, чтобы увидеть ту звезду, о которой говорила фиалка, но не увидела ее: на небе было так много звезд, и все они были так похожи друг на друга.
        - Где же твоя прекрасная звезда? – спросила летучая мышь. – Все звезды на небе одинаковые.
        - Как! – воскликнула фиалка. – Ты разве не видишь самую прекрасную звезду?
        Она очень огорчилась и чуть не заплакала: ведь свою звезду фиалка всегда узнавала из множества звезд.
        Летучая мышь задумалась и не могла понять фиалку: она никогда не влюблялась в звезду. Зачем? – звезды такие далекие и такие недоступные.
        Но ей стало жаль цветок.
        - Ах! – вздохнула летучая мышь. – Как бы я хотела тебе помочь!
        Она потерла лапки, прошлась вокруг фиалки, глубоко вдыхая ее восхитительный аромат, и сказала.
        - Но я не знаю, как это сделать.
        Мышь опять потерла лапки.
        - Я подумаю. А потом я еще прилечу к тебе.
        Затем она взмахнула крыльями и полетела от, как ей показалось, странного и удивительного цветка, с которым столкнулась впервые в жизни.
        А ночная фиалка осталась одна и вновь с любовью стала смотреть в небо на прекрасную звезду. Ей казалось, что если она будет рядом, то будет самой счастливой во всем мире. И восхитительный аромат снова усиливался, а ночные мотыльки снова подлетали и своими тоненькими голосами пели ей прекрасные песни о любви.
        Когда наступало утро и звезды на небе гасли, прохладная роса появлялась на фиалке, и, казалось, что цветок плачет от дневной разлуки со звездой. Ночная фиалка так тосковала по своей любимой звездочке, что днем не было слышно ее восхитительного аромата - она замирала, казалась маленькой, невзрачной и ждала наступления ночи.
        Когда же небо снова темнело и на нем снова появлялись звезды, фиалка опять радовалась и восхитительный аромат очаровывал всех.
        И так было постоянно: каждую ночь и каждый день.
        А в это время летучая мышь полетела к мудрой сове за советом. Лететь пришлось долго, пока она, наконец, нашла большое дерево с дуплом, в котором жила сова. Та, как раз, сидела на ветке перед дуплом.
        Мудрая сова выслушала историю о ночной фиалке и сказала:
        - Уф – уф!
        Затем она немного подумала и произнесла:
        - Я не знаю, как помочь фиалке. Уф – уф… Но у меня есть старинная книга, в которой всегда можно найти подходящий совет.
        Сова надела очки, достала из дупла большую толстую книгу и стала медленно перелистывать страницы.
        Книга была такая толстая и сова листала так медленно, что летучей мыши это наскучило, и она уже даже хотела улететь, но вспомнила про фиалку и подумала, что не зря же она так далеко летела.
        - Вот, уф – уф, - сказала мудрая сова, - нашла.
        Она стала водить по странице книги и медленно читать вслух:
        - Если кто-то любит кого-то, то они должны быть вместе.
        Сова еще раз внимательно прочла этот совет и добавила:
        - Мудрый совет, уф – уф!
        - Да, хороший совет, - согласилась летучая мышь, потерев лапки.
        И тут же спросила:
        - Что теперь нужно делать?
        Сова посмотрела снова в книгу, затем на летучую мышь, потом опять в книгу, задумалась и закрыла книгу, при этом пыль, которая была в книге, разлетелась в разные стороны.
        - Уф – уф! Надо делать то, что сказано в книге.
        Она сняла очки и положила книгу обратно в дупло.
        - Нужно, чтобы звезда опустилась на землю. Уф – уф! Или чтобы ночная фиалка полетела в небо к звезде.
        «Ах! Какая мудрая сова!» - восхитилась летучая мышь, и, поблагодарив, полетела обратно.
        И в одну из ночей, когда ночная фиалка так сильно источала аромат любви, опять появилась летучая мышь.
        - Я знаю, как помочь тебе, - сказала мышь, сложив крылья и присев возле цветка.
        Она потерла свои лапки и посмотрела на звездное небо. Мышь долго летела и поэтому решила немного отдохнуть и отдышаться.
        - Что же надо сделать? Говори скорее! – заторопила ее фиалка.
        Летучая мышь вновь потерла лапки и сказала:
        - Я летала очень далеко, побывала у мудрой совы и рассказала ей о тебе.
        Фиалка так замерла, ожидая рассказ, что даже перестала издавать восхитительный аромат.
        - Мудрая сова долго искала в своей толстой старинной книге совет и нашла такой: если кто-то любит кого-то, то для счастья, им нужно быть вместе.
        - Ах! – вздохнула ночная фиалка.
        - Все просто, - продолжила летучая мышь, - надо, чтобы ты полетела к звезде или чтобы звезда опустилась на землю.
        Летучая мышь умолкла и опять потерла лапки с довольным видом. Ей было приятно, что она летала так далеко и теперь может помочь ночной фиалке.
        - Ах! – опять вздохнула фиалка и задумалась.
        Она никогда не видела, чтобы звезды опускались на землю. Правда, иногда они падали, оставляя за собой след на небе, но они улетали куда-то далеко, и потом их уже никогда не было видно.
        «Но если я полечу к небу, - подумала фиалка, - то меня придется сорвать и я уже никогда не смогу вернуться обратно; я уже никогда не смогу источать свой восхитительный аромат, которым все так восхищаются; прекрасные ночные мотыльки никогда уже не будут петь мне своими тоненькими голосами о любви. А самое главное – исчезнет моя мечта о любви, и мне уже не о чем будет грезить. Это будет так скучно и нехорошо»
        Фиалка чуть наклонила свою прекрасную головку и заплакала. А может быть, это была ночная прозрачная роса, ведь скоро должно было наступить утро. И аромат фиалки, то ли от слез, то ли от росы, стал еще прекраснее и еще печальнее.
        Ночная фиалка легонько и печально вздохнула так, как умеют вздыхать только ночные цветы, и сказала:
        - Нет! Нет! Не стоит разрушать мою мечту… Лучше я буду страдать здесь, но у меня всегда будет моя прекрасная мечта…
        Летучая мышь слегка удивилась ее словам и потерла лапки.
        «Какая странная фиалка», - подумала она, слегка расстроившись, но вслух ничего не сказала, потому что была воспитанной мышью. Она только улыбнулась, сказала «Ах!», расправила крылья и полетела.
        «Я сделала все, что могла», - подумала она, успокаиваясь.
        А затем, пролетев еще немного, подумала: «Кто знает эти ночные фиалки с их любовью? Что там у них на уме?»
        И уже окончательно успокоившись, она хотела потереть лапки, но не смогла: для этого пришлось бы сложить крылья и упасть на землю – а этого ей не хотелось.
        Когда утреннее солнце просушило то ли слезы, то ли росу на цветке и восхитительный прекрасный запах утих, ночная фиалка поправила прическу и решила, что все сделала правильно и даже улыбнулась.
        «Лучше уж, - подумала она, - прекрасно мечтать, чем прекрасно умереть», - и при этом она облегченно вздохнула.
        День у нее прошел спокойно, она не волновалась и только ждала, когда начнет темнеть небо.
        Божья коровка, случайно залетевшая к фиалке в гости этим днем, слегка пощекотала ее листики маленькими кривинькими лапками и спросила:
        - Ночная фиалка, почему ты не пахнешь днем так прекрасно, как ночью?
        Она подползла к самому цветку и понюхала.
        - О твоем ночном аромате, - продолжила божья коровка, - говорят восхитительно. О нем только и разговоров повсюду.
        Она снова принюхалась.
        - Я бы тоже хотела почувствовать аромат.
        - Ах! Божья коровка! – вздохнула фиалка. – Я не могу издавать свой восхитительный аромат, если я не вижу мою прекрасную звезду. А звезда появляется только ночью.
        Ночная фиалка чуть прищурилась от яркого дневного света и добавила:
        - Вот если бы ты прилетела ко мне ночью, то тогда услышала бы мой восхитительный аромат.
        - Но я ночью сплю! - сказала божья коровка, покачиваясь из стороны в сторону. – Нам полагается ночью спать.
        - Тогда мне тебя очень жаль, - вновь вздохнула фиалка, - ты никогда не почувствуешь мой прекрасный ночной аромат.
        Божья коровка ничего не ответила, а только взобралась на самую верхушку цветка, немного покрутилась, расправила свои оранжевые с черными точками крылышки и улетела куда-то в сторону.
        А когда опять воцарила ночь, ночная фиалка вновь источала восхитительный аромат, снова также продолжала любить и вздыхать по прекрасной звезде, слушая тихие песни маленьких мотыльков.
        Прошло теплое лето, и наступила осень - стало холодно и одиноко. Вокруг уже никого не было: ни божьей коровки, ни летучей мыши, ни даже легких мотыльков.
        Жизнь ночной фиалки подошла к концу. Она уже не могла пахнуть, как раньше.
        - Ах! Почему я не полетела к прекрасной звезде? – увядая, вздыхала и плакала фиалка.
        А потом стало совсем холодно, пошли противные осенние дожди, превратив весь мир в мокрый и умирающий. Дожди лили постоянно: и днем и ночью – и уже совсем не было видно звездного неба и прекрасной звезды.
        Фиалке стало так тоскливо, что она легла на землю и навсегда заснула.
        Затем выпал белый снег, и все вокруг замерзло и замерло.
        Но весной, когда пригрело солнышко, появилась новая ночная фиалка, которая так же влюбилась в прекрасную далекую звезду, тосковала по ней, источала восхитительный аромат и мечтала о любви.
        А что было дальше – уже известно.

Три щенка

         Затянутое дымкой слабо-голубое зимнее солнце бледно освещало день.
        На остановке маршрутного такси, находящейся
на окраине города, возле немногочисленных, чуть съежившихся домов, стояло несколько человек в ожидании. Но машины не было, и только легкая поземка слегка крутилась на дороге.
        Серо-полосатая кошка не спеша и осторожно перешла дорогу с противоположной стороны остановки, откуда-то из домов, и, подняв хвост и чуть зажмуривая свои прекрасные изумрудные глаза, стала отираться о ноги ожидающих. Никто из них особенно не возражал: то
ли потому, что она была чистой и добродушной, то ли потому, что делала она это как-то незаметно и деликатно. Обойдя почти всех ожидавших, кошка немного еще постояла и примостилась на небольшой каменный выступ, находящийся на остановке. Она поджала под себя лапы и устроилась совсем по-домашнему, спокойно наблюдая за происходящим на остановке и чуть жмуря прекрасные глаза.
        Откуда-то из-за угла незаметно появилась небольшая белая с рыжими пятнами дворняжка. Она бежала, почти касаясь носом чуть обледенелого асфальта. И иногда останавливалась, унюхав что-то на земле. Кошка издали увидала ее, но не стала убегать, а только перестала жмуриться и чуть напряглась. Собака тоже увидала кошку и, как бы делая вид, что не замечает ее, приблизилась. Но, очевидно, она уже была в подобной ситуации и, слегка покрутившись на остановке, побежала далее, все также не отрывая нос от земли.
        Кошка опять слегка стала жмуриться, поглядывая на людей и будто говоря: «Вот видите, я ничего не боюсь».
        Маршрутки все еще не было, и люди стояли равнодушно, думая о своем и как-то не особенно замечая кошку.
        Где-то в их сознание стало входить тявканье щенков. Откуда они появились – никто не видел: может из ближайшего парка, а может из многочисленных темных подвалов домов. Но они уже радостно, чуть повизгивая, крутились на остановке среди ног, задорно виляли своими тонкими и небольшими хвостиками, весело перебирали лапками и чуть подпрыгивали. Это были три щенка разной окраски, но одного возраста. Они не были уже маленьким, но еще и не были большими; и их можно было бы назвать по сравнению с человеческим возрастом – подростками. Они весело скулили и задорно-хулиганисто пытались заигрывать со стоящими людьми. Кто-то играл с ними, а кто-то был и равнодушен к ним.
        Но вдруг один из щенков, рыженький (скорей всего это была самочка), заметил сидящую на небольшой высоте кошку.
        - Тяв-тяв-тяв! – звонко залился он щенячьим голоском, призывая обратить на себя внимание и на то, что он неожиданно обнаружил. «Сюда! Сюда! Все смотрите!»
        - Тяв! – подбежавший к нему другой щенок был черный с белой грудкой и слегка толстоват и туповат. Было видно, что это мальчик. Он не сразу увидел кошку, а затявкал за кампанию, больше глядя на рыженького. Но потом тоже запрыгал близко возле кошки и, тявкая, как бы говорил: «Вижу! Вижу!»
        - Тяв-тяв! – третий щенок был чем-то средним между рыженьким и черненьким. Он звонко лаял, как рыженький и был немного туповат, как черненький. Да и был он с черненькими и рыженькими пятнами.
        Кошка сидела спокойно, и было видно, что она не ожидает опасности от них и не боится щенков.
        А они все заливались звонким тявканьем, вытянув свои маленькие мордашки, подпрыгивали и явно не хотели уходить. Причем больше всех тявкал рыжий щенок, при этом находясь позади братьев и не подходя близко. Было заметно, что он был лидером в их немногочисленной подростковой стае.
        - Тяв-тяв-тяв!
        Черный щенок подошел было совсем близко к кошке, и вот-вот, кажется, должен был дотронуться до нее, но она слегка и незаметно вытянув лапу, метко ударила его по носу. И он отскочил.
        - Тяв! – «За что? Я ж ничего не сделал?» - слегка обиделся он, но больше не стал подходить к ней близко.
        -Тяв-тяв! – вместе с ними тявкал цветной щенок, но близко тоже не подходил.
        Они еще немного повозмущались и, все еще тявкая, но уже беззлобно, стали крутится среди ног ожидавших. Но и там было уже не очень интересно.
        Рыженький щенок несколько раз опять подбегал к кошке, тявкал, зовя всех. Остальные щенки вновь подбегали, совместно тявкали, но уже заметно слабее: им это становилось неинтересным. Да и было видно, что они боялись кошки.
        Кошка же все так же сидела и добродушно-снисходительно смотрела на этих возмутителей спокойствия. Никакая угроза от них уже не ожидалась.
        Она раньше других заметила на другой стороне дороги бело-черного пса, обнюхивающего что-то на земле. Но она не стала беспокоиться: во-первых, потому что тот был далеко, во-вторых, пес был небольшой, а в-третьих, потому что она ничего не боялась (хотя этот пункт можно было бы поставить и первым).
        Три щенка, так и не найдя себе забавы и не видя активного интереса к ним ни со стороны кошки, ни со стороны ждущих людей, собирались уже куда-нибудь побежать дальше. Но вдруг рыжий щенок увидел пса.
        - Тяв-тяв-тяв! – звонко залился он. «Сюда! Сюда! Смотрите, что я вижу! Это будет покруче кошки!»
        - Тяв-тяв! Тяв! – тоже залились остальные щенки, хотя не видели еще пса и не понимали в чем дело. Тявкали за кампанию, рассеянно глядя вокруг.
        - Тяв-тяв-тяв! – «За мной!» - рыжий рванул к псу.
        - Тяв-тяв! Тяв! – «За ним» - теперь и они увидели пса и побежали за рыжим.
        «Хорошей собакой будет, хорошо будет охранять дом», - наверно, подумал кто-то, глядя на рыжего щенка.
        А щенки уже подбежали к собаке и стали ее агрессивно обтявкивать, сильно размахивая своими тоненькими хвостиками. При этом, как и в прошлый раз, рыжий гавкал больше всех, но был позади двух братьев. Пес стал в боевую стойку, навострив уши и напряженно глядя на хулиганов. Они бегали вокруг него, тявкали, прыгали и явно не собирались уходить.
        И вдруг пес сделал небольшой выпад. Никто сразу и не понял, что произошло.
        - Аааааа! – заскулил рыжий и, дважды перекувыркнувшись от удара, побежал прочь, поджав хвост. «За что?! Я же был позади всех! Я же игрался!»
        Остальные два щенка тоже заскулили и побежали прочь.
        Что было дальше, люди, стоящие на остановке, не видели. Подошла маршрутка, они сели и уехали.
        А вот серо-полосатая кошка все видела до конца. И даже улыбнулась тому, что произошло. Но только она об этом никому не скажет. Ведь кошки не говорят.

Три эльфа и тетушка Улитка

         Жили-были в одной Сказочной Стране три маленьких эльфа. Они были настолько малы, что по росту были схожи с пальчиками детской руки. И, кроме того, они были одеты в разные цветные костюмчики и имели маленькие крылышки, с помощью которых они летали.
        Старшего эльфа звали Трунтель, по росту он был схож со средним пальчиком руки. Он был одет во все голубое и имел голубенькие крылышки, как у небесного мотылька. Он был не намного старше других эльфов, но все его слушались и уважали, потому что он был сильным и справедливым.
        Среднего эльфа звали Штрунделька. Это была девочка, и по размеру была схожа с безымянным пальчиком. У Штрундельки крылышки были, как у бабочки-лимонницы, бледно-желтые. И платье у нее было желтым, и туфельки были лимонного цвета. И даже ленточка в волосах и бусы были желтого цвета. И вообще, она была красивой и доброй эльфой.
        А самого маленького эльфа звали Мутелька. Он имел белые, как у бабочки- капустницы, крылышки с двумя черными точками и был одет во все белое. Ну а по росту он напоминал самый маленький пальчик на руке – мизинчик. И его все любили за то, что он самый маленький.
        Трунтель, Штрунделька и Мутелька каждый день старались делать что-нибудь доброе и хорошее.
        И вот однажды, ранним утром, они подумали: что бы сегодня совершить хорошего?
        - А давайте полетим сегодня на солнечную поляну и покушаем сладких вкусных ягод! – предложил Трунтель. – Это и будет хорошим делом на сегодня!
        - А разве это будет добрым делом? – спросил маленький Мутелька.
        Трунтель не знал, что ответить малышу и задумался.
        - Ну, может быть, мы по дороге найдем какое-нибудь доброе дело? – предложила Штрунделька.
        - Конечно, найдем! – обрадовались эльфы и полетели.
        Доброе дело надо было сделать обязательно сегодня и обязательно до захода солнца, иначе день будет называться «День Без Доброго Дела».
        Взялись маленькие эльфы за руки и полетели вместе. А сами смотрят по сторонам, нет ли где доброго дела.
        Видят, навстречу им летит муха.
        - Муха, - обращаются они к ней, - не видела ли ты где-нибудь доброго дела?
        - Доброго дела? – удивилась муха-цокотуха. – А вы позыкайте, как я, вот и будет это добрым делом! Зззззз!
        - Нет, - ответили эльфы, - это не доброе дело, это всего-навсего зыканье.
        - Других добрых дел я не знаю, - сказала муха и полетела по своим делам дальше. – Ззззззз!
        Летят маленькие эльфы дальше и видят, летит им навстречу комар-пискун.
        - Комар, - обращаются они к нему, - не видела ли ты где-нибудь по дороге доброго дела?
        - Доброго дела? – удивился комар, - А вы укусите кого-нибудь, вот и будет вам доброе дело! Пиииииии!
        - Нет, комар, - ответил за всех маленький Мутелька, - это не доброе дело, а совсем наоборот, - злое дело!
        - Других дел я не знаю, - обиделся комар и улетел дальше. – Пиииии!
        А эльфы полетели дальше.
        Летит навстречу желто-черная полосатая пчела.
        - Пчела, ты не видела где-нибудь добрых дел? – спросили у нее эльфы.
        - Ах! Оставьте меня в покое! Жжжжжж!– прожужжала пчела. – Мне некогда заниматься добрыми делами, мне нужно работать все время. Жжжжжжж!
        И она быстро улетела.
        Но эльфы не огорчились: впереди еще был целый день. А ведь если захочешь, то всегда можно сделать доброе дело.
        - Куда вы летите, эльфы? – вдруг они услышали голос снизу.
        Трунтель, Штрунделька и Мутелька посмотрели на землю, но никого не увидели. Зеленые большие листья закрывали всю землю, и не было видно, кто их позвал.
        Они опустились вниз и увидели тетушку Улитку.
        - Это ты нас спросила? – поинтересовалась у нее Штруделька.
        - Да, я, - ответила тетушка и даже высунула рожки.
        - Мы летим кушать сладкие ягоды! – ответил ей Мутелька.
        - О! Я тоже люблю кушать сладкие ягоды, - обрадовалась Улитка. – Можно я вам составлю кампанию?
        - Конечно, - сказали эльфы, - вместе всегда веселей!
        - Полетели, - сказал Мутелька и даже немного приподнялся над землей, замахав белыми крылышками.
        - Но я не умею летать, - огорчилась тетушка Улитка и предложила, - давайте лучше вы пойдете со мной.
        Конечно, они могли бы полететь сами, но тетушка Улитка так стала их упрашивать идти с ней, что они не смогли отказать.
        - Хорошо, - согласились эльфы, ведь они были добрыми, и, кроме того, в кампании всегда интереснее идти.
        - А чтобы было быстрее идти, - сказала тетушка Улитка эльфам, - посадите маленького Мутельку на мою раковину.
        Мутелька обрадовался, что ему не придется идти и сел на большую и твердую раковину тетушки Улитки и даже замахал ножками.
        - Поехали! – радостно закричал он.
        - Поехали! – радостно подхватили Трунтель и Штрунделька и запрыгали вокруг.
        - Поехали! – чуть слышно сказала тетушка Улитка.
        Но ничего не произошло. Они как стояли на одном месте, так и остались на этом месте.
        - Поехали!!! – еще сильнее закричали эльфы, и еще сильнее Мутелька замахал ногами, сидя на раковине, а Трунтель и Штрунделька еще сильнее запрыгали вокруг тетушки Улитки.
        А сама тетушка Улитка молчала: ведь она уже давно двигалась и очень торопилась. И уже прошла такое большое расстояние, которое было равно половинке одной из своих рожек, которые вытянулись у нее на голове. И она даже немного запыхалась.
        А Трунтель, Штрунделька и Мутелька смотрели на нее и не могли понять, почему она не двигается.
        - Тетя Улитка, ты уснула? – спросила Штрунделька, которая пожалела ее.
        Маленький Мутелька тоже перестал махать ногами и затих.
        - Может быть тетушке Улитке плохо? – забеспокоился Трунтель.
        Тетушка Улитка остановилась, чуть отдышалась и спросила:
        - Ну что, не видна еще поляна со сладкими ягодами?
        - Нет, не видна! – ответили удивленные эльфы.
        - Сейчас я немного отдохну, - сказала она, - отдышусь, и мы пойдем дальше.
        Маленькие эльфы совсем не поняли, о чем говорит тетушка Улитка, - ведь они совершенно не сдвинулись с места.
        - Давайте поможем тетушке Улитке! – предложил Трунтель.
        Он подошел сзади к раковине и стал толкать ее вперед. Штрунделька стала подсказывать дорогу, а Мутелька, взяв хворостинку, стал стучать по раковине, чтобы тетушка Улитка не заснула.
        Тетушка Улитка изо всех сил стала двигаться быстрее, ведь ей уже стали помогать.
        - Ура! – закричали эльфы.
        Они увидели, что тетушка Улитка сдвинулась вперед аж на целую рожку.
        - Уф… - вздохнула тетушка, ведь она очень устала.
        - Уф… - вздохнули эльфы, они тоже устали.
        - Ну что, не видна еще поляна со сладкими ягодами? – вновь спросила тетушка Улитка.
        - Нет, не видна, - ответили эльфы и вздохнули.
        Они стали думать, что же делать дальше.
        - Если мы будем с ней идти, то мы не успеем поесть вкусных ягод и сделать доброе дело, - сказал Трунтель.
        - А если мы ее оставим и улетим, то она не сможет поесть ягод, - загрустила Штрунделька.
        А тетушка Улитка, чуть отдохнув, стала вновь двигаться вперед. Ведь ей тоже хотелось покушать сладких ягод, да и к тому же, она не хотела подводить своих друзей.
        - Ну что, не видна еще поляна со сладкими ягодами? – снова спросила она.
        - Нет… Не видна… - грустно ответили маленькие эльфы.
        И тут маленький Мутелька предложил:
        - А давайте мы принесем ей сюда сладких ягод!
        Все обрадовались и согласились.
        - Тетушка Улитка, - сказали эльфы, - ты никуда не уходи, а мы быстренько слетаем и принесем тебе вкусных ягод.
        Они полетели вверх и быстро нашли поляну с вкусными красными ягодами.
        - Ах! Какая вкусная ягода! – восхитился Трунтель, кушая ягоду и помахивая своими голубенькими крылышками.
        - А вот посмотрите на эту! – обрадовалась Штрунделька, подлетая к красной большой ягоде и размахивая лимонными крылышками. – Эта еще лучше!
        - Летите сюда! Сюда! – закричал маленький Мутелька, и его беленькие крылышки часто-часто замелькали в воздухе.
        Какими же вкусными были ягоды! Эльфы никак не могли оторваться от них.
        А красных вкусных ягод было так много, что ими можно было накормить всех-всех жителей Сказочной Страны.
        И вот, когда эльфы наелись вдоволь ягод и день уже стал подходить к концу, они взяли с собой немного их и полетели обратно.
        - Эх, не успеем мы сегодня сделать доброе дело! – огорчились эльфы, подлетая к тому месту, откуда они недавно улетели. – И будет у нас сегодня «День Без Доброго Дела».
        Увидев их, тетушка Улитка очень обрадовалась и удивилась:
        - Ой! – сказала она. – Вы так быстро прилетели?
        - Вот, тетушка Улитка, мы принесли тебе сладких вкусных ягод! – сказали эльфы и положили перед ней красные ягоды.
        - Ой! – еще больше обрадовалась она.
        Тетушка Улитка с удовольствием стала кушать ягоды и восхищаться ими.
        -Ах, как вкусно! Ах, как вкусно! – приговаривала она.
        Вскоре она съела все ягоды, которые ей принесли.
        - Спасибо вам, добрые эльфы, - поблагодарила она и вытерла платочком рот, а заодно и рожки. А затем сказала:
        - Как хорошо, что мы пошли все вместе! - и при этом улыбнулась рожками.
        Трунтель, Штрунделька и Мутелька тоже были довольны тем, что и сами поели вкусных ягод и принесли их тетушке Улитке. Ведь старших всегда надо уважать и заботиться о них.
        - Тетушка Улитка, мы полетим, а то мы не успеем еще сегодня сделать доброе дела! - сказали эльфы.
        - Доброе дело? – удивилась тетушка Улитка. – Так вы же его сделали!
        - Когда? – удивились маленькие эльфы.
        - Тогда, когда вы принесли вкусных сладких ягод мне, – это и является добрым делом!
        Трутель, Штруделька и Мутелька очень обрадовались и даже закружились в хороводе, так им стало хорошо.
        А солнышко уже ушло за горизонт, и вот-вот наступит ночь.
        - Тетушка Улитка, а ты успеешь добраться домой до темна? – спросил ее маленький Мутелька.
        - Ха-ха-ха! – засмеялась она.- Мне не надо торопиться домой – ведь свой домик я всегда ношу с собой!
        И она заползла полностью в свою раковину.
        - Спокойной ночи! – донеслось из домика.
        - Спокойной ночи! – ответили эльфы.
        А потом они полетели домой и уже знали, что этот день у них прошел хорошо, ведь они сделали доброе дело!